Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
Божественная пропорция
Поиски нашего происхождения – вот сок того сладкого плода, который приносит столько удовлетворения разуму философов.
Лука Пачоли (1445–1517)
Лишь немногие великие живописцы в истории человечества были и одаренными математиками. Однако выражение «Человек Возрождения» означает в нашем лексиконе человека, воплощавшего возрожденческий идеал широчайшего кругозора и образованности. Вот и три самых знаменитых художника эпохи Возрождения – итальянцы Пьеро делла Франческа (ок. 1412–1492) и Леонардо да Винчи и немец Альбрехт Дюрер, также сделали весьма значительный вклад в математику. Пожалуй, нет ничего удивительного, что математические изыскания всех троих были связаны с золотым сечением. Самым деятельным математиком из этого блистательного трио виртуозов был Пьеро делла Франческа. Сочинения Антонио Марии Грациани, который приходился родственником правнукам Пьеро и приобрел дом художника, свидетельствуют о том, что Пьеро родился в 1412 году в Борго Сансеполькро в Центральной Италии. Его отец Бенедетто был преуспевающим кожевенником и сапожником. О детстве Пьеро почти ничего больше не известно, однако недавно были обнаружены документы, из которых очевидно, что до 1431 года он провел некоторое время в учениках у художника Антонио Д’Ангиари, работы которого до нас не дошли. К концу 1430 годов Пьеро перебрался во Флоренцию, где начал сотрудничать с художником Доменико Венециано. Во Флоренции молодой художник познакомился с работами художников раннего Возрождения – в том числе фра Анджелико и Мазаччо – и со скульптурами Донателло. Особенно сильное впечатление произвела на него величественная безмятежность работ фра Анджелико на религиозные темы, и его собственный стиль отражает это влияние во всем, что касается светотени и колорита. В последующие годы Пьеро трудился не покладая рук в самых разных городах – в том числе в Римини, Ареццо и Риме. Фигуры кисти Пьеро либо отличались архитектурной строгостью и монументальностью, как в «Бичевании Христа» (сейчас картина хранится в Национальной галерее Марке в Урбино; рис. 45), либо были словно бы естественным продолжением фона, как в «Крещении» (в настоящее время находится в Национальной галерее в Лондоне; рис. 46). Первый историк искусств Джорджо Вазари (1511–1574) в своих «Жизнеописаниях наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих» пишет, что Пьеро с ранней юности выказывал недюжинные математические способности, и приписывает ему написание «многочисленных» математических трактатов. Некоторые из них были созданы в старости, когда художник по немощи уже не мог писать картины. В посвятительном письме герцогу Гвидобальдо Урбинскому Пьеро упоминает одну из своих книг, сочиненную, «дабы разум его не закоснел от неупотребления». До нас дошли три труда Пьеро по математике: «De Prospectiva pingendi » («О перспективе в живописи»), «Libellus de Quinque Corporibus Regularibus » («Книжица о пяти правильных многогранниках») и «Trattato d ’Abaco » («Трактат о счетах»).
Рис. 45
Рис. 46
В трактате «О перспективе» (середина 1470 годов – 1480 годы) содержится много отсылок к «Началам» и «Оптике» Евклида, поскольку Пьеро делла Франческа решил доказать, что техника передачи перспективы в живописи полностью основана на математических и физических свойствах визуальной перспективы. На картинах самого художника перспектива представляет собой просторное вместилище, находящееся в полном соответствии с геометрическими свойствами заключенных в нем фигур. По сути дела, для Пьеро сама живопись в первую очередь сводилась к «показу на плоскости тел уменьшенного или увеличенного размера». Такой подход прекрасно виден на примере «Бичевания» (рис. 45 и 47): это одна из немногих картин эпохи Возрождения, где перспектива выстроена и проработана весьма тщательно. Как пишет современный художник Дэвид Хокни в своей книге «Тайное знание» (David Hockney . Secret Knowledge, 2001), Пьеро пишет фигуры «такими, какими, по его убеждению, они должны быть, а не такими, какими он их видит».
По случаю пятисотой годовщины со дня смерти Пьеро, ученые Лаура Джеатти из Римского университета и Лучано Фортунати из Национального совета по исследованиям в Пизе проделали подробнейший анализ «Бичевания» c помощью компьютера. Они оцифровали всю картину, определили координаты всех точек, перемерили все расстояния и составили полный анализ перспективы на основе алгебраических вычислений. Это позволило им точно определить местоположение «точки схода», где пересекаются все линии, уходящие к горизонту от зрителя (рис. 47), благодаря чему Пьеро и сумел добиться «глубины», которая производит такое сильное впечатление.
Рис. 47
Книга Пьеро о перспективе, отличающаяся ясностью изложения, стала стандартным руководством для художников, пытавшихся рисовать плоские фигуры и геометрические тела, а те ее разделы, которые не перегружены математикой (и более понятны), вошли в большинство последующих работ по перспективе. Вазари утверждает, что Пьеро получил солидное математическое образование и поэтому «лучше любого другого геометра понимал, как лучше всего проводить круги в правильных телах, и именно он пролил свет на эти вопросы» (здесь и далее пер. А. Габричевского и А. Бенедиктова ). Примером того, как тщательно Пьеро разработал метод рисования правильного пятиугольника в перспективе, может служить рис. 48.
И в «Трактате о счетах», и в «Книжице о пяти правильных многогранниках» Пьеро ставит (и решает) множество задач с участием пятиугольника и пяти платоновых тел. Он вычисляет длины сторон и диагоналей, площади и объемы. Многие решения опираются и на золотое сечение, а некоторые приемы Пьеро свидетельствуют о его изобретательности и оригинальности мышления.
Рис. 48
Пьеро, как и его предшественник Фибоначчи, написал «Трактат о счетах» в основном ради того, чтобы снабдить своих современников-дельцов арифметическими «рецептами» и геометрическими правилами. В тогдашнем мире коммерции не было ни унифицированной системы мер и весов, ни даже соглашений о размерах и формах емкостей, так что без умения вычислять объем фигур было никак не обойтись. Однако математическая любознательность выводила Пьеро далеко за рамки тем, сводившихся к повседневным нуждам. Поэтому в его книгах мы находим и «бесполезные» задачи – например, вычисление длины ребра октаэдра, вписанного в куб, или диаметра пяти маленьких кругов, вписанных в круг большего диаметра (рис. 49). Для решения последней задачи используется правильный пятиугольник, а следовательно, и золотое сечение.
Рис. 49
Алгебраические изыскания Пьеро в основном вошли в книгу, которую выпустил в свет Лука Пачоли (1445–1517) под названием «Summa de arithmetica, geometria, proportioni et proportionalita » («Свод познаний в арифметике, геометрии, пропорциях и пропорциональности»). Труды Пьеро по многогранникам, написанные на латыни, перевел на итальянский тот же Лука Пачоли – и опять же включил (ну, или, выражаясь не столь деликатно, попросту украл) в свою знаменитую книгу о золотом сечении под названием «О божественной пропорции» («Divina Proportione »).
Кто же он был, этот полный противоречий математик Лука Пачоли? Величайший плагиатор в истории математики – или все же великий популяризатор математической науки?
Невоспетый герой Возрождения?
Лука Пачоли родился в 1445 году в том же тосканском городке Борго Сансеполькро, где родился и держал мастерскую Пьеро делла Франческа. Более того, начальное образование Лука получил именно в мастерской Пьеро. Однако, в отличие от других учеников, выказывавшим способности к живописи – некоторым из них, например, Пьетро Перуджино, суждено было стать великими живописцами, – Лука оказался более склонным к математике. Пьеро и Пачоли сохраняли дружеские отношения и в дальнейшем: доказательством тому служит то, что Пьеро изобразил Пачоли в виде Св. Петра Веронского (Петра Мученика) на «Алтаре Монтефельтро». Еще сравнительно молодым человеком Пачоли перебрался в Венецию и стал там наставником трех сыновей состоятельного торговца. В Венеции он продолжил математическое образование под руководством математика Доменико Брагадино и написал первую книгу по арифметике.
В 1470 годах Пачоли изучал теологию и постригся в монахи-францисканцы. С тех пор его стало принято называть фра Лука Пачоли. В последующие годы он много путешествовал, преподавал математику в университетах в Перудже, Задаре, Неаполе и Риме. В то время Пачоли, вероятно, некоторое время учил и Гвидобальдо Монтефельтро, которому в 1482 году предстояло стать герцогом Урбинским. Лучший, пожалуй, портрет математика – это картина кисти Якопо де Барбари (1440–1515), изображающая, как Лука Пачоли дает урок геометрии (рис. 50, картина находится в музее Каподимонте в Неаполе). Справа на книге Пачоли «Summa » покоится одно из платоновых тел – додекаэдр. Сам Пачоли во францисканской рясе (тоже похожий на правильный многогранник, если приглядеться) копирует чертеж из XIII книги «Начал» Евклида. Прозрачный многогранник под названием ромбокубоктаэдр (одно из архимедовых тел, многогранник с 26 гранями, 18 из которых – квадраты, а 8 – равносторонние треугольники), висящий в воздухе и наполовину наполненный водой, символизирует чистоту и вечность математики. Художнику удалось с поразительным искусством передать преломление и отражение света в стеклянном многограннике. Личность ученика Пачоли, изображенного на этой картине, стала предметом споров. В частности, предполагают, что этот юноша – сам герцог Гвидобальдо. Английский математик Ник Маккиннон в 1993 году выдвинул интересную гипотезу. В своей статье «Портрет фра Лука Пачоли», опубликованной в «Mathematical Gazette » и основанной на весьма солидных исследованиях, Маккиннон делает вывод, что это портрет великого немецкого живописца Альбрехта Дюрера, которого очень интересовали и геометрия, и перспектива (а к его отношениям с Пачоли мы еще вернемся чуть ниже). И в самом деле, лицо ученика поразительно похоже на автопортрет Дюрера.
Рис. 50
В 1489 году Пачоли вернулся в Борго Сансеполькро, получив некоторые привилегии от самого Папы, однако местный религиозный истеблишмент встретил его с ревнивой недоброжелательностью. Около двух лет ему даже запрещали преподавать. В 1494 году Пачоли отправился в Венецию печатать свою книгу «Summa », которую посвятил герцогу Гвидобальдо. «Summa » по природе и по размаху (около 600 страниц) – подлинно энциклопедический труд, где Пачоли свел воедино все, что было на то время известно в области арифметики, алгебры, геометрии и тригонометрии. В своей книге Пачоли не стесняется заимствовать задачи об икосаэдре и додекаэдре из «Трактата» Пьеро делла Франческа и другие задачи по геометрии, а также по алгебре, из трудов Фибоначчи и других ученых (правда, обычно выражает благодарность автору, как полагается). Пачоли признается, что его главный источник – это Фибоначчи, и говорит, что там, где нет ссылок на кого-то другого, труды принадлежат Леонардо Пизанскому. Интересный раздел «Summa » – бухгалтерская система двойной записи, метод, позволяющий прослеживать, откуда деньги пришли и куда ушли. Эту систему изобрел не сам Пачоли, он лишь свел воедино приемы венецианских купцов эпохи Возрождения, однако считается, что это первая книга по бухгалтерии в истории человечества. Так и получилось, что желание Пачоли «позволить дельцу незамедлительно получать сведения о своих активах и денежных обязательствах» стяжало ему прозвище «Отец бухгалтерии», и в 1994 году бухгалтеры всего мира отмечали пятисотлетие «Summa » в Сансеполькро, как теперь называется этот город.
В 1480 году место герцога Миланского фактически занял Людовико Сфорца. На самом деле он был всего лишь регентом при настоящем герцоге, которому тогда было только семь лет; это событие положило конец периоду политических интриг и убийств. Людовико решил украсить свой двор художниками и учеными и в 1482 году пригласил Леонардо да Винчи в «коллегию герцогских инженеров». Леонардо очень интересовался геометрией, в особенности – ее практическим приложением в механике. По его словам, «Механика – это рай среди математических наук, поскольку именно она порождает плоды математики». А впоследствии, в 1496 году, именно Леонардо, скорее всего, добился, чтобы герцог пригласил ко двору и Пачоли в качестве учителя математики. Леонардо, несомненно, учился геометрии и у Пачоли, а ему привил любовь к живописи.
Во время пребывания в Милане Пачоли завершил работу над трехтомным трактатом «О божественной пропорции», вышедшим в свет в Венеции в 1509 году. Первый том, «Compendio de Divina Proportione » («Компендиум о божественной пропорции»), содержит подробный свод всех качеств золотого сечения (его Пачоли называет «божественной пропорцией) и исследование платоновых тел и других многогранников. На первой странице «О божественной пропорции» Пачоли несколько выспренно заявляет, что это «труд, необходимый всем пытливым, ясным человеческим умам, в котором всякий, кто любит изучать философию, перспективу, живопись, ваяние, зодчество, музыку и иные математические дисциплины, найдет весьма тонкое, изящное и прелестное учение и получит наслаждение от разнообразных вопросов, затрагивающих все тайные науки».
Первый том трактата «О божественной пропорции» Пачоли посвятил Людовико Сфорца, а в пятой главе он перечисляет пять причин, почему, по его мнению, золотое сечение следует именовать не иначе как божественной пропорцией.
1. «Она одна, едина и всеобъемлюща». Пачоли сравнивает уникальность золотого сечения с тем обстоятельством, что «Единый» – «Высочайший эпитет самого Господа».
2. Пачоли видит сходство между тем, что определение золотого сечения включает в себя ровно три длины (АС, СВ и АВ на рис. 24), и существованием Святой Троицы – Отца, Сына и Святого Духа.
3. Для Пачоли непостижимость Бога и то обстоятельство, что золотое сечение – иррациональное число, эквивалентны. Вот как он пишет: «Подобно тому, как Господа нельзя определить должным образом и невозможно постичь его посредством слов, так и наша пропорция не может быть передана постижимыми цифрами и выражена через какое бы то ни было рациональное количество, она навеки останется тайной, сокрытой от всех, и математики именуют ее иррациональной».
4. Пачоли сравнивает вездесущесть и неизменность Бога с самоподобием, которое связывают с золотым сечением: его значение всегда неизменно и не зависит от длины отрезка, который делят в соответствующей пропорции, или с размером правильного пятиугольника, в котором вычисляют соотношения длин.
5. Пятая причина показывает, что Пачоли придерживался даже более платоновских взглядов на бытие, чем сам Платон. Пачоли утверждает, что подобно тому, как Господь дал жизнь мирозданию посредством квинтэссенции, нашедшей отражение в додекаэдре, так и золотое сечение дало жизнь додекаэдру, поскольку невозможно построить додекаэдр без золотого сечения. Пачоли добавляет, что невозможно сравнить остальные платоновы тела (символы воды, земли, огня и воздуха) друг с другом без опоры на золотое сечение.
В самой книге Пачоли постоянно разглагольствует о качествах золотого сечения. Он последовательно анализирует 13 так называемых «эффектов» «божественной пропорции» и каждому из этих «эффектов» приписывает эпитеты вроде «неотъемлемый», «неповторимый», «чудесный», «высочайший» и т. д. Например, тот «эффект», что золотые прямоугольники можно вписать в икосаэдр (рис. 22), он называет «непостижимым». Он останавливается на 13 «эффектах», сделав вывод, что «следует завершить этот перечень ради спасения души», поскольку именно 13 человек сидели за столом во время Тайной Вечери.
