Меню статьи:
Проблема взаимоотношений в семье – одна из ключевых тем, интересовавших Л.Н. Толстого. Возможно ли достичь счастья в семейной жизни и как это сделать – это становится буквально центральной проблемой многих произведений Толстого. Роман «Война и мир» не стал исключением. Описания аристократических семей дают возможность не только воссоздать картину типичного высшего общества, но и узнать о взаимоотношениях и принципах взаимодействия людей различных темпераментов и жизненных позиций.
Состав семьи, положение в обществе
Семья Курагиных – одна из самых влиятельных семей в аристократических кругах. В этом заслуга нескольких аспектов. В первую очередь необходимо отметить, что такое положение семьи создавалось не одним поколением. Значительное влияние было достигнуто благодаря стараниям князя Василия, который имел престижную должность и влиятельные знакомства в правительственной верхушке.
Следующее поколение мало придавало значения поддержанию статуса семьи – они лишь пользовались достижениями своих предков.
Предлагаем ознакомиться с Льва Николаевича Толстого.
На момент повествования семья Курагина состоит из князя Василия Сергеевича, княгини Алины и их троих детей: Ипполита, Анатоля и Елены.
Василий Сергеевич Курагин и Алина Курагина
Василий Сергеевич Курагин – глава семейства Курагиных. В начале романа ему больше 50-ти лет. Он достиг значительных высот в своей службе. Князь Василий был важным чиновником, он даже лично знал императрицу. Кроме того, среди его знакомых были и другие чиновники из верхушки правительственного аппарата. Такое знакомство он поддерживает не исходя из общих интересов, а ради корысти – такие значимые связи сослужить отличную службу и помочь решить важные вопросы.
Князь Василий умеет пользоваться расположением людей, он обладает талантом убеждения. Кроме того, он умеет втираться в доверие. К сожалению, такая тенденция работает только с посторонними людьми.
По отношению к своим членам семьи его талант дает существенные промашки, а его дети время от времени совсем выходят из-под родительского контроля.
Князь Василий женат. Княгиня Алина – его жена – практически не описана Толстым. О ней известно, что она толстая и не совсем привлекательная женщина. У них в браке родилось трое детей. Внешность ее дочери Елены становится предметом зависти княгини Алины. Это чувство настолько сильное, что не позволяет женщине полноценно жить.
Ипполит Васильевич Курагин
Возраст этого сына княгини Алины и князя Василия не указан. Известно, что он состоит на службе в посольстве в должности секретаря. В отличие от других детей, Ипполит не отличается красотой и привлекательностью. Он обладает спокойным темпераментом. Молодой человек сдержан и учтив.
Умственные способности Ипполита желают лучшего – он довольно глупый человек, но при этом обладает талантом к изучению иностранных языков – Ипполит хорошо владеет английским и французским.
Анатоль Васильевич Курагин
В отличие от спокойного Ипполита, Анатоль в прямом смысле этого слова стал головной болью князя Василия. Младший сын Курагиных – любитель роскошной и вольготной жизни – пьяные дебоши, постоянные гулянья, проигрыши в карты – это все доставляло немало хлопот Василию Сергеевичу.
Точный возраст Анатоля в романе также точно не указан – единственный его возрастной маркер – «молодой человек». Анатоль не женат. Да, учитывая его поведение и пристрастие к кутежам и дебошам, это не удивительно.
Анатоль Курагин привык играть чувствами людей. Так, например, он из прихоти расстраивает помолвку Наташи Ростовой и Андрея Болконского. Чувство вины или неловкости при этом молодой человек не испытывает. Мысль о том, что он не просто создал неприятности своими действиями девушке, но и нанес ей психологическую травму, его даже не посещает.
Сватовство его к Мари Болконской также не отличается тактичностью. Мари была далеко не красавица, брак с ней был крайне выгодной партией в материальном плане для Курагиных, однако вольготное поведение Анатоля и его заинтересованность прислугой стали причиной отказа.
Князь Василий пытался дать своим детям хорошее образование. Анатоль учился за границей (скорее всего во Франции), но, все было без толку – научить чему-либо человека, не желающего обучаться, стало непосильной задачей.
