Съемки фильма начались в 1999 году. Через год появилась белорусская версия фильма, в 2001-м - российская. «Хороший подарок к 9 Мая», - так отозвался о фильме Александр Градский, написавший для киноистории о военных разведчиках «Песню о памятнике».

«В августе 44-го…» - вторая попытка экранизировать роман Владимира Богомолова «Момент истины», главы из которого еще до выхода книги публиковались в 1965-1970 гг. под названиями: «Убиты при задержании…», «Возьми их всех!..», «Чрезвычайный розыск: В августе сорок четвертого».

В 1975 году снять фильм попытался известный литовский кинорежиссер Витаутас Жалакявичюс. В связи со смертью 21 октября 1975 года Бронюса Бабкаускаса, исполнителя роли генерала Егорова, съемки были приостановлены.

На этом проблемы не закончились. Тогдашний директор «Мосфильма» Николай Сизов заявил режиссеру: «Витас, ты не понимаешь, что ты снял! Не хочу каркать, но боюсь, что этот материал мы вообще не сможем использовать». Владимир Богомолов тоже был недоволен уже отснятым материалом, и решили без согласия автора никаких съемок не продолжать. Картина была закрыта.

Экранизация режиссера Михаила Пташука оказалась более успешной. Однако Владимиру Богомолову тоже не понравился результат «В силу бессмыслия и непродуманных импровизаций режиссера оказалось проваленным большинство эпизодов, в том числе и узловые, наиболее важные», - заявил писатель и потребовал снять свое имя из титров.

В ФСБ фильм понравился. «Из тех произведений, книг и фильмов, которые вышли в том числе и в России, я бы назвал как наиболее достоверный и приближенный к действительности материал книгу Владимира Богомолова ее экранизацию, в которой очень близко к реальности показаны жизнь, быт и работа контрразведчиков СМЕРШ», - сказал начальник управления регистрации и архивных фондов ФСБ России генерал-лейтенант Василий Христофоров.

На роль Таманцева, которого сыграл Владислав Галкин, пробовался Александр Абдулов.

Считается, что у героев романа и фильма были реальные прототипы. Прототип капитана Алехина погиб при задержании вражеских агентов в декабре 1944 года в Польше. Настоящий Таманцев погиб зимой 1945 года в окопном бою. Прототип гвардии лейтенанта Андрея Блинова, который в контрразведке никогда не служил и был артиллеристом, закончил войну Героем Советского Союза. По словам Владимира Богомолова, офицера комендатуры, который был привлечен к операции розыскников и во время нее повел себя в точности как Аникушин, он знал лично. Старший оперативно-разыскной группы погиб, а этот офицер получил тяжелое ранение.

Капитан Алехин преследует грузовую машину с номером «И 1-72-15», подвозившую диверсантов. Грузовая машина с тем же номером участвовала в съемках первой серии телесериала «На безымянной высоте».

Владимир Богомолов

Момент истины

(В августе сорок четвёртого)

Часть первая

Группа капитана Алёхина

Немногим, которым обязаны очень многие…

1. Алёхин, Таманцев, Блинов

Их было трое, тех, кто официально, в документах именовались «оперативно-розыскной группой» Управления контрразведки фронта. В их распоряжении была машина, потрёпанная, видавшая виды полуторка «ГАЗ-АА» и шофёр-сержант Хижняк.

Измученные шестью сутками интенсивных, но безуспешных поисков, они уже затемно вернулись в Управление, уверенные, что хоть завтрашний день смогут отоспаться и отдохнуть. Однако как только старший группы, капитан Алёхин, доложил о прибытии, им было приказано немедленно отправиться в район Шиловичей и продолжать розыск. Часа два спустя, заправив машину бензином и получив во время ужина энергичный инструктаж специально вызванного офицера-минёра, они выехали.

К рассвету позади осталось более ста пятидесяти километров. Солнце ещё не всходило, но уже светало, когда Хижняк, остановив полуторку, ступил на подножку и, перегнувшись через борт, растолкал Алёхина.

Капитан – среднего роста, худощавый, с выцветшими, белесоватыми бровями на загорелом малоподвижном лице – откинул шинель и, поёживаясь, приподнялся в кузове. Машина стояла на обочине шоссе. Было очень тихо, свежо и росисто. Впереди, примерно в полутора километрах, маленькими тёмными пирамидками виднелись хаты какого-то села.

– Шиловичи, – сообщил Хижняк. Подняв боковой щиток капота, он склонился к мотору. – Подъехать ближе?

– Нет, – сказал Алёхин, осматриваясь. – Хорош. Слева протекал ручей с отлогими сухими берегами.

Справа от шоссе за широкой полосой жнивья и кустарниковой порослью тянулся лес. Тот самый лес, откуда каких-нибудь одиннадцать часов назад велась радиопередача. Алёхин в бинокль с полминуты рассматривал его, затем стал будить спавших в кузове офицеров.

Один из них, Андрей Блинов, светлоголовый, лет девятнадцати лейтенант, с румяными от сна щеками, сразу проснувшись, сел на сене, потёр глаза и, ничего не понимая, уставился на Алёхина.

Добудиться другого – старшего лейтенанта Таманцева – было не так легко. Он спал, с головой завернувшись в плащ-палатку, и, когда его стали будить, натянул её туго, в полусне дважды лягнул ногой воздух и перевалился на другой бок.

Наконец он проснулся совсем и, поняв, что спать ему больше не дадут, отбросил плащ-палатку, сел и, угрюмо оглядываясь тёмно-серыми, из-под густых сросшихся бровей глазами, спросил, ни к кому, собственно, не обращаясь:

– Где мы?..

– Идём, – позвал его Алёхин, спускаясь к ручью, где уже умывались Блинов и Хижняк. – Освежись.

Таманцев взглянул на ручей, сплюнул далеко в сторону и вдруг, почти не притронувшись к краю борта, стремительно подбросив своё тело, выпрыгнул из машины.

Он был, как и Блинов, высокого роста, однако шире в плечах, уже в бёдрах, мускулистей и жилистей. Потягиваясь и хмуро поглядывая вокруг, он сошёл к ручью и, скинув гимнастёрку, начал умываться.

Вода была холодна и прозрачна, как в роднике.

– Болотом пахнет, – сказал, однако, Таманцев. – Заметьте, во всех реках вода отдаёт болотом. Даже в Днепре.

– Ты, понятно, меньше, чем на море, не согласен, – вытирая лицо, усмехнулся Алёхин.

– Именно!.. Вам этого не понять, – с сожалением посмотрев на капитана, вздохнул Таманцев и, быстро оборачиваясь, начальственным баском, но весело вскричал: – Хижняк, завтрака не вижу!

– Не шуми. Завтрака не будет, – сказал Алёхин. – Возьмёте сухим пайком.

– Весёленькая жизнь!.. Ни поспать, ни пожрать…

– Давайте в кузов! – перебил его Алёхин и, оборачиваясь к Хижняку, предложил: – А ты пока погуляй…

Офицеры забрались в кузов. Алёхин закурил, затем, вынув из планшетки, разложил на фанерном чемодане новенькую крупномасштабную карту и, примерясь, сделал повыше Шиловичей точку карандашом.

– Мы находимся здесь.

– Историческое место! – фыркнул Таманцев.

– Помолчи! – строго сказал Алёхин, и лицо его стало официальным. – Слушайте приказ!.. Видите лес?.. Вот он. – Алёхин показал на карте. – Вчера в восемнадцать ноль-пять отсюда выходил в эфир коротковолновый передатчик.

– Это что, всё тот же? – не совсем уверенно спросил Блинов.

– А текст? – тотчас осведомился Таманцев.

– Предположительно передача велась вот из этого квадрата, – будто не слыша его вопроса, продолжал Алёхин. – Будем…

– А что думает Эн Фэ? – мгновенно справился Таманцев.