Не приходится сомневаться, что Пачоли очень интересовался живописью, и целью создания трактата «О божественной пропорции» отчасти было отточить математическую основу изящных искусств. На первой же странице книги Пачоли выражает желание посредством золотого сечения открыть художникам «тайну» гармонических форм. Чтобы обеспечить привлекательность своего труда, Пачоли заручился услугами лучшего иллюстратора, о каком только мог мечтать любой писатель: сам Леонардо да Винчи снабдил книгу 60 рисунками многогранников как в виде «скелетов» (рис. 51), так и в виде сплошных тел (рис. 52). За благодарностью дело не встало – Пачоли написал о Леонардо и его вкладе в книгу так: «Лучший живописец и мастер перспективы, лучший зодчий, музыкант, человек, наделенный всеми возможными достоинствами – Леонардо да Винчи, который придумал и исполнил цикл схематических изображений правильных геометрических тел». Сам же текст, признаться, не достигает заявленных высоких целей. Хотя начинается книга с сенсационных тирад, далее следует довольно-таки обычный набор математических формул, небрежно разбавленных философскими определениями.
Рис. 51
Рис. 52
Вторая книга трактата «О божественной пропорции» посвящена влиянию золотого сечения на архитектуру и его проявлениям в структуре человеческого организма. В основном трактат Пачоли основан на работе римского архитектора Марка Витрувия Поллиона (ок. 70–25 гг. до н. э.). Витрувий писал:
Центральная точка человеческого тела – это, естественно, пупок. Ведь если человек ляжет ничком на спину и раскинет руки и ноги, а на пупок ему поставить циркуль, то пальцы рук и ног у него коснутся описанной окружности. И подобно тому, как тело человека вписывается в круг, так можно из него получить и квадрат. Ведь если мы измерим расстояние от подошв до макушки, а затем применим эту меру к раскинутым рукам, то окажется, что ширина фигуры в точности равна высоте, как и в случае плоских поверхностей, имеющих форму идеального квадрата.
Ученые Возрождения считали этот отрывок очередным доказательством связи между природной и геометрической основой красоты, и это привело к созданию концепции витрувианского человека, которого так прекрасно изобразил Леонардо (рис. 53, в настоящее время рисунок хранится в Галерее Академии в Венеции). Подобным же образом книга Пачоли начинается с обсуждения пропорций человеческого тела, «поскольку в теле человека можно найти пропорции любых видов, по воле Всевышнего явленные через сокровенные тайны природы».
Рис. 53
В литературе можно часто встретить утверждения, что Пачоли будто бы считал, что золотое сечение определяет пропорции всех произведений искусства, однако на самом деле все совсем не так. Говоря о пропорции и внешнем устройстве, Пачоли в основном ссылается на витрувианскую систему, основанную на простых (рациональных) дробях. Писатель Роджер Герц-Фишлер проследил, откуда взялось распространенное заблуждение, что золотое сечение будто бы служило для Пачоли каноном пропорций: оно восходит к ложному утверждению, сделанному в издании «Истории математики» французских математиков Жана Этьена Монтюкла и Жерома де Лаланда 1799 года (Jean Etienne Montucla, Jérôme de Lalande . Histoire de Mathématiques).
Третий том трактата «О божественной пропорции» (короткая книга в трех частях о пяти правильных геометрических телах), в сущности, представляет собой дословный перевод на итальянский «Пяти правильных многогранников» Пьеро делла Франческа, написанных на латыни. То, что Пачоли ни разу не упоминает, что он всего лишь переводчик книги, вызвало у историка искусств Джорджо Вазари горячее осуждение. Вазари пишет о Пьеро делла Франческа:
Почитаясь редкостным мастером в преодолении трудностей правильных тел, а также арифметики и геометрии, он, пораженный в старости телесной слепотой, а затем и смертью, не успел выпустить в свет доблестные труды свои и многочисленные книги, им написанные, кои и поныне хранятся в Борго, у него на родине. Тот, кто должен был всеми силами стараться приумножить его славу и известность, ибо у него научился всему, что знал, пытался как злодей и нечестивец изничтожить имя Пьеро, своего наставника, и завладеть для себя почестями, которые должны были принадлежать одному Пьеро, выпустив под своим собственным именем, а именно брата Луки из Борго [Пачоли], все труды этого почтенного старца, который помимо вышеназванных наук был превосходным живописцем. (Пер. М. Глобачева )
Так можно ли считать Пачоли плагиатором? Весьма вероятно, хотя в «Summa » он все же воздает Пьеро должное, называя его «монархом в живописи наших времен» и человеком, который «знаком читателю по многочисленным трудам по искусству живописи и силе линии в перспективе».
Р. Эмметт Тейлор (1889–1956) в 1942 году выпустил книгу под названием «Нет царского пути. Лука Пачоли и его время» (R. Emmett Taylor . No Royal Road: Luca Pacioli and His Times). В этой книге Тейлор относится к Пачоли с большой симпатией и отстаивает ту точку зрения, что, если исходить из стиля, Пачоли, вероятно, не имеет никакого отношения к третьему тому трактата «О божественной пропорции», и это сочинение ему лишь приписывают.
Так это или не так, неизвестно, однако несомненно, что если бы не печатные труды Пачоли, идеи и математические конструкции Пьеро, которые не были опубликованы в печатном виде, вероятно, не стяжали бы той известности, которая им в результате досталась. Более того, до времен Пачоли золотое сечение было известно под устрашающими названиями вроде «крайнее и среднее отношение» или «пропорция, имеющая среднее и два экстремума», и само это понятие было известно одним лишь математикам.
Публикация «О божественной пропорции» в 1509 году вызвала новую вспышку интереса к теме золотого сечения. Теперь концепцию рассматривали, что называется, свежим взглядом: раз о ней издали книгу, значит, она достойна уважения. Само название золотого сечения оказалось наделено теолого-философским смыслом (божественная пропорция), а это также делало золотое сечение не просто математическим вопросом, а темой, в которую могли углубиться интеллектуалы самого разного толка, причем это разнообразие со временем лишь ширилось. Наконец, с появлением труда Пачоли золотое сечение стали изучать и художники, поскольку теперь о нем говорилось не только в откровенно математических трактатах – Пачоли рассказал о нем так, что этим понятием можно было пользоваться.
Рисунки Леонардо к трактату «О божественной пропорции», начертанные (по выражению Пачоли) «его неописуемой левой рукой», также оказали определенное воздействие на читательскую аудиторию. Вероятно, это были первые изображения многогранников в схематическом, скелетоподобном виде, что позволяло легко представить их себе со всех сторон. Возможно, Леонардо рисовал многогранники с деревянных моделей, поскольку в документах Совета Флоренции сохранились записи о том, что город приобрел набор деревянных моделей Пачоли, дабы выставить их на всеобщее обозрение. Леонардо рисовал не только схемы для книги Пачоли, наброски всевозможных многогранников мы видим повсюду в его заметках. В одном месте Леонардо дает приблизительный метод построения правильного пятиугольника. Слияние математики с изобразительным искусством достигает пика в «Trattato della pittura » («Трактате о живописи»), который составил Франческо Мельци, унаследовавший рукописи Леонардо, по его записям. Начинается трактат с предупреждения: «Тот, кто не математик, да не прочтет мои труды!» – едва ли такое заявление найдешь в современных учебниках по изобразительному искусству!
Рисунки геометрических тел из трактата «О божественной пропорции» вдохновили и фра Джованни да Верона на создание работ в технике интарсии . Интарсия – это особый вид инкрустации деревом по дереву, создание сложных плоских мозаик. Около 1520 года фра Джованни создал инкрустированные панели с изображением икосаэдра, причем в качестве образца он почти наверняка пользовался схематическими рисунками Леонардо.
Пути Леонардо и Пачоли несколько раз пересекались и после завершения трактата «О божественной пропорции». В октябре 1499 года оба бежали из Милана, когда его захватила французская армия короля Людовика XII. Потом ненадолго останавливались в Мантуе и в Венеции и на некоторое время осели во Флоренции. За тот период, когда они дружили, Пачоли создал еще два труда по математике, прославивших его имя – перевод на латынь «Начал» Евклида и книгу о математических развлечениях, оставшуюся неопубликованной. Перевод «Начал», который выполнил Пачоли, был аннотированной версией, основанной на более раннем переводе Джованни Кампано (1220–1296), который был напечатан в Венеции в 1482 году (это было первое печатное издание). Добиться публикации сборника занимательных задач по математике и поговорок «De Viribus Quantitatis » («О способностях чисел») Пачоли при жизни так и не смог – он скончался в 1517 году. Эта работа была плодом сотрудничества между Пачоли и Леонардо, и в заметках самого Леонардо содержится довольно много задач из трактата «De Viribus Quantitatis ».
Конечно, прославила фра Луку Пачоли отнюдь не оригинальность научной мысли, а его влияние на развитие математики в целом и на историю золотого сечения в частности, и этих его заслуг отрицать никак нельзя.
Г.В. Гайдук
Мой учитель бухгалтерского учета говорил: «бухгалтерия это как любовь, знаешь и чувствуешь, а сказать не можешь».
Знаете ли вы господа, что в основу столь необходимой для современного мира науки положена «Божественная пропорция» и знания астрологии. На заре бухгалтерского учета такие принципы впервые сформулировал Лука Пачоли, хотя документальных доказательств и ссылок на астрологию нет, но анализ его работ говорит о большой научной эрудиции, а астрология в средние века была очень уважаемой наукой.
Фрагмент картины. В центре святой Пьеро Мартир.
Предполагают, что Мартир написан с Луки Пачоли.
Кстати, лицо Петра-мученика в «Алтаре Монтефельтро» группового портрета на фреске работы Пьеро дела Франческа, признается за портрет монаха- математика Луки Пачоли, земляка и друга художника. Сам портрет можно увидеть в труде В.Н.Гращенкова «Портрет в итальянской живописи Раннего Возрождения» таб.216, или здесь:
Лука Пачоли был знаком с сочинениями Платона, Евклида, Леонардо Пизано (Фибоначчи), Пелакани, Парма, Региомонтана. Иллюстрации Леонардо к книге Пачоли «О Божественной пропорции» содержали рисунки так называемых правильных тел – пять многогранников, которые Платон определял как формы пяти естественных элементов: пирамида – огня, куб – земли, додекаэдр – неба, октаэдр – воздуха, икосаэдр – воды. К сожалению, некоторые источники в интернете уже исчезли, но по мере возможности интересные ссылки мы приведем.
«Глубоко западут в сознание Пачоли слова Альберти: «Красота есть некое согласие и созвучие частей в том, частями чего они являются» [Лазарев] [ Может быть, красота бухгалтерии это и есть «согласие и созвучие» счетов, составляющих баланс, частями которого они являются.]» .
Золотое сечение – «основной морфологический закон в природе и искусстве».
«Альбер Дюпон, со свойственным ему романским воображением, примерно так, глядя на портрет, относящийся к тому времени, описывает Луку Пачоли: «Красивый, энергичный молодой мужчина; поднятые и довольно широкие плечи обличают врожденную физическую силу, мощная шея и развитая челюсть, экспрессивное лицо и глаза, излучающие благородство и интеллект, подчеркивают силу характера. Такой профессор мог заставить слушать себя и уважать свой предмет» ».
Можно посмотреть и скачать в формате
Остановимся на трактате Пачоли Summa de Arithmetica, Geometria, proportioni et Proportionalita» - «Сумма арифметики, геометрии, учения о пропорциях и отношениях».
Книга Пачоли напечатана на 300 листах in folio, текст на страницах расположен в два столбца, номера, проставленные только на правой странице, относятся к левой и правой страницам, т. е. нумеруются развернутые листы. Структура книги отличается некоторой сложностью. Первоначально она подразделялась на 5 частей: 1 - Арифметика и алгебра. 2 - Различные вопросы, касающиеся торговли (включая векселя и меновые сделки). 3 - Ведение бухгалтерского учета и счетов. 4 - Весы, меры и проценты. 5 - Геометрия. Затем Пачоли посчитал что в таком построении нет совершенства и разделил текст «Суммы» на две части: первая часть посвящена арифметике и алгебре, вторая - геометрии. Вы наверное знаете, что в средние века астрологию часта отождествляли с геометрией и арифметикой, так что говоря об одном подразумевалось и другое. Порядок изложения остался прежним. Нумерация листов в частях самостоятельная, в первой - 224 листа, во второй - 76. (Всего 300 частей, 60 остались за кадром). Каждая часть делится на отделы, отделы - на трактаты, трактаты - на главы. Первая часть; состоит из девяти отделов, восемь из которых посвящены вопросам арифметики и алгебры, а девятый отдел (девятка число Нептуна с которым связаны тайны) - вопросам применения математики в коммерческом деле. В последний отдел входит двенадцать трактатов : I - о товарищах, II об арендах, III - о менах и меновых сделках, IV - о векселях и вексельных сделках, V - о процентных вычислениях… XI - о счетах и записях, XII - о мерах, весах и монетах, о торговых обычаях и местах, с которыми Италия находится в торговых сношениях. Трактат XI, который нас интересует, состоит из 36 глав.
Это и есть собственно трактат о бухгалтерии, XI соответствует знаку Водолея – революция в учете. Состоит из 36 глав – можно провести аналогию с 36 деканами зодиака.
Более успешно сложилась судьба его второй рукописи: «Божественная пропорция. Книга весьма полезная всякому проницательному и жаждущему знания уму, из которой каждый занимающийся философией, перспективой, живописью, скульптурой, архитектурой, музыкой или другими математическими предметами может приобрести приятные, остроумные и удивительно достойные сведения и найти развлечение по разным вопросам и самым секретным знаниям».
«Божественную пропорцию» украшали пять правильных и несколько полуправильных многогранников, выполненных «божественной левой рукой» Леонардо да Винчи.
Первая часть «Божественной пропорции» посвящена вопросам «золотого сечения», вторая - правильным многогранникам, третья - архитектуре.
Но это далеко не все работы мастера, в библиотеке Болонского университета хранится рукопись неизданной работы Л. Пачоли «Du vinbus quantitatis» - «О силах в количестве». В предисловии мы находим страшную фразу: «…приближаются последние дни моей жизни» . Книга «О силах в количестве» никогда не была опубликована, у автора не хватило уже силы преодолеть препятствия. Точно так же не увидел света и даже был утерян «Трактат о шахматной игре», посвященный графу и графине Мантуанским.
Л. Пачоли изучал и вводил в текст своих сочинений советы Ветрувия, призывая читателей быть внимательными к ним и усердно запечатлевать их. Древние дают знания, но, кроме умения, считал Пачоли, нужно обладать талантом пополнять недостающее и убавлять лишнее, смотря по обстоятельствам, т.е. творчески усваивать античное наследие».
В «Сочинениях Евклида» Пачоли говорил:
«Всякий, кто стремится постичь любое искусство, науку или профессию, да поспешит к этой основе (пропорции), от которой проистекает всякое живое знание. И тогда разум его воспарит к звездам ».
«Так же, как еда без удовольствия превращается в скучное питание, так занятие наукой без страсти повреждает память, которая становится неспособной удерживать то, что она схватывает ».
«Из всех истинных наук, как утверждают Аристотель и Аверроэс, наши математические науки наиболее истинны и имеют первую степень достоверности, им следуют все другие естественные науки ».
Относительно недавно японские исследователи, просматривая старинные церковные книги, нашли запись, из которой стало ясно, что он умер 19 июня 1517 года. Но запись эта сделана не в монастырских книгах Сан-Сеполькро, а в книгах монастыря Святого Креста во Флоренции.
