Суровые красавицы
Большинство россиян считают, что современная чеченка - черноволосая, черноглазая женщина, запуганная мужем или отцом. Однако на самом деле настоящие чеченские женщины совсем иные. Давайте посмотрим портрет настоящей жительницы Чечни и восхитимся этими нежными и верными женщинами.
Вопреки устоявшемуся мнению, что чеченки, как многие представительницы Кавказа, смуглые и с черными волосами, это абсолютный миф. Достаточно пару часов погулять по Грозному, чтобы удостовериться в этом.
Экспертное мнение
Сайд-Магомед Хасиев
ученый-этнограф
"- Для антрополигической внешности чеченки характерны светлые глаза, светлые волосы, безволосый покров кожи, округлое лицо. Чеченки высокие, и у них пропорциональное тело, с длинной и узкой талией. Характер чеченок, как у представительниц земледельческого народа, проповедующего изысканную миролюбивость, мягкий и неагрессивный. В целом можно сказать, что у чеченок в обыденной жизни легкий, необременяющий характер."
Сам русский, мне почти 47 лет, «повидал» множество женщин, к чеченкам отношусь непредвзято, так же, как и своим женщинам. Сказать по правде, среди чеченок большая редкость смуглая (я имею в виду очень смуглая) кожа. Они имеют либо телесный, либо совершенно белый цвет лица. И среди них достаточно часто можно встретить очень красивую девушку. Они, как правило, редко бывают полными, они самые высокие на Кавказе девушки, самые статные, с осанкой. У них большие миндалевидные глаза, красивые брови, редко встретишь узкогубых или большеротых, как правило, точеные скулы, ни у одной нет больших щек. Есть у некоторых чеченок и черты, которые их портят, это лишние волосы, однако если этот фактор есть у большинства чеченок, то у меньшинства он заметен, то есть чаще всего он не имеет ярко выраженный характер. Красоту чеченок воспевали русские классики. Не у всех из них большие носы, и даже у кого нос крупноват, не факт, что он портит такую девушку. В целом они томные, чувственные, скромные, сдержанные."
Mykola alex, обсуждение на сайте lovehate.ru
Чеченские женщины и по нравам, и по одежде сильно отличаются от жительниц соседних регионов. К примеру, вместо брюк, которые с удовольствием носят мусульманки соседних регионов, чеченки всегда носят юбки или платья. На протяжении долгих лет в республике остаются в моде юбки, зауженные книзу, из-за которых женщины не могут ходить широкими шагами. Вообще, несмотря на то что в выборе одежды женщин Чечни никто не ограничивает, они стараются соблюдать скромность. Сейчас в моду вошла мусульманская одежда и все чаще на улицах Грозного и в деревнях можно встретить женщин в хиджабах.
Модельеры из Чечни удивили любителей роскоши
Характерно, что даже во время активных военных действии на территории республики женское население сумело сохранить в одежде национальные традиции. В наряде чеченки на первое место ставят женственность, а не практичность. В любую погоду - в снег, в жару - даже если чеченка выскочит на минутку в соседний магазин за хлебом, то оденется как на праздник.
"В конце XX - начале XXI века внешний образ чеченской женщины, ее роль в семье и обществе претерпели заметные изменения. Связано это с неизбежными процессами развития общества и изменениями в соответствии со временем поведенческих стереотипов. Изменения коснулись прежде всего внешней стороны, и наиболее заметно они отражаются на тех поколениях, которые выросли в конце 80-х - начале 90-х годов XX века. Молодые чеченские девушки и женщины начала XXI века отличаются большей эмансипированностью, причем проявляется это во многих аспектах их жизни и быта, начиная с внешнего облика. Если в традиционном чеченском обществе роль и статус девушки, женщины (замужняя она или нет, вдова, разведенная) можно было определить по одежде и ее деталям (по фасону, цветовой гамме, украшениям, манере завязывать платок и т. д.), то в современном обществе молодые чеченские девушки, женщины часто одеваются сообразно моде, не соблюдая прежних условностей."
Сулейман Демилханов, историк
Современные чеченки самодостаточны и неуязвимы перед суровыми реалиями жизни. Во время войны много семей осталось без глав семей, и именно женщинам пришлось в одиночку поднимать детей и делать из них полезных членов общества. В республике даже отмечают День чеченской женщины, имеющий статус общенационального праздника. Если в сравнительно недавнем прошлом чеченская девушка из-за предрассудков была ограничена в получении высшего образования, то теперь она вольна в своем выборе наряду с мужчинами. И хотя в Чечне принято, чтобы женщины слушались отцов, старших братьев, а после свадьбы - мужей, забитыми и безвольными их назвать никак нельзя.