Это был его обычный вопрос. Он почти всегда интересовался: «А что сказал Эн Фэ?.. Что думает Эн Фэ?.. А с Эн Фэ вы это прокачали?..»

– Не знаю, его не было, – сказал Алёхин. – Будем осматривать лес…

– А текст? – настаивал Таманцев.

Едва заметными линиями карандаша он разделил северную часть леса на три сектора и, показав офицерам и подробно объяснив ориентиры, продолжал:

– Начинаем от этого квадрата – здесь смотреть особенно тщательно! – и двигаемся к периферии. Поиски вести до девятнадцати ноль-ноль. Оставаться в лесу позже – запрещаю! Сбор у Шиловичей. Машина будет где-нибудь в том подлеске. – Алёхин вытянул руку; Андрей и Таманцев посмотрели, куда он указывал. – Погоны и пилотки снять, документы оставить, оружие на виду не держать! При встрече с кем-либо в лесу действовать по обстоятельствам.

Расстегнув вороты гимнастёрок, Таманцев и Блинов отвязывали погоны; Алёхин затянулся и продолжал:

– Ни на минуту не расслабляться! Всё время помнить о минах и о возможности внезапного нападения. Учтите: в этом лесу убили Басоса.

Отбросив окурок, он взглянул на часы, поднялся и приказал:

– Приступайте!

2. Оперативные документы

«Начальнику Главного управления войск по охране тыла действующей Красной Армии

Копия: Начальнику Управления контрразведки фронта

Оперативная обстановка на фронте и в тылах фронта в течение пятидесяти суток с момента начала наступления (по 11 августа включительно) характеризовалась следующими основными факторами:

– успешными наступательными действиями наших войск и отсутствием при этом сплошной линии фронта. Освобождением всей территории БССР и значительной части территории Литвы, свыше трех лет находившихся под немецкой оккупацией;

– разгромом группы вражеских армий «Центр», насчитывавшей в своем составе около 50 дивизий;

– засоренностью освобожденной территории многочисленной агентурой контрразведывательных и карательных органов противника, его пособниками, изменниками и предателями Родины, большинство из которых, избегая ответственности, перешли на нелегальное положение, объединяются в банды, скрываются в лесах и на хуторах;

– наличием в тылах фронта сотен разрозненных остаточных групп солдат и офицеров противника;

– наличием на освобожденной территории различных подпольных националистических организаций и вооруженных формирований, многочисленными проявлениями бандитизма;

– производимыми Ставкой перегруппировкой и сосредоточением наших войск и стремлением противника разгадать замыслы советского командования, установить, где и какими силами будут нанесены последующие удары.

Сопутствующие факторы:

– обилие лесистой местности, в том числе больших чащобных массивов, служащих хорошим укрытием для остаточных групп противника, различных бандформирований и лиц, уклоняющихся от мобилизации;

– большое количество оставленного на полях боев оружия, что дает возможность враждебным элементам без труда вооружаться;

– слабость, неукомплектованность восстановленных местных органов советской власти и учреждений, особенно в низовых звеньях;

– значительная протяженность фронтовых коммуникаций и большое количество объектов, требующих надежной охраны;

– выраженный некомплект личного состава в войсках фронта, что затрудняет получение поддержек от частей и соединений при проведении операций по очистке войсковых тылов.

Остаточные группы немцев

Разрозненные группы солдат и офицеров противника в первой половине июля стремились к одной общей цели: скрытно или с боями продвигаясь на запад, пройти сквозь боевые порядки наших войск и соединиться со своими частями. Однако 15–20 июля немецким командованием неоднократно шифрованными радиограммами передавался приказ всем остаточным группам, имеющим рации и шифры, не форсировать переход линии фронта, а, наоборот, оставаясь в наших оперативных тылах, собирать и передавать шифром по радио сведения разведывательного характера, и прежде всего о дислокации, численности и передвижении частей Красной Армии. Для этого предложено, в частности, используя естественные укрытия, вести наблюдение за нашими фронтовыми железнодорожными и шоссейно-грунтовыми коммуникациями, фиксировать грузопоток, а также захватывать одиночных советских военнослужащих, в первую очередь командиров, с целью допроса и последующего уничтожения.

Подпольные националистические организации и формирования

1. По имеющимся у нас данным, в тылах фронта действуют следующие подпольные организации польского эмигрантского «правительства» в Лондоне: «Народове силы збройне», «Армия Крайова» , созданная в последние недели «Неподлеглость» и – на территории Литовской ССР, в р-не гор. Вильнюс – «Делегатура Жонду».

Ядро перечисленных нелегальных формирований составляют польские офицеры и подофицеры запаса, помещичье-буржуазные элементы и частично интеллигенция. Руководство всеми организациями осуществляется из Лондона генералом Соснковским через своих представителей в Польше генерала «Бур» (графа Тадеуша Коморовского), полковников «Гжегожа» (Пелчинского) и «Ниль» (Фильдорфа).

Как установлено, лондонским центром польскому подполью дана директива о проведении активной подрывной деятельности в тылах Красной Армии, для чего приказано сохранить на нелегальном положении большую часть отрядов, оружия и все приемопередаточные радиостанции. Полковником Фильдорфом, посетившим в июне с. г. Виленский и Новогрудский округа, даны на местах конкретные распоряжения – с приходом Красной Армии: а) саботировать мероприятия военных и гражданских властей, б) совершать диверсии на фронтовых коммуникациях и террористические акты в отношении советских военнослужащих, местных руководителей и актива, в) собирать и передавать шифром генералу «Бур» – Кемеровскому и непосредственно в Лондон сведения разведывательного характера о Красной Армии и обстановке в ее тылах.

В перехваченной 28 июля с. г. и дешифрованной радиограмме лондонского центра всем подпольным организациям предлагается не признавать образованный в Люблине Польский Комитет Национального Освобождения и саботировать его мероприятия, в частности мобилизацию в Войско Польское. Там же обращается внимание на необходимость активного ведения военной разведки в тылах действующих советских армий, для чего приказывается установить постоянное наблюдение за всеми железнодорожными узлами.

Наибольшую террористическую и диверсионную активность проявляют отряды «Волка» (р-н Рудницкой пущи), «Крыся» (р-н гор. Вильнюса) и «Рагнера» (около 300 человек) в р-не гор. Лида.

2. На освобожденной территории Литовской ССР действуют скрывающиеся в лесах и населенных пунктах вооруженные националистические бандгруппы так называемой «ЛЛА», именующие себя «литовскими партизанами».

Основу этих подпольных формирований составляют «белоповязочники» и другие активные немецкие пособники, офицеры и младшие командиры бывшей литовской армии, помещичье-кулацкий и прочий вражеский элемент. Координируются действия указанных отрядов «Комитетом литовского национального фронта», созданным по инициативе германского командования и его разведывательных органов.

Согласно показаниям арестованных участников «ЛЛА», кроме осуществления жестокого террора в отношении советских военнослужащих и представителей местной власти, литовское подполье имеет задание вести оперативную разведку в тылах и на коммуникациях Красной Армии и незамедлительно передавать добытые сведения, для чего многие бандгруппы снабжены коротковолновыми радиостанциями, шифрами и немецкими дешифровальными блокнотами.

Наиболее характерные враждебные проявления последнего периода (с 1 по 10 августа включительно):

В Вильнюсе и его окрестностях, преимущественно в ночное время, убито и пропало без вести 11 военнослужащих Красной Армии, в том числе 7 офицеров. Там же убит майор Войска Польского, прибывший в краткосрочный отпуск для встречи с родными.

2 августа в 4.00 в дер. Калитанцы неизвестными зверски уничтожена семья бывшего партизана, находящегося ныне в рядах Красной Армии, Макаревича В. И. – жена, дочь и племянница 1940 г. р.

3 августа в районе Жирмуны, в 20 км севернее г. Лида, бандгруппой власовцев обстреляна автомашина – убито 5 красноармейцев, тяжело ранены полковник и майор.