Анатоль прожигал свою жизнь – его не интересовали ни возможность сколотить состояние, ни военная служба, ни гражданская. Единственное, что вызывало у него удовлетворение – пьянки и общество женщин.
Итог жизненного пути Анатоля крайне не определен. Последние известия о нем мы узнаем в госпитале, куда князь Андрей Болконский попал после ранения. Именно там он встретился со своим заклятым врагом, но положение Анатоля было крайне жалким – после ампутации ноги он никак не мог прийти в себя. Предположительно, что Анатоля постигла смерть.
Елена Васильевна Курагина
Не менее колоритным персонажем семьи является дочка князя Василия и княгини Алины – Елена. Красавица Елена обладала восхитительной внешностью. Тонкий стан, правильные черты лица, пропорциональное строение тела всегда привлекало мужчин различных возрастов и вызывало чувство зависти у женщин.
Умом же, как и все дети Курагиных, Елена не отличалась, а вернее отличалась его отсутствием, но в отличие от своих братьев у девушки прекрасно получалось создать иллюзию его присутствия. Определенная мимика, задумчивый вид, помогали убедить окружающих, что она девушка незаурядного ума.
Елена очень падка к деньгам – ради богатства она выходит замуж за Пьера Безухова, ломая при этом и свою жизнь, и его. Мнительный Пьер не смог пресечь развратное поведение жены и в итоге стал причиной насмешек и издевок со стороны окружающих. Елена умела поставить себя в отношениях с мужем – он верил ей вопреки всем слухам и даже после анонимного письма о любовных похождения Елены не хотел поверить в ее предательство.
Многочисленные любовники Елены – не единственное темное пятно в ее биографии. В свое время ходили слухи о влюбленности Елены и Анатоля и, хотя доказательств их любовной связи в романе нет, все же многочисленные намеки дают понять, что, вполне вероятно, одной платонической любовью дело не закончилось.
Елена всегда ценила в людях только внешнюю привлекательность, поэтому не удивительно, что со временем ее неприязнь к тучному и не отличающемуся красотой Пьеру стала ее тяготить.
Семья Курагиных в романе “Война и мир”: характеристика и образ семьи Курагиных, описание в цитатах
4.5 (90%) 10 votesСемья
князя
Василия Курагина.
Для
Толстого мир семьи - основа
человеческого
общества. Семья Курагиных
в романе предстает воплощением
безнравственности.
Корыстолюбие,
лицемерие, способность на преступление,
бесчестие ради богатства,
безответственность
за свои поступки в личной жизни - вот
основные отличительные
черты этого
семейства.
И сколько разрушений
Курагины внесли - князь
Василий, Элен,
Анатоль - в жизнь Пьера, Ростовых, Наташи,
Андрея Болконского!
Курагины - третье
в романе семейное объединение -
лишены
родовой поэзии. Их семейная близость и
связь непоэтична, хотя она,
несомненно,
есть - инстинктивная взаимоподдержка
и солидарность, своего рода
круговая
порука эгоизма почти животного. Такая
семейная связь не положительная,
настоящая
семейная связь, но, в сущности, ее
отрицание. Настоящие семьи -
Ростовы,
Болконские - имеют, конечно, против
Курагиных на своей стороне
безмерное
нравственное превосходство;но все же
вторжение
низменного курагинского
эгоизма вызывает кризис в мире этих
семей.
Вся семья Курагиных - индивидуалисты,
не признающие
моральных норм, живущие
по неизменному закону исполнения своих
ничтожных
желаний.
Князь
Василий Курагин
Главой
всего этого семейства является князь
Василий
Курагин. Впервые мы встречаем
князя Василия в салоне Анны Павловны
Шерер. Он
был "в придворном, шитом,
мундире, в чулках, в башмаках и звездах,
со
светлым выражением плоского лица."
