Л эрхарда благосостояние для всех. Ведет ли благосостояние к материализму

В книге немецкого экономиста и государственного деятеля (он был министром экономики, а затем федеральным канцлером ФРГ) суммирован опыт разработки и практического осуществления реформы в послевоенной Германии. Эта реформа вошла в историю под названием «немецкое чудо» и послужила образцом для многих стран мира, решавших сходные задачи перехода от принудительно направляемого хозяйства к рыночной экономике. Бедность в Германии фактически была уничтожена и создано общество всеобщего благополучия, к которому и стремился Эрхард.

Хозяйственная реформа 1948 года в Германии представляла собой на самом деле две параллельные реформы – денежную реформу и реформу цен. Задачей денежной реформы было избавление от «навеса» обесцененных денег и создание твердой валюты. Задачей реформы цен, которая вступила в силу через 3 дня после денежной реформы, была отмена принудительного хозяйства, упразднение государственного контроля над ценами и распределением ресурсов. Относительно этого политика Эрхарда повсюду ставилась под сомнения, но его ожидания оправдались.

Основные воззрения Эрхарда:

Государство не ночной сторож, который охраняет рынок

Рынок не самоцель, а средство достижения социальных целей

Свободная частная инициатива и конкуренция – основа рыночного общества

Христианская демократия, или солидаризм, - основа нового общества

Книга вышла в 1956 году, неоднократно переиздавалась и была переведена на многие языки, в том числе и на русский (правда, первое издание на русском языке вышло в ФРГ, в 1960).

Структура:

В книге порядка 300 страниц и 17 глав, каждая из которых разделена на подглавки.

Краткое содержание:

В послевоенное время принято было считать, что хозяйство развивается по ритмическим циклам. Примерно семь лет, якобы, длится полный цикл: подъем, высокаяконъюктура (стечение обстоятельств на рынке, Эрхард ну очень активно пользуется этим термином), падение и кризис, в котором зарождаются целебные силы, которые затем снова выводят хозяйство на путь к подъему следующего цикла. Но нам удалось прервать этот круговорот и добиться полной занятости и высокой производительности. Как? Путем постоянного подъема хозяйства, хозяйственной экспансии, основанной на свободной конкуренции. В первой главе «Красная нить» на этом делается акцент, определяется общая направленность книги.

Эрхард предлагает вернуться на путь нравственных ценностей. Вот в чем суть: экономическая ситуация тесно связана с судьбой государства, общественной политикой. Поэтому нужно мыслить не замкнутыми категориями, а ощущать взаимосвязь и поступать в соответствии с этим.

В 1948 Эрхард был выбран директором Хозяйственного управления в Экономическом совете, и вот как в своей речи характеризовал положение до валютной реформыЭрхард:

«…на душу населения приходилось раз в пять лет по одной тарелке, раз в двенадцать лет – по одному костюму. Мы вычисляли, что только каждый пятый младенец может быть завернут в собственные пеленки, и что лишь каждый третий немец мог надеяться на то, что он будет похоронен в собственном гробу».

Эрхард описывает несостоятельные попытки оккупационного правительства предотвратить инфляцию, приводит много статистических данных. Ошибка правительства заключалась в том, что применялась политика замораживание цен и направляемого хозяйства.

Одной из драматических эпох стала вторая половина 48 года. Происходила борьба между идеей рыночного хозяйства и силами принудительного хозяйства. Профсоюзы призвали к забастовке, чтобы покончить с идеей свободного рыночного хозяйства. В Экономическом Совете царило смятение, даже там сомневались в правильности решений Эрхарда. Но он не дал смутить себя. Была объявлена денежная реформа, а затем и реформа цен.

Начали проводиться новые и новые мероприятия, побуждения людей к участию в капиталовложениях и сверхурочной работе (заработок от нее не облагался налогом). И люди, наконец, стали испытывать радостное чувство при мысли о работе. Далее приводятся статистические таблицы, которые свидетельствует о росте рабочего времени на человека с 39 часов (47 год) до 48 (54 год).

Однако в адрес Эрхарда посыпался новый шквал обвинений: Цены невозможно догнать, хаотическая картина цен, мы за возврат к направляемому хозяйству, Эрхард исчерпал свою мудрость.

В ответ на эти обвинения в 1948 вышел закон против произвольного завышения цен. А потом началась безработица. Из призрачной всеобщей занятости она к концу 48 года достигла отметки в 700 тыс человек, а затем – 1,5 миллиона. Рост безработных не был бы так велик, если бы не появлялись новые рабочие руки из числа беженцев, которые требовали рабочих мест. Опять посыпалась критика.

Далее очень много о корейской войне (1950-53), или о корейском кризисе. Цены на сырье, импортируемые немецкой промышленностью, взлетели в среднем на 70%, тогда как цены на годовой экспорт из страны - только на 20%.

Паника среди народных масс, связанная с ожиданием новой глобальной войны, вызвала покупательский ажиотаж. Между канцлером Аденауэром и министром экономики возник острый конфликт, вышедший за пределы узкого партийного руководства. Пришлось пойти на компромиссы, допустив нелиберальные ограничения во внешнеэкономической сфере. Это позволило выиграть время. А затем война стала работать на Германию. Стабильная экономика с дешевой рабочей силой стала наполнять мировой рынок, остро нуждающийся в товарах, своей продукцией. Благодаря низким налогам темп роста германского ВВП в 50-х гг. оказался самым высоким среди развитых стран, а темпы роста цен - самыми низкими.

Правда, еще одной проблемой в годы корейского кризиса было то, что эта война впервые дала повод к возникновению идеи снова вооружить Германию.

1954 - Выдвигалась новая задача, не так легко разрешимая, - эффективного противодействия опасности инфляционного перенакала высокой конъюнктуры. Разрешение этой задачи оказалось настолько трудным, что многие были склонны видеть одну лишь эту проблематику, забывая о том, какие огромные успехи были достигнуты во всех областях хозяйственной и общественной жизни.

1954-1955 годы можно охарактеризовать как период усиленного роста капиталовложений

Далее приводятся статистические данные о том, что за семь лет число безработных сократилось на 900 000, в то время, как число работающих возросло на пять миллионов человек. Осенью 1956 года число безработных составляло всего 2,2% общего числа трудящихся.

Кроме того, держался на уровне с другими европейскими странами общий индекс стоимости жизни. Но появилась новая проблема – теперь уже недостаток рабочей силы.

Основным требованием было наладить устойчивость цен, и успех последовал, положение было нормализовано. Причины такой нормализации положения весьма разнообразны. Автор отмечает, что существенную роль сыграла психологическая кампания, совместно с мероприятиями Банка немецких земель.

Рыночное хозяйство стало преодолевать плановое. Критика в рядах оппозиции исходила из разных соображений. Одни были склонныотрицать правильность самих принципов рыночной экономики, другие считали, что в послевоенной Германии с ее разрушенными промышленными установками и миллионами беженцев осуществление этих принципов невозможно.

Основная оппозиционная партия – СДПГ (социал-демократическая партия Германии). Эрхард приводит речи, в которых члены партии обвиняли его во всех проблемах государства (приводят в пример трудное положение в угольной промышленности). Однако Эрхард умело отвечал на все выпады в свой адрес (угольная пром-ть – из тех отраслей, в которых принципы рыночного хозяйства в наименьшей степени могут найти применение).

Далее Эрхард рисует картину заседания парламента в 1951. Его критикуют с трибуны, на скамьях левых партий раздается смех и одобрительные возгласы. На все это Эрхард кратко отвечает: я целиком ушел в заботу о том, как бы поскорее отделаться от мерпринудительного хозяйствования, и переговоры и устремления, направленные к этому, идут полным ходом.

Книга Благосостояние для всех была написана выдающимся немецким экономистом, которые всю свою жизнь посвятил изучению этой замечательно и очень полезной науки. Кроме того мистер Людвиг Эрхард – государственный деятель, разработчик хозяйственной реформы для своей любимой Германии. Мало кто знает, что эта самая реформа в значительной степени улучшила жизнь немцев и даже была названа новым «немецким чудом». Политические достижения автора этой книги стали примером усердности, терпения и профессионализма. И сейчас у читателя есть возможность впитать опыт талантливого политика и государственного деятеля.

В книге Благосостояние для всех мистер Эрхард пытается сказать, что для повышения уровня жизни нужно стремиться к переходу от регулируемого государством хозяйства к рыночной экономике социального типа. В Германии уже прошли те времена, когда правительство управляло всеми процессами, а население бездумно следовало установленной политике. Чем больше свободы будет обеспечено стороны государства, тем больше шансов у нашего государства на процветание. Что касается этой полезной и интересной книги, то с тех пор как она была издана в 1956 году, её перевели на многие языки мира.

Считается, что современная версия издания Благосостояние для всех предназначается для политиков, руководителей организаций, а также студентов и преподавателей экономических ВУЗов. Но поверьте, данное произведение литературного искусства будет интересно читателю любого круга интересов. Чем больше людей будет знать, как улучшить экономику страны, тем больше шансов у нашего государства поднять финансовый уровень жизни. Простота изложения произведения позволяет понять основные аспекты реформы 1948 года, которая была произведена Людвигом Эрхардом.

СССР и Германия после войны в книге "Благосостояние для всех"

На страницах книги Людвиг Эрхард Благосостояние для всех пишет, что экономическое состояние его страны во многом напоминало ситуацию, которая сложилась в СССР. Многие помнят то «замечательное» время, когда с полок исчезли товары, а дефицитные продукты питания выдавались по талонам. Именно в то время многие предприниматели поняли, что спекуляция иностранным товаром может принести много денег, которые, кстати говоря, очень быстро обесценивались.

Немецкая экономика находилась в упадке благодаря пятнадцатилетнему царствованию социализма, фашизма и беспорядка после Второй мировой Войны. В книге Людвиг Эрхард Благосостояние для всех упоминается тот факт, что рыночное хозяйство также пострадало из-за социалистического государственного строя, однако немцы были рады, что оно вообще сохранилось. Кстати, если сравнить этот упадок с ситуацией в СССР, то экономика Советского Союза была также раздавлена военным коммунизмом, не говоря уже о том, что воюющие государства потерпели огромный ущерб от бомбёжек учреждений рыночного хозяйства.