"В традиционном чеченском обществе девушка, выходя за порог дома, всегда должна была оставаться в поле зрения родственников и односельчан, чтобы ни на секунду не могло возникнуть и тени сомнений в ее чести и целомудренности. Одной из причин того, что девушек не пускали учиться в средние и высшие учебные заведения, располагавшиеся в основном в городе Грозном, было именно это обстоятельство. Даже свидания молодые назначали в людном месте - возле родника, откуда сельчане брали воду. Сегодня, конечно, такая практика почти повсеместно ушла в прошлое и чеченки получают образование даже в европейских вузах."
Сулейман Демилханов, историк
Известно, что ингуши и чеченцы – один народ, разделенный в силу исторических и социально-политических причин. Тем не менее, за недолгий период своего размежевания чеченцы и ингуши успели накопить немало отличий
В современной этнологии чеченцев и ингушей принято объединять общим термином – «вайнахские народы» (чеч. «вайнах», ингуш. «вейнах» – «наши люди»). Именно так идентифицируют себя представители двух кавказских этносов.
Чеченцы и ингуши не создали своей письменности, в связи с чем их история изучалась по летописям соседних народов. Зачастую эти сведения были обрывочны и не всегда объективны. Тем не менее, сегодня ученые с полной уверенностью могут сказать, что чеченцы и ингуши являются одними из древнейших жителей Кавказа, принадлежащих к вайнахской языковой группе нахско-дагестанской семьи.
Предков ингушей (самоназвание галга́и) историки находят среди племенного союза аланов, учувствовавшего в Великом переселении народов.
Антрополог Виктор Бунак уверен, что среди ингушей древний кавказский (или кавкасионский) тип сохранился «более чем у кого-либо из других северокавказских народов».
Вот как ингушей описывает Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: «По наружному своему виду ингуш сухощав, строен, среднего роста, с резкими чертами и быстрыми глазами на бледном, смуглом лице; цвет волос по преимуществу черный, нос орлиный, движения торопливы и порывисты».
Чеченцы (самоназвание но́хчий), по одной из гипотез, на исторической сцене появились раньше ингушей. Некоторые исследователи, в том числе антрополог Валерий Алексеев, считают чеченцев потомками хурритов, живших во 2 тысячелетии до нашей эры в северной Месопотамии.
В армянских источниках VII века чеченцы упоминаются как «нахча матьян» («говорящие на языке нохчи»). В документах XVI-XVII столетий можно встретить племенные названия чеченцев – ичкеринцы, ококи, шубуты. В русском языке слово «чеченец» стало транслитерацией терминов бытовавших в среде соседних народов – «цацане», «шашены», «чачане».
Внешний облик чеченцев согласно словарю Брокгауза и Ефрона такой: «высокого роста и хорошо сложены. Женщины отличаются красотой. В антропологическом отношении Чеченцы представляют тип смешанный. Цвет глаз варьирует от чёрного до более или менее тёмно-карего и от голубого до более или менее светло-зелёного. В цвете волос замечаются переходы от чёрного к более или менее тёмно-русому. Нос часто вздёрнутый и вогнутый».
Генетические исследования показали, что современные чеченцы и ингуши хоть и относятся к одной и той же гаплогруппе, в этническом плане неоднородны. Генетик Хусейн Чокаев, опираясь на последние данные исследований, пишет, что общий предок значительной части чечено-ингушского этноса - это представитель субгруппы J2a4b (М67), которая зародилась на территории современной Турции примерно 11,8 тыс. лет назад. Носителями такого гаплотипа были, в том числе, карийцы, минойцы и пеласги. Но если ингуши соответствуют группе J2a4b (М67) на 87%, то чеченцы только на 58%.
Со временем чеченцы большей частью расселились по правым притокам Сунжи и Терека. В равной степени местами их проживания стали горы, предгорья и равнины. Ингуши сосредоточились к западу от чеченских поселений, главным образом в верховьях Сунжи.
Первые признаки разделения единого вайнахского этноса, по мнению исследователей, наметились после 1770 года, когда ингуши приняли российское подданство. Вхождение в состав империи привнесло свои особенности в жизненный уклад этого народа. Размежевание между ингушами и чеченцами еще больше усилилось во время Кавказской войны, с перерывами продолжавшейся с 1817 по 1864 годы.
В годы войны именно Чечня стала главным оплотом сопротивления и очагом военно-религиозного движения мюридизма. Согласно этому учению нравственное и политическое возрождение ислама было возможно лишь после свержения иноверного русского ига. Мюридистская пропаганда Кази-Муллы, Гамзата и Шамиля дала богатые всходы на чеченской почве, в то время как ингуши остались в стороне от «войны за веру».
