Мы привыкли восхищаться Клятвой Гиппократа, хотя мало кто читал ее целиком, и еще меньше знают о том, что она называется просто Клятва, реже – Клятва врача.
Страшная клятва Гиппократа
Удивление приносит знакомство с древним памятником греческой письменности, входящим в так называемый Гиппократов корпус . Высокая этика этого текста остается современной – не случайно все присяги и клятвы, которые приносят молодые врачи-выпускники, основаны на этом древнем тексте. И о достойном отношении к пациенту говорится там, и о почитании научившего тебя медицинскому искусству, и о целомудрии во всех смыслах…
Только одно ускользает от нашего современного сознания – если бы эта Клятва выполнялась во всём ее древнем смысле, не стали бы врачами ни Антон Павлович Чехов, ни Николай Александрович Вельяминов, ни Михаил Афанасьевич Булгаков, ни Лука Войно-Ясенецкий. Причина проста – Клятва гласит: «Наставления, устные уроки и всё остальное в учении я клянусь сообщать своим сыновьям, сыновьям своего учителя и ученикам, связанным обязательством и клятвой по закону медицинскому, но никому другому».
Это подметил крупный исследователь Гиппократова корпуса Людвиг Эдельштейн, совершивший, кстати, в середине XX века переворот в подходе к истории античной медицины. Он сломал многие сложившиеся в XVII–XIX веках стереотипы восприятия места и роли античного врача в обществе.
Врач греческой древности – это не богатый, украшенный перстнями человек, это странник, с посохом идущий по дорогам, небогатый периодевт. Это ремесленник. И искусство врачевания называется techne iatrike
– подобно искусству горшечника.
Итак, ты можешь стать врачом только в том случае, если твой отец – врач.
К счастью, эта клятва рода асклепиадов, потомков Асклепия, таинственного бога-героя, победителя смерти и врача, очень быстро потеряла этот первоначальный смысл.
Гиппократ
Бунт Галена
В семье зажиточного пергамца, известного архитектора Никона – горе. Упрямый единственный сын – «Нравом в мать!», восклицает в горести Никон – не желает более учиться отцовскому искусству.
«Чего же ты хочешь, дитя мое?» – вопрошает усталый Никон. «Хочу учиться на врача!» – отвечает юноша сквозь слезы. «Этого еще не хватало!» – кричит в сердцах Никон, швыряя дифрос, маленький табурет, в угол. Раб-сириец ловко уворачивается, и дорогая египетская ваза разлетается на осколки.
Юноша в слезах убегает в свою спальню, Никон приказывает высечь раба, пытается сосредоточиться на хозяйственных книгах – но от расстройства все валится из рук. Усталый, измученный многодневной домашней войной, он возжигает светильники перед статуями богов и, конечно, перед статуей покровителя их города, Асклепия Пергамского, и ложится спать, призывая судьбу-Тюхе быть милостивой к нему, несчастному архитектору…
Наступает ночь. Созвездие Асклепия-Змееносца сияет над Пергамом, над храмом Асклепия, над медицинской школой при нем, над домом многострадального Никона…
«Никон!» – говорит некий муж в белом одеянии. – «Ты поступаешь против воли богов!»
Никон ворочается на своем беспокойном ложе, но не просыпается. «Отдай сына в мою семью, Никон! – говорит божественный гость. – Его удел – среди асклепиадов!»
Так в Пергамском асклепейоне во II веке нашей эры появился новый ученик, слава которого дошла до Рима и пережила два тысячелетия. Сын архитектора Никона, – придворный врач римского императора Марка Аврелия, а затем и его сына Коммода. Врач, которого почитали и в античности, и в cредние века в Европе и на арабском Востоке. Имя его не забыто и теперь. А кто помнит его однокашников из врачебных семей?
Клавдий Гален
Потомственные монахи-художники эпохи Возрождения
Всем известна история любви отца реформации августинианца-монаха Мартина Лютера и монахини Катарины, принесшая на свет шестерых детей. Но менее известна история монаха Филиппо и монахини Лукреции, истинных чад эпохи Возрождения. Фра Филиппо, сирота, воспитанный монахами и принявший в пятнадцать лет монашество, выкрал из монастыря монахиню Лукрецию, ставшую матерью его детей, в том числе талантливого Филиппино.
Папа Римский по ходатайству Козимо Медичи всё-таки признал этот брак законным, освободив супругов от монашеских обетов. Филиппино рано осиротел и стал учеником Ботичелли, одна из известнейших его картин – «Видение святого Бернарда» в Бадиа во Флоренции. Самые знаменитые работы Филиппо находятся в соборе города Прато.
Мимесис и рыжий Сашка
С древних времен обучение состояло в подражании – по-гречески «мимесис». Ученик должен был стать, «как учитель его» (Мф. 10:25), будь то обучение Торе при ногах Гамалиила, как было в жизни Павла, или плотницкому мастерству, как было в жизни отрока Иисуса из Назарета, названного сына Иосифа. Тысячи и тысячи сыновей учились ремеслу от своих отцов и передавали выученное дальше.
«Древний мир… верно хранил предание, традицию. Отец мог оставить поэму сыну, чтобы тот ее окончил, как мог оставить возделанную землю. Возможно, «Илиаду» создал кто-то один; быть может – целая сотня людей. Но помните: тогда в этой сотне было больше единства, чем сейчас в одном человеке. Тогда город был как человек. Теперь человек – как город, объятый гражданской войною », – писал Честертон.
Кажется, эта традиция древнего мира сохранилась в семьях скрипичных дел мастеров. В итальянском городе Кремоне с 1097 года упоминается род Амати, но впервые это имя зазвучало на весь мир, когда молодой Андреа Амати, еще двадцатишестилетний молодой человек, уже стал ставить свое родовое имя на свои инструменты.