Читателю стоит обратить пристальное внимание на детали хозяйственной реформы 1948 года, которая смогла изменить судьбу Германии в лучшую сторону. Благодаря этому новому закону, немецкая валюта, которая за годы войны потеряла цену, стала желанной во всей Европе. Книга Эрхард Благосостояние для всех была создана для того, чтобы экономисты любой страны мира смогли достичь процветания и благополучия.

Год выпуска: 2001

Жанр: Экономика

Издательство:

Формат: DjVu

Качество: OCR

Количество страниц: 464

Описание: В книге Людвига Эрхарда, немецкого экономиста и государственного деятеля, суммирован опыт разработки и практического осуществления хозяйственной реформы в послевоенной Германии (ФРГ). Эта реформа вошла в историю под названием "немецкое чудо" и послужила образцом для многих стран мира, решавших сходные задачи перехода от "принудительно направляемого хозяйства" к социальной рыночной экономике.
Вышедшая в свет в 1956 г. книга Эрхарда неоднократно переиздавалась и переведена на многие языки. Первое издание на русском языке вышло в ФРГ в 1960 г.
Для студентов и преподавателей вузов, экономистов, управленцев, политиков, практиков осуществления хозяйственных реформ. В силу доступности изложения книга представляет интерес и для широкого круга читателей.

Экономическое положение Советского Союза в 1990 году во многом напоминает положение Западной Германии в 1948 году: полки магазинов пусты, дефицитные товары выдаются по карточкам, спекуляция иностранным добром процветает, на руках у населения и в сберкассах - масса обесцененных денег, в то время как предприятия хранят „сверхнормативные запасы".
Есть, конечно, и существенные различия. За спиной у немцев было всего 15 лет нацистского варианта „социализма" и послевоенной разрухи. При том германской национал-социализм обобществил лишь малую часть предприятий: учреждения рыночного хозяйства, хотя и в чахлом виде, но сохранились. У нас же они были разрушены еще в период военного коммунизма и перестали существовать с ликвидацией НЭПа. Но зато огромная часть германской промышленности тех лет была уничтожена бомбежками или демонтирована победителями; в СССР же сегодня военные разрушения — дело далекого прошлого.
Хозяйственная реформа 1948 года в Западной Германии круто повернула судьбу этой страны: обесцененные бумажные деньги превратились в желаемую всеми валюту; запасы предприятий в несколько дней перекочевали на полки магазинов, спекулянты исчезли. За два года производство товаров широкого потребления увеличилось вдвое, достигнув „досоциалистического" уровня. И началось победное шествие Западной Германии как передовой страны Западной Европы, обгоняющей в хозяйственном отношении своих победителей.
В исторической литературе это явление получило имя „германского чуда". Архитектором этого „чуда" был проф. Людвиг Эрхард, директор Управления хозяйства объединенных западных зон оккупации в 1948 году, министр народного хозяйства вновь созданной Федеративной Республики Германии (ФРГ или ГФР) с 1949 по 1963 год, и канцлер республики после смерти Аденауэра в 1963-66 гг.
Книга «Благосостояние для всех» представляет собой мемуары Людвига Эрхарда, вышедшие в 1957 году под названием Wohlstand fur Alle (Благосостояние для всех). Книга сразу приобрела всемирную известность. Она была отпечатана в русском переводе типографией „Посева" с помощью издательства Condor-Verlag в 1960 году.
Настоящее, второе русское издание перепечатано с этого издания. Некоторые стилистические особенности и анахронизмы перевода, надеемся, не помешают современному читателю воспринять главные мысли автора, не только ученого-экономиста, но и практического политика, защитника свободного и ответственного хозяйства, неутомимого в своей полемике с социалистами.

«Благосостояние для всех»

Красная нить

• Цикл конъюнктуры преодолен
• Соревнование вместо эгоизма
• Ключ к понижению налогов
• Основные хозяйственные права
• Дорогостоющие Пирровы победы

Рождение рыночного хозяйства

• Инфляция при замороженных ценах парализует экономику
• Исключительно благоприятная возможность
• Всеобщая забастовка против рыночного хозяйства
• Борьба за крепкие нервы
• Ложный курс в налоговой политике
• Цены понижаются
• Все обвиняют друг друга
• Каталог уместных цен и программа широкого потребления
• Второй период
• «Король-покупатель»
• Наследие обманчивой всеобщей занятости
• Усиленное предоставление кредитов — универсальное средство от всех бед?
• Средства против спада
• В корейском конфликте не было нужды

Последствия корейского кризиса и их преодоление

• Взвинченная атмосфера в Бонне
• Узкие места в результате роста производства
• Торговый баланс вновь становится пассивным
• Возможно ли вооружение и без инфляции?
• Успокоение вместо кризиса
• Возврат к либерализации
• Идеальная триада
• Рост массового дохода
• Заблуждения хозяйственников-плановиков
• «Прорыв вперед»
• О пессимистах

Овладение высокой конъюнктурой

• Охота на людей
• Повышение заработной платы рабочих и служащих
• Быстрая реакция населения в области накопления сбережений
• Основное требование: устойчивость цен
• Непопулярные истины
• Ответственность за цены
• Успех не замедлил последовать
• Многое зависит от желания накапливать сбережения

Рыночное хозяйство преодолевает плановое хозяйство

• Совершенно различные мнения
• Прыжок в холодную воду
• В объятия коммунизму?
• Бессмысленная всеобщая забастовка
• Безработица доставляет заботы
• Отклониться от тропы добродетели?
• Патентованные рецепты не помогают
• Дилетантство и факты
• Новый примирительный тон

Министр хозяйства, но не — представитель интересов отдельных групп

• Предприниматели должны обладать чувством ответственности
• Свобода — как высшая цель
• Распределение задач между государством и хозяйством
• Объемистый список грехов
• Опасные групповые интересы
• Сказка о том, как хороши регламентации
• От гражданина к подданному
• Разногласия с коммерческими кругами
• Гамбургская речь
• Принцип наследственных вотчин в промыслах устарел
• Меньше работы — больше заработка?
• Немецкое чудо?

Картели — враги потребителя

• Неприятие монополий
• Никаких американских приказов
• Принцип запрета снова подтвержден
• Закон о зашите потребителей
• Пользоваться результатами хозяйственных достижений должны все
• Тайна рыночного хозяйства
• Основные формы экономического могущества
• Исключения возможны и необходимы
• Принципиальный спор проходит мимо сути
• Незаменимый барометр
• Картели как средство преодоления кризисов
• Сказка о защите средних классов
• Нет нового дирижизма
• Несколько слов к предпринимателям

Весьма ценна возможность высказывать требования и мнения без «посредников»

• О будущности демократии
• Инфляция — заработная плата и сельское хозяйство
• Не все обиды обоснованы
• Понижение таможенных пошлин популярно
• О Бразилии, бумаге и золотых монетах
• Глава IX. Рыночное хозяйство обеспечивает справедливую заработную плату
• Инициатива за предпринимателем
• Думать о будущем
• Автономия и ответственность
• Пирог должен стать еще больше

Ведет ли благосостояние к материализму?

• Воля к потреблению
• Отказ от «политики суровой жизни»
• Против неоправданной нетерпимости
• Духу приказать нельзя
• Специфические особенности положения в Германии
• Последние цели

Психологические вопросы вокруг марки и пфеннига

• Постоянная высокая конъюнктура
• Государство — «ночной сторож» — ушло в прошлое
• «Психология разумных цен» в борьбе с опасностью инфляционных тенденций

Идея снабженческого государства — современная химера

• Рука в кармане соседа
• ллюзии лежат в основе стремления к всесторонней «застрахованности»
• В конце концов мы приходим к социальному «подданному»
• Пределы социального страхования
• Отказ от анахронических решений
• Хорошая социальная политика нуждается в валютной устойчивости

Экономика вооружения и рыночное хозяйство

• Устойчивость валюты — вне опасности
• Европейский клиринг экономики вооружения
• Вместо разговоров нужны действия
• Соображения конъюнктурного порядка — непригодный импульс

Против политики письменного стола

• Новый стиль торговой политики
• Преодолеть проклятое наследие прошлого
• Интерес заграницы
• От Лондона до Нью-Йорка
• Доверие к рыночному хозяйству
• Краеугольный камень европейской экономики
• Чудесный кабинет доктора Калигари

Решение европейской проблемы

• Цель — всеохватывающая интеграция
• Сицилия не находится на Руре
• Против Европы, управляемой бюрократически
• «Легкой поступью вводить порядок»
• Успехи Европейского платежного союза (ЕПС)
• «Устойчивость начинается дома»
• Абсурдность двусторонних сделок
• Является ли Европа островом разъединения?
• Свобода неделима
• «Либерализация — лучшее лекарство»
• «Кто является хорошим европейцем?»

Феникс возрождается из пепла

• Перевод стрелки на успех
• Либерализация на все стороны
• Единые правила игры
• Наилучшее поощрение вывоза
• Каталог освобождения
• Решающими являются последние проценты либерализации
• Символ зла
• Не увиливать от решений!
• Необходим широкий размах
• Растущее значение внешней торговли

Перспективы: надежды и тревоги

• Не хлебом единым
• Свобода требует жертв
• Европейское сообщество необходимо
• Не должно быть возврата к идеологии «больших ЗОН» в торговле
• Самый широкий свободный обмен валют
• Свобода и ответственность
• Произойдет ли вторая промышленная революция?

Приложения

Индексы промышленного производства
Восстановление рынка капиталов
Три важнейших индекса цен
Перечень источников

Стоит сказать, что каждый раз, когда я выступаю на тему «социальное обеспечение», я подвергаюсь риску быть обвиненным в превышении моих полномочий. Хотя я касаюсь ϶ᴛᴏй проблемы скорее в роли хозяйственно-политического деятеля, нежели в качестве министра народного хозяйства, все же любому специалисту в ϶ᴛᴏй области понятно, что и у министра хозяйства также имеются все основания проявлять заботу о развитии нашей социальной политики, что обусловлено самой структурой социального рыночного хозяйства. Социальное рыночное хозяйство не может существовать, если лежащая в его основе идейная установка, т. е. готовность нести ответственность за собственную судьбу и участвовать в частном ϲʙᴏбодном соревновании из стремления к повышению производительности, - если все ϶ᴛᴏ осуждено на вымирание в результате принятия сомнительных мер якобы «социальной» политики в смежных с хозяйством областях.