После окончания Кавказской войны обжитые ингушами места для приграничного спокойствия были заселены казаками, которые оставались там вплоть до прихода на Кавказ Советской власти. В 1921 году на территории бывшей Терской и части бывшей Кубанской областей Российской империи возникла Горская АССР, а в 1936 году на карте появилась Чечено-Ингушская АССР.
После распада Советского Союза чеченцы и ингуши снова пошли разными дорогами: в Чечне активизировались радикальные течения, призывавшие к независимости, а Ингушетия решила остаться в составе России. В новой ситуации граница между Чечней и Ингушетией перестала быть условной и со временем разделила два субъекта федерации – Республику Ингушетия и Чеченскую Республику.
Господствующая религия ингушей и чеченцев – ислам суннитского толка. Впрочем, степень его влияния на оба народа разная. Несмотря на то, что ислам в Северный Кавказ начал проникать еще со времен нашествия Чингисхана, большинство жителей Чечни прияли его только в XVIII столетии. В период Кавказских войн через мюридистское движение ислам настолько укрепился в Чечне, что породил там настоящий религиозный фанатизм.
В Ингушетии ислам адаптировался лишь к середине XIX столетия, однако не пустил там глубоких корней. До недавнего времени немало ингушей все еще оставалось во власти древних домусульманских верований, неотъемлемой частью которых был культ семьи и предков. Этот культ обязывал чтить свои святыни, такие как очаг и надочажную цепь. Возле очага готовили пищу, обсуждали важные вопросы, совершали обряды. Надочажная цепь также сохранила связь с традициями. Когда в ингушский дом входил посторонний человек и хватался за надочажную цепь – он попадал под покровительство хозяина, а если к ней прикасался кровник, то он избавлялся от мести.
Современная Ингушетия в значительной степени живет в русле политической и религиозной свободы, что оказывает влияние и на вероисповедание. Если в Чечне официально признан лишь суфийский ислам, то в Ингушетии большое число сторонников салафизма, который многими воспринимается как радикальное течение ислама.
В отличие от ингушей на религиозное сознание чеченцев оказала влияние напряженная социально-политическая обстановка последних десятилетий, из-за чего салафизм не прижился в общественном пространстве Республики. В свою очередь, особенно среди молодежи, растет интерес и стремление к истинному исламу, в строгом соблюдении всех предписаний Корана и религиозных обрядов.
Традиции
По мнению этнографов, чеченская культура в большей степени, чем ингушская утратила связь с традиционными ритуалами характерными для вайнахов. Так, ингушей возмущает чеченский обычай давать гостю суп, а не специальное мясное блюдо из баранины, куриного или индюшачьего мяса, что практиковалось испокон веков.
Тоже самое можно сказать и о семейных взаимоотношениях. Ингушский мужчина обычно не знакомится со своей тещей, они не видятся на сватовстве, не пересекаются на семейных торжествах и других мероприятиях. Ингуши очень гордятся эти фактом и считают, что их семьи гораздо крепче чеченских.
Есть отличия и в свадебных обрядах. К примеру, если у чеченцев после показа гостям невеста весь день находится в отдельной комнате, то у ингушей принято, чтобы молодая до вечера стояла в углу главного зала и принимала подарки. Ингушки нередко свадебному платью предпочитают национальные наряды, чеченки в этом плане более современны.
Жизненный уклад чеченцев и ингушей в значительной степени определяется тейповой (клановой) структурой. Ингушские тейпы приято называть еще и «фамилиями». Если чеченский тейп может насчитывать сотни фамилий, то ингушский чаще всего ограничивается несколькими десятками, при этом ингушские фамилии чаще всего имеют доисламские корни, тогда как чеченские преимущественно мусульманские.
Ингушский тейп обычно экзогамен. Браки внутри тейпа конечно встречаются, однако не приветствуются. Чеченцы напротив предпочитают создавать браки внутри своего тейпа, чтобы прочнее сохранять родовые связи.
В Чечне тейпы подчиняются крупным военно-политическим объединениям – тукхумам. Всего их девять. У ингушей такого деления нет. В вайнахской среде ингушей традиционно называют «десятым тукхумом», подчеркивая тем самым близость двух соседних народов.
На данный момент в мире насчитывается около 1 млн. 700 тыс. чеченцев. Кроме Чечни они проживают в Ингушетии, Дагестане, Ставропольском крае, Волгоградской области, Калмыкии, Астраханской, Саратовской, Тюменской области, Северной Осетии, за рубежом их больше всего в Турции, Казахстане, Франции, Австрии, Бельгии.
Общая численность ингушей около 700 тыс. человек. Помимо России они также живут в Киргизии, Украине, Белоруссии, Латвии, Турции, Сирии, Иордании, Ливане.