В ночь на 5 августа в трех местах взорвано полотно железной дороги между станциями Неман и Новоельня.

5 августа 1944 г. в с. Турчела (30 км южнее Вильнюса) брошенной в окно гранатой убит коммунист, депутат сельского Совета.

7 августа в районе села Войтовичи подверглась нападению из заранее подготовленной засады автомашина 39-й армии. В результате убито 13 человек, 11 из них сожжено вместе с машиной. Два человека уведены в лес бандитами, захватившими также оружие, обмундирование и все личные служебные документы.

6 августа прибывший на побывку в с. Радунь сержант Войска Польского в ту же ночь похищен неизвестными.

10 августа в 4.30 литовской бандгруппой неустановленной численности совершено нападение на волостной отдел НКВД в м. Сиесики. Убито четыре работника милиции, освобождено из-под стражи 6 бандитов.

10 августа в селе Малые Солешники расстреляны председатель сельсовета Василевский, его жена и 13-летняя дочь, пытавшаяся защитить отца.

Всего в тылах фронта за первую декаду августа убито, похищено и пропало без вести 169 военнослужащих Красной Армии. У большинства убитых забрано оружие, обмундирование и личные воинские документы.

За эти 10 суток убиты 13 представителей местных органов власти; в трех населенных пунктах сожжены здания сельсоветов.

В связи с многочисленными бандпроявлениями и убийствами военнослужащих нами и армейским командованием значительно усилены охранные мероприятия. Приказом командующего всему личному составу частей и соединений фронта разрешено выходить за пределы расположения части только группами не менее трех человек и при условии наличия у каждого автоматического оружия. Тем же приказом запрещено движение автомашин в вечернее и ночное время вне населенных пунктов без надлежащей охраны.

Всего с 23 июня по 11 августа сего года включительно ликвидировано (не считая одиночек) 209 вооруженных групп противника и различных бандформирований, действовавших в тылах фронта. При этом захвачено: минометов – 22, пулеметов – 356; винтовок и автоматов – 3827, лошадей – 190, радиостанций – 46, в том числе 28 коротковолновых.

Начальник войск по охране тыла фронта

генерал-майор Лобов».

Скандалы советской эпохи Раззаков Федор

Скандальное кино («В августе 44-го…»)

Скандальное кино

(«В августе 44-го…»)

Самым крупным киноскандалом 1975 года можно назвать тот, что случился во время работы над фильмом «В августе 44-го…» по книге Владимира Богомолова «Момент истины». Этот увлекательный роман про подвиги советских разведчиков из «Смерш» во время войны увидел свет за два года до этого и сразу попал в поле зрения кинематографистов. В итоге «тендер» на экранизацию книги выиграла крупнейшая киностудия страны «Мосфильм». Осуществить это должно было Экспериментальное творческое объединение. Но из этой затеи ничего не вышло.

Неприятности с фильмом начались с самого начала. Режиссером был выбран Витаутас Жалакявичус, и у него с первых же дней не сложились отношения с автором романа. Богомолову резко не понравился режиссерский сценарий, и он обвинил будущего постановщика в абсолютном незнании военной темы, тот ответил соответственно – и пошло-поехало. В итоге режиссер и автор вообще перестали разговаривать, предпочитая общаться через посредников. Жалакявичус для этого выбрал директора фильма Бориса Криштула, а писатель предпочитал общаться исключительно с руководстваом студии с помощью письменных депеш. К примеру, 11 июня 1975 года им была послана следующая телеграмма генеральному директору «Мосфильма»:

«Как это ни удивительно, реализована только пятая часть из более чем 600 замечаний, сделанных мною по второму варианту режиссерского сценария. Замечаний, обоснованность которых была признана редактором и руководством студии. Причем при реализации только пятой части замечаний режиссером написаны многие новые нелепости и неграмотности…»

Спустя несколько дней писателем будет отправлена другая депеша: «Вся беда режиссерского сценария в том, что режиссер имеет самое отдаленное, неверное представление о людях и событиях, которые должен изображать, и при невмешательстве студии упорствует в своих заблуждениях и своем невежестве. Ни к чему хорошему эти заблуждения режиссера и его незнание предмета изображения привести не могут…»

Пока обе стороны выясняли отношения подобным образом, другая часть съемочной группы непосредственно работала – выбирала места для натурных съемок. Для поиска похожих деревень, городка, леса киношники отправились из Минска до Беловежской Пущи. Поехали бы и дальше, если бы их не остановил пограничник, показав на столб с гербом СССР: за его спиной была уже Польша. Были объеханы сотни километров, а в итоге нужное место нашли у себя под носом – рядом под Минском, на натурной площадке «Беларусьфильма» в Смолевичах. Там все стояло как будто специально под них: гостиница, декорации, лес, небольшое озеро.

Из актеров в экспедицию отправились: Сергей Шакуров (капитан Алехин), Анатолий Азо (старший лейтенант), Бронислав Брондуков (водитель Хижняк), Б. Бабкаускас (генерал Егоров) и др. В массовых сценах были задействованы солдаты Белорусского военного округа, но, чтобы продлить их пребывание на съемочной площадке дольше оговоренного срока, директору фильма Криштулу пришлось идти к командующему округом генерал-полковнику Третьяку. Генерал поначалу был неумолим и отказался продлить сроки пребывания своих подчиненных. А на сетование киношника о том, что во всем виновата плохая погода, ответил: «Снимать о войне надо правду, а воевали мы в любую погоду. К тому же директивы издает Генеральный штаб, и продлить их может только он». Криштул в отчаянии приводит свой последний аргумент: «Я пришел к Вам не только как к командующему, но и как к члену ЦК и депутату Верховного Совета. Ведь в известном постановлении о кино ЦК КПСС обратился ко всем руководителям с просьбой о содействии». Эту карту Третьяку бить было нечем, и он согласился.

Между тем Богомолов продолжал находиться в контрах с режиссером. 9 июля писатель отправил гендиректору «Мосфильма» очередное послание следующего содержания: «Поскольку режиссер при невмешательстве студии упорствует в своем невежестве, в своих заблуждениях, считаю необходимым предупредить студию, что, если в режиссерский сценарий не будут внесены все необходимые правки, я не смогу нести ответственность за идейное содержание и художественость картины, и у меня останется только один выход: снять свое имя с титров».

Несмотря на протесты писателя, Жалакявичус начал съемки фильма. А Богомолов продолжал писать письма с протестами. В одном из них писатель пожаловался на то, что за те несколько недель, что идут съемки, ему ни разу не показали отснятый материал. В итоге директору картины Криштулу по приказу свыше пришлось срочно вылетать в Москву, чтобы выполнить просьбу Богомолова. Вспоминает Б. Криштул:

Когда зажегся свет, я понял сразу – материал ему не понравился. Все его претензии сводились к следующему:

– И это контрразведчики?! Небритые, в грязных гимнастерках (он, наверное, забыл, что его герои неделями прочесывали леса и деревни). Ваш режиссер не воевал, он не знает того, о чем делает фильм.

Пробую возражать:

– Владимир Осипович. Вашу книгу экранизирует лучший в Советском Союзе режиссер этой темы. Вы видели «Никто не хотел умирать»?

Но автор и слышать ничего не хочет. Просмотренный материал подействовал на него, как бензин на огонь. Провожаю его до проходной. По дороге пытаюсь мягко объяснить, что кинематограф подчиняется своим законам, а литература – своим. В ответ Богомолов повторяет одно и то же: «Не воевал, не воевал, не воевал». Атакую его с другой стороны:

– Скоро «Мосфильм» будет делать картину о Куликовской битве. Вероятнее всего, хотя объявление дали, очевидцев найти не удастся.

Посмеялись.