Тот, кто готов продумать эту проблематику до конца, поймет сомнительность слишком узкого и резкого размежевания компетенции. Точное и исчерпывающее размежевание ведомственных сфер, только тогда было бы вообще терпимо, когда действия и поведение всех тех, кто так или иначе воздействует на экономическую обстановку, определялись бы, исходя из единого понимания вещей, иначе говоря, когда люди безоговорочно одобряли бы строй и порядок, к осуществлению кᴏᴛᴏᴩого стремится социальное рыночное хозяйство.

Я неоднократно указывал, что стою за неделимость личной ϲʙᴏбоды. Из ϶ᴛᴏго я исходил еще в 1948 году, стремясь упразднить все препятствия на пути экономической ϲʙᴏбоды. По϶ᴛᴏму, поскольку я внес ϲʙᴏю долю в дело оϲʙᴏбождения немецких людей, я должен требовать, ɥᴛᴏбы ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующие усилия были сделаны и в других областях. Свободный хозяйственный строй может удержаться в течение продолжительного времени исключительно в том случае, если и пока также и в социальной жизни нации обеспечен максимум ϲʙᴏбоды и максимальным образом пробудет частная инициатива и забота каждого о самом себе.

Наоборот, когда все усилия социальной политики направлены на то, ɥᴛᴏбы каждого человека уже с момента его рождения предохранить от всех превратностей жизни, т. е. когда стараются крепко-накрепко оградить человека от всех перемен судьбы, тогда - и ϶ᴛᴏ вполне ясно - нельзя требовать от людей, воспитанных в таких условиях, ɥᴛᴏбы они выявили в необходимой мере такие качества, как жизненная сила, инициатива, стремление к достижениям в производительности и другие лучшие качества, столь судьбоносные в жизни и будущности нации, и кᴏᴛᴏᴩые, сверх того, будут предпосылкой для создания основанного на личной инициативе социального рыночного хозяйства. Далее следует указать также и на неразрывную связь между хозяйственной и социальной политикой: в самом деле, вмешательства социальной политики и мероприятий по оказанию помощи требуется тем меньше, чем успешнее будет развиваться экономическая политика.

Этим мы не отрицаем того, что даже самая лучшая экономическая политика в современных индустриализованных государствах должна быть еще дополнена мерами социальной политики. С другой стороны, правилен и тот принцип, что всякая эффективная социальная помощь возможна только при наличии достаточного и все растущего общего объема всей национальной продукции. Иначе говоря такая социальная политика может строиться только на основе отличающегося производительного народного хозяйства. По϶ᴛᴏму любая органическая социальная политика должна быть заинтересована в том, ɥᴛᴏбы экономика носила экспансивный характер и была бы устойчива; она заинтересована и в том, ɥᴛᴏбы принципы, на кᴏᴛᴏᴩых покоится эта экономика, оставались в силе и подверглись дальнейшей разработке.

Размеры сумм, распределяемых в порядке проведения социальной политики, нельзя больше признать не имеющей значения величиной. Эти суммы, наоборот, будут веским фактором в процессе распределения в народном хозяйстве, в результате чего в настоящее время существует тесная взаимосвязь между экономической и социальной политикой. Социальная политика автономная и нейтральная в отношении народного хозяйства, - дело прошлого. Стоит заметить, что она все больше и больше должна уступать место такой социальной политике, кᴏᴛᴏᴩая теснейшим образом связана с экономической политикой. Социальная политика не смеет косвенными путями подрывать продуктивность народного хозяйства. Стоит заметить, что она не должна противиться основам, на кᴏᴛᴏᴩых покоится рыночное хозяйство.

В случае если мы вообще хотим сохранить на долгое время ϲʙᴏбодный и общественный строй, тогда действительно становится основоположным требование, ɥᴛᴏбы хозяйственная политика, стремящаяся способствовать человеку достигнуть личной ϲʙᴏбоды, была бы дополнена такой же, устремленной на установление ϲʙᴏбоды, социальной политикой.

По϶ᴛᴏму, оказалось бы в коренном противоречии со строем рыночного хозяйства такое положение вещей, при кᴏᴛᴏᴩом частной инициативе, заботе о самом себе и личной ответственности не было бы хода, и притом даже тогда, когда у отдельного индивидуума имеются все необходимые материальные предпосылки для проявления данных добродетелей. И действительно, экономическая ϲʙᴏбода и тотальное принуждение к страховке от всех превратностей судьбы ᴏᴛʜᴏϲᴙтся друг к другу, как огонь и вода.

В дальнейшем изложении мы еще вернемся к другим специальным взаимосвязям между экономической и социальной политикой. Здесь ограничимся указанием, что социальная политика, для кᴏᴛᴏᴩой старания сохранить стабильность валюты не представляют собой требования первостепенного значения, таит в себе крупнейшие опасности для обеспеченного функционирования социального рыночного хозяйства.

Рука в кармане соседа

Следует оказать самое энергичное противодействие ϶ᴛᴏй опасности. В ϶ᴛᴏм споре расхождений больше, чем в любом другом вопросе. Важно заметить, что одни воображают, будто благо и счастье людей основаны на какой-то форме общей коллективной ответственности, и что по ϶ᴛᴏму пути, кᴏᴛᴏᴩый ведет, конечно, к всемогуществу государства, следует и дальше продвигаться вперед. Спокойная и удобная жизнь, мол, будет тогда не слишком роскошной, но зато все же лучше обеспеченной. Этот образ мышления и жизни получает ϲʙᴏе олицетворение в идейной конструкции так называемого «государства благоденствия». С другой стороны, нельзя устранить естественное стремление отдельного человека нести ответственность за обеспечение ϲʙᴏего будущего, будущего ϲʙᴏей семьи и ϲʙᴏей старости, сколько бы ни старались косвенными путями убить в человеке его совесть.

В последнее время я повсеместно прихожу в ужас от того, насколько в социальной области могуче упование на коллективную застрахованную обеспеченность. При этом, куда мы придем и сможем ли мы вообще идти путем прогресса, если мы все больше будем устремляться к такой форме совместной жизни, когда никто не будет больше готов принять на себя ответственность и когда каждый только и будет думать о том, ɥᴛᴏбы обеспечить ϲʙᴏю судьбу исключительно при помощи коллектива? Я достаточно резко отозвался об ϶ᴛᴏм бегстве от ответственности, когда я сказал, что если эта болезнь будет распространяться и дальше, то мы скатимся к общественному порядку, при кᴏᴛᴏᴩом каждый будет запускать руку в карман соседа. Тогда все будет основано на принципе: я забочусь о других и другие заботятся обо мне.

Ослепление и принцип «спустя рукава», с кᴏᴛᴏᴩыми мы стремимся к снабженческому государству и к «государству благоденствия», может для нас обернуться только бедой. Кстати, эта склонность способна привести к отмиранию настоящих добродетелей, заложенных в человеке: готовности нести ответственность, любви к ближнему и человеку вообще, стремления испытать ϲʙᴏи силы, готовности заботиться о себе и многих других. В конце подобного процесса мы пришли бы к обществу, кᴏᴛᴏᴩое, возможно, было бы не бесклассовым, но во всяком случае бездушно механизированным.

Особенно непонятным представляется ϶ᴛᴏт процесс потому, что по мере того, как наше благосостояние растет, экономическая обеспеченность увеличивается и основы нашего народного хозяйства укрепляются, потребность и стремление обеспечить таким образом достигнутое от всех превратностей судьбы, начинает затмевать все остальные соображения. Здесь кроется поистине трагическая ошибка, так как люди очевидно не хотят признать, что хозяйственный прогресс и основанное на достижениях производительности благосостояние несовместимы с системой коллективной гарантированной обеспеченности.

При этом ϶ᴛᴏ стремление к гарантированной обеспеченности, кᴏᴛᴏᴩое естественно должно привести к усилению вмешательства государства, в то же время как бы подчеркивает противоречивость ϶ᴛᴏй ложной политики. В случае если данные громкие требования свести раз к простой формуле, то мы увидели бы, что речь идет не о чем другом, как о понижении налогов при одновременном повышении требований к финансовому ведомству. Подумали ли вообще поборники таких положений, откуда государство возьмет силы и средства для удовлетворения таких требований, кᴏᴛᴏᴩые в отдельности, быть может, и справедливы?

Иллюзии лежат в основе стремления к всесторонней «застрахованности»

В конечном итоге подобный ход мыслей приводит к весьма антисоциальным выводам, а именно: если государство отказывается принимать меры, представляющие собой смертный грех по отношению к валютной политике, кᴏᴛᴏᴩые разрушили бы все, что им было воссоздано, то тогда у него имеется возможность укрепить и повысить покупательную способность народа - все равно, в форме ли субсидий, кредитов или вспомоществований, - исключительно постольку, поскольку ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующий эквивалент ценностей был предварительно изъят у населения в виде налогов. Я считаю, что политика, подобным образом раздобывающая для государства капитал с тем, ɥᴛᴏбы оно могло затем раздавать ϶ᴛᴏт капитал в частные руки, будет морально крайне сомнительной и предосудительной.

Тому, кто не боится данную проблематику продумать строго до конца, придется признать всю иллюзорность ϶ᴛᴏй потребности в обеспеченности. Народ не может потреблять больше, чем он создает ценностей; и отдельный человек не может добиться по-настоящему гарантированной обеспеченности в большей степени, чем мы приобрели обеспеченности в общем результате наших усилий и достижений.

Эту основную правду не могут поколебать попытки затуманить положение путем применения различных методов коллективных перераспределения и раскладки.

Да, данные попытки раскладки должны быть очень дорого оплачены, хотя они и исходят из социального замысла, они как раз и ϲʙᴏдят на нет стремление оϲʙᴏбодить отдельного человека от слишком значительного влияния государства и зависимости от него. Связанность с коллективом становится все сильнее. Индивидуум должен дорого оплатить обеспеченность, кᴏᴛᴏᴩая ему якобы дается государством или иным коллективом. Ищущий такого рода защиту должен, таким образом, сперва за ϶ᴛᴏ «заплатить наличными» и притом вперед.

Ошибочно также мнение, будто путь к снабженческому государству начинается исключительно там, где коллективное обеспечение полностью или частично оплачивается государством из налоговых поступлений.

Точно так же нельзя избежать данных опасных последствий, если ввести принудительное всеобщее страхование, а выплаты по нему покрывать из средств, собранных путем раскладки разных взносов.