В казачество вступали представители многих народов. Но самое удивительное, что казаками становились те, с кем российские подданные вынуждены были вести непримиримую войну – чеченцы.
Обоюдное влияние
Быт казачества, заселявшего левый берег Терека с XVI века, во многом складывался под влиянием соседних горских народов – чеченцев, ингушей, кабардинцев. Например, казачьи избы мало чем отличались от горской сакли, особенно внутренним устройством и убранством. Живший в молодые годы в Чечне Лев Толстой писал, что гребенские (терские) казаки «устраивают свои жилища по чеченскому обычаю».
Горская одежда максимально приспособленная к местным условиям охотно была принята и освоена казаками. Обыденными для казака стали кавказская бурка, бешмет, папаха, башлык и черкеска. Они также с удовольствием украшали себя кавказским поясом, кинжалом и газырями с металлическими или серебряными наконечниками.
Российский писатель чеченского происхождения Герман Садулаев считает, что процесс взаимопроникновения казацкой и горской культур был взаимным. Так, по его мнению, спустившиеся с гор вайнахи именно у казаков научились ватажничеству, разбойным операциям и лихому молодечеству.
Породнились
Терские казаки уже с середины XVI столетия устанавливают добрососедские отношения с чеченцами. Живя бок о бок друг с другом иначе поступить было нельзя. Особенно близким для казаков оказался чеченский тейп варандой, часто принимавший крестьян, бежавших от крепостной зависимости. По свидетельству очевидцев, почти вся артиллерия имама Шамиля обслуживалась беглецами. Неслучайно и сегодня варандой называют «русским тейпом».
Но был и обратный процесс. Чеченцы, пытавшиеся скрыться от исламской экспансии, переправлялись через Терек и оказывались в казачьих селениях. Многие из них обосновались в станице Червленная (сегодня Шелковский район Чечни).
Терские казаки часто являлись кунаками чеченцев, они гордились такой дружбой и передавали ее из поколения в поколение. Толстой писал, что вплоть до второй половины XIX столетия «казацкие роды считались родством с чеченцами, у кого бабка, у кого тетка чеченка была».
Особенно тесно ассимилировались с казаками представители чеченского тейпа гуной, между ними традиционно был высокий процент смешанных браков. «Среди терских казаков даже в типе их наружности проглядывают черты, общие с горцами; особенно характерны эти черты у казачек: наряду с лицом великорусской красавицы, круглым, румяным, мы встречаем продолговато-бледное, овальное личико с чеченской кровью», – писал один из современников Толстого.
Интересное наблюдение о смеси русской и чеченской крови оставил в 1915 году краевед Ф. С. Гребенец. Он так описывал женщину станицы Новогладковской: «Она приобрела легкий стан от кавказского горца, а от казака заимствовала рост, мускульную силу и трезвый характер русской женщины». По мнению этнографов, в начале XX века практически в каждой новогладковской женщине текла чеченская кровь.
«Свиноеды»
С XVII столетия началась активной исламизации Чечни. Источники отмечают, что процесс этот проходил чрезвычайно болезненно. Нередко дагестанские мюриды приказывали целыми селениями вырезать тех, кто противился воле Аллаха.
Многие чеченцы, не пожелавшие принимать новую веру, стали постепенно заселять свободные левобережные территории и окрестности терских поселений. Некоторые из них в итоге оказались основателями будущих казачьих станиц. Так, основателем станицы Дубовской считается чеченец из тейпа садой по имени Дуба. Со временем многие левобережные села и пастбища сохранили древние чеченские названия.
Утихающие и вновь возобновляющиеся волны переселения продолжались вплоть до эпохи Петра I. К этому времени чеченцы вошли в тесное соприкосновение не только с бытом казаков, но и с обычаями христиан-староверов, с которыми были вынуждены покидать обжитые места правобережья Терека.
В начале XIX века уже непосредственно мусульманские старейшины способствовали выселению за Терек чеченцев, не желающих исполнять предписаний ислама. Находясь в положении мусульманских протестантов, они были чужими и среди христиан, и среди магометан. Единственным местом, где их прияли оказались казачьи станицы.
Одной из причин непринятия чеченцами ислама стали традиции свиноводства, от которых многие не захотели отказываться. «Да, мы русские», говорили они, – «мы едим свинью». Термины «русский», «христианин» и «свиноед» в те времена для чеченцев звучали как синонимы. Исследователь Александр Гапаев отмечает, что деление чеченцев на мусульман и немусульман было исключительно по признаку «свиноедения».
Точно установлено, чеченцы целыми семьями и даже родами принимали христианство – так они более органично вписывались в терский казачий этнос, а их потомки стали уже полноценными казаками. Хотя история знает и обратный пример, когда уже терцы обращались в ислам.