– По-вашему, Владимир Осипович, фильм должен ставить не режиссер, а контрразведчик…

Между тем, отсняв часть натуры в Белоруссии, съемочная группа была вынуждена из-за дождей передислоцироваться в октябре в более теплые места – в Ялту. Но едва прибыли на место и приступили к работе, как пришла неожиданная весть – 21 октября скончался актер Бронюс Бабкаускас, исполнявший в фильме роль генерала Егорова. Было актеру на тот момент всего 54 года. Это был сильнейший удар для всей группы – ведь большая часть эпизодов с Бабкаускасом уже была снята. Теперь предстояло искать нового актера, выбивать «окна» для пересъемок. Но ничего этого не понадобилось, поскольку смерть Бабкаускаса невольно подвела черту под всем фильмом. Спустя несколько дней после этого печального события Богомолов подал на киностудию «Мосфильм» в суд. Директор студии Николай Сизов приостановил съемки и затребовал весь отснятый материал в Москву для просмотра. Увиденное Сизову понравилось, но найти общего языка с Богомоловым даже ему так и не удалось. В итоге 20 ноября был подписан приказ № 705 о приостановлении производства фильма.

6 декабря в Московском городском суде прошло заседание по иску писателя Владимира Богомолова о запрещении съемок фильма по его книге «Момент истины» на киностудии «Мосфильм». Вот как об этом вспоминает очевидец тех событий – все тот же директор фильма Б. Криштул:

«Богомолов приехал с молодой симпатичной представительницей Всесоюзного агентства авторских прав, которая хорошо поставленным голосом бойко доказывала, что в антагонизме между литературой и кинематографом виновен исключительно кинематограф.

Судья, равнодушная, усталая женщина, не просила показать ей отснятый материал (книгу, похоже, прочитала, как показалось по одной ее реплике), не предлагала создать искусствоведческую экспертизу, ничего не сличала и не анализировала, как, по-моему, должен был поступить суд.

Судья пыталась сначала уговорить и вразумить истца, но тот стоял насмерть. Когда писателю дали слово, он начал так:

– Роман выдержал три издания в 30 миллионов экземпляров тиража и получил высокую оценку читателей. На мою книгу написано 76 рецензий в разных газетах, журналах Советского Союза и за рубежом. В это число входят газета «Правда» и журнал «Коммунист»… Я не хотел экранизации. Пять месяцев меня уговаривали отдать роман на «Мосфильм».

…Что вы мне говорите о таланте Жалакявичуса? Я отношусь с уважением к нему самому, но это – не его тема, он не понимает того, что делает. У каждого художника есть своя тема, – как по писаному изложил истец и закончил не очень вразумительно:

– Жалакявичус – режиссер, который должен работать на международном материале.

После таких слов я ждал, что наш юрист скажет: «Богомолов не должен писать о любви, его тема – шпионы». Но нашему юристу было уже за восемьдесят, начав говорить, он часто замирал, как бы вспоминая слова, или долго копался в бумажках в поисках шпаргалки. Судья нетерпеливо вертела карандаш, а то и покрикивала, что совсем выбивало старичка из колеи. Нервничал и второй наш представитель, директор объединения Леонид Мурса, пытаясь своим ярким выступлением спасти фильм.

Суд постановил: «Производство фильма приостановить и без согласия автора никаких съемок не производить. Попытаться автору и киностудии найти приемлемое решение и продолжить работу, дабы не допустить убыточных расходов картины».

Желанного компромисса сторонам найти так и не удалось: спустя две недели состоится специальное заседание секретариата Союза кинематографистов СССР, на котором Богомолова заклеймят позором, а фильм закроют. Потраченные деньги, естественно, спишут в убыток киностудии.

Фильм «В августе 44-го…» в советское время снят так и не будет. Это произойдет много позже – в конце 90-х, в Белоруссии (режиссер – Михаил Пташук), причем и там без скандалов не обойдется. Но это уже отдельная история для другой книги.

Из книги Скандалы советской эпохи автора Раззаков Федор

Скандальное останкино («Песня года») В самом конце 1978 года в Останкино снималась очередная финальная «Песня года». За всем происходящим, как и положено, чуть ли не с лупой надзирал председатель Гостелерадио Сергей Лапин. Если что-то ему не нравилось, то он безжалостно

Из книги Англия и Франция: мы любим ненавидеть друг друга автора Кларк Стефан

В августе на французских дорогах творится сущий ад Прежде чем вдаваться в чудовищные подробности самой битвы, пожалуй, следует вооружиться некоторой справочной информацией.Эдуард III, чьи войска только что закончили высокорентабельное шевоше по северу Франции, сам

Из книги 100 великих загадок истории Франции автора Николаев Николай Николаевич

Скандальное похищение при Версальском дворце В начале XVIII в. при дворе Людовика XIV случился громкий скандал. Первым его виновником был Карл Великий, которому в 787 г. от Р.Х. пришла блестящая идея отправить посла Германской Священной империи к Аарону, персидскому царю,

автора Млечин Леонид Михайлович

В АВГУСТЕ ЛУЧШЕ НЕ ОТДЫХАТЬ По мнению Бессмертных, внешняя политика - это политика спокойных, умеренных шагов. Сам он так и действовал - быстро, квалифицированно, безукоризненно. Он был полностью лоялен к Горбачеву, он вообще подчеркнуто не участвовал во

Из книги МИД. Министры иностранных дел. Тайная дипломатия Кремля автора Млечин Леонид Михайлович

ПЯТЬ ДНЕЙ В АВГУСТЕ После смены власти в Тбилиси отношения улучшились только на короткое время. 17 февраля 2005 года министр Лавров прилетел в Тбилиси, чтобы ускорить подготовку договора о дружбе и добрососедстве.Грузия оставалась единственным государством СНГ, с которым у

Из книги Испанские репортажи 1931-1939 автора Эренбург Илья Григорьевич

Барселона в августе 1936 Стоят горячие дни. Город поет: звуки «Интернационала» вылетают из темных узких дворов, ползут по тоннелям метро, забираются на окрестные горы. На Рамбле61 гарцуют кавалеристы. Проезжают грузовики, наспех обшитые железными листами. Дети несут флаги,

Из книги Флибустьеры Ямайки. Эпоха «великих походов» автора Губарев Виктор Кимович

Глава 14. Скандальное дело судна «Блу дав» В 1664 году имело место скандальное дело пинка «Блу дав», дважды незаконно становившегося призом флибустьеров Ямайки. Первый раз он был захвачен капитаном Джоном Моррисом, когда направлялся в Порт-Ройял из Амстердама; второй раз

Из книги Мифы древнего мира автора Беккер Карл Фридрих

55. Состояние государства при Августе. Золотой век римской литературы. Упрочив свое положение, Август приступил к новому устройству громадного государства. Оно было разделено на наместничества, правители которых являлись лично ответственными перед императором. Там было

Из книги Немецкая оккупация Северной Европы. Боевые операции Третьего рейха. 1940-1945 автора Зимке Эрл

Операции финского III корпуса в июле и августе 1941 г Директива фюрера от 31 июля приказывала армии «Норвегия» перенести центр тяжести военных действий в зону финского III корпуса и вести наступление на Лoухи, оставив с XXXVI корпусом ровно столько частей, сколько необходимо для

Из книги OCOБAЯ ПАПКА «БАРБАРОССА» автора Безыменский Лев

СЕМЬ ДНЕЙ В АВГУСТЕ. Глава 3.