Основанное на принуждении всенародное всеобщее страхование, - все равно, финансируется ли оно из единообразных взносов всего населения, или платежи разбиты по группам, - в принципе ничем не отличается от системы государственного всеобщего снабжения и обеспечения граждан. Эволюция в сторону снабженческого государства начинает проявляться уже тогда, когда государственное принуждение выходит за пределы оказания помощи или защиты только нуждающимся в ней, и когда ϶ᴛᴏму принуждению начинают подчинять людей, кᴏᴛᴏᴩым оно, и вообще всякая зависимость. чужды, или по меньшей мере должны были бы быть чуждыми, в силу их хозяйственного и имущественного положения или их направленной на заработок деятельности.

Здесь с полным правом можно каждому поставить щекотливый вопрос: действительно ли вмешательство в человеческую жизнь со стороны государства, официальных инстанций и прочих больших коллективов, а равно и вытекающее из ϶ᴛᴏго увеличение бюджетов и вызванное данным возрастающее обременение отдельного гражданина, имело ли все ϶ᴛᴏ когда-либо на деле последствием действительное повышение гарантированной обеспеченности человека, улучшение его жизни и уменьшение страха за ϲʙᴏю жизнь? В случае если я ставлю ϶ᴛᴏт вопрос категорическим образом, то я тут же хотел бы на него ответить отрицательно таким же категорическим образом. Обеспеченность отдельного человека - или по меньшей мере чувство обеспеченности - не повысилась, а скорее понизилась в связи с передачей ответственности за его судьбу государству или коллективу.

В конце концов мы приходим к социальному «подданному»

Оправданная потребность человека в большей обеспеченности может быть удовлетворена только тем, что наступает увеличение общего уровня благосостояния и тем самым у каждого отдельного человека зарождается или повышается чувство человеческого достоинства и, вместе с тем, уверенность, что он независим от превратностей судьбы. Представляющийся мне идеал покоится на том, ɥᴛᴏбы человек мог сказать: «У меня достаточно сил, ɥᴛᴏбы постоять за себя, я хочу сам нести риск в жизни, хочу быть ответственным за ϲʙᴏю собственную судьбу. Ты, государство, заботься о том, ɥᴛᴏбы я был в состоянии так поступать. Не так должно было бы звучать: «Ты, государство, приди мне на помощь, защищай меня и помогай мне», но наоборот: «Ты, государство, не заботься о моих делах, но предоставь мне столько ϲʙᴏбоды и оставь мне от результата моей работы столько, ɥᴛᴏбы я мог сам и по собственному усмотрению обеспечить себе существование, мою судьбу и судьбу моей семьи».

Растущая социализация использования дохода, распространяющаяся коллективизация в планировании образа жизни, далеко идущее обезличивание человека и растущая зависимость от государства и коллектива, - и неизбежно связанное с данным захирение ϲʙᴏбодного и работоспособного рынка капитала, - все данные явления по необходимости будут последствиями хождения по опасному пути к снабженческому государству; в конце такого пути человек превратился бы в «социального подданного», гарантирование материальной обеспеченности осуществлялось бы под опекой всесильного государства, но и ϲʙᴏбодный экономический прогресс оказался бы парализованным.

Особенно чреваты последствиями тенденции к снабженческому государству, если они возникают как раз тогда, когда объективные, т. е. материальные предпосылки начинают все яснее говорить в пользу отказа от такого направления мысли. В случае если мы должны были бы считаться с возможностью того, что несмотря на прогрессирующую технику развитие современного народного хозяйства может пойти вспять и условия жизни народа могут ухудшиться, то тогда еще можно было бы понять стремление к установлению всеобщего коллективного снабжения. При этом, все говорит за то, что условия жизни народов, придерживающихся принципа социального рыночного хозяйства, постоянно улучшаются. Поскольку же приходится считаться с систематическим повышением доходов и все более высоким уровнем жизни, представляется оправданным и с социальной точки зрения, ɥᴛᴏбы на каждого отдельного человека была возложена индивидуальная ответственность за самого себя, и притом даже в более сильной мере, чем до сих пор. Это требование тем более оправдано еще и потому, что весь имевший место предыдущий опыт говорит о том, что «государство благоденствия» может означать все, что угодно, но только не «благоденствие» ; ϶ᴛᴏ скорее очаг скудости.

Основательный анализ вопросов, мимо кᴏᴛᴏᴩых не может пройти дискуссия по вопросам социальной политики, не должен склонить меня к умолчанию о тех заботах, кᴏᴛᴏᴩые занимали нас в последнее время. Когда читатель прочтет данные страницы, социальная реформа вероятно уже найдет ϲʙᴏе оформление в законодательном акте. Важно заметить, что однако, при всем этом я сомневаюсь, ɥᴛᴏбы дискуссия о целесообразности социальной реформы на ϶ᴛᴏм закончилась. В случае если бросить взгляд на те государства, кᴏᴛᴏᴩые за последние годы провели аналогичные опыты, то мы увидим, насколько такого рода реформы будут исключительно исходным пунктом борьбы за осмысленный социальный порядок.

Моя критика пагубного стремления к снабженческому государству, конечно, не должна быть превратно истолкована как мой отказ от социального страхования, в том виде, как оно исторически выросло. По-моему, вполне даже возможно еще дальнейшее развитие социального страхования. При этом я считаю, что на ложном пути находятся люди, кᴏᴛᴏᴩые по соображениям профессии или призвания и исходя из занимаемого ими положения в народнохозяйственном процессе имеют право и обязанность стоять за ϲʙᴏбоду, - а они стремятся подчиниться коллективу или, лучше сказать, стремятся быть втянутыми в него.

Пределы социального страхования

При современной оценке социального страхования надо учесть, насколько за последние десятилетия изменились формы и принципы экономики и как за ϶ᴛᴏ же время изменилась общественно-политическая структура. «Пролетарий», кᴏᴛᴏᴩый не мог или не хотел позаботиться об обеспечении ϲʙᴏей старости и по϶ᴛᴏму неизбежно должен был пользоваться защитой со стороны государства, в скором времени - при продолжении современной экономической политики - исчезнет. Условия жизни германского рабочего со времен Бисмарка стали несравнимо лучше и ϲʙᴏбоднее.
Интересно отметить, что там, где человек и его семья, сознавая ответственность перед самим собой, в состоянии сами позаботиться о себе, - там принудительная защита со стороны государства должна прекратиться. Это относится, по меньшей мере, к служащим, получающим более высокие доходы и занимающим ответственные посты, - все равно, где, - в экономике или администрации. Исключая выше сказанное, ϶ᴛᴏ было бы весьма сомнительным и для нашей общественной и политической жизни решением вопроса, если бы такие граждане были втянуты в принудительное страхование. Ведь благодаря их положению и занимаемым постам они могут существовать и на доходы от ϲʙᴏего труда, полагаясь на собственные силы. До известной степени понятно, что война и валютная реформа со связанными с ними глубоко идущими перемещениями и перегруппировками среди различных слоев общества, вызвали стремление к коллективной обеспеченности.

Все данные мои высказывания говорят о желании ограничить объем коллективной обеспеченности, то есть о желании скорее сузить, чем расширить ее границы. При этом, ɥᴛᴏбы все-таки избежать неправильного толкования, надо в связи с данным подчеркнуть, что я также считаю само собой разумеющимся долгом общественности заботиться об обеспечении людей на старости лет. Я имею ввиду тех старых людей, кᴏᴛᴏᴩые не по ϲʙᴏей вине потеряли ϲʙᴏи сбережения в результате политики, приведшей к двум инфляциям. Тут не может быть социальных различий; надо старым рабочим и служащим помогать в той же степени, и таким же образом, как и представителям вольных профессий, работающим самостоятельно. Надо помогать одинаково местным жителям (Западной Германии) и беженцам. Но ϶ᴛᴏ - особая проблема, родившаяся из особенности нашей германской судьбы, и эта проблема не должна приводить нас к ложным выводам, а именно, будто принудительное страхование и коллективная обеспеченность будут именно тем, на что данные категории лиц как раз только и могут претендовать. Последствия инфляции, дважды пережитой одним поколением, не может, конечно, укрепить доверие людей к собственным нашим силам. Этот трагический опыт должен быть учтен; но он должен был бы, наоборот, послужить поводом к тщательной проверке и переоценке всех хозяйственных и финансовых мероприятий, ɥᴛᴏбы мы снова не стали на роковой путь, ведущий к обесценению денег.

Во всяком случае серьезнейшие опасения уместны по отношению ко всем попыткам втянуть самостоятельных трудящихся в систему коллективной обеспеченности. Готовность к ϲʙᴏбодному и ответственному преодолению трудностей жизни будет необходимой предпосылкой независимого существования в ϲʙᴏбодном экономическом и общественном строе. Самостоятельность в области рыночного хозяйства означает не что иное, как проявление людьми собственной инициативы и при наличии личной ответственности в самостоятельной деятельности, направленной на заработок и доход, в результате чего такие люди становятся носителями предпринимательской инициативы или же инициативы в области духовного творчества. Стоит сказать, для самостоятельных открывается, с одной стороны, путь для использования возможностей, предоставляемых хозяйственным развитием; с другой стороны, последствием ϶ᴛᴏго должна быть готовность людей нести, связанный с данным, хозяйственный риск.

В рамках рыночного хозяйства такое положение в хозяйственной жизни никоим образом не может быть гарантировано государством. Важно понимать - оно скорее должно быть результатом ежедневно проявляемых качеств и устремлений - хозяйственной производительности, готовности и мужества к дерзанию и, прежде всего, стремления к ответственному и индивидуальному оформлению собственного образа жизни. Отсюда вытекает прямо неизбежное требование, что от людей, занимающихся самостоятельной и независимой деятельностью в рамках нашего хозяйственного и общественного строя следует ожидать ответственной предусмотрительности в отношении любого социального жизненного риска.

Внутренне противоречивым было бы положение, и оно означало бы предоставление совершенно неоправданного преимущества, когда, с одной стороны, каждому гражданину в рамках ϲʙᴏбодного экономического строя предоставляется возможность заниматься самостоятельной деятельностью и поощряется стремление к самостоятельному и независимому существованию, а, с другой стороны, когда ϶ᴛᴏт же гражданин оϲʙᴏбождается, даже в государственно-принудительном порядке, от ответственности за построение и оформление собственного образа жизни.