Говорил князь "на
том изысканном
французском языке, на котором не только
говорили, но и думали
наши деды, и с
теми тихими, покровительственными
интонациями, которые
свойственны
состарившемуся в высшем свете и при
дворе значительному человеку",
"говорил
всегда лениво, как актер
говорит роль старой пиесы". В глазах
светского общества князь
Курагин -
уважаемый человек, "приближенный к
императору, окруженный толпой
восторженных
женщин, рассыпающий светские любезности
и благодушно
посмеивающийся". На
словах он был порядочным, отзывчивым
человеком,
но на деле в нем постоянно
происходила внутренняя борьба между
желанием
казаться порядочным человеком
и действительной порочностью его
побуждений.
Князь Василий " знал,
что влияние в свете - капитал, который
надо
беречь, чтобы он не исчез, и, раз
сообразив, что если он станет просить
за
всех, кто его просит, то скоро ему
нельзя будет просить за себя, он
редко
употреблял это влияние". Но,
вместе с тем, он
иногда испытывал
угрызения совести. Так, в деле княгини
Друбецкой, он
почувствовал "что-то
вроде укора совести", так как она
напомнила ему,
что "первыми шагами
своими в службе он был обязан ее отцу".
Князю Василию не чужды отцовские чувства,
хотя
выражаются они скорее в стремлении
"пристроить"
своих детей, нежели
дать им отцовскую любовь и теплоту. По
словам Анны Павловны
Шерер, такие люди
как князь, не должны иметь детей.
"…И
зачем
родятся дети у таких людей, как
вы? Ежели бы вы не были отец, я
бы не в
чем не могла упрекнуть вас". На что
князь ответил: "Что
же мне делать?
Вы знаете, я сделал для их воспитания
все, что
может отец". Князь
вынудил
Пьера жениться на Элен, преследуя при
этом свои корыстные цели. На предложение
Анны Павловны Шерер "женить
блудного
сына Анатоля" на княжне Марии
Болконской,
узнав, что княжна богатая
наследница, он говорит:
"она
хорошей
фамилии и богата. Все, что мне нужно".
При этом князь Василий
совершенно не
задумывается о том, что княжна Марья
может быть несчастна в браке
с беспутным
шалопаем Анатолем, который на всю свою
жизнь смотрел как на одно
непрерывное
увеселение.
Впитали в себя все низменные,
порочные черты князя
Василия и его
дети.
Элен
Курагина
Элен
- воплощение внешней красоты и
внутренней
пустоты, окаменелости.
Толстой постоянно упоминает ее
"однообразную", "неизменяющуюся"
улыбку
и "античную красоту тела", она
напоминает прекрасную,
бездушную
статую. В салон Шерер Элен входит "шумя
своею белою бальною
робой, убранною
плющом и мохом, и блестя белизной плеч,
глянцем волос и
бриллиантов, прошла,
не глядя ни на кого, но всем улыбаясь и
как бы любезно
предоставляя каждому
право любоваться красотой своего стана,
полных плеч, очень
открытой по тогдашней
моде, груди и спины, и как будто внося с
собой блеск
бала. Элен была так хороша,
что не только не было в ней заметно и
тени
кокетства, но, напротив, ей как
будто совестно было за свою несомненную
и
слишком сильно действующую красоту.
Она как будто желала и не могла
умалить
действия этой красоты".
Элен
олицетворяет безнравственность и
порочность.
Вся семья Курагиных -
индивидуалисты, не признающие никаких
моральных норм,
живущие по неизменному
закону исполнения своих ничтожных
желаний. Элен вступает
в брак только
ради своего собственного обогащения.
Она
изменяет мужу, поскольку в ее натуре
преобладает
животное начало. Не
случайно Толстой оставляет Элен
бездетной. "Я
не такая дура, чтобы
иметь детей" - признается она.
Еще,
будучи супругой Пьера, Элен на
глазах всего общества занимается
устройством
своей личной жизни.
Кроме
роскошного бюста, богатого и красивого
тела,
эта представительница большого
света обладала необыкновенным умением
скрывать
свое умственное и нравственное
убожество, и все это благодаря только
изяществу
ее манер и заученности
некоторых фраз и приемов. Бесстыдство
проявлялось в ней
под такими грандиозными
великосветскими формами, что возбуждало
в других чуть
ли не уважение.