Что же ценного создал Лука Пачоли - бухгалтер? Современные исследователи отмечают шесть главных моментов, которые он привнес в бухгалтерский учет:
1. Теоретическое истолкование двойной записи. Пачоли первым попытался объяснить такие понятия, как дебет и кредит, хотя он и не употребляет этих терминов. Он создал персонификацию учета и тем самым заложил основы для его юридического истолкования, получившего полное выражение в работах Э. Дегранжа и Дж. Чербони. П. Гарнье, видный французский бухгалтер, назовет свою книгу «Учет - алгебра права», хотя принцип двойной записи он объясняет исходя из причинно-следственных связей (кредит-причина, дебет- следствие).
2. Персонификация приводила к возможности самостоятельного рассмотрения таких абстрактных бухгалтерских категорий, как дебет и кредит. Тем самым создавались условия для выделения бухгалтерского учета в отдельную науку.
3. Бухгалтерский учет рассматривался как самостоятельный метод, основанный на применении двойной записи, имеющий приложение для отражения хозяйственных процессов, как на отдельных предприятиях, так и выходящих за их рамки.
4. Отражение двойной записи на счетах, которые трактуются как система (план) учета. Организация системы (плана) не может быть постоянной, а должна зависеть от цели, преследуемой администрацией.
5. Пачоли впервые ввел в бухгалтерский учет моделирование, основанное на комбинаторике (замечательные примеры мы находим в главах и ). Такой подход позволял построить общую модель, в рамках которой любая учетная задача истолковывалась как частный случай.
6. В неявном виде у Пачоли присутствуют определенные бухгалтерские принципы, отдельные из них проявляются до сих пор.
Теперь небольшие собственные комментарии.
Трудно себе представить, что Лука Пачоли не был знаком с принципами «божественных пропорций» науки астрологии.
«Для более правильного уяснения всего метода мы представим кого-либо, кто начинает торговлю, и укажем, как ему следует поступать при составлении своих счетов и записей, чтобы он легко мог в общем, их своде находить все на своем месте. Ибо если не помещать всякую вещь на принадлежащее ей место, то происходит путаница в собственных делах по известной пословице: «где нет порядка, там начинается беспорядок ».
Давайте проясним - принцип двойной записи, или условно говоря (кредит- причина, дебет - следствие) это механизм работы астрологического аспекта между планетами.
«Старайся, чтобы счета, … всегда и во всех отношениях согласовались со счетами этих учреждений как в «Дать», так и в «Иметь ».
Как уже было сказано, в Журнале встречаются два выражения: одно «на», другое «от», и каждое из них имеет свое особое значение: «на» обозначает всегда должника (дебитора) - одного или многих, «от» - всегда верителя (кредитора) - одного или многих »» .
А вот наиточнейшее описание цепочки планет и из градархов:
«Таким образом, все статьи Главной книги оказываются связанными между собой как бы цепью. В этой Главной книге ничто не мoжeт быть занесено в «Дать», чего нет в «Иметь», и взаимно нельзя поместить в «Иметь» сумму, которая не занесена в «Дать». Так возникает баланс между «Дать» и «Иметь», который составляется при закрытии Главной книги. Следовательно, в итоге сальдо Главной книги должно оказаться в «Дать» столько же, сколько в «Иметь »»
Известные счета можно сопоставить с астрологическими деканами, субсчета с термами или градусами гороскопа.
Баланс предприятия, простите за наивность браза, есть арифметическая или суммовая составляющая картинка всего гороскопа.
«Чтобы статьи инвентаря перенести в эту книгу, как и в Главную, ты должен усвоить себе два других выражения: одно из них - «Касса», а другое - «Капитал». Под словом «Касса» следует разуметь наличные деньги или собственный твой кошель, а под словом «Капитал» - совокупность настоящего твоего имущества» .
Если у нас «Касса» или «Инвентарь» отражают планетарный принцип, то мемориальный (который уже отражает не только количество, но и качество и назначение) – аналогичен планете в знаке или в доме. Итак, журнальный принцип должен давать аналитическую информацию, в астрологии аналог информации по функциям взаимоотношений какой-то планеты в конкретном доме или знаке с планетами управителями дома или знака. Например, современный второй журнал ордер собирает информацию по всем банковским счетам и соответствует второму дому гороскопа или знаку Телец.
Лука Почоли так и говорит Инвентарь (наше пояснение — планеты), а потом для анализа 3 книги Мемориал (анализ планеты в знаке и доме), Журнал (анализ дома), главная (синтез всей информации).
«Сначала поговорим, о торговле вообще, относительно ее требований. Непосредственно после Инвентаря объясняю, что для легкости и удобства требуются три книги: одна называется Мемориалом, другая - Журналом, а третья - Главной ».
Но идею мемориального и журнального ордера более полно и подробно описал другой бухгалтер и астролог, величайший математик и замечательный врач, снискавший у современников славу великого астролога (предсказал скорую смерть Эдуарда VI Тьюдора [Этого короля знают все дети: он герой повести М. Твена «Принц и нищий». Предсказать раннюю смерть будущего короля Кардано было легко не как астрологу, а как врачу.] ), - автор, полагавший, что бухгалтерия - это наука, лежащая на стыке математики и черной магии, - Джироламо Кардано .
В книге, изданной в 1539 году (второе издание - 1663 г.), две главы (60 и 68) были посвящены бухгалтерскому учету, причем одна глава содержала перечень ошибок Пачоли. У Кардано выдвигается идея накопительной ведомости: в Мемориале накапливались однородные операции, по итогам которых делались записи в Журнале и в Главной книге.
Основной закон Кардано в бухгалтерии – применение принципа группировки учетных данных по домам гороскопа. В современном учете первому дому соответствуют Основные средства или производственные мощности предприятия, второму дому все банковские счета, запасы и т.д. Современная классификация немного отошла от этого принципа, другие задачи, все в 12 дом ушло. Но господа, разложите бухгалтерский баланс с позиций принципов астрологии, и вам многое станет понятно. Можно Соляр и мини соляр вспомнить, привязать их к годовому балансу и месячному отчету. Словом, симфония цифр:))))))).
Еще более забавную картину можно наблюдать при трактовке бюджета страны, когда ВВП растет, а мы не замечаем. ВВП – мыльный пузырь, если нет развития в бюджете развития по 6-му и 11-му дому, так как 6 дом реальное производство, а 11 дом реформирование, модернизация производства, направленность в будущее. А в реале в России происходит съедание, а правильнее кража основы (четвертый знак от Водолея) по Тельцу бюджетных источников.
Скажите на милость господа, бухгалтерский учет, построенный на принципах двойной записи это реальность или мистика? Почему же астрология, которая построена на более совершенных принципах гармонии, считается некоторыми лженаукой? Астролог он конечно не бухгалтер, в экономических терминах он аудитор, который поможет вам найти ошибки в балансе, подскажет где скрыты резервы, а где махинации.
«Величие Пачоли было как раз в том, что его идеи продолжали жить независимо от Трактата, эти идеи стали «народной песней», которую «пел» весь мир, забыв о ее авторе».
Но забыли не только о Пачоли, забыли о божественной пропорции в экономике и учете, а значит и о законах астрологии. Астрология это переживет, а вот выдержит ли экономика?
«Всякий утверждает, что заведенный им порядок лучше других, и потому очень часто записи в этих учреждениях бывают так запутаны, что о согласовании книг и речи быть не может, и горе тому, кто имеет дела с учреждениями такого рода. Поэтому старайся всегда иметь голову на плечах, когда ведешь дело с такими людьми, которые действуют, может быть, и с лучшими намерениями, но тем не менее обнаруживают полное неведение ».
Лука Пачоли и его трактат
«О божественной пропорции»
А. И. ЩЕТНИКОВ
Биографический очерк
ЛУКА ПАЧОЛИ (LUCA PACIOLI или PACIOLLO) родился в 1445 году в небогатой семье БАРТОЛОМЕО ПАЧОЛИ в небольшом городке Борго Сан-Сеполькро, расположенном на берегу
Тибра, на границе Тосканы и Умбрии, и принадлежавшем в то время Флорентийской республике. Подростком он был отдан на обучение в мастерскую знаменитого художника
ПЬЕРО ДЕЛЛА ФРАНЧЕСКА (ок. 1415–1492), жившего в этом же городке. Обучение в мастерской не сделало его художником, однако выработало отменный вкус, а главное, здесь он впервые приобщился к математике, глубоко интересовавшей его учителя. Вместе со своим учителем ЛУКА часто посещал двор ФЕДЕРИКО ДЕ МОНТЕФЕЛЬТРО, герцога Урбинского.
Здесь его заметил великий итальянский зодчий ЛЕОН БАТИСТА АЛЬБЕРТИ (1404–1472), который в 1464 году рекомендовал молодого человека богатому венецианскому купцу АНТОНИО ДЕ РОМПИАНЗИ в качестве домашнего учителя.
В Венеции ЛУКА учил сыновей своего патрона и учился сам, посещая лекции знаменитого математика ДОМЕНИКО БРАГАДИНО в школе Риальто. В 1470 году он составил свою первую книгу - учебник коммерческой арифметики. В этом же году он оставил Венецию и перебрался в Рим, где был принят АЛЬБЕРТИ и поселился в его доме. Однако через два года ПАЧОЛИ покинул Рим и принял монашеский постриг, став францисканцем.
После пострига брат ЛУКА некоторое время живёт на родине в Сан-Сеполькро. С 1477 по 1480 год он преподаёт математику в университете в Перудже. Затем в течении восьми лет он живёт в Заре (ныне - Задар в Хорватии), где занимается теологией и математикой, иногда совершая по делам ордена поездки по другим городам Италии. В эти годы ПАЧОЛИ начал писать главный труд своей жизни - энциклопедическую Сумму арифметики, геометрии, отношений и пропорций. В 1487 году его вновь приглашают занять кафедру в Перудже. В последующие годы он живёт в Риме, Неаполе, Падуе.
12 октября 1492 года умирает ПЬЕРО ДЕЛЛА ФРАНЧЕСКА. В следующем году работа ПАЧОЛИ над Суммой была, наконец, завершена. С этой рукописью он приезжает в Венецию, где в ноябре 1494 году эта книга, посвящённая юному ГВИДО УБАЛЬДО ДЕ МОНТЕФЕЛЬТРО (1472–1508), ставшему в 1482 г. после смерти отца герцогом Урбинским, выходит в свет.
Примечательно то, что книга написана не на обычной для учёных трудов латыни, а на итальянском языке. У некоторых авторов можно прочитать, что ЛУКА писал свои трактаты на итальянском языке, потому что он не получил соответствующего образования и не владел латинским языком в совершенстве. Однако он был магистром теологии, а латынь была единственным языком теологических трактатов; он преподавал математику в различных университетах, а там все предметы читались на латыни; и он же перевёл всего ЕВКЛИДА с латыни на итальянский (правда, этот перевод так и не был издан). Потому, хотя он и не владел гуманистической латынью, школьная латынь была для него повседневным языком.
Стало быть, причина, по которой он предпочёл итальянский язык латыни, состояла в друЛУКА ПАЧОЛИ И ЕГО ТРАКТАТ «О БОЖЕСТВЕННОЙ ПРОПОРЦИИ» 2 гом.
Вот что говорит об этом сам ЛУКА в посвящении к Сумме (написанном и на итальянском, и на латинском языке):
Правильное понимание трудных терминов среди латинистов прекратилось ввиду того, что хорошие учителя стали редки. И хотя для Вашего Герцогского Высочества лучше подошёл бы стиль Цицерона или ещё более высокий, однако я полагаю, что этим источником красноречия не всякий сумеет воспользоваться. Так что, принимая во внимание интересы общей пользы ваших почтительных подданных, я решил написать своё сочинение на родном местном языке, чтобы и образованные, и не образованные в равной мере могли получить удовольствие от этих занятий.
В предисловии к Сумме ПАЧОЛИ рассказывает о тех людях, благодаря общению с которыми у него сложилось убеждение в том, что математика рассматривает «всеобщую закономерность, применимую ко всем вещам». Он говорит об астрономии, о научном подходе к архитектуре, воплощённом в трудах ВИТРУВИЯ и АЛЬБЕРТИ, о многочисленных живописцах, развивавших искусство перспективы, «которая, если разобраться тщательно, была бы пустым местом без применения математических вычислений», среди которых выделяется «король нашего времени в живописи» ПЬЕРО ДЕЛЛА ФРАНЧЕСКА, о замечательных скульпторах. Это те мастера, «которые, пользуясь вычислениями в своих работах с помощью нивелира и циркуля, довели их до необычайного совершенства». ПАЧОЛИ говорит также о значении математики для музыки, для космографии, для торговли, для механических искусств, для военного дела.
Сумма арифметики, геометрии, отношений и пропорций - это обширный энциклопедический труд, напечатанный на 300 листах in folio. Первая часть в 224 листа посвящена арифметике и алгебре, вторая, в 76 листов - геометрии. Нумерация листов в обеих частях начинается заново. Каждая часть делится на отделы, отделы - на трактаты, трактаты - на главы.
В арифметической части Суммы излагаются приёмы выполнения арифметических действий; эта часть опирается на многочисленные Книги абака, принадлежавшие разным авторам. Алгебраические задачи, решаемые в Сумме, не выходят за пределы круга задач на линейные и квадратные уравнения, рассматривавшегося в арабских трактатах по «алгебре и альмукабале»; в Европе эти задачи были известны по Книге абака ЛЕОНАРДО ПИЗАНСКОГО (1180–1240). Из задач, привлёкших внимание математиков последующих поколений, следует отметить задачу о разделе ставки при незавершённой игре, которую сам ЛУКА решил неправильно. Пожалуй, самое существенное нововведение ПАЧОЛИ состоит в систематическом использовании синкопированной алгебраической записи - своеобразной предшественницы последующего символического исчисления. Книга содержит таблицу монет, весов и мер, принятых в разных частях Италии, а также руководство по венецианской двойной бухгалтерии. Что касается геометрической части Суммы, она следует за Практической геометрией ЛЕОНАРДО ПИЗАНСКОГО.
В первой половине 90-х годов ПАЧОЛИ живет в Урбино. Именно к этой эпохе относится картина ЯКОПО ДЕ БАРБАРИ, на которой ПАЧОЛИ изображён в сопровождении неизвестного молодого человека. По поводу личности этого молодого человека выдвигались разные гипотезы. Наиболее правдоподобным представляется предположение о том, что это - герцог ГВИДО УБАЛЬДО, покровитель ПАЧОЛИ.
ЛУКА ПАЧОЛИ И ЕГО ТРАКТАТ «О БОЖЕСТВЕННОЙ ПРОПОРЦИИ» 3
Рис. 1.Портрет ЛУКИ ПАЧОЛИ и неизвестного молодого человека.
Картина ЯКОПО ДЕ БАРБАРИ (Неаполь, Национальный музей) В 1496 году учреждается кафедра математики в Милане, и ПАЧОЛИ предлагают её занять. Здесь он читает учебные лекции студентам и публичные - всем желающим. Здесь же, при дворе герцога ЛОДОВИКО МОРО СФОРЦА (1452–1508) он сближается с ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ. В записных книжках ЛЕОНАРДО сохранились записи: «Научись умножению корней у маэстро ЛУКИ», «попроси брата из Борго показать тебе книгу о весах». ПАЧОЛИ выполнил для ЛЕОНАРДО расчёты веса гигантского конного памятника ФРАНЧЕСКО СФОРЦА. В Милане ПАЧОЛИ написал послание О божественной пропорции, адресованное герцогу ЛОДОВИКО СФОРЦА, а ЛЕОНАРДО выполнил к нему иллюстрации. Трактат был завершён 14 декабря 1498 года. К нескольким рукописным экземплярам трактата, вручённым властительным особам, прилагался набор правильных многогранников и других геометрических тел, о которых брат ЛУКА говорит, что изготовил их собственноручно. (О моделях правильных многогранников он писал ещё в Сумме.) Сохранилось две рукописи этого трактата - одна в Публичной библиотеке в Женеве, вторая - в Амброзианской библиотеке в Милане.