Схематическое, по необходимости, принудительное снабжение всегда недоучитывает, что в случае самостоятельных производителей и ϲʙᴏбодных профессий дело всегда касается весьма разношерстных и внутренне дифференцированных групп. Следовательно, предусмотреть и обеспечить здесь удовлетворение всех индивидуальных нужд и потребностей не представляется возможным. При критическом анализе ϶ᴛᴏго вопроса нельзя не коснуться также и другого вопроса: к чему бы ϶ᴛᴏ привело, если среди ϲʙᴏбодных профессий каждая группа в отдельности взялась бы за построение ϲʙᴏей системы коллективного обеспечения и снабжения?

Отказ от анахронических решений

Не были ли мы в течение последних восьми лет свидетелями того, какие трагические последствия вызывает распыление усилий народного хозяйства? И особенно тогда, когда каждый отдельный слой и класс, каждое сословие полагает, что можно вести ϲʙᴏю собственную жизнь вне контакта с другими группами населения. Что было бы, если бы люди ϲʙᴏбодных профессий - пусть ϶ᴛᴏ будут врачи, адвокаты или хозяйственные ревизоры - придут к тому, ɥᴛᴏбы создать организации, кᴏᴛᴏᴩые снабжали бы только их? Тогда эта обеспеченность в узких рамках станет сама по себе все более проблематичной. Этим путем будет поощряться замкнутая жизнь данных отдельных групп, вскармливаться пагубный эгоизм, - явления абсолютно анахронические, - раз в то время, когда мы, наконец, подходим к оϲʙᴏбождению от протекционистского мышления и националистического эгоизма, ɥᴛᴏбы придти к более всеобъемлющим формам человеческой и общественно-экономической жизни. Не следует думать, что можно, с одной стороны, добиться обеспеченности путем создания узких групповых перегородок в рамках коллектива, а с другой стороны, уничтожить одновременно все стеснительные ограничения и устремиться на широкие просторы.

И с других точек зрения возникают сомнения по поводу подобных заблуждений. К примеру, попытка перенести принципы социального страхования, применяемые в существующих двух крупных секторах страхования - страхование рабочих и страхование служащих, - в область социального обеспечения по старости, раздельно по отдельным профессиональным группам, потерпит неминуемо неудачу. Именно такая попытка еще могла бы обсуждаться и претворяться в жизнь, если на протяжении ближайших десятилетий можно было бы считать исключениями крупные изменения в структуре общества. Правда, в отношении большого числа не самостоятельных трудящихся можно без большого риска предвидеть постоянство развития, но что касается некᴏᴛᴏᴩых определенных средних слоев населения, например, ремесленников или лиц, занятых в розничной торговле, то никто не может предвидеть и с уверенностью сказать, каким путем пойдет развитие в каждом из данных секторов в отдельности. Материал опубликован на http://сайт

Здесь должна быть учтена по меньшей мере возможность больших структурных изменений. Чем численно меньше круг лиц, желающих применить для ϲʙᴏей группы новые принципы для крупнейших видов социального страхования, тем менее устойчивым будет здание, построенное на данных принципах.

Естественно, подобные соображения не могут не считаться со столь широко обсуждаемой реформой пенсий, - независимо от того, о каком методе начисления пенсий идет речь. Главное в том, ɥᴛᴏбы пенсии изменялись в общем и целом автоматически в связи с изменениями в показателях народного хозяйства.
Стоит отметить, что основанием ϶ᴛᴏй «подвижной» шкалы пенсий служит присущая рыночному хозяйству идея о постоянном росте производительности; названная шкала пенсий исходит из проверенного опыта, что рост производительности сказывается меньше в понижении цен, но, главным образом, в повышении номинальной заработной платы. Нужно помнить, такие пенсии, исчисленные на основании ставок заработной платы, в ϲʙᴏю очередь зависящих от уровня производительности, не опасны с точки зрения конъюнктурной и валютной политики исключительно до тех пор, пока сами данные изменения в оплате труда не приводят к перебоям валютного или конъюнктурного характера. В случае если ϶ᴛᴏго приходится все же опасаться, тогда ϶ᴛᴏт способ исчисления пенсий с неизбежностью приведет к усилению опасностей для устойчивости валюты. Здесь не исключена возможность сочетания разного рода влияния и воздействия, о последствиях чего речь еще впереди.

Хорошая социальная политика нуждается в валютной устойчивости

С позиции политики следует, прежде всего, выяснить, не приведет ли слишком сильная связь пенсий с заработной платой к ослаблению сопротивления требованиям профсоюзов, часто весьма чрезмерным, кᴏᴛᴏᴩые предъбудут ими во время переговоров о ставках заработной платы. Этот ход мыслей основан на столь же опасной, как и ошибочной установке, будто социальная политика не должна интересоваться устойчивостью валюты.

Мне представляется во всех отношениях невозможным и даже преступно легкомысленным исходить при нововведениях, каким будет, например, пенсионная реформа, из соображений о преступно вызванных катастрофах, какой была последняя инфляция. Было бы невероятным заблуждением, если бы народ или государство поверили в возможность проведения инфляционной политики, в то же время веря в возможность предотвращения ее последствий. Это было бы равносильно попытке поднять самого себя за волосы. Наоборот, следует сосредоточить все силы на том, ɥᴛᴏбы избежать инфляции. Нужно заклеймить всякое потворство инфляционной политике перед лицом всей общественности и данным воспрепятствовать всякой такой попытке.

Инфляция не обрушивается на нас как проклятие или трагически роковое событие. Стоит заметить, что она всегда вызывается легкомысленной или даже преступной политикой. Всякое новое урегулирование положения о пенсиях для стариков, заранее принимающее в расчет неизбежность роста цен или понижение покупательной способности населения, не может привести к благоприятным или хотя бы даже только сносным результатам. Такое урегулирование скорее способно преумножить беду. Все более и более многочисленными будут группы нашего народа, кᴏᴛᴏᴩые захотят избежать личной ответственности и попытаются добиться и для самих себя якобы абсолютного, и все же столь иллюзорного обеспечения, как бы «застрахованности» от всех превратностей судьбы.

Перенесение в область вопроса о пенсиях принципов политики заработной платы (так называемой «активной» политики заработной платы), кᴏᴛᴏᴩая имела бы ϲʙᴏим последствием постоянное повышение цен, должно было бы в очень короткий срок уменьшить общий интерес к устойчивости валюты, но и вызвать затем к жизни пагубнейшее развитие. Всеобщая заинтересованность в сохранении реальной покупательной силы наших денег как раз и будет одной из главных сил, противодействующих инфляционной политике. Исключая выше сказанное, крайне важно спросить самих себя, каким образом можно рассчитывать на образование крупного капитала путем накопления сбережений, если социальное законодательство явно делает ставку на постоянно растущие цены? И если к тому еще вера народа в устойчивость валюты начнет колебаться, а стремление к наиболее полной «обеспеченности» и «застрахованности» потребует таких высоких взносов социального обеспечения, что для индивидуального накопления сбережений останется - фактически и психологически - очень мало места?

Когда шла дискуссия об исчисляемой по индексу пенсии, то есть об одном из типов пенсии с подвижной шкалой, то я указывал, что было бы неправильно выступать вообще против такого рода пенсий. О том, что известная зависимость пенсий от состояния экономики должна иметь место, говорит то обстоятельство, что наше представление о прожиточном минимуме, иначе говоря об уровне достойного существования, с годами подвергается постоянным изменениям. Недостаточно исчислять и начислять пенсии исключительно на основании внесенных взносов и пользуясь классическими формулами; такие пенсии, по достижении человеком пенсионного возраста, оказывались бы недостаточными для жизни, да и несправедливыми. Иными словами, пенсии должны быть динамичными, а не неподвижными, но было бы ошибкой установить тесную связь пенсионных ставок с изменениями в заработной плате, могущими достигнуть размеров, уже несочетаемых с устойчивостью валюты.

Но на более продуманной основе исчисления пенсий имеется возможность подвижного приспособления их к меняющимся условиям жизни. Именно такая практика могла бы иметь место тогда, например, когда вместо ставок заработной платы мы взяли бы за основу исчисления коэффициент текущего роста производительности. Материал опубликован на http://сайт
Этим было бы обеспечено, что и пенсионеры получали бы ϲʙᴏю долю из повышенной производительности народного хозяйства, то есть участвовали бы в действительном прогрессе страны.

Кстати, эта формула могла бы звучать следующим образом: в той мере, в какой национальная продукция, выраженная в текущих ценах, разделенная на число трудящихся или число жителей, показывает повышение производительности, в такой мере, или пропорции, повышаются и пенсии. Стоит сказать - получатель пенсии соучаствовал бы тогда в результатах повышения производительности; но он был бы заинтересован и в собственной активности в период ϲʙᴏей активной трудовой жизни; он постоянно будет заинтересован в качественном повышении народного хозяйства. Такой рабочий или служащий (или пенсионер) не будет считать, что накопление сбережений будет чем-то лишним. Он будет сознавать, что капиталовложения, кᴏᴛᴏᴩые финансируются, в частности, путем использования сбережений, служат улучшению его положения и положения его семьи.

Стоит сказать, что каждый трудящийся, как и каждый пенсионер будет тогда представлять собой некий центр сопротивления любой попытке вызвать инфляцию. Иначе говоря, он будет выступать против безответственных действий других в области ценообразования.

В заключение можно сказать: социальная обеспеченность, конечно, есть благо, и она в высшей степени желательна, но она должна быть основана, прежде всего, на собственной энергии каждого, на собственных достижениях, на собственных устремлениях каждого в отдельности. Материал опубликован на http://сайт
Социальное обеспечение не означает социальное страхование для всех; оно не означает перенесения индивидуальной ответственности человека на коллектив. Вначале должна быть собственная личная ответственность, и только тогда, когда одной ϶ᴛᴏй ответственности оказывается мало или она безрезультатна, вступают в силу обязательства государства или общества в отношении человека.