Вместе с братом Антонио они открыли мастерскую и творили в ней то, что потом будут называть «классической скрипкой» – круто закругленная головка, не очень выпуклые деки, узкая талия, удлиненные и изящные пропорции.
Впервые они обратили внимание на выбор древесины для скрипки – только клен и ель брали они, а особый лак был вторым секретом того, отчего скрипка пела, словно дева-итальянка с голосом сопрано. Эти скрипки были в числе скрипок короля, и немногие богачи могли позволить себе их иметь.
Андреа и Антонио стали основателями великой скрипичной династии – их сыновья были так же гениальны, как отцы, но чума унесла всю семью в могилу, едва не прервав род Амати навсегда. И внук Андреа – Никола, единственный выживший, продолжил завещанное ему.
Но ему было суждено нечто большее, чем стать воскресителем рода Амати – скрипичных дел мастеров. В его школе родились основатели других великих школ, он стал, как источник, из которого разбегаются десятки полноводных, сильных рек – Руджери, Гранчино, Санто Серафин…
Один из его учеников – носящий имя его славного деда, Андреа, и фамилию Гварнери, основал новую школу, а уже его внук, самый знаменитый из Гварнери, Джузеппе, получит эпитет Дель Джезу – «Иисусов»: он всегда подписывал скрипки тремя греческими буквами, иота-эта-сигма, IHC – акронимом Спасителя.
Второй ученик Амати известен всем. Это Антонио Страдивари, проживший долгую и счастливую жизнь, чьи скрипки пели звонче и веселее скрипок Амати, и чей секрет никогда не будет разгадан – грунт ли, лак ли дают скрипкам его удивительный голос? Или так поет душа неродного наследника великого Амати, достроившая город, допахавшая поле, допевшая песню?
Антонио Страдивари
Стоит отметить, что когда Константин Третьяков подарил Московской консерватории в XIX веке коллекцию смычковых инструментов мастеров Амати, Гварнери и Страдивари, он сделал это с одним, но строгим условием: эти инструменты предназначались для употребления беднейшими учениками… Династия может родиться не от плоти и крови, но и от бескорыстия-любви учителя и от доверия-любви ученика…
Но в том же XIX веке после дуэли на Черной речке сыновья не допишут поэмы русского Гомера – и он, пожалуй, сам не представлял это возможным. Пушкин писал в письмах жене о любимом сыне Сашке: «Да, в кого-то он рыж? Не ожидал я этого от него! …Не дай Бог ему идти по моим следам, писать стихи, да ссориться с царями! В стихах он отца не перещеголяет, а плеть обуха не перешибет… »
Родословие по Матфею
Когда читаешь один из самых, пожалуй, непонятных отрывков Нового Завета – родословие Христа у евангелиста Матфея, невольно вовлекаешься в восторг повествователя, повторяющего – «четырнадцать, четырнадцать, четырнадцать родов!»
И потом уже понимаешь, что это – радость о Мессии-Давиде, и его число – четырнадцать – с умыслом образовано в родословной, а вернее, кратком богословском трактате Матфея. Да, Иисус – Давид, Давид и Давид! И Он – от плоти и крови Авраама и Исаака, Иорама и Иоафама, Авиуда и Азора – поколений и поколений давидидов. Он – корень и потомок Давида, и этим всё сказано!
Всё? Но, заканчивая родословие на ликующем «пришел Давид!», евангелист словно перебивает себя и говорит (по-гречески это звучит значительно ярче): «А что касается Рождества Иисуса Христа, то оно было так».
И родословие, генеалогия генезиса-бытия Бога с людьми вырывается за рамки человеческих ступеней, по которым тяжко шагает к надежде поколение за поколением, Авраам и Исаак, Авиуд и Азор – «не получая обещанного» (Евр. 11:39). Бог действует совершенно свободно, и Иисус рождается наперекор всем планам и расчетам – но тогда зачем Овид и Иессей? Зачем династии праведников книги Бытия и так ярко напоминающее их родословие Евангелия от Матфея?
Но пути Бога во Христе – пути парадокса.
Сын плотника и плотник по ремеслу Сам – как несхож Иисус с Иоанном Предтечей, Своим троюродным братом, сыном священника, впитавшего с ранних лет традицию, передающуюся от отца к сыну со времен Аарона и Моисея, и благороднейшая черта людей этой династии – ревность по Боге, до смерти – своей ли, чужой ли…
И приходит к Нему на Иордан неузнанный младший брат – сколько таких младших родственников в восточных бедных селениях, Бог весть! Иоанн совершает крещение и узнает Того, Кто будет учить не тому, что постиг в мимезисе от учителя через поколения и поколения, а будет учить «со властью», то есть напрямую от Бога, минуя династии и родословия наставников.
Он, Иисус, Сын Божий, Сын Человеческий, словно действует вне династий, родословий и самой традиции – хотя на одежде Его пришиты кисточки-цицит, а после крестной смерти Он будет завернут в плащаницу-тахрихим – как все сыны Израилевы.
Он словно не был в традиции – и это привело Его на Крест, но Он был в ней настолько, что подорвал все родословия и генеалогии изнутри, как разорвалось небо над Иоанном, как разорвалась храмовая завеса в день Его распятия.
И поэтому в Его новое родословие пришли разные люди от пределов земли, не от рода Авраама, а сирофиникияне, греки, римляне, славяне и азиаты. Потому что Он теперь, Воскресший, может любого чужого сделать братом, любого непохожего – научить тому, как слышать Отца…
Непотомственные гении – русские писатели
Удивительно, но великие творцы русской литературы – литературы, открывшей и открывающей миру Христа Страждущего, Христа Кроткого, Христа Неузнанного и Узнаваемого, были вне литературных династий. Словно им, как некогда Саулу, было слово от Духа – и вот, дворяне отчего-то «стали писать», хотя им-то это, на простой житейский взгляд, зачем было?