Элен
совершенно лишена патриотических
чувств. В то
время как вся страна
поднялась на борьбу с Наполеоном, и даже
высший свет
по-своему принимал участие
в этой борьбе ("не говорили по-французски
и
ели простую еду"), в кружке Элен,
румянцевском, французском, опровергались
слухи
о жестокости врага и войны и обсуживались
все попытки Наполеона к
примирению".
Когда
угроза захвата наполеоновскими войсками
Москвы
стала явной, Элен уехала за
границу. И там она блистала при
императорском
дворе. Но вот двор
возвращается в Петербург.
"Элен,
возвратившись
вместе с двором из Вильны в Петербург,
находилась в
затруднительном положении.
В Петербурге Элен пользовалась
особым
покровительством вельможи,
занимавшего одну из высших должностей
в государстве.
В конце концов, Элен
умирает. Эта смерть - прямое
следствие
ее собственных интриг. "Графиня Елена
Безухова
скоропостижно умерла
от…страшной болезни, которую принято
называть грудной
ангиной, но в интимных
кружках рассказывали о том, как лейб -
медик королевы
испанской предписал
Элен небольшие дозы какого-то лекарства
для произведения
известного действия;
но как Элен, мучимая тем, что старый
граф
подозревал ее, и тем, что муж,
которому она писала (этот несчастный
развратный
Пьер), не отвечал ей, вдруг
приняла огромную дозу выписанного ей
лекарства и
умерла в мучениях, прежде
чем могли подать помощь".
Ипполит Курагин
.
"…Князь
Ипполит поражал своим
необыкновенным
сходством с сестрой-красавицей и еще
более тем, что несмотря на
сходство,
он был поразительно дурен собой. Черты
его лица были те же, как и у
сестры, но
у той все освещалось жизнерадостною,
самодовольною, молодою,
неизменною
улыбкой и необычайною, античною красотой
тела. У брата, напротив,
тоже лицо было
отуманено идиотизмом и неизменно
выражало самоуверенную
брезгливость,
а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос,
рот - все сжималось как
будто в одну
неопределенную скучную гримасу, а руки
и ноги всегда принимали
неестественное
положение".
Ипполит был необычайно
глуп. Из-за самоуверенности,
с которой
он говорил, никто не мог понять, очень
умно или очень глупо то, что он сказал.
На
приеме у Шерер он предстает нам
"в
темно-зеленом фраке, в панталонах
цвета испуганной нимфы, как он сам
говорил, в
чулках и башмаках". И
такая нелепость наряда нисколько его
не
смущала.
Глупость его проявлялась, в
том, что он иногда
говорил, а потом уж
понимал, что сказал. Ипполит часто
говорил и поступал
невпопад, высказывал
свои суждения тогда, когда они были
никому не надобны. Он
любил вставлять
в разговор фразы, совершенно не
относящиеся, к сути обсуждаемой
темы.
Характер
Ипполита может служить живым примером
того,
что даже положительный идиотизм
выдается иногда в свете за нечто
имеющее
значение благодаря лоску,
придаваемому знанием французского
языка, и тому
необыкновенному свойству
этого языка поддерживать и в то же время
маскировать
душевную пустоту.
Князь
Василий называет Ипполита "покойным
дураком".
Толстой в романе - "вялым и ломающимся".
Это
главенствующие черты характера Ипполита.
Ипполит глуп, но он своей
глупостью
хотя бы не приносит никому вреда, в
отличие от младшего брата
Анатоля.
Анатоль
Курагин
.
Анатоль
Курагин, по мнению Толстого, "простой
и
с плотскими наклонностями". Это
главенствующие черты
характера
Анатоля. Он на всю свою жизнь смотрел,
как на непрерывное увеселение,
которое
кто-то такой почему-то обязался устроить
для него. Характеристика Анатоля у
автора такова:
"Он не был
в состоянии
обдумать ни того, как его поступки могут
отзываться на других, ни
того, что
может выйти из такого или такого его
поступка".