В социальной жизни нашего народа было бы многое лучше, если бы мы стремились выявить побольше социального сознания и образа действий, чем чрезмерно много социальной коллективной воли. При этом одно не может жить рядом с другим, по϶ᴛᴏму в конце концов ставится вопрос: должны ли мы, объединенные в стремлении и в обязанности предохранить немецкого человека от нужды, пойти путем коллективизма (что, в ϲʙᴏю очередь, неизбежно привело бы к удушению лучших человеческих добродетелей) или же, наоборот, - стремлением к большему благосостоянию, и используя для ϶ᴛᴏго все лучшие шансы для приобретения личного имущества, - вынести смертный приговор духу коллективизма? Я думаю, что мое мнение высказано ясно и недвусмысленно; я надеюсь, что мои призывы не останутся гласом вопиющего в пустыне.

Людвиг Эрхард. "Благосостояние для всех" –

Для Германии одним из творцов возрождения после Второй мировой войны стал Людвиг Эрхард, ученый, министр экономики, автор одной из самых эффективных экономических реформ, известной как «немецкое экономическое чудо». Чем интересен это опыт для России? С начала реформ Германии потребовалось около 8 лет, чтобы пройти путь от полной разрухи до лидерства в мировой экономике. Реформы 1992 года обернулись для России глубоким спадом вплоть до 1998-го, уровень ВВП 1990-го был достигнут только в 2007 году, т.е. за 15 лет. После кризиса 2008-го мы так и не смогли выйти на траекторию активного роста. Сырьевая модель экономики не позволяет вовлечь десятки миллионов наших граждан в производительный труд, что ведет к социальным проблемам и демографическому кризису.

«Я не ощущаю себя представителем интересов имущих слоев, тем более представителем промышленных или коммерческих кругов… Отвечать за экономическую политику – значит нести ответственность перед всем народом» .
Людвиг Эрхард, министр экономики ФРГ

Разруха и коллапс

Последствия войны для Германии были катастрофическими : объем промпроизводства в 1946 году составлял 33% от довоенного, сельское хозяйство было отброшено на 30 лет назад, производство стали сократилось в 7 раз, добыча угля – в 2 раза. В войне погибло около 7 млн немцев, потеряно 25% своей территории (в границах 1937 года), около 12 млн человек было выселено. Разрушения составили: около 20-25% жилья (25% повреждено), 20% промышленных строений, 40% транспортных сооружений. Германии предстояло выплатить 14 млрд долларов по репарациям, в том числе за счет вывоза заводского оборудования.

Экономика фашисткой Германии была тотально милитаризирована . Государство вмешивалось во все сферы экономики, конкуренция и экономическая свобода были ограничены. Рост военных расходов Германии приводил к постоянному дефициту бюджета, покрываемого займами и эмиссией, вызывавшей рост инфляции. Рос внешний долг, имелось высокое налоговое бремя. Денежная масса в обращении в 1944 года превышала объем 1936 года почти в пять раз. К концу войны сократилось гражданское производство. Утрата важнейших источников сырья, перебои в снабжении в конце войны на фоне инфляции, сохранение распределительной системы и сокращение военного спроса привели к коллапсу экономики.

Г. Штольпер в 1947 году давал такое описание Германии: «…биологически искалеченная, интеллектуально изуродованная, морально уничтоженная нация без продуктов питания и сырья, без функционирующей транспортной системы и чего-либо стоящей валюты… страна, где голод и страх убили надежду». Один из журналистов писал: «Германия - это куча мусора, в которой копошатся 40 млн голодных немцев».

Но чем тяжелее время, тем более великих людей оно выдвигает. Людвиг Эрхард родился в Баварии 4.02.1897 года. Во время Первой мировой войны получил ранение. Поступив в институт, он стал учеником известного экономиста – Франца Оппенгеймера. Эрхард не вступал в нацистскую партию. С 1943 года возглавил небольшой исследовательский центр, в котором мог уделить время разработке модели будущих реформ.

В Германии шла дискуссия между сторонниками рынка и сильного государственного регулирования, набиравшей популярность под влиянием идей Дж.М. Кейнса и успехам плановой экономики СССР.

Эрхард был пропагандистом рыночной модели экономики, выступал с лекциями . Сначала его назначили экономическим советником при американской администрации в Баварии, в 1945 году – министром экономики Баварии, в марте 1948-го – директором Управления хозяйства западных зон Германии. Эрхард был полноват, любил сигары, внешне был несколько похож на У. Черчилля.

Образование партии «власти»

После краха фашизма думающие люди давали нравственную оценку крушению Германии. Церковь укрепила свой авторитет. В стране образовывались новые партии, сформировалось и христианско-демократическое движение, предложившее обществу испытанную систему ценностей. Один из сопредседателей Христианско-демократической партии (ХДС), будущий канцлер Конрад Аденауэр привлекает Эрхарда к разработке предвыборной программы. ХДС вместе с ХСС – партией Христианский социальный союз образовали единую фракцию в парламенте. В августе 1949 года прошли выборы, на которых с минимальным отрывом – 31% (против 29,2% у социал-демократов СДПГ) победил блок ХДС/ХСС. В сентябре канцлером выбирают Аденауэра, которому тогда было 73 года (!). Он назначает министром экономики Л. Эрхарда. В таком качестве они проработали вместе до 1963 года, когда Аденауэр ушел на заслуженный отдых.

Идеология реформ . В основу идеологии Эрхарда, названной «социальным рыночным хозяйством», лег синтез идей рыночной экономики, доминирования частной собственности, экономической свободы, государственного регулирования. Философия социальной ответственности ограничивала дикие силы рынка нравственным основанием, создавая «благосостояние для всех». Эта идеология известна также как «ордолиберализм», «солидаризм» или «третий путь». Государство определяло суть «экономического порядка»: приоритеты развития, надзор, благоприятный инвестиционный климат, эффективное законодательство.

Министр понимал, что реформы должны дать быстрый и позитивный эффект, проводя открытую и понятную политику. Для перехода от принудительной системы к рынку нужно было: провести денежную реформу, отменить избыточное регламентирование и регулирование цен; стимулировать частное предпринимательство.

Базис реформ . В стране имелись институты рынка – банки, биржи, правовая система, частная собственность на средства производства и землю. За счет разрухи имелся огромный внутренний и внешний спрос, создававший возможности для высоких темпов развития. Имелась квалифицированная рабочая сила, уцелевшая благодаря освобождению от воинской повинности. В сентябре 1949 года на базе трех оккупационных зон союзников была создана Федеративная Республика Германия (ФРГ). В Германию хлынул поток беженцев из Восточных, оккупированных СССР областей и переданных территорий, готовых получить любую работу. Военные расходы были минимальны. К сильным сторонам немецкой экономики относились традиционная дисциплинированность, трудолюбие и предприимчивость населения, а также отлаженная система местного самоуправления.

Союзники, опасаясь быстрого восстановления Германии, не шли на активные реформы. Но ситуация поменялась: США стали нужны партнеры для создания антисоциалистического блока; европейская промышленность, связанная с немецкой, нуждалась в германском угле. В феврале 1947 года Германию группа экспертов во главе с экс-президентом США Г. Гувером, давшая предложения о проведении реформ.

Для оказания помощи разрушенной Европе США предложили план, получивший название плана Маршала . Общий объем помощи Германии за время действия программы (1948-1954 годы) составил около 1,5 млрд долларов, для всей Европы – 17 млрд долларов. Еще 1,2 млрд долларов Германия получила в течение 1946-1950 годов по другим программам . Общая помощь от США составила 3,872 млрд долларов. Помощь поступала в виде товаров, средства от реализации которых направлялись в специальные фонды и банки, предназначавшиеся для развития экономики. Такие поставки стимулировали экономику США. Оккупационные власти извлекали и иную пользу – цена на вывозимый немецкий уголь была занижена почти в два раза, цена импортируемой американской пшеницы завышена в 1,5 раза.

Ветер перемен

В мае 1946 года в зоне оккупации США демонтаж оборудования по репарациям был прекращен. После войны в западных зонах оккупации были запущены механизмы приватизации, стало налаживаться производство самого необходимого. После окончания войны экспорт Германии в другие страны был сначала запрещен, затем ограничен. В дальнейшем, чтобы страна могла расплатиться за поставки продовольствия, оккупационные власти стали стимулировать экспорт. В 1947 году объем экспорта составил 318, а импорта – 843 млн долларов, сальдо было пассивным, готовая продукция составляла около 11% экспорта. Основную массу экспорта Германии – 64% составляли сырьевые товары , в том числе уголь, кокс, лес, железный лом, до 92% импорта составляло продовольствие.

Немецкие деньги ничего не значили, в стране господствовал «черный» рынок, на котором процветал бартер, население рассчитывались валютой, сигаретами или кофе. Для обмена промышленных товаров на продукты питания горожане выезжали в сельскую местность. Оккупационные власти пытались бороться с инфляцией путем запретов на рост цен. В стране росла безработица, а в народе – недовольство.

Подготовку реформ осуществляла группа в рамках американской администрации. Военным губернатором оккупационной зоны США был американский генерал Люциус Клей. План делал акцент на монетарном факторе – вводе твердой валюты.

Заслуга Эрхарда заключалась в том, что он, сильно рискуя, перехватил инициативу и пошел намного дальше. В воскресенье, 20 июня, он выступил по радио и отменил с 21 июня контроль за ценами на большинство товаров, снял большинство административных предписаний, дав экономике необходимый глоток свободы. Во время «разборок» с Клеем на вопрос, почему были изменены предписания, Эрхард сказал, «что он ничего не изменял, а просто отменил». Клей сказал: «Мои советники считают, что это ошибочное решение». Но Эрхард ответил : «Они не одиноки, мои советники сказали мне то же самое». При определенных условиях служба министра могла бы на этом закончиться, но Клей поддержал инициативу Эрхарда.

Успех реформ наиболее живо описали французские экономисты Жак Рюэфф и Андре Пьетр: «Черный рынок внезапно исчез. Витрины до отказа наполнились товарами, фабричные трубы задымили, а на улицах засновали грузовики. Повсюду мертвая тишина развалин уступила место шуму стройплощадок… Еще за день до этого немцы бесцельно слонялись по городам, чтобы с трудом добыть скудную пищу. На следующий день все думали о том, чтобы производить. Вечером их лица выражали безысходность, а наутро вся нация с надеждой смотрела в будущее».

Победа эффективного рынка

Несмотря на испытания, критику слева, призывавшую ввести госрегулирование экономики и цен, непонимания иногда даже со стороны своих сторонников, Эрхард вынес верность своим главным принципам – рыночной свободе, твердой марке и стабильным ценам, и его терпение и хладнокровие в итоге победили. Но он активно применял и госрегулирование: левые считали Эрхарда «наемником капитала», а правые – «врагом предпринимательства».