Не из семей писателей вышли Достоевский, Толстой, Тургенев, и не рассчитывали они на то, что их дети закончат неоконченные романы. Здесь – тайна исхода из династии, сродни тайне Авраама, уводящего Исаака на гору Мориа. Исааку не дано прожить жизнь, похожую на бурную жизнь своего отца, не дано узнать тайну поднятого меча над жертвой всесожжения…
Смерть доктора Боткина
Четвертый сын Сергея Петровича Боткина, Евгений, пробовал искать свой путь, поступив на физико-математический факультет Петербургского университета, но проучился там всего лишь год и стал врачом, как и его знаменитый отец, закончив с отличием Военно-медицинскую академию.
Научная и медицинская карьера его – поистине головокружительны. После командировки за границу в Гейдельберг и Берлин он защищает диссертацию, посвященную своему отцу – его первому наставнику и вдохновителю. Оппонентом его выступает сам великий Павлов.
Наступает 1917 год. Доктора Боткина вызывают на допрос.
«Слушайте, доктор, революционный штаб решил вас отпустить на свободу. Вы врач и желаете помочь страдающим людям. Для этого вы имеете у нас достаточно возможностей. вы можете в Москве взять управление больницей или открыть собственную практику. Мы вам дадим даже рекомендации, так что никто не сможет иметь что-нибудь против вас ».
…Этот Боткин был великаном. На его лице, обрамленном бородой, блестели из-за толстых стекол очков пронизывающие глаза. Он носил всегда форму, которую ему пожаловал государь. Но в то время, когда Царь позволил себе снять погоны, Боткин воспротивился этому. Казалось, что он не желал признавать себя пленником.
«Мне кажется, я вас правильно понял, господа. Но, видите ли, я дал царю мое честное слово оставаться при нем до тех пор, пока он жив. Для человека моего положения невозможно не сдержать такого слова. Я также не могу оставить наследника одного. Как могу я это совместить со своей совестью? Вы всё же должны это понять».
«Для чего вы жертвуете собой для… ну, скажем мы, для потерянного дела?» «Потерянное дело? – сказал Боткин медленно. Его глаза заблестели. – Ну, если Россия гибнет, могу и я погибнуть. Но ни в коем случае я не оставлю царя!» (*)
Для доктора Боткина был выбор – продолжить традиции династии врачей, дело своего отца-врача – или умереть смертью неудачника с другими неудачниками. Но не случайно его отец – и врач, и христианин – дал ему имя Евгений – «благородный». Евгений продолжил традицию отца-христианина и остался великим врачом, достойным своей династии.
Лейб-медик Е.С. Боткин с дочерью Татьяной и сыном Глебом. Тобольск. 1918 год
Евгений Боткин был расстрелян в ночь с 16 на 17 июля 1918 года вместе со своими пациентами – взрослыми и детьми из династии Романовых…
Вопреки всякой безнадежности, совершается чудо – династия русских врачей сливается с династией русских царей, становясь династией мучеников Христовых и обретя себя в Сыне Давидовом, Сыне Божием, Сыне Марии….
(*) По И. Л. Мейер, «Как погибла Царская Семья»
Вы прочитали статью Страшная клятва Гиппократа . Читайте также.
11 июня, когда Русская Православная Церковь чтит , архиепископа Крымского, праздничные богослужения пройдут во многих городах России, Украины, Греции и других стран. В этот день цветы Святителю принесут жители Симферополя, где в кафедральном Свято-Троицком соборе находятся мощи святого врача, Санкт-Петербурга, Екатеринбурга, Саратова, Ульяновска и Москвы, где есть храмы, посвященные архиепископу-хирургу. А сколько еще храмов и часовен носит имя одного из самых выдающихся деятелей русской медицины и Русской Православной Церкви! Церкви, представителей которой советская власть десятилетиями уничтожала, расстреливая, ссылая в лагеря, сажая в тюрьмы. Но далеко не всех обитателей сталинских лагерей эта власть потом награждала такой высокой наградой, как Сталинская премия первой степени.
6 июня 2013 г. в подмосковной Купавне состоялась Пятая международная научно-практическая конференция «Духовное и врачебное наследие Святителя Луки (Войно-Ясенецкого)», посвященная 30-летию со дня основания 32 Центрального Военно-морского клинического госпиталя им. Н.Н.Бурденко. Одним из участников стал и председатель экспертного совета по важнейшим научно-техническим и социально-экономическим проблемам Государственной Думы РФ, президент Фонда имени Святителя Луки, академик РАЕН, д.э.н., профессор , презентация книги которого «Эстетика Святителя Луки», состоявшаяся на конференции, приурочена к 90-летию архиерейского служения архиепископа Луки.
– Владимир Александрович, ч ему посвящен Ваш доклад на пятой конференции?
– В докладе «Этическое наследие Святителя Луки. Клятва В.Ф. Войно-Ясенецкого» я касаюсь тех этических принципов, которые Святитель Лука, с одной стороны, выработал как теоретик православной этики, а с другой стороны, выстрадал как практикующий хирург. Я собрал воедино светлые мысли из разных проповедей и медицинских трудов Валентина Феликсовича и сформулировал этические принципы врача в виде клятвы Войно-Ясенецкого. Я прошу медицинское сообщество обсудить текст этой клятвы, и, если сообщество признает это целесообразным, то мы выступим с законодательной инициативой, чтобы все выпускники медицинских вузов и училищ принимали клятву Войно-Ясенецкого в дополнение к клятве Гиппократа, которая в значительной мере устарела и не отражает многих современных реалий.
– Как звучит клятва Святителя Луки и как к ней относится медицинская общественность?
– Я издал клятву врача Войно-Ясенецкого (Святителя Луки) отдельной брошюрой и передал в 1-й медицинский институт в Москве. Ее уже одобрили в Курске и Симферополе.
-
Владимир Александрович, расскажите о Ваших книгах, посвященных Святителю Луке.