В 1499 году французская армия заняла Милан, и герцог СФОРЦА бежал; ЛЕОНАРДО и ЛУКА в скором времени покинули город. В последующие годы ЛУКА ПАЧОЛИ читает лекции в Пизе (1500), Перудже (1500), Болонье (1501–1502) и Флоренции (1502–1505). Во Флоренции ему покровительствует ПЬЕТРО СОДЕРИНИ, пожизненный гонфалоньер Республики.
Однако не все труды ПАЧОЛИ напечатаны, и поэтому он снова едет в Венецию. Здесь в 1508 году он издаёт латинский перевод ЕВКЛИДА, принадлежащий ДЖОВАННИ КАМПАНО из Новары. Этот перевод, сделанный ещё в 1259 году с арабского языка, уже издавался в 1482 году и затем несколько раз переиздавался, но издание изобиловало опечатками и ошибками. ПАЧОЛИ отредактировал перевод; по этой редакции, снабжённой многочисленными комментариями, он и читал свои университетские лекции. Однако издание оказалось невостребованным, поскольку в 1505 году БАРТОЛОМЕО ДЗАМБЕРТИ издал новый перевод Начал, выполненный непосредственно с греческого оригинала.
В 1509 году в Венеции была издана ещё одна книга ПАЧОЛИ: Divina proportione. Opera a tutti glingegni perspicaci e curiosi necessaria. Ove ciascun studioso di Philosophia, Prospectiva,
ЛУКА ПАЧОЛИ И ЕГО ТРАКТАТ «О БОЖЕСТВЕННОЙ ПРОПОРЦИИ» 4
Pictura, Sculptura, Architectura, Musica e altre Mathematice suavissima sottile ed admirabile doctrina consequira e delectarassi con varie questione de secretissima scientia («Божественная пропорция. Сочинение, весьма полезное всякому проницательному и любознательному уму, из коего каждый изучающий философию, перспективу, живопись, скульптуру, архитектуру, музыку или другие математические предметы извлечёт приятнейшее, остроумное и удивительное учение и развлечёт себя различными вопросами сокровеннейшей науки»).Это печатное издание включает в себя ряд текстов. Изданию предпослано обращение к флорентийскому гонфалоньеру ПЬЕТРО СОДЕРИНИ. Первая часть (33 листа) содержит послание О божественной пропорции, а также трактат об архитектуре, о пропорциях человеческого тела и о принципе построения букв латинского алфавита. За ней следует Книжка в трёх отдельных трактатах о правильных телах (27 листов), из коих первый трактат рассматривает плоские фигуры, второй - правильные тела, вписанные в сферу, третий - правильные тела, вписанные друг в друга. Далее идут графические таблицы, отпечатанные с одной стороны листа: пропорции человеческого лица (1 лист), принцип построения букв латинского алфавита (23 листа), изображения архитектурных элементов (3 листа), выполненные на основе рисунков ЛЕОНАРДО изображения правильных и других тел (58 листов), и, наконец, «дерево пропорций и пропорциональности» - рисунок, который ПАЧОЛИ уже приводил в Сумме (1 лист).
В послании О божественной пропорции ЛУКА ПАЧОЛИ говорит о том, что ему, как старому человеку, пора на покой, чтобы «в солнечном месте подсчитывать годы». Эта его просьба была услышана, и в 1508 году он становится местоблюстителем монастыря в родном Сан-Сеполькро. Однако в декабре 1509 г. два монаха его монастыря передали генералу ордена письмо, в котором указывали на то, что «маэстро ЛУКА неподходящий человек, чтобы управлять другими», и просили освободить его от административных обязанностей.
Но поддержки у начальства они не нашли, и в феврале 1510 года ЛУКА ПАЧОЛИ становится полноправным приором родного монастыря. Впрочем, распри внутри монастыря продолжались и далее.
В последние годы своей жизни брат ЛУКА продолжал ещё иногда читать лекции; его приглашали в Перуджу в 1510 году и в Рим в 1514 году, причём последнее приглашение исходило от нового папы ЛЬВА X. Умер ЛУКА ПАЧОЛИ в возрасте 72 лет, 19 июня 1517 года во Флоренции.
Обзор послания «О божественной пропорции»
В послании ЛУКИ ПАЧОЛИ О божественной пропорции выделяются следующие содержательные части:
Введение (гл. 1–4). Божественные качества, определение и математические свойства пропорции, возникающей при делении величины в среднем и крайнем отношении (гл. 5– 23). О правильных телах, почему их не может быть больше пяти и как каждое из них вписывается в сферу (гл. 24–33). О том, как правильные тела вписываются друг в друга (гл.
34–46). О том, как в каждое из этих тел вписывается сфера (гл. 47). О том, как из правильных тел получаются усечённые и надстроенные (гл. 48–52). О других телах, вписанных в сферу (гл. 53–55). Сфера (гл. 56–57). О колоннах и пирамидах (гл. 58–69). О материальных формах представленных тел и их перспективных изображениях (гл. 70). Глоссарий (гл. 71).
ЛУКА ПАЧОЛИ И ЕГО ТРАКТАТ «О БОЖЕСТВЕННОЙ ПРОПОРЦИИ» 5
Под «божественной пропорцией» ПАЧОЛИ понимает непрерывную геометрическую пропорцию трёх величин, которую ЕВКЛИД называет «делением в среднем и крайнем отношении», а в XIX веке её стали называть «золотым сечением». В определении этой пропорции и описании её свойств ПАЧОЛИ следует за ЕВКЛИДОМ. Данная пропорция возникает при делении целого на две части, когда целое так относится к большей части, как большая часть относится к меньшей. На языке равенства площадей эта же пропорция задаётся так:квадрат на большей части равен прямоугольнику, сторонами которого служат целое и меньшая часть.
Особую ценность, выделенность отношения «божественной пропорции» среди прочих отношений брат ЛУКА обосновывает доводами метафизического и теологического характера. Единственность и неизменность данной пропорции сравнивается с единственностью и неизменностью Бога, три её члена - с тремя ипостасями Святой Троицы, иррациональность отношения - с непостижимостью и невыразимостью Бога. Но помимо этих доводов имеется ещё один: с этой пропорцией связаны процедуры построения правильного плоского пятиугольника, и телесных додекаэдра и икосаэдра. Но ПЛАТОН в Тимее рассматривал пять правильных тел в качестве пяти элементов, из которых состоит Вселенная. Таким образом, в метафизических построениях ПАЧОЛИ соединяются мотивы христианского богословия и платоновской космологии.
XIII и XIV книге Начал ЕВКЛИДА. Всего он рассматривает тринадцать таких свойств, связывая это число с числом участников тайной вечери. Вот пример одного из этих свойств:
«Пусть прямая линия разделена в пропорции, имеющей середину и два края, тогда если к большей части прибавить половину всей пропорционально разделённой линии, то с необходимостью окажется, что квадрат суммы всегда будет пятикратным, то есть в 5 раз большим квадрата указанной половины». Все эти свойства он сопровождает одним и тем же числовым примером, когда длина целого отрезка равна 10, а его части составляют: меньшая 15 – 125, а большая 125 – 5. Пример с алгебраическим делением 10 в среднем и крайнем отношении был заимствован ЛУКОЙ ПАЧОЛИ у ЛЕОНАРДО ПИЗАНСКОГО (1180– 1240), а последним - у АБУ КАМИЛА (850–930) и АЛ-ХОРЕЗМИ (787–850). Само вычисление корней соответствующего квадратного уравнения в трактате не производится: здесь ЛУКА ссылается на свою же Сумму, где этот результат получен «по правилам алгебры и альмукабалы». И вообще, выбранный им жанр послания предопределяет собой тот факт, что ПАЧОЛИ все результаты приводит без доказательства, хотя эти доказательства ему, вне всякого сомнения, известны.
Вслед за этим ПАЧОЛИ рассматривает пять платоновских тел. Сначала он доказывает теорему том, что этих тел - ровно пять, и не больше. Затем он приводит построения всех пяти тел, вписанных в данную сферу, в следующем порядке: тетраэдр, куб, октаэдр, икосаэдр, додекаэдр. Далее рассматривается пропорция между сторонами этих тел, вписанных в одну и ту же сферу, и приводится ряд теорем о соотношениях между их поверхностями.
Затем рассматриваются некоторые способы, по которым одно правильное тело может быть вписано в другое. Наконец, обсуждается теорема о том, что в каждое правильное тело тоже может быть вписана сфера.
Теперь ПАЧОЛИ на время оставляет ЕВКЛИДА и переходит к новому материалу. А именно, он рассматривает тела, которые могут быть получены из правильных тел путём «усечения» либо «надстройки». Тела, которые получаются из правильных тел усечением - это
ЛУКА ПАЧОЛИ И ЕГО ТРАКТАТ «О БОЖЕСТВЕННОЙ ПРОПОРЦИИ» 6
некоторые из полуправильных тел АРХИМЕДА. Всего имеется тринадцать полуправильных тел, что было доказано АРХИМЕДОМ. Но ПАЧОЛИ с обзором этой работы АРХИМЕДА, имеющимся у ПАППА, не был знаком. Из тринадцати полуправильных тел он рассматривает шесть: усечённый тетраэдр, кубоктаэдр, усечённый октаэдр, усечённый икосаэдр, икосидодекаэдр и усечённый ромбикубоктаэдр. Два тела - усечённый куб и усечённый додекаэдр - он пропустил по непонятной причине, хотя их построение аналогично построению усечённых тетраэдра, куба и икосаэдра. Что касается усечённого ромбикубоктаэдра («тела с 26 основаниями»), ПАЧОЛИ открыл его, по-видимому, сам, и очень гордился этим открытием: именно это тело, изготовленное из прозрачных стеклянных пластин и наполовину заполненное водой, изображено в левой верхней части картины ЯКОПО ДЕ БАРБАРИ.Надстроенные правильные и надстроенные усечённые тела у ПАЧОЛИ - это не то же самое, что исследовавшиеся в последующей математике звёздчатые многогранники КЕПЛЕРА. Тела КЕПЛЕРА получаются продлением плоскостей исходных многогранников; тела ПАЧОЛИ - построением на каждой грани исходного многогранника пирамиды, боковые стороны которой являются равносторонними треугольниками. ПАЧОЛИ приводит интересную теорему о том, что в надстроенном икосидодекаэдре пять вершин треугольных пирамид и вершина пятиугольной пирамиды лежат в одной плоскости; опущенное доказательство «возводится тончайшей практикой алгебры и альмукабалы до редкой отметки».
Далее рассматривается «тело с 72 основаниями», которым ЕВКЛИД пользовался как вспомогательным в последних двух предложениях XII книги Начал; это тело в литературе иногда называют «сферой КАМПАНО» (рис. 2). ПАЧОЛИ утверждает, что форма этого тела послужила геометрической основой для купола Пантеона в Риме и для сводов ряда других построек.
– – –
Вслед за этим ПАЧОЛИ говорит о том, что усечением и надстройкой может быть получено бесчисленное множество многогранных форм, и переходит к рассмотрению сферы, ещё раз касаясь вписания в неё правильных тел.
ЛУКА ПАЧОЛИ И ЕГО ТРАКТАТ «О БОЖЕСТВЕННОЙ ПРОПОРЦИИ» 7
Последняя часть послания О божественной пропорции вновь возвращает нас к ЕВКЛИДУ. Здесь рассматриваются многогранные призмы и цилиндр, затем - многогранные пирамиды и конус, затем - усечённые пирамиды. Пачоли приводит правила для вычисления объёмов всех этих тел, всюду указывая на то, какие из этих правил являются приближёнными, а какие - точными.Далее ПАЧОЛИ пишет о том, что к рукописным копиям трактата, вручаемым герцогу и его родственникам, прилагаются таблицы с перспективными рисунками, сделанными ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ, а также «материальные формы» всех упомянутых в нём тел. Рисунки и формы многогранников были изготовлены в двух вариантах - сплошные, с цельными плоскими гранями, и полые, с одними только рёбрами. Выполнял ли ЛЕОНАРДО свои рисунки чисто расчётным путём или с натуры, мы не знаем. Часть рисунков выполнена с заметной для глаза погрешностью, однако её можно объяснить как неточностью расчётов, так и переменой точки, с которой рассматривалось изображаемое тело. Послание завершается словариком, в котором ещё раз разъясняются употреблявшиеся в тексте специальные термины.
Золотое сечение в «древней» и в «новой» эстетике Многочисленные популярные и специальные книги и статьи, посвящённые проблеме пропорций в искусстве, рассматривают золотое сечение в качестве «самой совершенной»
пропорции, причём это совершенство трактуется в этих книгах по преимуществу психологически: прямоугольник с «золотым» отношением сторон считается самым приятным для зрительного восприятия, и т. п. В этих публикациях принято рассматривать разнообразные произведения изобразительного искусства и памятники архитектуры, созданные мастерами античности и Возрождения, в качестве примеров, подтверждающих этот тезис.
Надо заметить, что от античности до нас не дошло не одного текста, в котором деление величины в среднем и крайнем отношении обсуждалось бы в качестве формообразующего начала в изобразительном искусстве и архитектуре. Похоже, что таких текстов и вовсе не существовало. Для сравнения можно рассмотреть так называемую музыкальную пропорцию 12: 9 = 8: 6, задающую структуру музыкальной гармонии. Эта пропорция, открытая пифагорейцами, упоминается в десятках античных текстов, посвящённых теории музыки, - как специальных, так и общефилософских. Странно было бы, если бы золотое сечение играло аналогичную роль в архитектуре, скульптуре и живописи, а у античных авторов не осталось об этом ни одного свидетельства.
Все античные тексты, в которых обсуждается деление величины в среднем и крайнем отношении - это сугубо математические трактаты, в которых данное построение рассматривается исключительно в связи с построением правильного пятиугольника, а также двух правильных платоновских тел - икосаэдра и додекаэдра (обзор этих текстов см.
HERZ-FISHLER 1998). Верно то, что интерес к правильным телам, а тем самым и к золотому сечению, не был сугубо математическим: ведь ПЛАТОН вслед за пифагорейцами стал рассматривать пять правильных тел в качестве элементарных основ мироздания, поставив тетраэдр в соответствие огню, куб - земле, октаэдр - воздуху, икосаэдр - воде, а форму додекаэдра он связал со Вселенной в целом. В этом плане, конечно, можно говорить об эстетической значимости золотого сечения, как это делал в своих сочинениях А. Ф. ЛОСЕВ;
но сама эта «эстетика» носит отнюдь не психологический, но космологический характер.
ЛУКА ПАЧОЛИ И ЕГО ТРАКТАТ «О БОЖЕСТВЕННОЙ ПРОПОРЦИИ» 8
В эпоху Возрождения Возвращение произошло возвращение к космологическим картинам античного платонизма, и трактат ЛУКИ ПАЧОЛИ О божественной пропорции является важнейшим памятником этого математико-спекулятивного направления. ЛУКА воспевает «божественную пропорцию» в начальных главах своего трактата, называя её свойства «не природными, но поистине божественными». Однако его воззрения на значение этой пропорции остаются привязанными к космологии платоновского Тимея, и «величайшая гармония», о которой он говорит - это гармония космоса, и никакая другая. И хотя ПАЧОЛИ приложил к посланию О божественной пропорции трактат об архитектуре и о пропорциях человеческого тела, но о золотом сечении в этом трактате он не обмолвился ни единым словом. Стало быть, никакого другого взгляда на золотое сечение, кроме математикокосмологического, у него не было, и мысль о том, что золотое сечение может выступать в качестве базовой пропорции произведений архитектуры и живописи, ему просто не приходила в голову.В точности такие же воззрения характерны для ИОГАННА КЕПЛЕРА и других авторов эпохи Возрождения, интересовавшихся золотым сечением и ролью правильных многогранников в «гармонии мира». Так что искать в их сочинениях некую концепцию золотого сечения, связанную с эстетикой произведений искусства, - это совершенно напрасное занятие, поскольку её там попросту не было.