Из книги Два лица Востока [Впечатления и размышления от одиннадцати лет работы в Китае и семи лет в Японии] автора Овчинников Всеволод Владимирович

В августе вспоминаем Хиросиму Когда приходит август, все мы традиционно вспоминаем о Хиросиме и Нагасаки – японских городах, которые 6 и 9 августа 1945 года стали первыми в истории жертвами атомного оружия.Однако куда меньше людей знают о том, что тайная гонка за создание

Из книги Третьего тысячелетия не будет. Русская история игры с человечеством автора Павловский Глеб Олегович

Разговор в СССР в августе 1991-го - Так что там с Украиной, какие разъяснения?- Олег Румянцев выступает с речами о предателях, которые отделением ударили в спину демократии.- Заявка «кто не с нами, тот против нас» на полном ходу - кто 19 августа не присоединился к Белому

автора Долин Антон Владимирович

Из книги Уловка XXI [Очерки кино нового века] автора Долин Антон Владимирович

Из книги ГКЧП. Был ли шанс? автора Язов Дмитрий Тимофеевич

Допросы в «Сенеже». Что делала армия в августе 91-го? …Подъехали. Я понял, что это «санаторий» на берегу озера Сенеж. Кроме «санаторных» корпусов, стояло несколько финских домиков, вот к ним-то и притулился наш кортеж. Вдоль дорожки, ведущей на задворки этих домиков,

Из книги Хлыст [Секты, литература и революция] автора Эткинд Александр Маркович

Федеральное Государственное Образовательное Учреждение

Высшего Профессионального Образования

"Сибирская Академия Государственной Службы"

Юридический факультет

кафедра гуманитарных основ государственной службы

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

По дисциплине: “Культурология"

На тему: Роман Владимира Богомолова

"Момент истины (В августе сорок четвёртого)"

Выполнила

Проверил

Новосибирск 2009

Введение

Творчество

Издание романа. Сюжет

История создания романа

Издания романа

Стилистика текста

Планы, композиция, основные мысли

Проблематика произведения и его идейная нравственность. Жанровое своеобразие

Центральные персонажи (система образов)

Анализ эпизодов и основные сюжетные линии произведения

Характеристика художественного образа-персонажа

Место произведения в творчестве писателя

Заключение

Литература

Введение

Роман принес Богомолову огромную популярность; неоднократно переиздавался, вызывая неизменный читательский интерес. Он посвящен работе одного из подразделений русской контрразведки в годы Великой Отечественной войны. Напряженный сюжет дает возможность сравнивать его с произведениями приключенческого жанра. Однако наряду с детективной линией в романе есть более глубокий план. Во время работы над романом Богомолов изучил огромное количество фактического материала. Он стремился быть предельно точным во всем, начиная с изображения "мелочей" в профессиональной деятельности контрразведчиков и заканчивая раскрытием характеров. Увлекательность в романе сочетается с реалистичностью (ключевая фраза: "момент истины" - является термином, взятым из словаря сыщиков, она способна выразить как существо романа, так и главное в работе самого писателя: стремление к правде). Роман имеет оригинальную композицию. Наряду с частой сменой способов повествования, когда рассказ ведется от лица разных героев и события перед читателем предстают порой с противоположных точек зрения, в нем огромную роль играют служебные записки, сводки, которые с предельной точностью повторяют форму реальных документов времен войны. Они представляют собой особое средство воссоздания "достоверной" художественной действительности.

Действие романа Владимира Богомолова разворачивается в августе 44-го на территории Южной Литвы и Западной Белоруссии в момент подготовки Ставкой Верховного Главнокомандования Мемельской наступательной операции, которая оказывается под угрозой из-за действия малочисленной группы агентов-парашютистов. В результате чего разворачиваются активные действия советских контрразведчиков по выявлению и устранению в собственном тылу столь опасного противника.

"Контрразведка - это не загадочные красотки, рестораны, джаз и всезнающие фраера, как показывают в фильмах и романах. Военная контрразведка - это тяжелая работа... четвертый год, по пятнадцать - восемнадцать часов каждые сутки - от передовой и на всем протяжении оперативных тылов..." Старший лейтенант Таманцев по прозвищу "Скорохват" о службе контрразведчика Очень интересно наблюдать за работой контрразведки середины прошлого века сегодня, когда многие из нас знают о работе спецслужб по фильмам о Джейсоне Борне или "Враг государства", где по ключевой фразе в телефонном разговоре можно найти человека в любой точке планеты. В то время не было суперкомпьютеров, камер видеонаблюдения, глобальных баз данных отпечатков пальцев и ДНК. Вместо всего этого есть кропотливая работа людей, которые по крупицам ищут информацию, сопоставляют ее и на основе этого делают определенные выводы. В книге много интересных типажей, каждый со своей судьбой, характером, опытом и поведением. Здесь нет положительных или отрицательных персонажей, здесь есть люди, со своими эмоциями и переживаниями. Повествование идет с разных углов, от разных действующих лиц, а вставки с оперативными документами являются "клеем", которые соединяют все в целостную картину и придают особый характер повествованию.

"Москва шутить не станет... - мрачно сказал Таманцев. - Каждому поставят по клизме! На полведра скипидара с патефоновыми иголками, - уточнил он." Таманцев о личных перспективах в случае провала операции Сам Владимир Богомолов - человек с интересной и сложной судьбой, воспитывался у бабушки с дедушкой, прошел войну от рядового до командира взвода, которая оставила глубокий след.

"Отправиться в армию меня подбили двое приятелей, оба были старше меня, они и надоумили прибавить себе два года, что сделать при записи добровольцем было просто. Спустя три месяца, в первом же бою, когда залегшую на мерзлом поле роту накрыло залпом немецких минометов, я пожалел об этой инициативе. Оглушенный разрывами, я приподнял голову и увидел слева и чуть впереди бойца, которому осколком пропороло брюшину; лежа на боку, он безуспешно пытался поместить в живот вывалившиеся на землю кишки. Я стал взглядом искать командира и обнаружил впереди - по сапогам - лежавшего ничком взводного - у него была снесена затылочная часть черепа. Всего же во взводе одним залпом из 30 человек убило 11." В "Моменте истины" также присутствуют отголоски войны, здесь есть и раздутые трупы, и обглоданные стервятниками головы, и полный боли взгляд Алехина на двухлетнего мальчугана, потерявшего ручонку. Но поскольку действия происходят в тылу, то ужасов войны не много и за психику читателя можно быть спокойным.

"Качание маятника - это не только движение, оно толкуется шире... Его следует определить как "наиболее рациональные действия и поведение во время скоротечных огневых контактов при силовом задержании". Оно включает в себя и мгновенное выхватывание оружия, и умение с первых же секунд задействовать фактор отвлечения, фактор нервозности, а если возможно, и подсветку, и моментальную, безошибочную реакцию на любые действия противника, и упреждающее стремительное передвижение под выстрелами, и непрестанные обманные движения ("финт-игра"), и снайперскую меткость попадания в конечности при стрельбе по-македонски ("отключение конечностей"), и непрерывный психологический прессинг до завершения силового задержания. "Качанием маятника" достигается захват живьем сильного, хорошо вооруженного и оказывающего активное сопротивление противника"

Биография Владимира Осиповича Богомолова

Владимир Осипович Богомолов (03.07.1926 - 30.12.2003) - русский советский писатель. Родился в крестьянской семье в деревне Кирилловка Московской области.

В 1941 году окончил семь классов средней школы. В начале Великой Отечественной войны добровольцем пошел на фронт. Был воспитанником полка (его черты можно узнать в герое его первой повести "Иван"). В 1941 году получил первое офицерское звание. Был ранен, награжден орденами и медалями. Прошел путь от рядового до командира взвода разведки, - в конце войны исполнял должность командира роты, был офицером разведки полка. Богомолову пришлось пройти немало фронтовых дорог - Подмосковье, Украину, Северный Кавказ, Польшу, Германию, Маньчжурию. Служил в армии до 1952 года. Владимир Богомолов - писатель подчеркнуто одинокого склада. Принципиально не вступал в творческие союзы: ни писателей, ни кинематографистов. Редко давал интервью. Отказывался от любых выступлений. Снимал свое имя в титрах кинофильмов, прекрасно сделанных по его произведениям, даже из-за небольших разногласий с кинорежиссерами.