– Последняя моя книга «Этика Святителя Луки» вышла к 90-летию архиерейского служения архиепископа Луки, у которого очень многогранное наследие. К сожалению, многие авторы пишут только о двух аспектах – о его богатом медицинском наследии и о его духовном наследии. Я считаю такой взгляд неправильным, т.к. он очень обедняет образ Святителя – последнего русского энциклопедиста, который достиг высот во многих областях науки. Его наследие можно разделить на 11 крупных отраслей знаний, некоторые из которых еще не исследованы. Я начал эту работу два года назад. В прошлом году у меня вышла книжка «Эстетическое наследие Святителя Луки». А первая моя книга вышла на Кубани в 1994 году. Вторая книга «Святой Лука» вышла в издательстве «Советская Кубань» в 1996 году. Затем издательство Московской Патриархии выпустило сокращенное ее издание. В 2000 году книга «Крестный путь Святителя Луки» была издана по материалам КГБ к 2000-летию христианства и в честь прославления Святителя Луки как святого, почитаемого всей Русской Православной Церковью.
Мне удалось получить доступ к архивным материалам КГБ, среди которых я нашел совершенно уникальные документы – протоколы допросов и арестов, протокол сожжения работниками КГБ его записок, дневников, писем, богослужебной литературы. В 1938 году они сделали такой костер из его книг, который я бы сравнил с костром из книг, сожженных фашистами в Берлине. Далее у меня вышла книга «Земский путь Святителя Луки», посвященная годам его служения как земского врача. К сожалению, издатели погнались за дешевизной, и поэтому в книге много опечаток. В 2009 году мною издана книга «Лука – врач возлюбленный». Следующая моя книжка называется «Тамбовский путь Святителя Луки». Ее объем превышает 600 страниц. В нее частично включены уникальные проповеди, которые были произнесены в тамбовский период и которые в последствие практически не повторялись. В этих проповедях владыка излагал своей пастве мысли об отношении религии и науки, так как в это время писал книгу «Наука и религия». Это было отклонение от канонических тем, которые правящий архиерей обязан освещать в своих богослужениях. Уполномоченный КГБ по делам РПЦ Тамбовской области неоднократно писал ему, делая замечания о том, что Патриарх просит не отклоняться от евангельской тематики, что нужно говорить только на евангельские темы, а проповеди, посвященные борьбе с материализмом, караются законом. Святителя Луку обвинили в антимарксизме и в борьбе с советской властью, за что он пострадал и был гоним. В 2011 году вышла моя книга «Военный путь Святителя Луки (Войно-Ясенецкого)». Она посвящена 60-летию со дня Победы в Великой Отечественной войне. В книге собраны материалы об участии Святителя Луки в качестве военно-полевого хирурга в Русско-Японской, Гражданской и Великой Отечественной войнах.
– Когда и при каких обстоятельствах появилась потребность писать книги о Святителе Луке? Изменила ли работа над ними Ваше миропонимание?
– У меня и мысли не было, что я когда-то буду писать книги о Святителе Луке. Но однажды мне приснился сон о том, что я пишу книжки о Святителе Луке, и я рассказал об этом младшему сыну Святителя Валентину Войно-Ясенецкому. Он говорит: «Ты запомни этот сон, может, он окажется вещим». Так и случилось. Я вспомнил этот сон, когда меня вызвали в КГБ, и полковник Ноткин стал допрашивать меня как московского родственника о том, каким образом письма Святителя Луки оказались в Нью-Йорке, и почему их цитируют такие вражеские голоса, как радиостанция «Свобода», «Голос Америки» и другие. Я рассказал полковнику Ноткину о члене Союза писателей Марке Поповском, который под предлогом того, что собирается писать книгу, выпросил у родственников на неделю письма Святителя. Неделя превратилась в месяцы, месяцы в годы. Он уехал в США, забрав с собой переписку Святителя с его детьми, в том числе и те письма, которые были у моей мамы. Позже, кажется в 1978 году, в Парижском издательстве «ИМКА-Пресс» (YMCA-Press), вышла его книга "Архиепископ-хирург". На мой взгляд, это вредная книга, в которой автор порочит русских первоиерархов и большинство архиепископов, кощунственно пишет о Святителе Луке. По мнению автора, архиепископ Лука, якобы, приложил руку к репрессиям 1937 года. Однако, изучая семейные архивы, Поповский не мог не знать, что в 1937 году Святителя посадили, и в течение трех лет на нем испытывали новые пытки, в том числе такой жестокий метод, как «конвейер». Дважды он испытал на себе этот «конвейер» – допросы без сна, без отдыха, без еды, только лишь питье давали. И подобных кощунственных заявлений у Поповского несколько сотен. Но самое страшное, что его книгу переиздают. Антиправославное издательство «Сатисъ» в Санкт-Петербурге выпустило уже три переиздания. Правда, они вычистили наиболее одиозные места.
Прочитав книгу Поповского, я был в полном шоке. Позвонил своим дядьям Михаилу и Алексею в Ленинград и Валентину в Одессу. Как выяснилось, их тоже вызывали, допрашивали по этому поводу. И я предложил: «Давайте напишем книгу, опровергающую все эти лживые факты». Валентин Войно-Ясенецкий согласился со мной, но Михаил, старший сын, первенец Святителя Луки, которого владыка очень любил, возразил: «Что? Опровергающую? Метать бисер перед свиньями? Да ни в коем случае!" Он разнес Поповского в пух и прах, а потом предложил: «Лучше давайте мы подумаем о написании книжки о медицинском наследии Святителя Луки и обязательно добавим его проповеди».
Написали мы заявку, согласовали с полковником Ноткиным и направили ее в издательский отдел Московской Патриархии. Издательский отдел тогда возглавлял митрополит Питирим. Он говорит: «Владимир Александрович, у нас редакционный портфель очень переполнен, нас очень сильно прессуют, поэтому, к сожалению, сейчас мы не можем. Может быть, позже». Затем я обратился в издательства «Мысль», «Наука», «Прогресс» с просьбой опубликовать книгу, но везде мы получили отказ.