Судьба сочинений Пачоли. Вопрос о плагиате После смерти ПАЧОЛИ о его сочинениях помнили не слишком долгое время. Наступала эпоха грандиозных научных свершений, когда в науке стали цениться в первую очередь новые результаты, а книги ПАЧОЛИ представляли собой обзоры того, что было сделано в прежние времена. ДЖИРОЛАМО КАРДАНО (1501–1576) назвал ПАЧОЛИ компилятором, в чём он, со своей точки зрения, был вполне прав. Впрочем, другой выдающийся математик этой эпохи, РАФАЭЛЬ БОМБЕЛЛИ (1526–1573), сказал, что ПАЧОЛИ был первым после ЛЕОНАРДО ПИЗАНСКОГО, «кто пролил свет на науку алгебры».
Возрождение интереса к личности и сочинениям ПАЧОЛИ датируется 1869 годом, когда Сумма попала в руки к миланскому профессору математики ЛЮЧИНИ, и он обнаружил в ней Трактат о счетах и записях. После этого открытия на ПАЧОЛИ стали смотреть как на родоначальника науки о бухгалтерском учёте, и именно этот трактат оказался самой востребованной частью его наследия, много раз переводившейся на другие языки, в том числе и на русский.
Впрочем, уже вскоре после первых публикаций Трактата о счетах и записях среди исследователей разгорелись жаркие споры о том, был ли ЛУКА ПАЧОЛИ его действительным автором. Было высказано сомнение, мог ли человек, далёкий от торговых дел, составить такой трактат. А если не мог, то не следует ли предположить, что здесь совершён плагиат?
Думается всё же, что обвинение в плагиате в данном случае неправомочно.
ПАЧОЛИ нигде не говорит, что это он изобрёл двойную бухгалтерию; он лишь описывает её нормы «по венецианскому обычаю». Но ведь если мы откроем любое современное руководство по бухгалтерскому учёту, оно будет представлять собой в точности такое же нормативное описание, без ссылок на предшественников. И если ПАЧОЛИ описывает систему бухгалтерского учёта по какой-то прочитанной им рукописи, то ведь он и правила умножения в столбик тоже не сам придумал, однако в данном случае обвинять его в плагиате никому не
ЛУКА ПАЧОЛИ И ЕГО ТРАКТАТ «О БОЖЕСТВЕННОЙ ПРОПОРЦИИ» 9
приходит в голову. А ознакомиться с системой двойной бухгалтерии на практике он мог в то время, когда состоял домашним учителем в богатом купеческом доме.Другое серьёзное обвинение в плагиате было выдвинуто против ПАЧОЛИ ещё в 1550 году, когда ДЖОРДЖЕ ВАЗАРИ (1511–1572) в своей книге Жизнеописания знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих в главе, посвящённой ПЬЕРО ДЕЛЛА ФРАНЧЕСКА, написал следующее:
И хотя тот, кто должен был всеми силами стараться приумножить его славу и известность, ибо у него научился всему, что знал, пытался как злодей и нечестивец изничтожить имя ПЬЕРО, своего наставника, и завладеть для себя почестями, которые должны были принадлежать одному ПЬЕРО, выпустив под своим собственным именем, а именно брата ЛУКИ из Борго, все труды этого почтенного старца.
Математические сочинения ПЬЕРО ДЕЛЛА ФРАНЧЕСКА долгое время считались утерянными. Однако в 1903 году ДЖ. ПИТТАРЕЛЛИ обнаружил в Ватиканской библиотеке рукопись Petri Pictoris Burgensis de quinque corporibus regularibus («ПЕТРА, художника из Борго, о пяти правильных телах»). Несколько позже были обнаружены ещё две рукописи ПЬЕРО: Перспектива в живописи (De perspectiva pingendi) и Об абаке (De abaco). Тогда же было установлено, что найденный латинский манускрипт О пяти правильных телах и три итальянских трактата о правильных телах в печатном издании De Divina Proportione представляют собой две близкие версии одного и того же текста.
Сохранившаяся рукописная книжка ПЬЕРО О пяти правильных телах посвящена ГВИДО УБАЛЬДО ДЕ МОНТЕФЕЛЬТРО, герцогу Урбинскому. Герцогский титул он получил в 1482 году после смерти отца. ПЬЕРО умер в 1492 году. Стало быть, дошедший до нас экземпляр книжки был переписан набело в промежутке между 1482–1492 гг. Однако сама книжка могла быть создана и раньше. ЛУКА ПАЧОЛИ в Сумме (VI, I, II) говорит, что книжку по перспективе ПЬЕРО написал на итальянском, а латинский перевод выполнил его друг МАТТЕО ДАЛЬ БОРГО. Таким же образом мог появиться на свет и латинский текст книжки О пяти правильных телах. Во всяком случае, итальянский текст, опубликованный впоследствии ПАЧОЛИ, естественно рассматривать как исходный.
Что касается этой публикации в приложении к изданию Божественной пропорции, её полное заглавие звучит следующим образом: Libellus in tres partialis tractatus divisus quinque corpore regularium e dependentium active per scrutationis. D. Petro Soderino principi perpetuo populi florentinia. M. Luca Paciolo, Burgense Minoritano particulariter dicatus, feliciter incipit («Книжка, разделённая на три отдельных трактата, о пяти правильных и зависимых [от них] телах, последовательно рассмотренных. Г[осподину] ПЕТРУ СОДЕРИНИ, постоянному предводителю флорентийского народа. М[аэстро] ЛУКА ПАЧОЛИ, миноритом из Борго, по частям продиктованная, счастливо начинается»).
Об каком-либо отношении ПЬЕРО ДЕЛЛА ФРАНЧЕСКА к трактату в этом заглавии действительно ничего не говорится. Но и своё собственное «авторство» ПАЧОЛИ обозначает весьма странным образом. А именно, он говорит, что книжка эта им particulariter dicatus, «по частям (или частично?) продиктована», - и не более того.
Это заставляет задуматься. Ведь ЛУКА ПАЧОЛИ в своих сочинениях вовсе не выглядит человеком, стремившимся беззастенчиво присваивать чужие результаты.
Так в I разделе I главы Суммы он пишет:
ЛУКА ПАЧОЛИ И ЕГО ТРАКТАТ «О БОЖЕСТВЕННОЙ ПРОПОРЦИИ» 10
И поскольку мы будем следовать по большей части Л. ПИЗАНСКОМУ, я намерен заявить, что когда имеется какое-нибудь предложение без автора, оно - этого Л. А когда других, кто был - авторство приведено.Аналогичное уведомление имеется и в IV главе Божественной пропорции:
Первым делом я замечу, что всякий раз, когда я буду писать «первое в первой», «четвёртое во второй», «десятое в пятой», «20 в 6» и так до пятнадцатой, под первой цифрой всегда следует понимать номер предложения, а под второй - номер книги нашего философа ЕВКЛИДА, который всеми признаётся за главу данного факультета. Таким образом, говоря о пятом в первой, я говорю о пятом предложении его первой книги, и так же о других отдельных книгах, составляющих цельную книгу об элементах и первоначалах Арифметики и Геометрии. Но когда упоминается другое его сочинение или книга другого автора, это сочинение или этот автор называются по имени.
Не следует забывать и о том, что в те периоды, когда ЛУКА жил в своём родном городе, он имел возможность общаться с ПЬЕРО напрямую. Естественно думать, что встречи двух математиков были достаточно частыми, а их общение - содержательным. Темы книжки О пяти правильных телах почти наверняка обсуждались в этих беседах, а потому они оба могли в какой-то мере смотреть на неё как на свою, вне зависимости от того, кто придал ей окончательную форму.
Мы ничего не знаем и о том, какое влияние на ПЬЕРО ДЕЛЛА ФРАНЧЕСКА и ЛУКУ ПАЧОЛИ оказали работы немецкого астронома и математика ИОГАННА МЮЛЛЕРА (1436–1476), более известного под латинским именем РЕГИОМОНТАН. А ведь он много жил в Италии и умер в Риме, так что итальянские математики могли быть знакомы с ним и его рукописями. Среди его сочинений имелся трактат De quinque corporibus aequilateris, quae vulgo regularia nuncupantur, quae videlicet eorum locum impleant naturalem et quae non contra commentatorem Aristotelis Averroem («О пяти равносторонних телах, обычно называемых правильными, а именно, какие из них заполняют естественное место, а какие нет, против АВЕРРОЭСА, комментатора АРИСТОТЕЛЯ»).
До наших дней он не дошёл, но РЕГИОМОНТАН даёт его обзор в другой своей работе. В этом трактате рассматривалось построение правильных тел, их преобразования друг в друга, вычислялись их объёмы. Содержалась в нём и встречающаяся у ПАЧОЛИ идея о том, что последовательным изменением правильных тел можно получать безграничное количество полуправильных.
Далее, первая печатная книга по математике вышла в 1475 году. ПЬЕРО ДЕЛЛА ФРАНЧЕСКА жил ещё в мире рукописей, а более молодой ЛУКА ПАЧОЛИ зрелые свои годы провёл уже в мире печатных книг. Рукопись могла быть переписана для собственного пользования кем-то ещё, но каждый раз в одном экземпляре. Её переписчик совершает богоугодное дело уже потому, что продлевает жизнь рукописи, не даёт ей погибнуть. То же и в случае, когда сохранившаяся рукопись превращается в печатную книгу.
Теперь мы можем вернуться к вопросу о плагиате с оценкой, в большей мере соответствующей системе взглядов того времени. Похоже, что в ту эпоху, когда жили ПЬЕРО ДЕЛЛА ФРАНЧЕСКА и ЛУКА ПАЧОЛИ, вопрос об авторстве ещё попросту не стоял. (Средневековье, между прочим, вообще не знает авторства: можем ли мы сказать, кто был «автором» прекрасных готических соборов? Сама эта постановка вопроса очевидным образом бессмысленна. - Вот и в Началах ЕВКЛИДА большая часть результатов была переписана из других математических книг, но мы этим почему-то не возмущаемся и ЕВКЛИДА в плагиате не обвиняем.) Самому ПЬЕРО была интересна математика, а не слава в грядущих веках. В предиЛУКА ПАЧОЛИ И ЕГО ТРАКТАТ «О БОЖЕСТВЕННОЙ ПРОПОРЦИИ» 11 словии к своей латинской книжке он пишет, что она будет ему «залогом и памятником», но не у потомков вообще, а у его герцогского Высочества.
А что касается авторства как указания на то, кто первый совершил такое-то открытие, то здесь важен момент онтологический. Математик открывает какие-то неизвестные доселе тела, а КОЛУМБ в это же самое время открывает новые страны. Но КОЛУМБ не является «автором» этих стран, и точно так же математик не является «автором» открытых им тел.
И ведь когда КОЛУМБ организовывал свою экспедицию, его целью были сами новые страны, а не память потомков о том, что он их открыл.
Лука Пачоли и формирование института экспертизы Обращаясь в послании О божественной пропорции к миланскому герцогу ЛОДОВИКО СФОРЦА, ЛУКА ПАЧОЛИ нигде не рекомендует себя так: «Я математик, потому что могу получать новые математические результаты». Нет, он говорит о себе совершенно иначе: «Я математик, потому что я знаю математику и могу ей научить других».
Вот и ДАНТЕ в Божественной комедии называл АРИСТОТЕЛЯ «учителем тех, кто знает», и ЛУКА не зря эту цитату приводит. Для уяснения этого довода проведём следующее сравнение. Врач знает медицину и поэтому может лечить. Юрист знает право и поэтому может быть адвокатом. А математик знает математику - и что дальше? Он может ей учить? Но ведь и врач, и юрист тоже могут учить своим наукам - для чего в университете и существуют медицинский и юридический факультеты. Но кем может быть математик вне сферы обучения? Какое умение выделяет его среди прочих людей и делает кому-то нужным? Астроном умеет вычислять движения небесных светил и составлять гороскопы. Архитектор способен построить прекрасную виллу, военный строитель - неприступную крепость.
Художники создают прекрасные произведения, услаждающие взор. А математик - какой от него может быть прок?
Посмотрим, как на этот вопрос отвечает сам ЛУКА. Прежде всего, он настаивает на том, что математика в качестве самой точной науки является основанием и пробирным камнем для всех прочих наук.
«В [нашем трактате] мы говорим о высоких и утончённых вещах, которые поистине служат испытанием и пробирным тиглем для всех изысканных наук и дисциплин: ведь из них проистекают все прочие спекулятивные действия, научные, практические и механические; и без предварительного ознакомления с ними человеку невозможно ни познавать, ни действовать, как это будет показано… Как подтверждают АРИСТОТЕЛЬ и АВЕРРОЭС, наши математические науки являются самыми истинными и стоят на первом уровне строгости, а за ними идут естественные»
От похвалы математике как таковой он переходит к похвалам математикам:
«Благоразумным известна пословица: Aurum probatur igni et ingenium mathematicis. То есть золото проверяется огнём, и проницательность разума - математическими дисциплинами. Это высказывание говорит вам, что добрый разум математиков наиболее открыт каждой науке, ведь они привычны к величайшей абстракции и тонкости, поскольку всегда рассматривали то, что находится вне чувственной материи. Как говорит тосканская поговорка, это те, кто расщепит волос на лету» (гл. II).
Но само по себе «рассмотрение того, что находится вне чувственной материи» вряд ли способно заинтересовать властителей, к которым обращается ЛУКА.
Поэтому он переходит от вещей идеальных к вещам реальным, и приводит доводы, согласно которым математика является необходимым основанием военного искусства и архитектуры:
ЛУКА ПАЧОЛИ И ЕГО ТРАКТАТ «О БОЖЕСТВЕННОЙ ПРОПОРЦИИ» 12
«О Вашем Герцогском Высочестве идёт и иная добрая слава, когда крепнет уверенность близких родственников и благодарных подданных в том, что в её высочайшем Владении они защищены от всех нападений… От повседневного опыта Вашего Герцогского Высочества не скрыто, что оборона больших и малых республик, называемая также военным искусством, невозможна без знания Геометрии, Арифметики и Пропорций, каковые превосходно сочетаются с честью и пользой. И ни одно достойное занятие из тех, с которыми имеют дело инженеры и новые механики, так не ведёт к взятию [крепости] или же к долгой обороне, как те, в которых в былые времена упражнялся великий геометр АРХИМЕД из Сиракуз» (гл. II).«Они называют себя архитекторами, но я никогда не видел у них в руках выдающейся книги нашего достойнейшего архитектора и великого математика ВИТРУВИЯ, который составил трактат Об архитектуре с наилучшими описаниями всякого сооружения. И те, кому я дивлюсь, пишут на воде и строят на песке, наскоро растратив своё искусство: ведь они являются архитекторами лишь по имени, ибо не ведают разницы между точкой и линией и не знают различия между углами, без чего невозможно хорошо строить… Однако есть и такие, кто восхищается нашими математическими дисциплинами, внедряя истинное руководство всеми постройками в согласии с сочинением вышеупомянутого ВИТРУВИЯ. Отклонение от него заметно, если посмотреть, каковы наши строения, как церковные, так и светские: какое искривлено, а какое перекошено» (гл. XLIV).