Ненавидит пустой вымысел, и потому предельно точен в психологических портретах героев, и в деталях военного быта. Потому, очевидно, и пишет очень медленно. По мотивам повести Иван кинорежиссером Андреем Тарковским был поставлен известный фильм Иваново детство (1962), удостоенный высшей премии Венецианского кинофестиваля Золотой лев. Роман Момент истины (В августе сорок четвертого. .) и повесть Иван выдержали более сотни изданий и, согласно данным библиографов, лидируют по количеству переизданий среди многих тысяч других современных литературных произведений, опубликованных соответственно в последние 25 и 40 лет. Умер 30 декабря 2003 года, похоронен на Ваганьковском кладбище.

Творчество

Литературная биография Богомолова началась в 1958, когда была напечатана первая повесть "Иван", опубликованная в 1958 году в журнале "Знамя". Она принесла автору признание и успех. Андрей Тарковский по повести снял знаменитый фильм "Иваново детство". Трагическая и правдивая история мальчика-разведчика, погибающего от рук немцев с полным сознанием исполненного профессионального долга, сразу же вошла в классику советской прозы о войне. Вторая повесть Богомолова - "Зоcя" появилась в 1963. События в ней также разворачиваются на фоне военной действительности. Ее сюжет построен на контрастах. В ней сталкиваются две стороны жизни - любовь и смерть, мечта и суровая реальность. Одновременно с повестью вышла в свет подборка рассказов-миниатюр: "Кладбище под Белостоком", "Второй сорт", "Кругом люди", "Сосед по палате", "Сердца моего боль". В них в наибольшей степени проявился характерный для стиля Богомолова лаконизм, умение в малой, но емкой форме поднимать проблемы самого широкого звучания. Им свойственны символичность, "притчевость", особое отношение к литературной детали.

Самое большое и знаменитое произведение Богомолова - роман "В августе сорок четвертого…" (второе название - "Момент истины"), законченный в 1973 году. Один из классических русских военных романов. Возможно, основные стилистические приёмы остросюжетного романа "В августе сорок четвёртого" повторены в НФ-повести "Волны гасят ветер" (1985-86) братьев Стругацких. Действие повести "В кригере " происходит осенью 1945-го на Дальнем Востоке В повести виден новый взгляд на послевоенную реальность Затем - традиционное для Владимира Богомолова многолетнее молчание, и лишь в 1993 году вышла новая повесть "В кригере" о первой послевоенной осени на Дальнем Востоке, о сложной и драматической для людей перестройке армии на мирный лад.

Роман Владимира Богомолова «Момент истины (В августе сорок четвертого)» относится к числу самых популярных произведений о Великой Отечественной войне. Хотя посвящена книга, пожалуй, одной из самых таинственных, мифологизированных, а для некоторых даже одиозных организаций под названием СМЕРШ (сокращение от «Смерть шпионам!»), в апреле 2018-го отметившей свой 75-летний юбилей.

Почему автор сделал героями романа именно смершевцев? Что представлял собой реальный, а не мифический СМЕРШ? Насколько верно «Момент истины» отразил роль и участие смершевцев в войне? И почему Богомолову категорически не понравилась попытка экранизации романа - фильм «В августе 44-го», далеко не худший из постперестроечных военно-исторических фильмов?

«Момент истины» основан на реальных документах
Знаменитый роман Богомолова был опубликован в журнале «Новый мир» в 1974 году. Из него читатели узнали, что военные контрразведчики с риском для жизни занимались поиском и нейтрализацией опытных парашютистов-диверсантов.

Автор рассказывает об активном розыске тремя офицерами оперативно-розыскной группы управления контрразведки фронта (капитан Павел Алёхин, старший лейтенант Евгений Таманцев и стажер, лейтенант Андрей Блинов) в прифронтовой полосе 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов группы немецких агентов, действия которой грозят сорвать готовящееся стратегическое наступление советских войск в Прибалтике.

Дело берет на контроль лично Сталин и дает контрразведчикам всего сутки.
В противном случае, в районе действий вражеской группы будет проведена войсковая операция, которая приведет к множеству ненужных жертв, а все смершевцы как не выполнившие приказ будут наказаны по законам военного времени.

Достоверность книге придают многочисленные подлинные приказы, рапорты, сводки, отчёты, ориентировки и другие официальные документы военного времени, в которых, автор по его словам, убрал лишь некоторую служебную информацию, изменил фамилии генералов и старших офицеров, а также названия нескольких воинских соединений и наименования небольших населённых пунктов.

Богомолов познакомил читателей и с профессиональным жаргоном контрразведчиков-розыскников. Это и «стрельба по-македонски» (стрельба с двух рук, одновременно поднятых на уровень плеч), и «качание маятника» (техника уклонения от пуль противника), и «момент истины» (активный допрос только что плененного противника) и ряд других терминов.

Доскональное знание материала чувствуется и в той горькой иронии, с которой один из главных героев, капитан Павел Алехин, пообщавшись с майором госбезопасности, замечает про себя: «Вот так всегда – армия считает нас органами госбезопасности, а органы считают нас армией».

И в демонстративном презрении офицера комендатуры Аникушина к смершевцам, к которым он временно прикомандирован, не подозревая, что они, в свою очередь, считают его, опытного фронтовика, попавшего в комендатуру после тяжелого ранения, всего лишь засевшим в тылу бездельником.

Несмотря на то, что слово СМЕРШ в романе ни разу не упоминается, ни до, ни после «Момента истины» об этой структуре никто не писал столь детально и талантливо.

Перефразируя французского критика Эжена Вогюэ, вся советская и постсоветская художественная литература, вместе с кинофильмами и телесериалами на тему советской военной контрразведки в годы войны - вышла из «шинели» Богомолова.

«В августе сорок четвертого» имел успех во множестве стран. Кроме Польши «Момент истины» выдержал более ста изданий, его тираж превысил несколько миллионов экземпляров. Он был переведен на множество иностранных языков и (не считая бывших республик Советского Союза) его прочитали во Вьетнаме, Иране, Португалии. Испании, Норвегии, Болгарии, Монголии, Венгрии, Финляндии, Чехии, Великобритании, США, Австралии, Новой Зеландии, Германии, Австрии, Китае, Японии, Корее и ряде других стран.
И только в Польше роман не стали переводить с русского. Там крайне не понравилась резко негативная оценка действий Армии Крайовой (буквально – Отечественная армия), военизированной структуры, подчинявшейся польскому правительству в изгнании, которое с 1939 года находилось в Лондоне.

Речь шла о действиях этой партизанской организации на территориях освобожденных советскими войсками Западной Белоруссии и Литвы, описанных в оперативных документах «Августа сорок четвертого». Там констатировалось, что аковцы неоднократно убивали военнослужащих Красной армии, представителей советской власти и местных жителей.
При этом Богомолов опирался на материалы Военной коллегии Верховного суда СССР. Согласно им с 28 июля по 31 декабря 1944 года в районах, где происходят описанные в романе события, аковцами было убито 277, и тяжело ранено 94, а в период с 1 января по 30 мая 1945 года убито 314 и тяжело ранено 125 солдат и офицеров РККА. То есть, независимо от политических оценок, автор «Момента истины» в этом вопросе описывал реальное положение дел.

Богомолов не был доволен экранизациями своего романа
Как только роман увидел свет, в 1975 году за его киновоплощение взялся известный литовский режиссер Витаустас Жалакявичюс, снявший до этого знаменитую картину «Никто не хотел умирать» (1966). Но фильма не получилась. Отснятый материал не понравился ни генеральному директору «Мосфильма» Николаю Сизову, ни самому писателю.

По словам, Богомолова, «Жалакявичюс непонятно для чего заставил актёров неделю или больше не бриться, снимал их со щетиной на лицах, с закатанными выше локтя рукавами, без ремней, с расстёгнутыми до пупа гимнастёрками. Они действительно походили на арестантов с гауптвахты.
Причём время от времени, неожиданно со злыми лицами применяли друг к другу болевые приёмы. Во всём материале режиссёром была осуществлена вестернизация: герои двигались и говорили, как ковбои в «Великолепной семёрке» .
Вторая попытка экранизировать роман оказалась более удачной – в 2000 году известный белорусский режиссер Михаил Пташук снял ленту «В августе 44-го». Однако Богомолов категорически потребовал убрать своё имя из титров, объяснив это тем, что большинство эпизодов книги оказались в фильме провалены.