Об исламизации терских казаков, в частности, говорит историк Виталий Виноградов, который на научных конференциях и в печати неоднократно заявлял, что равнинная часть чеченской земли до «черных» гор исконно принадлежала русским. В доказательство он приводил то, что в селении Гуни проживают потомки терских казаков, которые в свое время приняли ислам и «очеченились».
Устойчивый этнос
Чеченский писатель Халид Ошаев вспоминал, как он в 20-х годах в качестве командующего для ликвидации «казачьих банд» был направлен на Левобережье Терека. Он тогда одним из первых обратил внимание на то, что пожилые казаки по-чеченски называют почти все местные старые топонимы.
Увлеченный Ошаев докопался до некоторых казачьих фамилий чеченского происхождения и через них добился свидания с лидерами «казачьих банд». На встрече советский командир объяснил, что среди казаков много его родственников и что ему не хочется проливать их кровь. В результате дискуссии «банда» оказалась расформирована. Тогда в ЧК возмущенные братанием Ошаева с «белоказачьими» бандами едва не расстреляли будущего писателя. Однако судьба оказалась благосклонна к нему.
Впоследствии став директором Чечено-Ингушского научно-исследовательского института истории, языка и литературы Ошаев продолжал удивляться тому, что тюркские и русские названия полностью не вытеснили левобережные чеченские топонимы. Он, к примеру, заметил, что местечко Гунашка, многие казаки называли и по-ногайски – Карногай, и на русский лад – Черногай.
Объяснение этому может быть следующее. Оказаченные чеченцы были более адаптированы к местному климату, чем переселенцы из глубин России, среди которых фиксировался большой процент заболеваемости и смертности.
Отмечались случаи, когда почти все русское население, к примеру, Каргалинска, Кизляра, Святого Креста покидало уже обжитые места, спасаясь от болезней. А некоторые станицы, в их числе, Святой Крест, неоднократно подвергались полному опустошению. Это и способствовало устойчивости как нахской антропологии, так и преобладанию чеченской топонимики.
Не отличить
Казаки-гунойцы всегда хорошо знали свою родословную, и, приезжая в село Гуной, безошибочно показывали дома своих предков. Жители Гуноя расскажут туристам легенду о том, как исламскийпроповедник шейх Берса сбросил с горы гунойский котел со свининой (и покажут это место), после чего значительное количество представителей этого тейпа выселилось на Левобережье.
Сегодня родословные связи с казаками больше частью сохранили тейпы гуной и варандой. Только в одной станице Червленной в середине XX столетия проживало несколько десятков фамилий казаков гунойского происхождения, среди которых Гришины, Асташкины, Гулаевы, Денискины, Велик, Тилик, Полушкины, Тихоновы, Метрошкины, Рогожины.
Совместно с группой экспертов антропологом Л. П. Шерашидзе и этнографом И. М. Саидовым были обследованы терские казаки, расселившиеся от Алпатова до Кизляра. Ученые подтвердили их этнографическую и антропологическую близость чеченцам. Любопытно, что порой внешнее сходство представителей обоих этносов было настолько сильным, что исследователи не могли отличить чеченских детей от казачьих.
В марте власти Норвегии начали насильственно выселять из страны чеченских эмигрантов. 50 семей, включая женщин и детей, уже выдворены в Россию. Год назад так же поступила Австрия. Одна из причин депортации — агрессивное поведение переселенцев по отношению к коренным жителям страны, давшей им пристанище. Те же самые претензии предъявляют к выходцам из южных регионов и в самой России. Почему горячие кавказские парни, которые кичатся строгими правилами морали у себя на родине, «в гостях» ведут себя как в хлеву?
— Герман, чеченские парни в российских городах ведут себя, мягко говоря, вызывающе. Зачем?
— Беспредельничают чеченские мальчики—мажоры — дети высокопоставленных чиновников и богатых людей, золотая молодежь на джипах и «Ламборджини». Они всегда на виду и ведут себя по-хамски... В 20 лет откуда у него такая тачка? Кто он? Наверняка сынок какой-нибудь персоны. Он привык к вседозволенности у себя на родине и, приехав в Россию, точно так же живет по своим законам, точнее, без всяких законов. Потому что знает: если что, приедет папа, друг папы или родственник, помашет серьезными корочками, сделает звонки куда надо, проплатит, если надо, и любое дело сойдет с рук. Все видят: если что-то случилось с русским, ему не поможет никто. А на защиту юного выходца с Кавказа подтягиваются все резервы. Отсюда и исключительность, и неподсудность законам России.