– Когда это было?
– Это было с 1980 по 1985 годы. Потом дети Святителя Луки, второе поколение, стали уходить. Потом наступила перестройка. И потом, когда уже можно было писать, остался в живых только младший сын Валентин, но он был уже настолько слаб, что сказал: «Володя, давай сам заканчивай эту книгу, я уже не в состоянии». Хотя очень жаль, потому что именно сыновья были первыми свидетелями всех событий, которые происходили со Святителем Лукой в дореволюционные годы. Я с ними беседовал, помню, как они многие события описывали, но чтобы сделать стройную книгу, этого не достаточно. Поэтому я стал сам заниматься архивами. Переработал больше тридцати тысяч единиц хранения. Перелопатил архивы практически во всех областях, краях, республиках, где когда-либо служил или сидел в лагерях и ссылках Святитель Лука. Набрал очень много материала и публикую серию книг о нем.
– Что Вас поразило во время знакомства с архивами?
– Однажды я прочитал в объяснении следователю, что после очередного «конвейера», чтобы прекратить эту жуткую череду бессмысленных допросов, которые длятся днями и неделями, Святитель решил имитировать самоубийство. Он прямо пишет об этом. Когда ему принесли на обед вилку и нож, он попробовал острие ножа (он же хирург) и понял, что не перережет даже верхний слой кожи. Он усиленно стал пилить себе горло, хотя знал, что это совершенно бесполезно. «Следователь, сидевший на другом конце стола, вскочил, как кошка, и резким ударом в грудь свалил меня и стал бить ногами», – пишет Святитель Лука. Вот такие события порождают много домыслов у людей, которые не читали архивные документы. Книжка Поповского начинается с того, что в народе существует более двух десятков об архиепископе Луке. А сам он написал не биографию, а еще один миф. На мой взгляд, единственное, что может вызвать в этой книге интерес, так это публикации отдельных отрывков из писем Святителя Луки. И эти уникальные письма могут пропасть безвозвратно.
– Ничего не удалось вернуть?
– К сожалению, пока нет, хотя мы предпринимали много усилий. Поповский скончался в 2004 или в 2005 году. Сыну письма не нужны были, и он их все отдал в один из трех Нью-Йоркских университетов. Сейчас я хочу написать письмо В.В. Путину, чтобы он обратился к Обаме с просьбой вернуть письма Святителя Луки нам.
– Неужели Вы изучили все архивы, которые существуют, или есть еще не до конца исследованные?
– Не исследован архив Поповского, содержащий очень большой массив писем Святителя Луки. Там можно найти достаточно много, но он в Нью-Йорке. Ташкентский период жизни Святителя Луки исследован не достаточно полно. Поскольку это сейчас другое государство, тяжело с ними общаться. Я встречался с премьер-министром Султановым, по-моему, в 2002 году. Просил, чтобы дом, в котором жил Святитель, сделали музеем, написал обоснование. Он пообещал, но потом его сняли, и обещания остались ничем. Сейчас дом снесен, к сожалению.
– Каким Вы запомнили Святителя Луку? Остались ли какие-то яркие детские воспоминания о нем?
– Первое детское впечатление осталось на всю жизнь. Когда в 1948 году мама впервые привезла меня к Святителю Луке, мне было 7 лет, а моей сестре – 3 года. Святитель снимал дачу у писателя Гаршина в Рабочем уголке. Мы приехали туда, нашли в зарослях калитку, вошли в тенистый двор, и взору предстал цветущий сад, в котором стояло кресло, а в кресле сидел Господь Бог, или, по крайней мере, Патриарх, посланный Им на землю. Высокий лоб, седые пряди спускаются на плечи, мудрый взгляд, величественное спокойствие. Мы оторопели. Мама подтолкнула: «Идите, получите благословение». Мы подошли к нему с дрожащими коленками. Детское впечатление – будто мы подошли к Господу Богу. Он благословил, спросил, как учимся, как наши дела. Мне был восьмой год. Это был мой первый класс. Со Святителем Лукой мы общались, когда ежегодно приезжали летом в Алушту. Мы останавливались не у него. Либо арендовали недалеко дачу, либо папа получал путевки, где мы с ним и мамой жили в санатории. Но практически каждый день мы приезжали к Святителю. Он заранее говорил всем, включая крымских и других родственников, в какие часы сможет с нами пообщаться. Он рассказывал нам библейские сюжеты. Яркие очень впечатления, рассказов много. Сейчас детали я, конечно, не помню, но вот, например, один эпизод. По-моему, это был 1951 год, и разговор зашел о кулаках. Он говорит: «Вы знаете, кто такие кулаки?» Я говорю: «Да, нам в школе рассказали, что это сельские буржуа, мироеды, которые эксплуатировали крестьян». Он говорит: «Ну, это же не правда. Почему их назвали кулаками, вы знаете?» Мы говорим: «Нет, не знаем». «Потому что, это были самые работящие крестьяне, которые работали по 14-16 часов. И вот где их сон сморит, они кулак под голову – и засыпали. Засыпали на 3-4 часа без подушки – в поле или в степи, на лавке в доме. Вот поэтому их прозвали кулаками, что они засыпали, падая от усталости, и спали на кулаке». Это был цвет крестьянства, это были самые работящие на селе люди. Но их, к сожалению, можно сказать, вырезали как класс, потому что по оценке американских исследователей, с 1918 года по 1934 год были уничтожены 30 миллионов крестьян других слоев населения. Наша статистика, конечно, не подтверждает эти цифры, но Святитель Лука говорил, что он сам с этими крестьянами сидел в концлагере Макариха в ужасных условиях и видел огромные крестьянские семьи по 16-20 человек…
– Расскажите, пожалуйста, о Ваших родителях. Где Вы родились?