Говоря нынешним языком, ЛУКА рекомендует себя герцогу в качестве эксперта, причём в вопросах не собственно математических (такой эксперт герцогу нисколько не нужен), но сугубо прикладных, имеющих самое прямое отношение к сохранению власти (военное дело) и процветанию (архитектура). Что же касается умения получать новые математические результаты, оно в эту эпоху ещё не рассматривалось как необходимое отличительное качество математика высокого класса, оставаясь случайным, а не сущностным признаком последнего.
Литература ГЛУШКОВА Ф. Р., ГЛУШКОВ С. С. Геометрическая часть «Суммы» Пачоли. История и методология естественных наук, 29, 1982, с. 57–63.
КОЛЛИНЗ Р., РЕСТИВО С. Пираты и политики в математике. Отечественные записки, 2001, № 7.
ОЛЬШКИ Л. История научной литературы на новых языках. В 3 т. М.–Л.: ГТТИ, 1933–34. (Репринт: М.: МЦИФИ, 2000.) СОКОЛОВ Я. Лука Пачоли - человек и мыслитель. В кн.: ПАЧОЛИ ЛУКА. Трактат о счетах и записях. М.: Статистика, 1974.
ЮШКЕВИЧ А. П. История математики в средние века. М.: Физматгиз, 1961.
ARRIGHI G. Piero della Francesca e Luca Pacioli. Rassegna della questione del plagio e nuove valutazioni. Atti della Fondazione Giorgio Ronchi, 23, 1968, p. 613–625.
BIAGIOLI M. The social status of Italian mathematicians, 1450–1600. History of Science, 27, 1989, p. 41–95.
BERTATO F. M. A obra “De Divina Proportione” (1509) de Fr Luca Pacioli. Anais do V Seminrio Nacional de Histria da Matemtica, Rio Claro, 2003.
BIGGIOGERO G. M. Luca Pacioli e la sua “Divina proportione”. Rendiconti dell"Istituto lombardo di scienze e lettere, 94, 1960, p. 3–30.
CASTRUCCI S. Luca Pacioli da ‘l Borgo San Sepolcro. Alpignano: Tallone, 2003.
DAVIS M. D. Piero della Francesca’s mathematical treatises: The «Trattato d’abaco» and «Libellus de quinque corporibus regularibus». Ravenna: Longo Editore, 1975.
FIELD J. V. Rediscovering the Archimedean polyhedra: Piero della Francesca, Luca Pacioli, Leonardo da Vinci, Albrecht Drer, Daniele Barbaro and Johannes Kepler. Archive for History of Exact Sciences, 50, 1997, p. 241–289.
ЛУКА ПАЧОЛИ И ЕГО ТРАКТАТ «О БОЖЕСТВЕННОЙ ПРОПОРЦИИ» 13
HERZ-FISCHLER R. A mathematical history of division in extreme and mean ratio. Waterloo: Wilfrid Laurier Univ. Press, 1987 (2d ed. NY, Dover, 1998).LUCAS DE BURGO. Summa de Arithmetica, Geometria, Proportione & Proportionalita. Venetia:
Paganino de Paganinis, 1494.
LUCAS DE BURGO. Divina Proportione. Venetia: Paganino de Paganinis, 1509.
MANCINI G. L’opera “De corporibus regularibus” di Pietro Franceschi detto Della Francesca usurpata da fra Luca Pacioli. Accademia dei Lincei, 1909.
MORISON S. Fra Luca Pacioli of Borgo San Sepolcro. New York, 1933.
PICUTTI E. Sui plagi matematici di frate Luca Pacioli. La Scienze, 246, 1989, p. 72–79.
PIERO DELLA FRANCESCA. Libellus de quinque corporibus regularibus. Eds. M. D. Emiliani e. a.
Florence: Giunti, 1995.
PITTARELLI G. Luca Pacioli usurp per se stesso qualche libro di Piero de’ Franceschi? Atti IV Congresso internazionale dei matematici, Roma, 6–11 aprile 1908, III. Rome, 1909, p. 436–440.
PORTOGHESI P. Luca Pacioli e la “Divina Proportione”. In: Civilt delle machine, 1957, p. 22–28.
REGIOMONTANUS. Commensorator. Ed. Blaschke W., Schoppe G. Wiesbaden: Verlag der Akademie der Wissenschaften und der Literatur in Mainz, 1956.
RICCI I. D. Luca Pacioli, l’uomo e lo scienziato. Sansepolcro, 1940.
ROSE P. L. The Italian renaissance of mathematics. Geneva: Librairie Droz, 1975.
SPEZIALI P. Luca Pacioli et son oeuvre. Sciences of the Renaissance, Paris, 1973, p. 93–106.
TAYLOR R. E. No royal road: Luca Pacioli and his times. Chapel Hill: Univ. of North Carolina Press, 1942.
«Красота есть некое согласие и созвучие частей в том, частями чего они являются»
Леон Баттиста Альберти
(математик, живописец, музыкант, поэт, общественный деятель, великий зодчий эпохи Ренессанса)
1.
Красота и гармония мира.
Человек не только находит их в природе или интуитивно порождает в своем творчестве. Он старается постичь сокровенную их тайну, как основу мироздания, чтобы понимать их тоньше и воссоздавать точней.
Когда интерес к сей тайне объединяет людей великих, притом в славное время в замечательном месте, то творческое содружество их само уже являет собой красоту и гармонию. Плоды же его - изумительны.
Возможно, что в истории то было не раз, но есть и такая.
2.
В эпоху Ренессанса, в богатейшем Миланском герцогстве, произошла встреча двух великих людей – математика Луки Пачоли и творца - изобретателя Леонардо да Винчи.
Луке было глубоко присуще чувство прекрасного. При этом, он был «влюблен в число» и тяготел к ОДНОЙ области - математике, считая ее уникальным ключом к истине и красоте, став в ней светилом. Своей миссией он считал дать практикам в различных областях деятельности, полезные приемы и инструменты математики.
Леонардо обладал мощнейшей творческой интуицией, воображением и изобретательностью, находя применение своих богатых талантов в САМЫХ РАЗЛИЧНЫХ областях практики и искусств. Он светил самим своим творчеством и изобретательностью, стремясь постоянно находить новые, оригинальные, масштабные решения и находки. Леонардо прибегал для этого к разносторонним и тонким наблюдениям жизни и возможностям науки, в том числе - математики.
Содружество Луки и Леонардо продлилось недолго, порядка 4 лет, но оставило у обоих благодарную память на всю жизнь.
3.
То была славная эпоха Ренессанса, эпоха мощнейшего масштабного человеческого творческого взрыва, имевшая две стороны своей медали.
С одной стороны, активно развивались науки и искусства, шел расцвет гуманизма: человек, его возможности и таланты были поставлены во главу угла. Эпоха Ренессанса рождала талантливых, многосторонне эрудированных и специализированных людей, стремившихся жить в богатстве в широком смысле этого слова. В то время происходили крупные географические открытия (Колумб, Магеллан, Веспучи, да Гамма), возрос интерес к красоте человеческого тела, возникло новое понимание космоса (Коперник), мироздания и общества (Макиавелли и др.), осуществлялся переход к мануфактуре и капитализму, возрождались идеалы античности с ее воспеванием гармоничного человека.
С другой стороны, нивелировалась духовная аскетика, та самая, что эпохой раньше создала высочайшие сокровищницы нравственной культуры (Иоанн Лествичник, Ефрем Сирин, Исаак Сирин, Андрей Критский и др). Эпоха Ренессанса не препятствовала иным нравам. Обманы, заговоры на трупах, заклятия, убийства (особенно, отравления), демонология имели распространение в обществе, не придававшей нравственной стороне жизни должного внимания.
Такая ситуация, и не только в ту эпоху, толкала людей разумных находить правильную гармонию в своей жизни. В мощности и красоте ли творчества она? Или в правильном балансе между стремлением человеческого творчества к могуществу, выходам за пределы заданного и малыми, но важными, нравственными ограничениями, выходить за которые не стоит?
На эту сторону героев обратим внимание позже, в рамках повествования.
4.
Миланское герцогство, в котором встретились Лука и Леонардо, на тот период (конца 15 века), было самым экономически сильным в Италии (особенно, после смерти в 1492 году флорентийского герцога Лоренцо Медичи, прозванного «Великолепным»). В то время Италия представляла собой набор отдельных, разрозненных, подчас воюющих друг с другом, государств. Милан, в те годы, был активным центром финансово-экономической жизни Италии, моды, центром оружейников и ремесленников. В отличии от Флоренции, где основной упор уделялся искусствам и текстильному делу, в Миланском герцогстве больше процветали естественные науки, математика и инженерия.
Лодовико Сфорца иль Моро правил этим герцогством фактически с 1480 года, работая сначала регентом у своего безвольного, не заинтересованного в государственных делах, племянника – Джана Галеаццо, родного сына его старшего убитого брата Галеаццо Мария Сфорца.
Лодовико Сфорца был роскошным по размаху, амбициозным правителем, желавшим превратить Милан в лучшее государство Италии.
Он приложил немало усилий, чтобы после смерти брата взять власть в свои руки. Ему удалось отстранить от нее супругу брата - Бону Савойскую, женщину видную, добрую, но не умную, и вместо нее стать регентом у ее несовершеннолетнего сына Джана Галеаццо.
Дядюшка вел хитрую политику. Внешне, и весьма роскошно, все почести оказывались номинальному герцогу Джану, но все решения государственной важности принимал Лодовико. Дядюшка пользовался большим доверием у племянника. Он создавал для молодого герцога увеселительную жизнь, уводил прочь от образования, давал раздолье его порокам, низлагая его нравственно и уводя от дел. Когда же Джан Галлеаццо стал не нужен – то вскоре неожиданно умер в возрасте 25 лет. Ходили слухи, что к этому приложил руки дядюшка, но алиби у него было «железное»: в момент смерти его не было в Милане. Так или иначе, но с 1494 года Лодовико Сфорца иль Моро стал законным седьмым герцогом Милана.
Прозвище иль Моро Лодовико заслужил по двум причинам. Моро обозначало мавр. Так звали его за смуглый цвет кожи лица. Но не это главное значение. Моро также означает тутовое (шелковичное) дерево как признак доблести и благоразумия. Тутовое дерево покрывается листвой последним, а плодоносит первым. Лодовико гордился этим прозвищем. Голова мавра и щелковичное дерево были изображены на его гербе. К тому же он имел слугу – настоящего мавра.
Лодовико происходил из молодого рода Сфорца (Сфорца на итальянском означает «Сильный»). Дед его, основатель династии, с 15 лет наемный воин (кондотьер) Муцио (полное имя Джакомуццо Аттондоле) заслужил этот эпитет за огромную физическую силу: он разгибал руками подковы. Таким же сильным был и отец Лодовико Франческо Сфорца, гнувший железные бруски пальцами. Франческо женился вторым браком на незаконорожденной дочери Филиппо Висконти Марии Бьянке, не имевшего наследников мужского пола. Так угасающий старинный род Висконти передал эстафету молодому роду Сфорца, как властителям Милана. В чем немалая роль доблестного и талантливого Франческо Сфорца.
Франческо, отец Лодовико, был доблестным, сильным воином и достиг в воинской службе генеральского чина. Позже, в период своего государственного правления, он добился значимых политических и экономических успехов посредством баланса (той самой гармонии) силовых и дипломатических методов управления. Он, также, почти заново отстроил монументальное архитектурное строение Кастелло Сфорцеско (Замок Сфорца), ставший резиденцией клана Сфорца. Фрески и росписи внутри замка делал затем Леонардо да Винчи. К слову сказать, итальянские архитекторы, строившие московский Красный Кремль, за основу проекта взяли Кастелло Сфорцеско.
Лодовико, в отличие от своего отца, родился болезненным ребенком (одним из 8 законорожденных детей Франческо, незаконорожденных было еще больше). Дети Франческо от Марии Бьянки пошли не в него доблестью и силой, а были похожи на мать, унаследовав характерные черты Висконти: хитрость, тонкость, изящество и др. Лодовико испытывал достаточно сильные религиозные чувства, а, также, оказывал почтение, уважение, питал добрые чувства к отцу и матери.
Лодовико был хитер, прозорлив, хотя в чем-то и прямолинеен, в государственных делах. Он понимал толк и был неравнодушен к красивым и умным женщинам. Как и у многих других влиятельных людей того времени, он имел фавориток, матерей своих бастардов (незаконнорожденных детей). Лодовико щедро награждал и покровительствовал своим женщинам. Например, после расставания с одной из них - Чечилией Галлерани (ее портрет можно увидеть на полотне Леонардо да Винчи «Дама с горностаем» (1489-1490 гг), - он выдал ее замуж за графа Бергамино и подарил один из замков. Другая фаворитка Лодовико – Лукреция Кривелли (изображена на полотне да Винчи «Прекрасная Ферроньера (1496 г) - почиталась как одна из красивейших, красотой которой искренне восхищался и Леонардо.
Лодовико был женат (с 1490 года) на одной из прекраснейших женщин Ренессанса – веселой, энергичной, умной и образованной Беатриче д’Эсте, дочери правителя Феррары. Кроме прочего, она была устойчивой в нравственном плане и не изменяла супругу.
Сфорца очень любил жену, оказывал ей почтение, дарил нежность, внимание, роскошные подарки. Супруги были близки по мировоззрению. Беатриче была для него ценным и умным соратником, а порой и вразумителем, помогавшим в государственных делах и решениях (ибо придавала внимание значимым мелочам, на которые Лодовико мог не обращать внимание).
Лодовико был старше супруги на 23 года (схожая возрастная пропорция была у его родителей). Она родила ему двух сыновей мальчиков- Массимилиано и Франческо. Ожидала рождения третьего, но в самом начале января 1497 года, родив мертвого младенца, умерла. Ей был всего лишь 21 год.
Горю Лодовико не было предела. Душевную потерю и состояние герцога не описать никакими словами! Черный драп на всех окнах Кастелло, лежащий, в течение двух недель, в своих покоях без сил Сфорца. Каждую ночь он пробуждался, одевал темный плащ и приходил на могилу жены. Пока та была жива и здорова, он молил Господа даровать ему умереть первым, ведь супруга столь молода! После ее смерти, он молил Высшие Силы о том, чтобы иметь возможность пообщаться с ее духом. Историки предполагают, что останься жива Беатриче, Лодовико не ждала бы та участь, которая с ним случилась. Но об этом позже.
5.
Вернемся к Пачоли и да Винчи.
В 1496 году в Милан, на кафедру математики университета Павии, герцогом Миланским Лодовико Сфорца иль Моро, был приглашен Лука Пачоли. Ему шел тогда 51 –й год. В том же городе служил в гильдии инженеров 44х летний Леонардо да Винчи, который прибыл в Милан намного раньше, в 1482 году.
Почему Сфорца пригласил к своему двору математика Луку Пачоли?
В 1494 году Лука Пачоли издал в Венеции, в типографии Паганино Паганини свой самый знаменитый труд, над которым работал долгие годы: Summa de arithmetica, geometria, proportioni et proportionalita «Свод познаний в арифметике, геометрии, пропорциях и пропорциональности” (кратко- «Сумма»).
Это была настоящая полезная энциклопедия прикладных математических знаний по различным темам. Книга была посвящена (как было положено по канонам того времени), влиятельной особе – герцогу умбрийскому Гвидобальдо Монтефельтро, который в свое время учился математике у Пачоли.