Этих-то неприкосновенных в основном и видят в Москве. Парень из бедной чеченской семьи позволить себе Москву не может. А те, кто все-таки оказывается в столице, по-детски тянутся к мажорам: прокатиться по Тверской на заднем сиденье джипа, почувствовать себя крутым. Мажоры формируют из них свою свиту — бригады «шестерок». Они не могут сказать: «Мой отец богаче твоего в сто раз, поэтому ты должен мне прислуживать».
Они говорят: «Мы — с Кавказа, мы — братья, Кавказ всех победит, Россия под нами...». Они используют эти заклинания, чтобы создать вокруг себя ореол героя. Простоватые ребята из числа малоимущих соплеменников на это ведутся. И тут же: «Мы — ислам, Аллах акбар!». Какой «Аллах акбар», если ты пьешь водку?! Если ты дебоширишь и пристаешь к чужим женам? Какой ты в таком случае мусульманин и при чем тут вообще вероисповедание? Всего этого не было бы при жесткой политике властей — по отношению не к нациям, а к любым гражданам.
Совершил правонарушение — отвечай. А кто там у тебя папа, неважно. В реальности же дела заминаются по национальному признаку. Не так давно этим занимались вполне официальные лица вроде чеченского омбудсмена Нурди Нухажиева, который неоднократно вместе со своей командой выезжал на разборки туда, где, по его мнению, задевали честь чеченской молодежи. Это очень злило местное население и разжигало страсти. Лейтмотив у этих летучих бригад был такой: «Наши мальчики не могли сделать ничего плохого!» Почему не могли? Допустим, провинившийся «мальчик» живет в Ставропольском крае. Ну и что, что он чеченец? Есть местные российские правоохранительные органы, они разберутся. Кто уполномочивал омбудсмена выгораживать кого-то от имени этнической общности? И причем тут вообще национальные структуры? Натворили что-то какие-то парни — надо говорить не с землячеством, а с милицией и прокуратурой.
— Всех возмутила история, когда студент, сын бизнесмена, гонял на внедорожнике в Москве вокруг Вечного огня. Хотел оскорбить или выпендриться?
— Это те же мажорские штучки. На джипе же катался, не на «шестерке». Тот же «сынок» из тех, кто приезжает в Москву якобы учиться. Эти парни устраивают гонки-гулянки, а потом подваливают к преподавателю: «Слышь, ты, если не поставишь мне хорошую оценку, мой папа позвонит куда надо и тебя вышибут с работы». Чем больше им позволяется, тем больше они наглеют. Они ничего не хотят делать своими руками — ни учиться, ни работать. Зачем? Ведь если папа дает 10 тысяч долларов в месяц на карманные расходы, проблем нет.
— Ты сказал: «Чечня — последнее оставшееся в России настоящее мужское общество. Это мир мужчин». Почему сегодня Чечня рождает мужчин-разрушителей, а не тех, кто строит и развивает мысль?
— Сегодня в Чечне потерял ценность сам труд. Половина трудоспособного населения сидит без работы. И везде — страшное неравенство. Мысли такие: вкалывай хоть круглые сутки — не заработаешь даже на учебники своему ребенку. А у соседа, с которым выросли на одной улице, несколько машин, двухэтажный дом и 40 человек охраны. Он всем своим сыновьям на 16-летие покупает по джипу. Он чиновник, и он крутой. А ты ходишь с голым задом: При этом социальное расслоение чеченцам не свойственно — в горском обществе не было такой пропасти между богатыми и бедными. Для людей это жестокий психологический шок, что теперь ты никто, раб, а твой сосед — господин и пинает тебя, как солому под ногами. Идти в батраки хотят немногие.
— В России сосуществуют представители более 180 национальностей и этнических групп. Как бы то ни было, люди уживаются друг с другом. Почему только чеченцы противопоставляют себя всем? Почему они «вне системы»?
— Говорят, будто чеченцы не находят общего языка не только с русскими в России и в самой Чечне, но даже со своими соседями — ингушами, дагестанцами, кабардинцами, осетинами, что у них, мол, конф-ликт со всеми. Но это миф. Нация «кавказец» — собирательное определение, но единой «кавказской общности» не существует. Да, на Кавказе люди разной культуры и разных вероисповеданий зачастую не находят общего языка. Но вряд ли тут в особом ряду чеченцы. То же самое, например, наблюдается и в Ингушетии, и в многонациональном Дагестане, где в каждом районе своя национальность — аварцы, лакцы, кумыки — и иногда в соседнем ауле говорят на другом диалекте.
— А что происходит с чеченской культурой? У осетин есть Валерий Гергиев и Коста Хетагуров, у абхазов — Фазиль Искандер и Ксения Георгиади. У Дагестана — Расул Гамзатов, у Кабардино-Балкарии — Юрий Темирканов. А у Чечни?