Анатоль целиком свободен
от соображения
ответственности и
последствий того, что он делает. Его
эгоизм непосредственный,
животно-наивный
и добродушный, эгоизм абсолютный, ибо
он ничем не стеснен у
Анатоля внутри,
в сознании, чувстве. Просто Курагин
лишен способности знать,
что будет
дальше той минуты его удовольствия, и
как оно скажется на жизни
других людей,
как посмотрят другие. Всего этого для
него не существует совсем.
Он искренне
убежден, инстинктивно, всем своим
существом, что все вокруг имеет
единственной
целью его развлечение и существует для
этого. Никакой оглядки на
людей, на их
мнение, на последствия, никакой дальней
цели, которая заставляла бы
сосредоточиться
на ее достижении, никаких угрызений
совести, размышлений,
колебаний,
сомнений - Анатоль, что бы ни совершил,
естественно и искренне
считает себя
безукоризненным человеком и высоко
несет свою красивую голову: свобода
поистине безграничная, свобода в
поступках и самоощущении.
Такая полная
свобода дана Анатолю его
бессмысленностью.
Человек, сознательно относящийся к
жизни, уже подчинен, как
Пьер,
необходимости понять и решить, он не
свободен от жизненных сложностей,
от
вопроса: зачем? В то время как Пьер
замучен этим сложным вопросом,
Анатоль
живет, довольствуясь каждой минутой,
глупо, животно, зато легко и
весело.
Женитьба
на "богатой уродливой наследнице"
-
Марии Болконской ему представляется
очередным увеселением. "А
отчего
же не жениться, коли она очень богата?
Это никогда не мешает" -
думал
Анатоль.
Ипполит Курагин (один из героев романа "Война и мир") - средний сын князя Василия, второстепенный герой эпопеи, которого нечасто автор показывает нам на страницах произведения. Он появляется на более или менее продолжительное время в самом начале романа, а затем изредка мелькает на его страницах.
Семья
Итак, князь Ипполит Васильевич Курагин происходит из семьи, которая занимает стабильное положение в свете. Его отец - уважаемый царедворец, который всеми правдами и неправдами стремится упрочить положение своих детей либо путем брачного союза, либо получением достаточно высокой должности. В первой главе первой части романа сразу выясняется, что на вечер к Анне Павловне Шерер он пришел с одной целью - пристроить сына первым секретарем в Вену через императрицу-мать. Светские люди, они оба поняли друг друга с полуслова, и князь Василий был вынужден «проглотить» отказ. Зато, обсуждая все с той же Анной Павловной своих детей, которая сыпала комплименты Элен, а также хвалила Ипполита, князь горестно сказал, что он сделал для них все, что мог, но сыновья оба получились дураками.
Первая встреча с молодым князем
Ипполит Курагин во всей своей глупости является нам именно в салоне Анны Павловны. Все, что бы он ни сделал или ни сказал, оказывается неуместно.
Ухаживая за маленькой княжной Лизой Болконской, он ни с того ни с сего начинает ей глубокомысленно объяснять значение герба дома Конде. Затем совершено ни к чему он рассказывает анекдот о московской барыне, которая имела крупную девку и нарядила ее лакеем. Под конец анекдота он сам начинает смеяться так, что никто не понимает, в чем его соль, и, вообще, зачем он рассказан. При этом все свои высказывания Ипполит Курагин делает крайне самоуверенно. Люди светские и, скажем, зачастую пустые и неумные, даже не могут понять, умную мысль он высказал или нет.
Непреднамеренное шутовство
Князь Ипполит Курагин периодически все-таки задумывается, поскольку с трудом соображает. А иногда смотрит с веселым удивлением, сказав что-либо, и так же, как и люди вокруг, не понимает, что значили его слова.
В обществе его все-таки воспринимают как шута, хотя бы потому, что он важно рассуждает о политике, не понимая в ней ровно ничего.