«Персонажи лишились психологических характеристик, ушел мыслительный процесс, в силу изъятия или оскопления большинства эпизодов и кадров появились порой абсурдные нестыковки и несуразности, при этом картина оказалась лишенной смыслового шампура, оказалась примитивным боевичком с изображением частного случая, что ничуть не соответствует содержанию романа» , - такую убийственную характеристику дал картине автор романа.

С ней нельзя не согласиться, особенно зная, как кропотливо и мучительно долго создавалась книга – ее наброски Богомолов начал делать еще в начале 60-х годов. Он неоднократно выезжал в Западную Белоруссию и, регулярно бывая на месте описываемых событий, чуть ли не вымерял шагами расстояния между разными географическими объектами, упоминаемых в будущем романе.

Киноязык вообще куда беднее литературы, несмотря на весь свой технический арсенал, но из фильма Пташука ушло главное – документы и внутренний монолог героев, их реминисценции.

Например, великолепно написанное воспоминание Таманцева о своей первой встрече с агентами-парашютистами летом 1941 года. О чем он, коротая время в засаде, рассказывает двум прикомандированным к нему новичкам-офицерам.
«Вижу как сейчас: шоссе под Оршей - вторая неделя войны. Беженцы, подводы с барахлишком, инвалидами и стариками, обозы с ранеными.
Воронки от бомб, трупы на обочинах… Под вечер останавливаем на шоссе для проверки «эмку». Рядом с водителем - майор госбезопасности: сиреневая коверкотовая гимнастерочка, на петлицах - по ромбу, два ордена, потемнелый нагрудный знак «Почетный чекист». На заднем сиденье – его жена, миловидная блондинка с мальчиком лет трех-четырех, и еще один, спортивного вида, со значком ворошиловского стрелка и двумя кубарями - сержант госбезопасности…»

Это дает читателям романа понимание того, что немцы серьезно готовились к войне с нами. В том числе и по линии разведки (в фильме это практически не показано, там, в основном, отражена внешняя сюжетная линия).

Советским же контрразведчикам заранее подготовиться к войне помешали не завесившие от них обстоятельства.

Путь советской контрразведки: из госбезопасности в… госбезопасность
Так называемые особые отделы в Красной армии были созданы вскоре после того, как большевики окончательно монополизировали власть – 19 декабря 1918 года. Контроль был поручен ВЧК: прежде всего, чекисты присматривали за бывшими офицерами – военспецами. Дальше функции, связанные с контрразведывательной деятельностью, расширялись по мере накопления военного опыта. Но задача выявления внутренних врагов, прежде всего, среди армейского командного состава оставалась приоритетной.

Такой надзор со стороны ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД-НКГБ продолжался формально вплоть до 1941 года.

Но «чистки» и репрессии 30-х, особенно 1937-39 годов, сказались на всех. Было отстранено, арестовано, расстреляно или посажено в тюрьмы не только множество командиров РККА, но и самих контрразведчиков.

Причем, по утверждению доктора исторических наук генерал-лейтенанта ФСБ в отставке Александра Здановича, были арестованы и «осуждены на длительные сроки или расстреляны все сменявшие друг друга с калейдоскопической быстротой начальники Особого отдела ГУГБ НКВД СССР и руководители его структурных подразделений. К концу 1938 года не остались на своих должностях и начальники особых отделов военных округов и флотов ». Серьезно пострадала и агентура нашей контрразведки во многих странах мира.

В результате, 3 февраля 1941 года решением Политбюро ЦК ВКП (б) в ведении НКВД остался лишь отдел, который присматривал за внутренними войсками и сотрудниками наркомата внутренних дел, а военная контрразведка (особые отделы) была переподчинена руководству армии и флота. Причем большинство руководящих постов заняли кадровые военные, которым пришлось срочно осваивать специфику новой службы.

Однако катастрофическое развитие событий в начале Великой Отечественной войны заставило Сталина пересмотреть прежнее решение. Ему потребовались старые методы контроля над армией: сначала, в июле 1941-го, был восстановлен институт военных комиссаров, а через месяц особые отделы вернули в ведение НКВД.

Когда же обстановка на фронтах начала стабилизироваться, а потом и меняться в сторону перехвата стратегической инициативы, верховное командование во главе со Сталиным вернулось к теме контрразведки и внутренней безопасности.

Создание СМЕРШ - один из резких поворотов в истории советской контрразведки
В октябре 1942 года были существенно урезаны полномочия комиссаров. А затем (одновременно с рядом важных реформ в армии) встал вопрос, как должны измениться задачи и структура подчинённости в дальнейшей работе контрразведчиков. Были подготовлены планы, но неожиданно даже для ближайшего окружения Сталин выдвинул собственное предложение.

Удостоверение старшего оперуполномоченного майора «СМЕРШ»
Казакова М. А. за подписью генерал-майора Королёва Н. А. (1943)

В апреле 1943-го появляется структура, напрямую подчинённая верховному командованию во главе со Сталиным. Такая структура сохранится до 1946 года, когда военная контрразведка снова вернётся в ведение органов госбезопасности: в СССР – в МГБ (потом КГБ), в РФ – в ФСБ.

В годы войны существовало три независимых друг от друга СМЕРША
Основным было Главное управление контрразведки СМЕРШ наркомата обороны. Им руководил комиссар госбезопасности 2 ранга (генерал-лейтенант) Виктор Абакумов. Подчинялось оно непосредственно наркому обороны Иосифу Сталину. Это был самый многочисленный СМЕРШ, и действовал он, прежде всего, в армейской среде.

Вторым по значимости оказался отдел в наркомате внутренних дел, его возглавил комиссар госбезопасности (генерал-майор) Семён Юхимович. Этот СМЕРШ подчинялся Лаврентию Берии.

Наконец, было создано и управление контрразведки СМЕРШ наркомата военно-морского флота во главе с комиссаром госбезопасности (генерал-лейтенантом береговой службы) Петром Гладковым. Подчинялись морские контрразведчики наркому флота Николаю Кузнецову. Их функции были более схожи с функциями их армейских коллег, с поправкой на морскую специфику.

Командир взвода главного управления контрразведки СМЕРШ
3-й танковой армии 3-го Украинского фронта. Зима 1944-1945.

Сотрудники всех трех СМЕРШей носили форму и знаки различия своих воинских частей и соединений. Друг другу они не помогали, но и не вредили.

Общими для всех трех организаций задачами было наблюдение за политическим и моральным состоянием боевых соединений, частей и подразделений – как на передовой, так и в тылу. В каждой структуре имелся свой особист, который на основе сообщений офицеров и старшин, докладов собственной агентуры и перлюстрирования почты выявлял шпионов, диверсантов, дезертиров, «самострелов».

Определяли также и «лиц, ведущих антисоветскую агитацию». Таковым был признан и будущий писатель, а на тот момент командир батареи звуковой разведки 68-й Севско-Речицкой пушечной артиллерийской бригады 48-й армии 2-го Белорусского фронта капитан Александр Солженицын. Он был арестован смершевцами 9 февраля 1945 года за то, что в переписке с друзьями открыто ругал сталинские порядки.

В задачу всех особистов входила также проверка военнослужащих РККА, побывавших в плену.

СМЕРШ не выносил приговоров и не расстреливал
Однако, несмотря на то, что СМЕРШ выполнял, в том числе и роль военной полиции, многих «одиозных» функций не было в его компетенции - это элемент мифотворчества или исторической неграмотности.