Сначала цены выросли. Индекс стоимости жизни вырос в 1948 году с июня по декабрь с 91 по 104 (1938 год = 100%), но в ответ предприниматели активизировали производство. Высокий доход, который был получен бизнесом, пошел не на потребление, а на капиталовложения в производство. За период с 1949 по 1951 год инвестиции выросли почти в два раза с 16 до 29 млрд дм.

Но левые были по-прежнему недовольны, осенью 1948 года профсоюзы призывали к всеобщей забастовке. Но Эрхард верил, что ситуация стабилизируется. Наращивание выпуска привело к стабилизации, а к 1950 году – к снижению цен. Производительность труда с середины 1948-го по середину 1949 года выросла на 28%. Потребитель почувствовал преимущества рынка. Заработная плата стала расти вместе с ростом производительности труда. Значительным фактором роста доходов стал сверхурочный труд, не облагавшийся налогами.

Появилась новая проблема – резкий рост безработицы за счет притока беженцев, выросшей с 1948 по 1949 годы с 760 тыс. до 1,56 млн человек. В 1950 году безработица составляла 11%. Эрхард понимал, что для обеспечения дальнейшего и стабильного роста нужна внешнеторговая экспансия. 19 сенятября 1949 года была проведена девальвация марки на 20%, новый курс к доллару стал 4,20 дм (вместо 3,33), что позволило повысить конкурентоспособность экспорта. Либерализация внешней торговли происходила постепенно. После марта 1961 года курс марки составил 4 марки за доллар.

Корейский конфликт (1950-53 годов) дал дополнительный импульс к росту: США размещали в Германии заказы на изготовление военной техники . Это период был отмечен ростом цен на мировых рынках. На фоне роста спроса в 1950-51 годов цены стали расти, население покупало товары в запас. За счет роста импорта торговый баланс стал пассивным. Во второй половине 1950 года Германия находилась на грани банкротства . В феврале 1951-го правительство ввело ограничения на импорт, применило его лицензирование, усилило меры по стимулированию экспорта. Наряду с этим было проведено ужесточение денежной политики, вводились ограничения на выдачу кредитов.

В 1951 году наметился перелом, сальдо баланса стало активным, к 1952 году рост цен практически прекратился, индекс стоимости жизни составил около 110. В 1952 активное сальдо торгового баланса составляло 700 млн долларов.

В январе 1952-го был введен закон об инвестиционной помощи. Предприятия (кроме государственных и отраслей, которым предназначалась помощь) вносили единовременный взнос путем покупки государственных облигаций. Полученные средства – 1 млн марок направлялись на поддержку предприятий угольной, металлургической промышленности, энергетики.

С 1953 года начался бурный рост промышленности, производства товаров народного потребления, жилищного строительства. По выражению Эрхарда, это был год «потребителя». Успех политики нашел отражение в поддержке избирателей, в 1953 году на выборах в парламент блок ХДС/ХСС набрал уже 42,5% голосов.

Эрхард верил в то, что можно сгладить цикличность экономики, обеспечив более долгосрочные тренды развития. С середины 1950 годов ФРГ вступила в полосу непрерывного экономического роста, длившегося почти до конца 60-х годов – т.е. около 20 лет. Этот период получил название «немецкого экономического чуда». В 1957 году безработица упала до 367 тыс. человек – 1,8%, стал ощущаться дефицит рабочей силы. Германия стала привлекать рабочих из Югославии, Италии и Турции. Вот основные результаты прогрессивного развития рыночных сил: в 1949 году был достигнут уровень 1936 года, к 1956-му (за 8 лет) уровень 1950-го был удвоен, затем после 1963-го (за 8 лет) был удвоен уровень ВВП 1956 года.

В этот период средние темпы роста экономики составляли около 9% . За период с 1950 по 1957 объем инвестиций в Германии увеличился на 81% (для сравнения в Англии и Франции на 43 и 47% соответственно). Рост производительности труда за 1955 год составил 15%, в 1956 – 8%. Темпы роста экономики в Германии были самыми высокими среди капиталистических стран, а уровень инфляции был один из самых низких в Европе. Индекс цен промышленных товаров в январе 1951 года составлял 111% от уровня цен 1950 года, в январе 1952-го – 123%, в январе 1953-го – 120%, 1957 – 124%.

Теперь сравните это с нашими «достижениями» : спад ВВП России к 1998 году до 60%, производства - 46% от уровня 1990 года, восстановление 2000-х и застой после 2008 года. Сейчас, т.е. за 25 лет: промышленное производство - 83,5%, ВВП - 114% от уровня 1990 года. Последствия либеральных реформ по экономическому ущербу сходны с последствиями революции и гражданской войны.

Основная причина краха лежит на денежной политике, приводившей тогда и приводящей сейчас к дефициту денег. Пусть уроки Германии послужат предупреждением Банку России: единственный способ справиться с инфляцией не механистическое сжатие денежной массы, а развитие собственной промышленности, требующей дешевых и доступных денег.

В первую очередь получили развитие металлургия, химическая промышленность, машиностроение, легкая, перерабатывающая промышленность. Очень умело проводилась конверсия военных заводов. Государство внедряло программы переобучения рабочей силы.

Сельское хозяйство превзошло довоенный уровень уже в 1953 году. Этому способствовала земельная реформа 1947-1949 годов, передавшая основную часть крупных угодий в руки средних и мелких собственников. Эрхард и Адэнауэр понимали, что для благосостояния населению нужна собственность. Наша земля пустует, но мы почему-то «боимся» отдать ее своим гражданам. Да, это начали делать на Дальнем Востоке. Но мы зачем-то сдаем земли в аренду Китаю, и этот процесс будет ускоряться.

Уже в 1953 году активное сальдо торгового баланса достигло 2,5 млрд марок. Началась внешнеторговая экспансия Германии, ее товары из-за высокого качества, уровня сервиса и приемлемых цен находили спрос по всему миру. В середине 50-х годов ФРГ занимала второе место по величине золотовалютных резервов (ЗВР). В 1955 году вышла на второе место в мире среди капиталистических стран по промпроизводству, а с 1959 года – на второе место в мире по объему экспорта.

Значительную роль в становлении экономики Германии сыграл подъем автомобильной промышленности («Фольцваген» и «Ауди»), производство бытовой техники (знаменитый «Грюндик», «Сименс»). За период с 1949 по 1953 год производство автомобилей выросло с 104 055 до 850 000 штук в год, т.е. почти в 7 раз; с 1952 по 1956 год производство холодильников выросло с 214 000 до 800 000 штук, т.е. в 2,7 раза. Уже в 1950 году возродившийся завод «Фольцваген» стал производить всемирно известные «жуки», выдерживающие жесткую конкуренцию на международных рынках. Как и в США на заводах Форда, этот автомобиль стал всенародным и доступным. Развитие автомобильной промышленности породило спрос на строительство инфраструктуры, качественных дорог, известных по всему миру как автобаны. В стране получил широкое развитие автомобильный туризм.

Доходы населения за период с 1950 по 1956 год выросли в два раза. Заработная плата росла в среднем на 5% ежегодно. В январе 1957-го был принят закон о пенсионной реформе, в результате пенсия у рабочих выросла на 65%, у служащих на 72%. Шло активное и массовое формирование среднего класса. В 1951 году был принят закон об участии рабочих в управлении производством, вводивший в совет директоров предприятия их представителя. Была создана разветвленная система социального страхования. 5 мая 1955 года оккупационный режим в Германии прекратил свои полномочия.

Финансовая и налоговая политика. Правительство Аденаура проводило грамотную финансовую политику благодаря министру финансов Фрицу Шефферу, отличавшегося «правильной» бережливостью.

После войны был огромный уровень налогов, душивший экономику. Эрхард смог провести снижение налогов, стимулируя инвестиции в обновление и развитие производства. В 1948 году вместо дифференцированной ставки корпоративного налога, варьировавшегося от 35 до 65%, была введена единая ставка 50%, для доходов ниже 2400 марок в год – 18%, был повышен порог для ставки в 95%, вводимой на уровне от 250 000 марок в год. Для ослабления налогового бремени были введены ускоренные нормы амортизации недвижимости. Для стимуляции экспорта предоставлялись налоговые льготы, предоставлялось финансирование.

В 1947 году были созданы первые банки земель, принадлежащих их правительствам. В 1957 году был основан центральный государственный банк – Deutsche Bundesbank.

Правительство и центральный банк четко управляли рынком, используя механизмы процентной ставки и банковских резервов. В 1948 году на фазе роста цен для «охлаждения» экономики резервы банков были повышены с 10 до 15%. Затем для стимулирования расширения кредита с марта 1949 года Банк немецких земель стал проводить более мягкую денежную политику. За период с 1950 по 1954 год ставка учетного процента были снижена с 6 до 3%. После 1955-го в связи с ростом экономики учетную ставку подняли с 3,5% (4.08.1955 г.) до 5% (19.05.1956 г.), затем последовательно опустили до 4% (19.09.1957 г.).

В Германии сложилась «немецкая» модель финансового рынка, с доминирующей ролью банковской системы (в США – с более развитым фондовым рынком). К концу XX века в стране имелось около 4000 банковских учреждений, имевших 45 тыс. филиалов. Немецкие банки являлись акционерами многих предприятий и участвовали в их управлении.

Развитие жилищно-строительной отрасли. Одним из важнейших локомотивов роста экономики Германии стало активное развитие жилищной отрасли, объявленной национальным приоритетом. Помимо разрушений, проблему обострял приток беженцев. Было принято решение отказаться от строительства временного, дешевого жилья.

Основной приоритет отдавался строительству бесплатного (социального) жилья, предназначенного для малоимущих семей. Жилье делилось на три категории. Первую группу, для малообеспеченных, составляли квартиры с площадью не более 65 кв. м, вторую группу составляло жилье с площадью не более 80 кв.м. Третья группа представляла коммерческое жилье.