Внешность князя
Ипполит и Элен Курагины удивительным образом похожи и не похожи. Если черты лица Элен прекрасны, как утро, то такие же черты у Ипполита преображаются и освещаются идиотизмом. Сходство брата и сестры не случайно. Оба одинаково низки и пусты, в них обоих отсутствует культура и богатство души.
Поставив их рядом, Л. Н. Толстой показывает чтобы читатели случайно в первое время не обольстились прекрасной Элен. Ее душа отражается на самоуверенном, брюзгливом лице брата. Таким видится читателю Ипполит Курагин. Характеристика его весьма нелестная.
Неловкость
Это продолжение его глупости. Человек умный всегда внимателен к окружающим, быстро реагирует на реплики и действия. А Ипполит Курагин способен путаться не только языком, но и ногами, мешая всем. Провожая Лизу Болконскую, он настолько неловко помогает ей набросить на плечи шаль, что, кажется, что он ее обнимает. А это совершенно недопустимо. Маленькая княжна грациозно от него отстранилась, а князь Андрей обошел его, как вещь. Но Ипполиту все было мало. Он надел верхнюю одежду и, путаясь в рединготе, прощался на ходу с княгиней. Сухо-неприятно князь Андрей отстранил его.
Карьера
Князь Василий сумел все-таки пустить сына по дипломатической службе. А что, милый молодой человек свободно владеет английским и французским языками, служить и прислуживаться он сумеет, а что до того, чтобы он еще и пользу родине приносил - так это совершенно излишне. Вполне достаточно, что он может без устали молотить языком в узком своеобразном замкнутом дипломатическом мире. Во время войны князь Курагин служит секретарем в посольстве России в Австрии. При этом неизвестно, что именно он делает, но сам он собой доволен. Он замечает, что невзначай брошенные им слова воспринимаются как очень остроумные. Теперь он этим пользуется. Среди всего словесного сора, на который он только и способен, некоторые случайно пришедшие без всякой задней мысли слова оказываются весьма кстати. Очень может быть, что он дослужится до «степеней известных». Горе от ума этому молодцу не грозит, и ни о чем он задумываться не станет.
Заключение
Таким является читателю Ипполит Курагин. Характеристика в романе у него весьма однообразна, он написан одним ярким мазком, призванным оттенить всю семью князя Василия, в особенности - Элен и пустого повесу красавчика Анатоля, который имеет отрицательное обаяние.
Ипполит же обаянием не отличается. К нему сразу же читатель испытывает чувство брезгливости. В романе «Война и мир» Ипполит Курагин нужен автору, чтобы показать, из каких пустых и никчемных людей состоит свет, это самое высшее приближенное ко двору общество, как легко к нему приспосабливаются даже совершенно глупые люди, если только имеют хоть какую-нибудь поддержку. Такие люди, как Ипполит, весьма живучи, как, впрочем, и вся семья князя Василия.
Мистически связан один из членов «компании» Бурдовского, семнадцатилетний юноша Ипполит Терентьев. Он в последнем градусе чахотки, и жить ему остается две-три недели. На даче у князя в Павловске, перед большим обществом. Ипполит читает свою исповедь: «Мое необходимое объяснение» с эпиграфом: «Après moi le deluge» («После меня хоть потоп»). Эта самостоятельная повесть, по своей форме, непосредственно примыкает к «Запискам из подполья ». Ипполит, тоже подпольный человек , заперся в своем углу, отделился от семьи товарищей и погрузился в созерцание грязной кирпичной стены противоположного дома. «Мейерова стена» закрыла от него весь мир. Он много передумал, изучая пятна на ней. И вот, перед смертью, ему хочется рассказать людям о своих мыслях.
Ипполит не атеист, но вера его не христианская, а философская . Он представляет себе божество в виде мирового разума Гегеля , строящего «всеобщую гармонию в целом» на гибели миллионов живых существ; он допускает провидение, но бесчеловечных законов его не понимает, а потому и заканчивает: «Нет, уже лучше оставим религию». И он прав: разумный деизм философов заботится о всеобщей гармонии и совершенно не интересуется частными случаями. Какое ему дело до смерти чахоточного подростка? Неужели Мировой Разум станет нарушать свои законы ради какой-то ничтожной мухи? Такого Бога Ипполит не может ни понять, ни принять и «оставляет религию». О вере в Христа он и не упоминает: человеку нового поколения божественность Спасителя и Его воскресение кажутся давно пережитыми предрассудками. И вот он остается один среди опустошенного мира, над которым царит равнодушный и беспощадный творец «законов природы» и «железной необходимости».