«Сумма» была написана не на латыни (как было принято в те годы для научных изданий), а на родном итальянском языке. Это был язык практиков, торговцев, кому и адресовалась книга (Пачоли в юности жил у венецианского купца Ромпиази, обучал троих его детей математике; в начале 70-х годов Лука и сам немного занимался торговлей, но безуспешно). В «Сумме» была часть «Трактат о счетах и записях», посвященная систематизации знаний по бухгалтерскому учету, двойной записи, бухгалтерской отчетности. Этой части книги Лука Пачоли обязан почетному званию «отца основателя современной бухгалтерии», которым нарекли его потомки. А написание ее на итальянском языке увековечило основные термины бухгалтерии на нем: дебет, кредит, сальдо, субконто.
«Сумма» была очень популярна в Италии и за ее пределами, а автора знали еще и как прекрасного преподавателя. Об этом таланте Пачоли чуть позже.
Леонардо да Винчи читал эту книгу до встречи с Пачоли, но с автором знаком не был. Более того, до прочтения «Суммы» у Леонардо, увлекавшегося математикой, была идея написать свой собственный труд по геометрии, но прочитав ее он понял, что лучше написать не сможет, а хуже не стоит.
Знал об этой книге и ее авторе и Лодовико Сфорца. Он захотел пригласить Луку к себе, найдя, как его заинтересовать: дав кафедру математики в престижном университете Павии, возможность заниматься наукой, исследованиями, преподаванием, дав свободное время для написания книг.
Лука благодарно принял предложение герцога.
6.
Лодовико обладал прекрасным умением привлекать талантливых и нужных людей к себе на службу, выбирая лучших, и зная, как заинтересовать. При его дворе служило много знаменитых людей той эпохи (Браманто, Фидельфо, Кастальди, Царото и др). Сфорца умел грамотно управлять творческими людьми. Другой великий человек – Леонардо да Винчи - был совсем не простым для управления: амбициозным, своенравным, свободолюбивым. Однако, Лодовико нашел подход и к нему, давая ему интересные и разнообразные заказы и улаживая возникающие творческие конфликты.
Леонардо проработал у Сфорца почти 17 лет, проработал бы и больше, если б не разгар Итальянских войн.
Амбициозный правитель и амбициозный творец, кажется, нашли друг друга! Гармония?
Первый Миланский период творчества Леонардо да Винчи при дворе герцога Сфорца являлся одним из самых продуктивных и лучших в жизни великого Леонардо и по качеству творений (чего стоят «Мадонна Литта», «Мадонна в скалах», «Мадонна в гроте», «Витрувианский человек», грандиознейшая «Тайная Вечеря», проекты идеального города, летательного аппарата, легкого моста, колоссальный конный памятник Франческо Сфорца и очень многое иное) и по количеству его творческих проявлений (музыкант, поэт, писатель, архитектор и скульптор, инженер - мелиоратор, кулинар, шахматист, организатор придворных балов и торжеств, живописец, изобретатель и рационализатор).
7.
Леонардо стал посещать удивительные лекции по математике Луки Пачоли, восхищался его талантом преподавателя и широтой математической эрудиции. Леонардо не со всяким человеком заводил дружбу, ему нравились неординарные, масштабные и компетентные люди, коим был Пачоли. В записной книжке да Винчи тех лет есть запись: «Научись умножению корней у маэстро Луки». Или в другом: «узнай о мере весов у брата Луки».
Лука показывал высокий класс в преподавании математики. Он глубоко и основательно знал предмет, был экспертом в нем. Пачоли и выглядел подобающе. Вот как его описывал Альбер Дюпон: «Красивый, энергичный молодой мужчина; поднятые и довольно широкие плечи обличают врожденную физическую силу, мощная шея и развитая челюсть, экспрессивное лицо и глаза, излучающие благородство и интеллект, подчеркивают силу характера. Такой учитель мог заставить слушать себя и уважать свой предмет».
Кроме того, Пачоли был вежлив и приятен в общении (качество, помогавшее ему не только в преподавании, но и в общении с влиятельными особами и друзьями, которых у него было немало и у которых он пользовался успехом и покровительством).
Подход Пачоли к обучению строился по дедуктивному принципу - от сложного к простому: сначала он объяснял самый трудный пример, простые решались затем значительно проще. Пачоли так формулировал данный подход (принцип обучения): «Не заслужил сладкого тот, кто не отведал раньше горького».
Лука Пачоли имел сильный характер. В 1477 году, в возрасте 32 лет, он вступил в монашество. Для того времени, когда в ходу были нравы, описанные выше, это было подвигом. Вступая в монашество (теперь уже под именем фра Лука из Борго), Пачоли давал три основных обета: послушания, целомудрия, не стяжания. В 1486 году он стал еще и доктором теологии (богословия). Но Лука вовсе не отказывался от своего призвания – математики, а, напротив, во имя ее, становился странствующим монахом математиком. Монашество позволяло фра Луке заниматься своим любимым делом и через это служить Богу своим дарованием, передавать заинтересованным людям полезные им математические знания. Он делал то, что любит, не заботясь, сколько с этого заработает. В этом проявлялась направленность францисканского ордена миноритов: не бежать от жизни, а жить в ней, проявлять свои таланты в угоду Богу, но и принимать полезные отречения, дабы избежать ненужных соблазнов. Кстати, по этой же причине немало творческих людей приходили в этот орден. Как еще один пример в истории - композитор Ференц Лист.
Луке Пачоли, как математику, неплохо платили за его лекции и постоянно повышали жалование. Он был весьма популярен. Верность обетам позволяла ему не впадать в алчность зарабатывания, а наслаждаться процессом науки и преподавания и развиваться в них. Он старался не «засиживаться» слишком долго в одном месте: один из способов быть в тонусе, избегая привычности, а, также, расширять охват своей аудитории. Так он работал математиком в Перудже, Заре (Хорватия), Риме, Неаполе, Венеции. Не это ли один из образцов по - настоящему гармоничного человека Ренессанса?
В качестве параллели заметим, что Леонардо да Винчи не принимал монашество, и не давал обетов, но соблюдал каноны правильной жизни в высшем светском обществе Милана. В свое время, через Чечилию Галлерани (фаворитку Сфорца, прекрасного по душевным качествам и уму человека, которая была близким другом Леонардо, писала стихи и вела чтения в своем литературном клубе), он познакомился с представителями миланской элиты и усвоил как себя необходимо вести.
Леонардо будучи внешне общительным человеком, прекрасным рассказчиком и баснописцем, умевшим завести и поддержать беседу по любой теме, делая это с легкостью и юмором, в то же время был скрытен, осторожен в общении. Он никогда не писал открыто и не говорил о трех важных вещах: своей личной жизни, истории своих изобретений и о том, чего другим знать не стоит. Он имел на этот счет записную книжку, в которой вел записи в зашифрованном виде, многие из которых до сих пор не расшифровали. Леонардо держал необходимую дистанцию с людьми.
Как штрих, он был вегетарианцем и избегал излишеств в еде (считай, соблюдал неформальные посты).
К доходам Леонардо относился не как Лука, а предпринимательски: он умел предложить, «продать» себя как мастера (что успешно сделал в 1482 году и по отношению к иль Моро, приехав из Флоренции в Милан), работал на тех, кто больше платит, и в той специальности, за которую больше платят. Это было весьма в духе Ренессанса. Люди творчества работали чаще не по бескорыстному вдохновению, а по хорошо оплачиваемым заказам. Но и заказов было вдоволь, разных и интересных! Большим уважением пользовалось и меценатство.
8.
Леонардо да Винчи стал с интересом учиться математике у Пачоли.
К великому достоинству самого Леонардо можно отнести то, что он не стеснялся учиться новому и нужному ни в каком возрасте, и ни в каком статусе, и делал это легко, без ущемления самолюбия.
А учиться нужно было.
Леонардо не имел системного образования (обучавшись в ранней юности у архитектора и живописца Андреа делль Верроккьо во Флоренции, и самообучаясь) и имел немало пробелов в знаниях. Его сильная, превосходящая возможности своей эпохи, интуиция требовала опору на прочные знания, которые таковыми были не всегда.
Для инженерных работ, а, также, для заливки бронзой восковой скульптуры колоссального по размерам конного памятника Франческо Сфорца (высотой около 7 метров) ему требовались знания по математике. Лука Пачоли стал тем человеком, который помогал ему в расчетах материалов для статуи, а также инженерно – проектировочных для создания водоканалов.
А герцог Сфорца был требовательным к людям, работавшим на него. Сделанное ими должно было быть сделано качественно, изящно, роскошно вплоть до мелочей. Лодовико, и, особенно, Беатриче, очень щепетильно относились к качеству труда людей, служивших им.
9.
В те миланские годы Лука Пачоли уже начал писать другой свой монументальный труд под названием «De Divina Proportione» (О Божественной Пропорции). Многие идеи были выношены ранее при написании «Суммы» и частично освещены в ней. Тема Божественной пропорции, как кода красоты и гармонии, еще больше сблизила Луку и Леонардо.
В живописи, которую Леонардо считал высшим и первичным из искусств (ибо она, как никакое иное, позволяет сразу одномоментно высветить всю красоту изображаемого предмета), он увлекался, кроме прочих, двумя основными темами: качеством линий рисунка (техника размытых линий, похожих на то, как их воспринимает человеческий глаз) и отражением перспективы и пропорций. Вторая тема была близка Божественной пропорции.
Лука Пачоли обучался в свое время у таких великих мастеров живописи, как художник, математик и творец идей начертательной геометрии Пьеро делла Франческа (которого Лука восторженно называл «Царем живописи»), математик, живописец, писатель, архитектор, зодчий Леон Баттиста Альберти (который, кроме образования, помог юному Луке в связях со многими влиятельными людьми и покровителями). Пачоли обучался живописи, но художником не стал. Знания по ней помогали ему в более глубоком постижении геометрии и, конечно, красоты и гармонии.
Третьим значимым человеком в этой области стал для Пачоли Леонардо да Винчи. Но то было уже не содружество учителя и ученика, как ранее, а двух творческих друзей, полных идей и замыслов.
В то время как Пачоли проводил лекции по математике в Павии, писал свой труд «О Божественной Пропорции», переводил «Элементы» Евклида, Леонардо рисовал монументальную по красоте и гармонии «Тайную вечерю» в трапезной монастыря Санта Мария делла Грация, писал несколько трактатов параллельно, выполнял инженерные задачи Сфорца и готовил к заливке бронзой колоссальную конную статую Франческо.
Леонардо и Лука вели глубокие и интересные беседы по теме Божественной пропорции, в коих рождались необыкновенной силы и красоты озарения.
Леонардо, по просьбе Пачоли, также, выполнил для трактата 60 цветных рисунков в стереометрии правильных и полуправильных многогранников. Выполнил, как писал об этом в трактате Лука, «своей божественной левой рукой» (да Винчи умел писать и рисовать обеими руками, причем, и слева направо, и обратно, и в тон зеркальному отражению; особо творческие работы он выполнял левой).
Леонардо нарисовал многогранники без расчета и циркулей и при этом красиво, гармонично и точно. Лука потом, до самой смерти, бережно хранил экземпляр рисунков. Пачоли собственноручно изготовил по ним макеты правильных многогранников.
Готовые экземпляры рукописи с рисунками и моделями были преподнесены влиятельным особам Милана (как полагалось по правилам того времени).
Объемный рукописный трактат «De Divina Proportione» в 3 частях (о Божественной пропорции, о правильных многогранниках, об архитектуре), был завершен в декабре 1498 года и посвящен миланскому герцогу Лодовико Сфорца иль Моро. Напечатан в Венеции, в типографии того же Паганино Паганини, он был лишь 11 лет спустя, в 1509 году.
10.
В завершении несколько слов по теме самой Божественной пропорции, ибо со слов о красоте и гармонии мира, как тайны мироздания, был начат этот рассказ.
Божественной пропорцией Лука Пачоли (или фра Лука из Борго) называл то, что в современном мире именуется «золотым сечением». Последнее название было ему дано в 1835 году немецким математиком Мартином Омом, родным братом знаменитого физика Георга Ома. Тема привлекала многих людей в истории, начиная с времен Древнего Вавилона и Египта.
«Золотое сечение» или «Божественная пропорция» понимается как одна из тайн мироздания, некий универсальный и уникальный код красоты и гармонии. Это соединение частей целого, воспринимаемое наилучшим (наиболее красивым) для эстетического восприятия человека; когда меньшая часть так относится к большей, как большая к целому. Ее описывают иррациональным числом Фи (в честь древнегреческого архитектора Фидея) и именуют еще числом Бога: 1,6180….В процентном соотношении, условно, это 62 и 38 процентов.
Пропорция «золотого сечения» (или Божественная пропорция) видится как универсальная, свойственная большинству форм объектов природы (пропорции тела и хвоста ящерицы, человеческого тела (подробней изучали Витрувий, да Винчи, Дюрер, Цейзинг), куриного яйца, спирали улитки и молекулы ДНК, расположения листьев на ветке цикория и др), так и выдающимся достижениям человеческого творчества (в архитектуре и зодчестве, литературе, живописи, музыке, кино, геометрии красивых многогранников и др).
В своем трактате «О Божественной Пропорции» Лука Пачоли утверждал, что это единая и единственная пропорция красоты (как един и единственен Бог) и нет сочетаний, лучше ее. Именно поэтому он говорил о ней как о Божественной.
Лука доказывал следствия теоремы, раскрывая 13 свойств Божественной пропорции (число 13 было выбрано не просто так: 13 человек сидели за столом на Тайной Вечере).
Он обосновывал ее применение в архитектуре и зодчестве, говорил о ней как об основе построения правильных геометрических тел (5 многогранников Платона, характеризующие 5 космических стихий: пирамида (тетраэдр), состоящей из 4 правильных треугольников – стихия огня, куб (гексаэдр), состоящий из 6 квадратов – стихия земли, октаэдр, состоящий из 8 правильных треугольников – стихия воздуха, икосаэдр, состоящий из 20 правильных треугольников – стихия воды, додекаэдр, состоящий из 12 правильных пятиугольников – стихия эфира или Вселенной; и большинство из 13 усечённых многогранников Архимеда).
Пачоли обращался в качестве источников и к геометрии Евклида (книга «Начала»), и к работам Пифагора, и к «Тимею» Платона, и к числам и задачам Фибоначчи, представленной в его книге Абака (счетной доски), и к Витрувию, и к работам Альберти о зодчестве, которые раскрывают смысл и возможности Божественной пропорции.
По существу, работа «De Divina Proportione» явилась восторженным гимном «золотому сечению», написанным в стиле ранней ренессансной математики (несколько усложненном, порой мистическом, нежели логическом). Но это была важная энциклопедия математических знаний по красоте и гармонии. Направление, которую позже назовут «математикой эстетики». Завершил ее Пачоли в трудный исторический период.
Шел разгар Итальянских войн, время смутное, и людям было не до красоты и ее универсальных кодов. Всякая война (в том всегда ее отрицательная роль) подчас снижает мотивы людей до примитивных: выжить бы…
Лишь потомками, многим позже, по достоинству был оценен этот труд фра Луки из Борго.
11.