У программы были следующие источники финансирования . Первый – перечисление банками до 90% платежей по старым, ранее выданным ипотечным кредитам в госфонд жилищного строительства. Вторым – 3% налог на стоимость земельных участков, собственники которых не предоставляли землю под строительство. Третий – доходы от реализации товаров по плану Маршала, перечисляемые в государственный орган жилищного кредитования (KFW), кредитовавший застройщиков по ставке 6,45%. Четвертый – кредиты банков, обязанных выдавать не менее 50% объема ссуд на финансирование строительства по ставке не выше 4,5% . И наконец было использовано привлечение средств населения. Для повышения уровня благосостояния малообеспеченных немцев стимулировалось их переселение в дома с приусадебными участками. Субсидирование в зависимости от числа детей составляло до 30%, выделялись беспроцентные кредиты.

Общий объем инвестиций в жилищную программу за период 1950-1962 годов составил более 65 млрд марок (примерно 0,5 до 2 трлн марок в текущих ценах), по объему строительства жилья на душу населения ФРГ вышла на 1 место. Массированные инвестиции сочетались с низкой инфляцией. Всего было возведено около 250 млн кв.м. жилья (около 5 млн единиц жилья), доля госинвестиций состав ила от 30 до 50%. В 1963 году на 100 жителей ФРГ приходилось 30 квартир.

Этот опыт имеет достаточно большое значение для России. Развитие доступного жилищного строительства может стать одним из локомотивов нашей экономики. Но наш рынок излишне монополизирован, цены на жилье, иногда превышающие европейские, не соответствуют платежному спросу населения. Ипотека не сможет решить жилищную проблему в России. Это средство для среднего класса. Не имея других решений, молодые семьи влезают в это ярмо, оказываясь в голых стенах и без денег. А то, что на стройках все больше работают не россияне, а жители Средней Азии, ненормально и нелепо.

Антимонопольные реформы. Эрхард публично выступал против монополизма, апеллировал к принципам нравственности, возражая против экономического эгоизма, доминирования чьих-то узких интересов. Он говорил : «Важнее сосредоточить все уси¬лия народного хозяйства на увеличении народнохозяйственного дохода, чем терять силы в борьбе за распределение дохода… Куда легче дать каждому по более крупному куску от большего, все увеличивающегося в своих размерах пирога, чем получить выгоду из споров о распределении маленького пирога». С начала 1958 года начал действовать антикартельный закон. В России делают ровно наоборот, монополии стремятся поднимать тарифы, каждый рвет под себя.

Система поддержки малых предприятий. Хотя позиции крупных компаний и банков упрочились, важнейшей силой стал мелкий и средний бизнес, ставший «национальным достоянием» Германии. На их долю приходится до 70% рабочих мест, около 45% налогов с оборота, около 30% немецкого экспорта, до 46% валовых инвестиций и 57% ВВП.

Особенно велика доля занятости на таких предприятиях в сфере услуг: предприятия по ремонту, мастерские, рестораны, кафе, медицинские, юридические, консалтинговые компании. В Германии существует мощная практика поддержки малого бизнеса, с 1975 года они получают льготы по налогам и финансированию – инвестиционные надбавки, субсидии, налоговые льготы, льготное кредитование и т.д. Существуют государственные консалтинговые программы, многочисленные организации и центры по поддержке развития.

Россия не имеет позитивной предпринимательской этики. Бюрократия и силовики рассматривают бизнес не как «национальное достояние», а как средство для поборов. Поэтому наш бизнес пока «кошмарят». Экономика РФ находится в жестких тисках монополистов, нам нужны механизмы антимонопольного регулирования, развития конкуренции и предпринимательства.

Развитие науки. Решающее значение в развитии промышленности в ФРГ сыграл бурный научно-технический прогресс, создание новейших технологий. За период 60-х годов общие расходы на науку и конструкторские разработки выросли в 5,2 раза, чему в немалой степени способствовали иностранные инвестиции, в первую очередь США и Англии. Для предотвращения «утечки мозгов» были приняты меры по повышению оплаты труда ученых. В результате научно-технического прогресса за этот же период производительность труда возросла на 60%. За время реформ в РФ резко сократились такие важные показатели, как объем финансирования науки и заработная плата ученых. В результате престиж научной работы снизился, а значительная часть перспективных и молодых ученых уехала за границу.

Конец чуда? После своего ухода Аденауэр не поддержал назначение Эрхарда, который стал канцлером в 1963 году. Но был им недолго, покинув этот пост в 1966-м. Эрхард был более «погружен» в экономику, внешняя политика была для него более сложной задачей. После ухода Эрхарда к власти пришли социал-демократы, активно использовавшие подходы Дж.М. Кейнса. Но Германии нужны были по-прежнему более синтетические рецепты. В дальнейшем тяжкое бремя системы социального и пенсионного обеспечения привело к росту нагрузки на бюджет, повышению налогов. Пенсионная система обеспечивала высокий уровень пенсий, но снизить их стало крайне сложно по политическим мотивам. Высокие налоги стали негативно отражаться на экономическом росте, что привело к росту безработицы. Вторая волна проблем пришла после объединения Германии в 1990 году.

Секреты «немецкого чуда»

Опыт Эрхарда интересен тем, что на первых постах государства оказался экономист – ученый, прекрасно применивший свои знания на практике. Эрхард был хорошим оратором, умел объяснить народу смысл политики правительства, много писал в газеты и выступал.

Он был за свободный рынок, но не чурался государственного вмешательства, но только до той тонкой линии, когда его избыток приводит к падению эффективности экономики. Подобно социал-демократам, он был за общечеловеческие ценности, но видел их реализацию не на базе распределительной системы, а на основе частной собственности, ее доступности, раскрытия потенциала свободного рынка за счет реализации экономических возможностей граждан. Он был чужд догматизма: его успех заключался с оптимальном синтезе либерализма и государственного регулирования.

Немецкая экономика – это не экономика «трубы» и не «мыльных пузырей», немецкие товары по-прежнему известны по всему миру. Германская модель как модель реальной экономики имеет свои неоспоримые плюсы, хорошо видимые как на фоне американской модели «потребительской экономики», вызвавшей мировой кризис, так и нашей коллапсирующей либеральной политики.

Уроки для России. Причина успеха Германии и неуспеха России

Насколько похожи реформы «шоковой терапии» в РФ на реформы Эрхарда? При некоторой схожести – переходу к рынку, отмены регулируемых цен, механизм, итоги и особенно результаты реформ были абсолютно разными. И при сравнении факторов (см. таблицу) видно, что делаемое у нас полностью противоположно рецептам Эрхарда. Почему именно так?

Россия в отличие от Германии имеет богатые сырьевые ресурсы. У Германии не было выбора – единственным способом создать богатство было развитие промышленности. Фашистская Германия хотела идти по другому пути – захватить территории и сырье. Германия проиграла в войне, но завоевала полмира сбытом своей продукции. У элит России есть выбор – между получением сырьевой ренты и развитием промышленности. Создавать всегда трудно, а качать нефть и газ намного проще. Страна превращена в сырьевой карьер, из которого вывозится все: нефть, газ, металлы, лес, зерно, рыба и прочее.

После 1992 года Россия стала играть по правилам Вашингтона: управление реформами шло оттуда. США сделали все, чтобы Россия стала слабым государством, хотя СССР был экономикой номер №2. Но и здесь у наших элит был выбор: жить чужим умом или своим. С той же целью США стимулировали экономику Китая, не только перенеся туда производства, технологии, но и открыв Китаю свои рынки сбыта, даже в ущерб своей промышленности. Недаром симбиоз экономик КНР и США называют «Чаймерика».

Главной задачей российских реформ было не создание эффективной экономики и рост благосостояния населения, а обогащение элит, приватизация номенклатурой сырьевых активов, построение абстрактного рынка, возможность экспортировать сырье.

Наша экономика не развивается потому, что внутренний спрос в основном покрывается импортом, даже по оборудованию в энергетике и ТЭК, где мы могли быть мировыми лидерами. За исключением атомной, военной, космической промышленности и некоторых других, экспортный потенциал невысок из-за низкой конкурентности и технической отсталости, а в силу политических причин и перепроизводства на внешних рынках нас не ждут. В отличие от СССР, внутренний рынок мы не развиваем – на это у либералов нет денег; и пока рубль привязан к доллару, их никогда не будет. По этой же причине нет инвестиций, и техническая отсталость в ряде важных сфер лишь увеличилась. Круг замыкается.

Наше место в международном разделении труда – экспорт сырья, делающей нас полуколонией Запада, что влечет за собой все минусы глобализации. Налицо цивилизационный кризис либерализма – высокая смертность, низкая рождаемость, высокий уровень абортов, алкоголизм, наркомания и т.д.

Подсчитано , что помощь плана Маршала в Германии принесла отдачу от 10 до 20 долларов с каждого доллара. Россия с 1992 года привлекала внешние займы – около 60 млрд долларов под проведение реформ по рецептам МВФ, но эти средства проедены: значимых вложений в реальный сектор сделано не было. Тоже было с кредитами, взятыми в «Перестройку».

Успех реформ в Германии стал возможным благодаря трудолюбию немецкого народа, честности, профессионализму, целенаправленности его руководителей и элит. Эрхард говорил , что это: «Находчивость предпринимателей, дисциплинированность и трудолюбие рабочих, умелая политика правительства». «Никакая экономическая ситуация не может быть настолько безнадежной, чтобы решительная воля и честный труд всего народа не могли справиться с ней».

Правительство Аденауэра-Эрхарда действовало в интересах большинства, добиваясь «благосостояния для всех», что позволило ему полностью легитимно находиться у власти около 15 лет.

Россия имеет неограниченные возможности для созидания, подобно немецкой и китайской она могла бы непрерывно расти в течение многих десятилетий. Важнейший фактор изменения ситуации – нравственное переосмысление нашей экономической политики. Христианско-демократическое движение в России пока не окрепло, хотя перспективность этой идеи вполне очевидна. Авторитет православной Церкви укрепляется.

Для роста экономики нужна технологическая модернизация, выход на внешние рынки и развитие бездонного внутреннего рынка. Минимизация всех издержек на производство, внутренних цен и тарифов, административных издержек и стоимости денег. Власть имущим следует поумерить свои аппетиты, жертвуя хотя бы немного личным ради общего блага. Либо вотчинное кормление и полуфеодальная экономика, либо общее благо.

В отсутствие «сильной руки» элиты показывают низкий уровень эффективности и ответственности при бесконечном и молчаливом терпении русского народа. Расчистить «авгиевы конюшни» нашей экономики может только мужественный и нравственный политик. Россия ждет своего Людвига Эрхарда.