Достоевский. Идиот, сериал. Речь Ипполита
Достоевский берет в самом чистом виде и в самой обостренной форме дехристианизированное сознание культурного человека XIX-го века. Ипполит – молод, правдив, страстен и откровенен. Он не боится ни приличий, ни лицемерных условностей, он хочет говорить правду. Это – правда приговоренного к смертной казни. Если ему возразят, что его случай особый, у него чахотка, и он должен скоро умереть, он возразит, что сроки тут безразличны, и что все находятся в его положении. Если Христос не воскрес, и смерть не побеждена, – все живущие, точно так же, как и он, приговорены к смерти. Смерть – единственный царь и владыка на земле, смерть – разгадка тайны мира. Рогожин, смотря на картину Гольбейна , потерял веру; Ипполит был у Рогожина и тоже видел эту картину. И смерть предстала перед ним во всем своем мистическом ужасе. Спаситель, снятый со креста, изображен трупом: глядя на тело, уже тронутое тлением, нельзя поверить в его воскресение. Ипполит пишет: «Тут невольно приходит понятие, что если так ужасна смерть и так сильны законы ее, то как же одолеть их? Как одолеть их, когда не победил их даже Тот, Который побеждал и природу при жизни своей? Природа мерещится при взгляде на эту картину в виде какого-то огромного, неумолимого и немого зверя, или вернее, гораздо вернее сказать, хоть и странно, в виде какой-нибудь громадной машины новейшего устройства, которая бессмысленно захватила, раздробила и поглотила в себя, глухо и бесчувственно, великое и бесценное существо, такое существо, которое одно стоило всей природы и всех законов ее, всей земли, которая и создавалась то, может быть, единственно для одного только появления этого существа!» Какая горячая любовь к человеческому лику Спасителя и какое страшное неверие в Его божественность! Природа «поглотила» Христа. Он не победил смерти – все это принимается за очевидную истину, даже не подвергается сомнению. И тогда весь мир становится добычей «немого зверя», бесчувственного и бессмысленного. Человечество потеряло веру в воскресение, и сошло с ума от ужаса перед зверем.
«Я помню, – продолжает Ипполит, – что кто-то, будто бы повел меня за руку со свечкой в руках, показал мне какого-то огромного и отвратительного тарантула и стал уверять меня, что это – то самое темное, глухое и всесильное существо ». Из образа тарантула вырастает кошмарный сон Ипполита : в комнату его вползает «ужасное животное, какое-то чудовище». «Оно было вроде скорпиона, но не скорпион, а гаже и гораздо ужаснее, и, кажется, именно тем, что таких животных в природе нет, и что оно нарочно у меня явилось, и что в этом самом заключается будто бы какая-то тайна...». Норма – огромный тернеф (собака-ньюфаундленд) – останавливается перед гадом, как вкопанная: в ее испуге что-то мистическое: она тоже «предчувствует, что в звере заключается что-то роковое и какая-то тайна». Норма разгрызает скорпиона, но он ее жалит. В таинственном сне Ипполита, это – символ человеческой борьбы со злом. Человеческими силами зло не может быть побеждено.
Мысли Ипполита о смерти внушены Рогожиным. В его доме видел он картину Гольбейна: его призрак заставил чахоточного решиться на самоубийство. Ипполиту кажется, что Рогожин ночью входит к нему в комнату, садится на стул и долго молчит. Наконец, «он отклонил свою руку, на которую облокачивался, выпрямился и стал раздвигать свой рот, почти готовясь смеяться»: это – ночной лик Рогожина, мистический его образ. Перед нами не молодой купец-миллионер, влюбленный в камелию и швыряющий для нее сотни тысяч; Ипполит видит воплощение злого духа, мрачного и насмешливого, губящего и гибнущего. Сон о тарантуле и призрак Рогожина сливаются для Ипполита в одно привидение. «Нельзя оставаться в жизни, пишет он, которая принимает такие странные, обижающие меня формы. Это привидение меня унизило. Я не в силах подчиняться темной силе , принимающей вид тарантула».