– Я родился в Ташкенте, с которым связан самый долгий период жизни Святителя Луки. Он приехал в Ташкент в конце апреля 1917 года, был арестован, и его увезли из Ташкента в 1940 году. Я родился в доме, купленном Святителем Лукой на гонорар от первого издания его знаменитой книги «Очерки гнойной хирургии». Он купил этот домик для того, чтобы Софья Сергеевна, названная мать, воспитывала его детей. После ареста владыки Луки в 1937 году этот дом как дом врага народа мог быть конфискован, и, чтобы спасти дом, мой отец Александр Алексеевич Лисичкин, депутат Верховного совета, входивший в тройку лучших летчиков-асов туркестанского военного округа, несмотря на угрозу ареста, выкупил его. Он служил в Подмосковье, в Медвежьих озерах, где был военный аэродром. Он был выдающимся военным летчиком, принимал участие в бомбежке Берлина в сентябре 1941 года. Сталин послал три дивизии особого назначения бомбить Берлин, чтобы показать Гитлеру, что мы не сломлены. И после войны отец получил в качестве награды машину «Победа» (их тогда стали выпускать). На этом автомобиле мы каждое лето ездили в Крым к Святителю Луке. Фактически я общался с ним до 1956 года. А в 1957 году мы летали к бабушке в Ташкент, в тот самый домик, где остались мои двоюродные братья. Маму мою Марию Васильевну Лисичкину, Святитель очень любил. Они поздравляли друг друга со всеми праздниками. Из всех родственников она единственная была глубоко верующей и не отступила под напором богоборческих сил, в то время как три сына Святителя Луки были практически атеистами.
– Не хотите написать свои воспоминания о встречах со Святителем Лукой?
– Раньше при написании своих книг я брал только документально подтвержденные факты – либо из архивов, либо из медицинских книг и других источников. Потом, когда я стал рассказывать о своих детских впечатлениях, мне в Патриархии сказали: «Владимир Александрович, это очень ценно». Но я говорю, что мои впечатления очень субъективны, а в своих исследованиях мы стараемся уходить от субъективного, чтобы найти объективную истину. Но, может быть, для читателя это будет более красочно и интересно. Поэтому я собираюсь написать книжку о моих детских впечатлениях «Сказы дедушки Луки». Это большая тема, и я сейчас не буду ее раскрывать…
– Как повлияло на Вас, на Ваше мировоззрение, на Вашу профессию общение со Святителем Лукой?
– В трудах и в автобиографии Святителя Луки вы найдете высказывания о том, что многие жизненные решения ему были подсказаны свыше Господом Богом и многие даже во сне. Я не знаю, по наследству ли это, но в моей жизни так тоже произошло. Начиная со студенческих лет, сколько я помню осознанно, мне снились вещие сны. Они касались разных жизненных ситуаций. По идее я должен был стать медиком, потому что мой дядька (младший сын Святителя Валентин Валентинович Войно-Ясенецкий, с которым мы постоянно жили одной семьей) говорил мне: «Володя, ты должен быть хирургом, смотри, у тебя, как и у дедушки, сильный и добрый характер, сильные руки». Я говорю: «Хирургом – это замечательно!» Но тогда были, знаете, в обществе, дискуссии между физиками и лириками, и я выбрал стезю физика. В Одессе я поступил на физический факультет Политехнического института, закончил ВУЗ по специальности «физика полупроводников». Диплом писал в Ленинграде у академика Иоффе.
– Чувствуете ли Вы благодатную помощь Святителя Луки?
– Конечно. Практически на всех этапах жизненного пути я чувствовал его поддержку. Когда следователь Стильве посадил Святителя по шестому уголовному делу в Туруханске и сказал, что высылает его, Святитель спросил: «Ну, куда же меня высылать, я и так за Северным полярным кругом?» Он говорит: «Ваш конечный пункт ссылки будет Северный Ледовитый океан». И дал указания комсомольцу, который его сопровождал, на его усмотрение (такого в практике следственных органов не было), чтобы не было конечного места ссылки. Комсомолец нашел для отбывания ссылки маленький станок Плахино. По-моему, это севернее Полярного круга на 320 километров, практически там низовье Енисея при впадении в Ледовитый океан. Святитель Лука, когда подъехал, спросил: «А где я здесь жить буду? Я здесь увидел лишь несколько холмиков, запорошенных снегом». Это и было жилье. В одном из таких чумов он проживал. И как он сам пишет, во время этого пути, он физически чувствовал поддержку Господа. Вот так и я чувствовал помощь Святителя в разные периоды своей жизни.
– Приведите какой-нибудь пример.
– Например, у меня была одна тяжелая полостная операция. Врачи поставили неправильный диагноз, и Святитель отвел меня от операции. Уже приготовили, везли на каталке в операционную. И хирург, когда прикоснулся, сказал, что тело горячее. Оказалось, у меня температура 39,8. Святитель послал мне температуру, чтобы мне отложили, а потом отменили эту операцию. Я перевелся в другую больницу, и там поставили уже другой диагноз.
– Как человеку удается выживать в нечеловеческих условиях? Известна масса случаев, когда люди заканчивали жизнь самоубийством в тюрьмах и лагерях, не в силах больше находиться в заключении. Откуда берется сила духа, если человек жил в таких условиях годами?
– Везде его дух поддерживала только глубокая вера в Господа. Господь его постоянно поддерживал и спасал в самое тяжелое для РПЦ время. Я считаю, что таких гонений у нас на Руси никогда не было, как в советское время. И Бог послал его именно в этот трудный период, чтобы наставить народ на путь истинный, потому что русский народ отошел от пути Божьего, потерял дорогу в храм, погнался за земным царством, за земным раем, что принципиально не верно. В числе немногих пастырей, которые не сошли с Божьей нивы, как раз и был Святитель Лука, которого Бог послал спасать РПЦ. Это было главной его миссией. Благодаря его вере Господь его хранил как пастыря. Именно в этом источник всех его сил и всех тех высоких поступков, которыми отмечена его жизнь.