— У Чечни культурная и этническая замкнутость. Хотя были известные чеченцы — танцор Махмуд Эсамбаев, композитор Аднан Шахбулатов. Есть и сейчас — писатели Канта Ибрагимов, Султан Яшуркаев, поэт Апти Бисултанов. Правда, два последних сейчас творят в эмиграции — в Европе. И это неудивительно: из 3 млн. чеченцев только 1 млн. живет у себя на родине. Остальные — в России или за рубежом. Быть национальным писателем в самой Чечне и даже чеченским писателем в России сегодня трудно: того нельзя, этого нельзя — нет свободы слова.
— «Надо быть богатым, а не умным. Будут деньги — остальное купим». Это психология всего Северного Кавказа?
— И большей части России тоже. Но шоковые реформы 90-х отозвались в той же Чечне по-своему. В чеченском обществе нет механизма противодействия «скромному обаянию» капитала. У людей отсутствует иммунитет против власти денег. Это проблема для всех народов нашей страны, но особенно для малых, окраинных. Сбиты все нравственные ориентиры. Осталось только одно: «Главное — деньги, а не труд». То есть работать не надо, учиться не надо, быть нравственным и соблюдать законы необязательно. В этом смысле мы как чукчи: водку завезли — и повальное пьянство. Роскошь на нас действует точно так же.
— Так кто кого сейчас угнетает: русские чеченцев или наоборот?
— У каждого своя правда. У русских тоже есть мажоры, которые, правда, не приезжают из Москвы в Грозный. Но вопросы все равно остаются. Почему у чеченцев всегда претензии к России, только иногда — к власти в собственной республике и никогда — к себе самим? Это относится и ко всему российскому народу, которого какие-то злые исторические силы вечно гнетут. У нас общая беда: кажется, что все вокруг виноваты — нас обижают, а мы сами хорошие. Психологическая компенсация как реакция на несправедливую жизнь. И признак того, что пора избавляться от инфантилизма.
Досье
Герман Садулаев родился в 1973 году в селе Шали Чечено-Ингушской АССР в семье чеченца и терской казачки.
7 января 2016, 23:48Пост о чеченской моде и поднятые вопросы в комментариях побудили меня написать о том, какой я увидела Чечню, куда поехала в гости к ученикам.
Дело было так: я, студентка 4-го курса, подрабатывала репетиторством. В конце учебного года я получила приглашение от своих учеников посетить Чечню. Друзья и родственники крутили пальцем у виска, отговаривали и убеждали, что меня обязательно украдут и увезут в горы, в аул. Но я решила, что возможности посетить Кавказ у меня может больше и не предвидиться, и полетела.
Полет - это отдельная тема. Рейс совершался авиакомпанией "Грозный-авиа", и скажу я - это был худший полет в моей жизни. Мало того, что самолет - на вид консервная банка, так еще нас постоянно трясло, было очень душно, дети кричали, и никто их не успокаивал. И весь салон самолета смотрел на меня во все глаза, и я уже поняла, что путешествующие одинокие русские девушки в Чечню - явление не самое частотное (а летела я одна, семья учеников уже ждала меня в Грозном).
Приземлившись в аэропорту, я спокойно вышла на улицу. Меня встретили мои друзья, и мы направились в гости к какой-то семье. Так я сразу столкнулась с известным кавказским гостеприимством - уже на пороге дома меня все расцеловали, раздали комплименты, усадили за стол и очень щедро и обильно накормили разными сытными блюдами. Смеялись, что если надеть на меня платок, то я вполне сойду за чеченку. А вообще я была одета в джинсы и рубашку, в то время как все чеченские девушки и женщины - в платьях и юбках. Но так как никто в меня пальцем не тыкал, я не стала переодеваться.
После обеда мы поехали "домой" - на проспект А. Кадырова, центр Грозного. Еще в пути я пыталась рассмотреть Грозный во всех деталях и успела отметить, что, конечно, центр города восстановлен и отремонтирован, а вот за пределами можно увидеть разрушенные здания (ну, и в центре тоже есть). Вообще моих спутников удивлял мой интерес к послевоенным...хм, как это назвать? приметам? У меня было ощущение, что сейчас люди в Чечне не очень любят обсуждать русско-чеченскую войну. И неудивительно, наверное. Сейчас-то Россия - друг (хотя в общем-то и тут за скобки можно выделить некоторые нюансы), а в честь Путина назван другой центральный проспект, соседствующий с проспектом Кадырова.
Ужинать мы (я и моя 17-летняя ученица) пошли в торговый центр. Конечно, мне очень хотелось посмотреть на девушек - как они одеты, их макияж. К слову, моя ученица в этом смысле была совсем не показательным примером. Она была одета в блузку и узкую яркую юбку-карандаш.