Так возникло «последнее убеждение» Ипполита – убить себя. Если смерть есть закон природы, тогда бессмысленно всякое доброе дело, тогда все безразлично – даже преступление. «Что если бы мне вздумалось теперь убить кого угодно, хоть десять человек разом... то в какой просак поставлен бы был передо мной суд?» Но Ипполит предпочитает убить самого себя. Так показана духовная связь между Рогожиным и Ипполитом. Самоубийца мог бы стать убийцей и наоборот. «Я намекнул ему (Рогожину), – вспоминает подросток, – что, несмотря на всю между нами разницу и на все противоположности, les extremités se touchent... так что, может быть, он и сам вовсе не так далек от моего «последнего убеждения», как кажется.
Психологически, они – противоположны: Ипполит – чахоточный юноша, оторванный от жизни, отвлеченный мыслитель. Рогожин живет «полной, непосредственной жизнью», одержим страстью и ревностью. Но метафизически, убийца и самоубийца – родные братья: оба – жертвы неверия и помощники смерти. У Рогожина – грязно-зеленый дом-тюрьма, у Ипполита – грязная Мейерова стена, оба пленники зверя – смерти.
На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель-адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись для поездки во дворец в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин. Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nôtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, по-видимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные веселые шутки и пересуды. — Но особенно хорошо, — говорил один, рассказывая неудачу товарища-дипломата, — особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?.. — Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим-то пользуется этот донжуан, этот ужасный человек! Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся. — Parlez-moi de ça, — сказал он. — О донжуан! О змея! — послышались голоса. — Вы не знаете, Болконский, — обратился Билибин к князю Андрею, — что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал — русской армии) — ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек. — La femme est la compagne de l"homme, — произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги. Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе. — Нет, я должен вас угостить Курагиным, — сказал Билибин тихо Болконскому. — Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность. Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих. — Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d"alliance, — начал Ипполит, значительно оглядывая всех, — sans exprimer... comme dans sa dernière note... vous comprenez... vous comprenez... et puis si sa Majesté l"Empereur ne déroge pas au principe de notre alliance... — Attendez, je n"ai pas fini... — сказал он князю Андрею, хватая его за руку. — Je suppose que l"intervention sera plus forte que la non-intervention. Et... — Он помолчал. — On ne pourra pas imputer à la fin de non-recevoir notre dépêche du 28 novembre. Voilà comment tout cela finira. И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил. — Démosthène, je te reconnais au caillou que tu as caché dans ta bouche d"or! — сказал Билибин, у которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия. Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо. — Ну, вот что, господа, — сказал Билибин. — Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Вене, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave, это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. Вы возьмите на себя театр, я — общество, вы, Ипполит, разумеется, — женщин. — Надо ему показать Амели, прелесть! — сказал один из наших, целуя кончики пальцев. — Вообще этого кровожадного солдата, — сказал Билибин, — надо обратить к более человеколюбивым взглядам. — Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, — взглядывая на часы, сказал Болконский. — Куда? — К императору. — О, о! о! — Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь, приезжайте же обедать раньше, — послышались голоса. — Мы беремся за вас. — Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, — сказал Билибин, провожая до передней Болконского. — И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, — улыбаясь, отвечал Болконский. — Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть — аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.Ну-ка, ну-ка. Женщина — подруга мужчины. Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая... как в своей последней ноте... вы понимаете... вы понимаете... впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза... Подождите, я не кончил... Я думаю, что вмешательство будет прочнее, чем невмешательство. И... Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Вот чем все это кончится. Демосфен, я узнаю тебя по камню, который ты скрываешь в своих золотых устах! в этой гадкой моравской дыре. Надо его попотчевать Брюнном.
Загрузка...