В 1499 году Милан был захвачен французами. Лодовико не учел превосходства сил французского короля Людовика XII. Сфорца бежал из Милана, собрал армию швейцарских наемников и пытался отвоевать город, но потерпел поражение под Новарой. Швейцарцы, за право своей свободы, передали Лодовико французам. Герцог Сфорца был отправлен в заточение в зловещий замок Лош на юге Франции и провел в нем почти 8 лет. В период поражения Сфорца, Леонардо сделал в своем дневнике запись: «Герцог потерял государство, имущество, свободу, и ни одно из его дел не было им закончено». Незавершенными оказались и многие инициативы самого Леонардо. Великая колоссальная статуя Франческо Сфорца, над которой столь долго работал Леонардо, так и не была отлита в бронзе (ибо та пошла на вооружение), а восковая ее модель была изувечена и уничтожена французскими стрелками.
Сурово и беспощадно обошелся с Лодовико Сфорца французский король Людовик XII, лишив его всего, что тот имел и отправив в заточение. Как свидетельствуют историки, одними из последних слов этого, во многом талантливого, человека, начертанными им на стенах его темной тюремной камеры были «Infelix sum» («я несчастный»; лат).
Сфорца скончался в заключении в возрасте 55 лет. Вероятно, будучи одаренным, прозорливым, подчас, жестким тактиком, он не был столь дальновиден и изящен в стратегии. Будучи инициатором прихода французов в Италию, для объединения с ними против Неаполя и Флоренции, он ими же и был разгромлен. Сильным мира сего такие ошибки, чаще всего, не прощаются.
12.
Лука и Леонардо удачно бежали из Милана в Мантую, под покров маркизы Изабеллы д’ Эсте (в замужестве – Гонзаго), старшей сестры умершей супруги Лодовико Беатриче д’Эсте. Та не обеспечила им свое постоянное покровительство, но предложила небольшое время побыть в Мантуе. В знак благодарности Лука Пачоли, по просьбе маркизы, написал для нее на латыни трактат по шахматам (De Ludo Schacorum или Schifanoia»; Об игре в шахматы или Изгоняющий скуку). Леонардо, также, предложил в нем ряд занимательных задач и выполнил все рисунки.
Изабелле, маркизе Мантуи, любившей играть в шахматы был подарен трактат на 96 листов, со 114 занимательными шахматными задачами, с рисунками Леонардо да Винчи (опять же выполненных его «божественной» левой рукой). Пропорции шахматных фигурок были исполнены Леонардо по правилам «золотого сечения» (Божественной пропорции). Маркиза Гонзаго благодарно оценила подарок.
Лука и Леонардо вскоре иммигрировали в Венецию, а затем - во Флоренцию. Далее пути их разошлись и больше не пересекались, оставив лишь добрые благодарные воспоминания о том Милане, семействе Сфорца, тайне Божественной пропорции, и друг о друге.
*На фото коллаже: на фоне Кастелло Сфорцеско (Замка Сфорца) слева вверху – Лука Пачоли, справа вверху – Леонардо да Винчи, слева внизу – пять правильных многогранников Платона, справа внизу – обложка трактата «De Divina Proportione».
**19 июня 2017 года исполнилось 500 лет со дня смерти Луки Пачоли. Он умер и похоронен, в том же городе, где и родился – итальянском провинциальном Борго Сан-Сеполькро (городе Святого Гроба).
Неотъемлемым элементом современной экономической системы выступает бухгалтерский учет. Как показывает историческая практика, представления о деньгах и их обороте имеют неразрывную связь с существующим хозяйственным укладом. С развитием государственности появилась необходимость систематизации и упорядочения финансовых операций. Огромный вклад в решение этой задачи внес Лука Пачоли - "отец" бухгалтерского учета. Далее узнаем, в чем заслуга этого математика.
Лука Пачоли: биография
Родился он в 1445 году в Апеннинах, в небольшом городе Борго-Сансеполькро. Еще мальчиком его отдали в местный монастырь на учебу к художнику. В 1464 году Лука Пачоли переехал в Венецию. Там он занимался воспитанием купеческих сыновей. Именно в тот момент произошло первое его знакомство с финансовой деятельностью. В 1470-м Лука Пачоли (фото математика представлено в статье) переехал в Рим. Там он заканчивает составление своего учебника по коммерческой арифметике. После Рима математик отправляется на три года в Неаполь. Там он занимался торговлей, но, судя по всему, безуспешно. В 1475-76 годах он постригся в монахи и присоединился к С 1477-го Лука Пачоли преподавал 10 лет в университете Перуджи. За время его деятельности его способности к преподаванию неоднократно отмечались повышениями зарплаты. Работая в университете, он создал основной труд, одна из глав которого была "Трактатом о записях и счетах".
В 1488-м математик оставил кафедру и уехал в Рим. В течение последующих пяти лет он состоял в штате Пьетро Валлетари (епископа). В 1493-м Пачоли переехал в Венецию. Здесь он готовил свою книгу к печати. Отдохнув год, Пачоли принял кафедру миланского университета, где стал преподавать математику. Здесь он знакомится с Леонардо да Винчи и становится его другом. В 1499-м они переезжают во Флоренцию. Там Пачоли преподавал два года математику. После этого он отправляется в Болонью. В этом городе почти половина направлялась на содержание университета. Принятие математика на такую выгодную и престижную должность говорит о его признании.
Спустя несколько лет в Венеции выходит часть книги, которую написал Лука Пачоли, "Трактат о счетах и записях". Дата издания этой работы - 1504 год. К 1505-му математик практически отошел от преподавания и переехал во Флоренцию. Но в 1508-м он снова отправился в Венецию. Там он читал публичные лекции. Однако основным его занятием была в то время подготовка к изданию своего перевода Евклида. В 1509 году вышла еще одна книга, которую написал Лука Пачоли, - "О божественной пропорции". В 1510-м математик возвращается в родной город и становится приором в местном монастыре. Однако его жизнь была отягощена многочисленными интригами завистников. Это послужило причиной того, что спустя четыре года он снова уехал в Рим. Там он преподавал в математической академии. В родной город Лука Пачоли вернулся уже незадолго до смерти - в 1517 году.
Вклад математика в развитие методологии
Чтобы в полной мере понять значение, которое имеет книга, которую написал Лука Пачоли ("Трактат о счетах и записях"), необходимо оценить принципы, заложенные им в систему. Почти все эксперты говорят о том, что предложенные математиком критерии, существовали и до него. Например, нельзя считать, что Лука Пачоли - автор двойной записи. Она существовала и до него. В этом случае возникает вопрос о том, каков вклад математика в таком случае? В отличие от современников, Пачоли считал, что все самое важное уже было изобретено ранее. Основной же задачей ученых он видел в наиболее эффективном построении учебного курса. Пачоли не представлял себе научное творчество за рамками педагогического процесса. Поэтому преподавательская деятельность стала неотъемлемым элементом его жизни.
Представления, которые имел Лука Пачоли, полностью определяли его научный подход как к решению математических задач, так и смежных дисциплин. Эта позиция достаточно точно впоследствии была определена Галилеем. Познание Лукой Пачоли математики было тесно связано с изучением гармонии мира. При этом правильность геометрических фигур, как и сходимость баланса, стали для него проявлениями этой гармонии. Ученый не просто фиксировал те практики, которые существовали ранее, а давал им научное описание. В этом основное значение деятельности, которую осуществлял Лука Пачоли. "Трактат о счетах и записях", таким образом, стал фундаментом для совершенствования системы составления баланса.
Суть научного подхода
Отражение фактов на момент их существования является наиболее точным. Но вместе с этим такой прием не способствует дальнейшему развитию практик, поскольку метод познания ориентирован на прошлое, точное воспроизведение уже совершившегося и имеющего место. Подход, который применялся Лукой Пачоли, давал возможность провести оценку ситуации не только на отрезке ее развития, но и в перспективе, а также со стороны системности и целостности. В своей работе математик многого не учел, допустил ряд ошибок, описал более устаревшую венецианскую систему, а не прогрессивную флорентийскую. Тем не менее, "Трактат" Луки Пачоли показал, что и при составлении финансовой отчетности можно применить научный подход. Он смог превратить формирование баланса в одну из направлений Это, в свою очередь, послужило тому, что многие люди (Лейбниц, Кардано и другие) стали интересоваться теорией бухучета.
Внедрение математической системы
В своем "Трактате" Пачоли дополнил существовавшие методы представлениями о комбинаторике. В составлении баланса в то время применялись дроби из-за одновременного использования нескольких валют. Но при проведении операций их просто округляли. Однако основным вкладом математика в методологию считают внедрение им представления о целостности системы бухучета и о том, что сходимость баланса выступает как признак ее гармонии. Последнее определение рассматривалось в то время не только в качестве эстетической, но и инженерной категории. Оценка торгового баланса с этой позиции позволяла представить предприятие в виде целостной системы. Метод, который совершенствовал Лука Пачоли, - двойная запись - по его мнению, должен был применяться не только для определенного торгового предприятия, но для любой организации и для всей экономики в целом. Это позволяет сделать вывод, что подход, который внедрял математик, предопределил не только развитие финансовой отчетности, он стал фундаментом для формирования и последующего воплощения экономической мысли.
Лука Пачоли: "Трактат о счетах и записях" (краткое содержание)
В первую очередь следует сказать, что финансовый баланс у математика представлен в виде строго упорядоченной последовательности операций. Наиболее полное отражение "процедурности" просматривается в принципе ведения трех книг учета. Первая - "Мемориал" - отражает хронологическую последовательность всех дел. В шестой главе "Трактата" описан порядок ее ведения. С течением времени Мемориал был заменен первичными документами. Вследствие этого возникла несогласованность между датами выписки, совершения операции и регистрации факта.
Следующая книга - "Журнал". Он предназначался исключительно для внутреннего пользования. В нем фиксировались все операции, которые были описаны в "Мемориале", но при этом учитывался их экономический смысл (убыток, прибыль и так далее). Он был предназначен для проводок и также составлялся в хронологическом порядке. Третьей книгой стала "Главная". О ней рассказано в 14 главе "Трактата". В ней операции фиксировались в систематическом, а не хронологическом порядке.
Ясность
Это следующий принцип, который был описан Пачоли. Ясность означала предоставление пользователям понятных и полных сведений о хозяйственной активности предприятия. Все записи в книгах, в соответствии с этим принципом, должны составляться так, чтобы в них была предусмотрена концептуальная реконструкция. Другими словами, операции должны фиксироваться так, чтобы впоследствии можно было восстановить участников акта, объекты, время и место совершения факта. Для достижения наибольшей ясности необходимо владение языком бухучета. Математик применял при написании книги венецианский диалект, повсеместно употреблял математические понятия. Именно Пачоли сформировал предпосылки для создания языка бухучета, являвшегося наиболее понятным для большинства итальянских финансистов.
Нераздельность имущества собственника и предприятия
Данный принцип был для того времени вполне естественным. Дело в том, что многие купцы тогда выступали как единственные собственники предприятия, руководители и получатели убытков и прибылей от торговой деятельности. В соответствии с этим, ведение бухучета осуществляется в интересах владельца фирмы. Однако в 1840 году Ипполитом Ванье был сформулирован и другой подход. В соответствии с ним, бухучет ведется не в интересах собственника, а фирмы. Данный подход отражал распространение в широких массах акционерного капитала.
Кредит и дебет
Одним из важнейших принципов у Пачоли выступала двойственная запись. Математик придерживался позиции, что каждая должна быть отражена как в дебете, так и в кредите. Такой подход преследует следующие цели:
В своей работе Пачоли уделил много внимания первой задаче. При этом вторая и третья остались неразвитыми. Это приводит к формированию метода, который искажает правильность оборота. Дело в том, что Пачоли был в первую очередь ученым, а потом - финансистом, поэтому рассматривал систему двойной записи в пределах причинно-следственной связи. В дебете, предположительно, математик видел причину, а в кредите - следствие. Такой способ рассмотрения финансовой системы в первую очередь нашел применение в экономике. Наиболее емкую формулировку этого принципа дал Езерский: без расхода не может быть дохода. В качестве основных аспектов двойственной записи Пачоли принимал следующее:
- Сумма дебетового оборота будет всегда тождественна сумме кредитового.
- Величина дебетовых сальдо будет всегда тождественна величине кредитовых.
Эти принципы впоследствии получили широкое распространение в системах бухучета.
Предмет отчетности
В качестве него у Пачоли выступало исполнение договора о купле-продаже. Сведение всех соглашений к документу такого вида было вполне характерно для того времени. Несомненно, сегодняшнее многообразие форм хозяйственной жизни не может уместиться в рамки понятия купля-продажа (например, взаимозачет, бартер, и так далее). Однако во времена Пачоли такое представление было весьма прогрессивным. Кроме этого, такой подход позволил сформировать адекватное для того периода определение стоимости как не только справедливой цены, но и следствия себестоимости и ситуации на рынке.
Принцип адекватности
Его суть состоит в том, что все расходы, которые несет предприятие, соотносятся с течением времени с полученными им доходами. Принцип адекватности Пачоли скорее предусматривает, чем вводит прямо и явно. В качестве доходов рассматриваются только полученные деньги. В то время понятия о рентабельности и амортизации только начали свое формирование. В комплексе все это способствовало созданию представлений как о денежной, так и других формах прибыли. В соответствии с новым пониманием о доходе, можно сказать, что он образуется не только вследствие осуществления хозяйственных операций, но и в результате применения бухгалтерской методологии.
Ведение баланса
Пачоли считал бухгалтерский учет чем-то самоценным, в связи с этим ценность результатов отчетности выступала как понятие относительное. Итоги, зафиксированные в той или другой книге, зависят во многом от метода ведения отчетности. Данное положение согласуется с идеей о наиболее точном фиксировании хозяйственных операций в балансе, поскольку все способы предполагают достаточно точное отражение фактов при том, что выводы могут быть зачастую прямо противоположными. Пачоли это все прекрасно понимал. В этой связи в качестве главного результата финансовой отчетности он видел его воздействие на принятие решений в сфере хозяйственного управления.
Честность
Это последний принцип, который провозглашал Пачоли в своем "Трактате". Человек, который занимается сведением баланса, должен быть абсолютно честным. Это должно проявляться не только в отношении непосредственно самого нанимателя. Бухгалтер должен быть главным образом честен перед Богом. В связи с этим упование на него почти в каждой главе для математика не является ни данью традиции, ни исполнением монашеского долга, а главным Сознательное искажение бухгалтерских сведений Пачоли считал не только финансовым нарушением. Для математика это в первую очередь было расстройством божественной гармонии, постичь которую он стремился посредством вычислений.
Недостатки работы
Следует сказать, что труд Пачоли выступал в первую очередь в качестве теоретической книги. В этой связи в нем не отражены многие элементы финансовой отчетности, существовавшие в то время. К ним, в частности, следует отнести:
- Ведение дополнительных и параллельных книг.
- Учет промышленных затрат.
- Ведение баланса с аналитической целью. В то время формирование отчетности уже осуществлялось не только для выверки сведений и закрытия книг, но и выступало в качестве инструмента управления и контроля.
- Ведение счетов ностро и лоро.
- Основы ревизии и порядок проверки баланса.
- Методики расчетов, касающиеся распределения прибыли.
- Порядок резервирования средств и распределения итогов по смежным периодам.
- Подтверждение отчетной информации методами инвентаризации.
Отсутствие этих компонентов указывает в первую очередь на недостаточный коммерческий опыт Пачоли. Вероятно, что он не включил приведенные детали вследствие того, что они просто не вписывались в целостную систему, созданную им.
В заключение
Труд Пачоли стал одним из первых, в котором используется итальянский язык как средство выражения научной идеи. Принципы и категории, сформированные математиком, находят применение и в настоящее время. Основной заслугой Пачоли является не то, что он зафиксировал их, - ведь это было бы и так сделано. Его вклад состоит в том, что именно благодаря его книге бухгалтерский учет был возведен в статус науки.
Загрузка...