Мои первые наблюдения: да, многие девушки в хиджабах, с минимумом макияжа, но и немаленькая часть девушек были наряжены ярко и броско, в приталенной одежде, с ярко накрашенными лицами. Я даже как-то засмущалась в тот вечер, пожалела, что не сменила джинсы и кеды на что-нибудь более женственное.
Молодые люди наглые и беспардонные. В том же кафе могли просто повернуться и смотреть-смотреть-смотреть, при этом делая какие-то комментарии и посылая записки с номером телефона.
Но, по словам моих друзей, девушек с улицы уже не крадут. Это связано с введением закона, согласно которому любой укравший девушку наказывается штрафом в 2 миллиона рублей. Правда, тут же одна девушка рассказывала историю, как ее за волосы уволокли в какую-то машину, а там уже ждал "жених". Новоиспеченный муж ей пришелся по душе, но как некстати - ее отец с такой судьбой не согласился и так же - за волосы - утащил обратно в отчий дом.
Меня история не испугала, и я на следующее утро, надев платье чуть выше колен, решила прогуляться до ближайшей кофейни. Вслед мне раздавались свистки, машины ревели гудками без остановки, но при этом каких-либо покушений замечено не было. :) Видимо, угроза получить штраф имеет свое действие.
Про рев гудками - это не преувеличение. Как-то мы решили посчитать количество услышанных гудков. Мы шли из дома до главной мечети (что в общем-то рядом, на одном проспекте) и насчитали больше 100 гудков. Я думаю, Турция и Египет с их "наташами" нервно курят в сторонке. Мои друзья объяснили такое поведение тем, что после войн большинство городских чеченцев уехало в Москву, а нынешний Грозный заселен в массе своей чеченцами, которые спустились с гор. А у них свои представления о допустимом.
Про красоту чеченских девушек. Ну, не знаю. В самом Грозном красивых девушек не видела. В Москве - да, есть яркие чеченки.
В Грозном скучно - смотреть-то не на что. Посещение мечети "Сердце Чечни" заняло от силы полчаса. И уже на второй день я стала активно звать всех в горы. И этим тоже удивила своих чеченских друзей - они в горы не рвались и не понимали моего энтуазма. И к тому же они не решались поехать за город без сопровождения мужчины. Поездка откладывалась, и я просто гуляла по проспектам Кадырова и Путина. Часто гуляла одна. Поначалу было страшновато, возникали мысли о безопасности (ну, ладно, думала я, в аул не утащат, но обокрасть? просто напасть?), но довольно быстро эти мысли исчезли. Все было спокойно, а ко взглядам мужчин я привыкла и уже не обращала внимания. Правда, помню, что у Грозного-сити стояли такие амбалы с автоматами наперевес, еще зыркнули на меня подозрительно. :)
И вот долгожданная поездка в горы состоялась!
Сопровождать нас вызвался друг семьи, полковник МВД. Когда мы выехали из Грозного, он показал мне дом Руслана Байсарова (бывший гражданский (?) муж Орбакайте) со словами: "хочешь, и тебя замуж за богатого выдадим?".
Горы, конечно, поразили красотой. И дорога очень понравилась - опасная, с резкими серпантинами. Мы посетили средневековую сторожевую башню, поднялись на самый верх. И стояла хорошая погода, было красивое небо. В общем, я кричала от восторга. Даже грустно осознавать, что то, что я видела, - это самая малая часть всего великолепия кавказских гор.
Было немного волнительно, когда мы проезжали какие-то деревушки. Я все думала, что сейчас выпрыгнут горцы и нападут на машину. :)
Но никто на нас не нападал. Я отметила, что вокруг Грозного много блокпостов, а там суровые мужики с оружием, которые останавливали почти каждую машину (нас - ни разу. предполагаю, на это обстоятельство повлияли особые номера машины).
На этом, пожалуй, остановлюсь. Главными впечатлениями от поездки остались горы, гостеприимство и подтверждение, что девушек на улице больше не воруют. Вообще сложилось представление, что все стереотипы не столь непоколебимы, как кажется. Например, все чаще практикуются разводы. Женщины и девушки не прячутся под слоями ткани. И сами чеченцы замечают эти изменения.
Но под конец расскажу историю, которую мне поведала ученица:
"У моего дяди была сестра. Когда ей было 17 лет, пошли слухи, что она имела отношения с молодым человеком и согрешила с ним, соответственно, не вступив в брак. Дядя схватил пистолет, поехал к ней домой и там застрелил на глазах у сестер" (я тут округляю глаза от ужаса). Она продолжает: "Ну, это он еще гуманно поступил. Раньше таких девушек заматывали в ковры и закапывали живьем. Правда, потом он узнал, что это были просто слухи..."
п.с. все фотографии собственные.
Загрузка...