– Изменила ли работа над созданием книг Ваше собственное миропонимание, что она привнесла, чем обогатила? В ходе написания книг что-то менялось в Вашей жизни?
– Ну, естественно. К примеру, мы все родственники считали, что, так как у него было три ссылки, то было три уголовных дела, за которые он претерпел все эти страдания, за которые был объявлен политическим преступником. Как председатель Комитета по труду и социальной политике в Государственной Думе я в числе других руководителей был обязан присутствовать на заседаниях правительства. В 1999 году, когда Путин стал председателем правительства, я к нему обратился: «Владимир Владимирович, Вы знаете, это совершеннейшая несправедливость и парадокс, что святой Русской Православной Церкви до сих пор считается уголовником». Он говорит: «Как так?» Я говорю: «Да, до сих пор не реабилитировали Святителя Луку. Меня не допускают к архивам, а это необходимо для написания книг, в которых я должен ссылаться на конкретные уголовные дела".
В.В. Путин говорит: «Напишите мне». Я написал. И он дал команду руководителю ФСБ допустить меня к архивам. Я к удивлению обнаружил, что на Святителя Луку было заведено шесть уголовных дел. Последнее уголовное дело было заведено, когда у него уже закончился срок Туруханской ссылки. То есть вернувшись в Ташкент и думая, что свободен, он на самом деле вновь оказался под следствием. За ним была установлена негласная слежка, протоколировали все его проповеди, беседы. Благодаря знакомству с этими архивами я узнал много нового о Святителе Луке, более понятными становились его поступки, мотивы в разные периоды его жизненного пути.
– Как Вы восприняли известие о причислении Святителя Луки к лику святых? Не возник ли вопрос, почему именно он, ведь огромное количество священников – достойнейших христиан – пострадало в те годы?
– Собор 2000 года причислил к лику новомучеников очень большое число пострадавших. Святитель Лука был прославлен не как великомученик, а как исповедник, который исповедовал не только Христа, но и Его учение. Он нес Свет Христов в массы, которые были отринуты от тела Христова, от Церкви. Кто-то – насильственным путем, кто-то – в силу воспитания. Например, и мое поколение, рожденное войной, и послевоенное поколение были воспитаны в атеистической среде. Святитель Лука был послан, чтобы вернуть малое стадо, чтобы паства нашла дорогу к Храму. Поэтому исповедничество его заключается в несении учения Христа людям практически всех возрастов, всех полов и национальностей. Святитель Лука не просто провозглашал светлые мысли о том, что Христос есть Путь и спасение, но и всей своей жизнью показал, каким образом надо идти к Христу. Его жизнь – это подвиг. Вот это и есть исповедничество. А исповедник он был выдающийся, абсолютно уникальный. Его духовное наследие – уникальное явление в истории РПЦ. Кроме того, он оставил еще и колоссальное философское наследие. Он открыл новые страницы в гносеологии, т.е. в теории познания. Он доказал, например, что органом познания является не мозг, а сердце. У него совершенно уникальная теория «Сердце, как орган познания». Он внес большой вклад в философскую онтологию, блестяще доказывая, что Библия – это описание реальных событий, а не свод сказаний и легенд. Кроме проповедей, у Святителя Луки богатое философское и эстетическое наследие, которое базируется на православном мировоззрении. О его большом вкладе в теорию эстетики я пишу в книге «Эстетика Святителя Луки». Это была уникальная личность – не только уникальный иерарх РПЦ, но и феномен русской культуры. И то, что его причислили к лику святых как исповедника, – это лишь малая толика реальной оценки его значимости в истории не только Русской Церкви, но и в истории культуры. Поэтому нельзя сравнивать, кто страдал больше, кто меньше. Это неправильный взгляд.
– Какие поступки или высказанные мысли святителя Луки Вы не можете понять до сих пор?
– В основном я понял его жизненный путь, его мотивы. У меня нет проблем с пониманием того или иного поступка. Мне кажется, я смог достаточно полно осознать его кредо, которое отражено и во многих его медицинских трудах, и в его проповедях. Он был человеком железной воли и следовал этому кредо всю жизнь, что редко встречается. Люди чаще всего приспосабливаются – он нет. Святитель Лука вопреки общественному мнению, вопреки сложившимся взглядам совершал те поступки, которые были непонятны окружающим, например, принятие сана священника. Никто из его коллег не воспринял это серьезно. Его ученица Беньямович пишет: «Так его привлекли только яркие одежды священников, проведение служб, всех православных обрядов, внешняя сторона привлекла его, и поэтому он принял сан священника». Ну, это полный идиотизм – такое понимание.
– Расскажите о Вашей деятельности в фонде Святителя Луки. Для чего он создан и чем занимается сейчас?
– В 1998 году я основал фонд имени Святителя Луки. В первую очередь, он был создан с целью воссоздания полного наследия Святителя Луки и распространения идей и взглядов этого великого ученого и нашего выдающегося соотечественника не только среди верующих, но и среди всех жителей нашей Великой Родины. Кроме того, мы оказываем помощь храмам. Например, фонд помог вернуть земли, конфискованные большевиками, храму Архангела Михаила в г. Ейске Краснодарского края. Дали средства и помогли восстановить этот храм. Второе – это злополучная станица Кущёвская, расположенная в центре Кущёвского района Краснодарского края, где я был депутатом от Краснодарского края. Мы очень много сделали для Православной Церкви в Краснодарском крае. Также мы помогли отцу Николаю Оноприенко построить очень большой храм в лихие 90-е годы, когда людям не хватало денег на пропитание. Мы смогли организовать помощь в строительстве великолепного храма. В Адыгее, в 21 км от Майкопа, существовал горный Свято-Михайловский монастырь. В 1991 году туда выслали танки, расстреливали и с самолетов бомбили, но не смогли взорвать полностью. Очень много разрушенного было, но все равно контуры остались. Тоже помогли ему землю вернуть, начать восстанавливать этот монастырь, вернули его статус. На территории Адыгеи процентов 20 адыгейцев, остальные русские. В Московской области мы помогли в ремонте храма старообрядцев. Если вы поедите по рязанскому шоссе, то найдете село Михайловское, кажется, где живут старообрядцы. Храм расположен с левой стороны от Рязани – прямо напротив города Жуковский. В Бронницах мы помогли восстановить разрушенный Путевой храм. Помогали многим школам с компьютерами, с литературой, больницам, детским домам, родильным домам московской области. В Сокольниках в течении трех лет во время детских каникул в школах мы угощали детей бесплатными обедами. Это была полевая кухня, где готовили сладости для детей на новогодние праздники или на Пасху. Сейчас мы создаем музей Святителя Луки в Тамбове. Мы нашли дом, где он жил. Через Думу добились, чтобы там была мемориальная доска, а сейчас добиваемся, чтобы этот дом был объявлен памятником культуры. Губернатор дал согласие.