Прежде всего, смершевцы не имели отношения к исполнению наказаний и тем более к расстрелам. Это было прерогативой военного трибунала или особого совещания при наркомате внутренних дел. То же самое и с тюремным заключением - военная контрразведка не имела полномочий отправить кого-то на нары.
Допрос немецкого солдата, взятого в плен разведчиками 49-й гвардейской стрелковой дивизии.
Его допрашивают (слева направо): заместитель начальника отдела контрразведки «СМЕРШ» 49-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии капитан Фёдор Петрович Жигалкин (1918 г.р.), начальник отдела контрразведки «СМЕРШ» 49-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии подполковник Александр Алексеевич Васильев (1903 г.р.); неизвестный разведчик.

Даже право на арест имело свои ограничения. Санкцию на аресты среднего офицерского состава смершевцы должны были получать в военном совете армии или фронта, а старшего и высшего комсостава - у наркома обороны, то есть, у самого Сталина.

Не занимались смершевцы и организацией заградотрядов. И никогда их не возглавляли - этим ведали войска НКВД по охране тыла. Исключение составили только заградотряды Сталинградского и Юго-Западного фронтов, которыми в сентябре-декабре 1942 года командовали сотрудники особых отделов наркомата внутренних дел. Впрочем, самой такой структуры - СМЕРШ - тогда ещё не существовало.

Репрессии и депортации местного населения – как на территории СССР, так и на освобождаемых от нацистской оккупации землях - также не относились к задачам СМЕРШ. Это не значит, что репрессий и депортаций не было. Просто для этого существовали территориальные органы НКВД-НКГБ.

СМЕРШ не был «вегетарианской» организацией
Впрочем, органы военной контрразведки вовсе не были местом службы добреньких гуманистов. С 1941 по 1945 годы через них прошло несколько миллионов человек. Не все оказалась затем в тюрьмах и лагерях; многие вернулись в ряды Красной армии и продолжили воевать. Однако часть расследований заканчивалась передачей дел в военные трибуналы.

В итоге, официально подтверждена цифра в 700 тысяч приговоренных к тюремным срокам и 70 тысяч расстрелянных по их приговору. Кроме того, некоторые очевидцы и историки говорят о таком явлении как долговременная ссылка, которая могла не фиксироваться в качестве меры наказания.

Помимо своих соотечественников, смершевцы занимались и гражданами других стран. В 1945 году на освобожденных территориях Центральной Европы начались аресты русских эмигрантов первой волны, которых контрразведчики выявляли и передавали в руки карательных органов.
Так, в Чехословакии 12 мая 1945 года органами СМЕРШ был арестован один из руководителей Белого движения в Сибири генерал Сергей Войцеховский. Вскоре его приговорили к 10 годам заключения за антисоветскую деятельность, а 7 апреля 1951 года он умер в лагере от желудочного кровотечения, так как много лет страдал язвой желудка.

Когда в августе 1945-го советские войска заняли Маньчжурию, аресты русских эмигрантов начались и там.

А среди иностранцев самым известным человеком, которого арестовали контрразведчики, стал шведский дипломат Рауль Валленберг, во время Холокоста спасший десятки тысяч венгерских евреев. Его задержали в феврале 1945 года в занятом РККА Будапеште. В результате Валленберг оказался на Лубянке, где его следы теряются. 31 октября 2016 года Швеция официально признала Рауля Валленберга умершим.

СМЕРШ часто помогал армии в необычных и сложных ситуациях
При этом рядовые смершевцы не раз участвовали в боях наравне со всеми на передовой. Учитывая их опыт и особую подготовку, эти бойцы и командиры способны были взять на себя командование, если погибал или был ранен кто-то из офицеров, найти выход из непростой ситуации.
Служба оперативного состава СМЕРШа была весьма опасной – в среднем, офицер служил три месяца, после чего выбывал по ранению или погибал в бою или во время спецоперации по прочесыванию местности. В годы войны четверо смершевцев удостоились звания Героя Советского Союза и все – посмертно.

Кстати, после выхода романа «Момент истины» Михаил Кузнецов в журнале «Наш современник» описал судьбу людей, послуживших прообразами его главных героев и второстепенных персонажей.

Прототип Алёхина был убит при задержании вражеских агентов в декабре 1944 года в Польше; прототип Таманцева - погиб зимой 1945 года в окопном бою при неожиданном прорыве танковой группы немцев; прототип Блинова, который во время войны был артиллеристом и в контрразведке ни одного дня не служил, закончил войну Героем Советского Союза.

Проводил СМЕРШ и радиоигры - операции, когда через захваченных ранее агентов противнику передается сознательная дезинформация. С 1943 по 1945 год контрразведчики провели 186 таких операций, фактически полностью перекрыв немцам доступ к советским военным секретам.

Одной из удач армейского СМЕРШа стала поимка в сентябре 1944 года двух немецких агентов-диверсантов Петра Шило и Лидии Бобрик (Шиловой), которые были заброшены для организации покушения на Сталина. Его устранение планировалось осуществить с помощью ручного гранатомета Panzerknacke, крепившегося в рукаве шинели.

По иронии судьбы немцы снабдили своих агентов документами на имя офицеров СМЕРШа, но это им не помогло. Обоих удалось перевербовать, после чего они приняли участие в длительной радиоигре с германским центром, но участия в покушении на Сталина им так и не простили. В 1952 году Петр Шило и Лидия Бобрик (Шилова) были осуждены по обвинению в измене Родине и расстреляны.

СМЕРШ за линией фронта
В тылу противника сотрудники СМЕРШ вербовались в школы Абвера и другие германские спецслужбы, получая возможность выявлять планы противника и действовать на опережение.

Отметим, что к началу 1943 года агентов для заброски в советский тыл готовили около 200 немецких разведшкол. И то, что их деятельность в итоге не смогла оказать существенного влияния на ход войны – заслуга СМЕРШа.

Особую роль сыграли советские разведчики и в срыве летом 1943 года немецкой наступательной операции «Цитадель», получив и переправив в Центр данные о развертывании крупных танковых сил противника в районе Орла, Курска и Белгорода.
Отвечал СМЕРШ также за шифросвязь, за подбор и подготовку кадров для военной контрразведки, в том числе - за двойную вербовку выявленных вражеских агентов.

А накануне Берлинской наступательной операции в управлении контрразведки СМЕРШ были созданы специальные оперативные группы, в задачу которых входил розыск и арест руководителей германского правительства, а также установление хранилищ ценностей и документов, имеющих оперативное значение.

Они обнаружили часть архивов РСХА (Главное управление имперской безопасности Третьего рейха), в частности, сведения о заграничной агентуре, и помогли захватить ряд видных деятелей нацистского режима и карательных ведомств, которые впоследствии предстали перед Нюрнбергским трибуналом.

Момент истины для автора «Момента истины» еще не наступил
Некоторые исследователи до сих пор не уверены, что автор лучшего романа о советской военной контрразведке служил во время войны в войсковой разведке, затем органах СМЕРШ и завершил карьеру в ГРУ Генштаба.

Несмотря на казалось бы доскональное знание того, о чем он писал. А ведь помимо «Момента истины», была, например, и повесть «Иван», по которой Андрей Тарковский снял пронзительный фильм о войне – «Иваново детство» (1962).

Владимира Войтинского (с этой фамилией Богомолов жил до 1953 года) российский поэт и живописец, фронтовик Леонид Рабичев назвал «фантазером» и обвинил в том, что тот не участвовал в войне, а в работе над своими книгами использовал его воспоминания и более 100 фронтовых писем. Рабичев считает, что Богомолов «начал писать про войну и отождествил себя со своими героями. Он сочинил себя».

Сам же Рабичев, по его словам, служил офицером связи при управлении 31-й армии, обслуживал штабы и за всю войну не убил ни одного немца.

По другим данным, Богомолов-Войтинский воевал с 1941 года и был награжден несколькими боевыми орденами и медалями.