– Где еще есть музеи Святителя Луки?
– Музей есть в Симферополе в женском монастыре. Там много экспонатов, но у нас их, думаю, будет не меньше, только в моем личном семейном архиве хранится более 600 экспонатов: письма, вещи и хирургические инструменты, в том числе и Тамбовского периода. Мне удалось их в Тамбове собрать. Плюс еще от мамы остались вещи.
– А в Красноярске нет музея?
– Нет. Но там есть прекрасный памятник Святителю Луке. А под Красноярском нашли церковь, где он служил во время войны. В архивах я нашел записи об осмотре бойцов Святителем Лукой, о постановке диагнозов, о лечении, которое он предпринимал. Частично эти сведения вошли в мой большой доклад «Русская Православная Церковь во время Великой Отечественной войны». Что-то я опубликовал в книге «Военный путь Святителя Луки (Войно-Ясенецкого)», которая вышла в 2011 году в издательстве Московской Патриархии РПЦ. Она посвящена 60-летию со дня Победы в Великой Отечественной войне и включает материалы об участии Святителя Луки в качестве военно-полевого хирурга в Русско-японской, Гражданской и Великой Отечественной войнах. Хочу подарить Вам эту книгу.
– Спасибо, Владимир Александрович. Я родилась в Красноярске уже после смерти Святителя Луки. Когда владыка покидал красноярскую кафедру, моей маме было 5 лет, и от нее я ничего о нем не слышала.
– В Красноярском крае святитель-хирург дважды находился в ссылке – в начале 1920-х годов и на рубеже 1930-1940 годов. Именно из Красноярска владыка писал сыну удивительные слова: «Я полюбил страдание, так удивительно очищающее душу». Еще он писал сыну о том, что после 16-ти лет мучительной тоски по церкви и молчания Господь даровал ему несказанную радость служить в маленькой церкви в Николаевке, которая открылась в предместье Красноярска. Именно в Красноярске епископ Лука стал постоянным членом Священного Синода при Местоблюстителе Патриаршего престола митрополите Сергии. Уникально то, что Синод приравнял лечение раненых к архиерейскому служению и возвел епископа Луку в сан архиепископа.
– Невозможно говорить о Святителе Луке, не упомянув о чудесах. Каково отношение Ваших коллег к церковной жизни Святителя Луки и к чудесам по его молитвам?
– Я считаю, что чудеса – это проявление и доказательство того, что действительно Святитель Лука был Святой от Господа Бога. Решение о его канонизации было чисто формальным, поскольку его мощи были нетленными, и было ясно что Господь послал его в качестве исповедника, в самое трудное для нашей русской православной церкви время. Чудеса – это и есть то доказательство, которые позволяет комиссии по канонизации принять решение о причислении к лику святых того или иного мученика или исповедника. Потому и нетленные мощи, и вся его жизнь – подвиг. Совершать чудесные исцеления дается лишь апостолам Божиим или посланникам Божиим. Вы знаете, что святой дух наделил всех апостолов способностью исцелять людей. И Святитель Лука исцелял при жизни и после смерти. Молитвы к нему также позволяют людям исцеляться. У меня в последней книге есть глава, посвященная чудесам, для тех врачей, которые являются до сих пор атеистами, я сделал небольшую подборку, описав 30 случаев чудесного излечения, которые я знаю лично. Конечно, не все коллеги, но большинство из моих знакомых и коллег стали верующими, когда прочли мои книги. Но есть и те, кто еще сомневается, например, несколько профессоров, которые пытаются с материалистической точки зрения рассмотреть и объяснить чудеса исцелений.
– Мой брат-диабетик серьезно болен, сейчас лежит в отделении нефрологии. Молюсь об избавлении брата от гемодиализа. Он житель Украины, и мы уже заплатили более 400 тысяч рублей из тех средств, что собирают для нас добрые отзывчивые люди. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить всех, кто откликнулся на нашу беду. А что вы можете пожелать моему брату, прихожанам храма Святителя Луки и всем тем, кто прочтет это интервью ?
– Самое главное пожелание – чтобы люди искренне обращались к Святителю Луке с просьбами решить наши жизненные проблемы и проблемы со здоровьем, чтобы молились Господу Богу и соблюдали все евангельские заповеди, чтобы не только по большим праздникам шли в храм, но следовали путями Божьими ежедневно, ежечасно думая о Господе. И тогда все сбудется.
На днях в Центральном военно-морском клиническом госпитале под Москвой состоялась III Научно-практическая конференция «Духовное и врачебное наследие святителя Луки, профессора В.Ф. Войно-Ясенецкого».
На днях в Центральном военно-морском клиническом госпитале под Москвой состоялась III Научно-практическая конференция «Духовное и врачебное наследие святителя Луки, профессора В.Ф. Войно-Ясенецкого ».
Посвящённая 50-летию со дня преставления архиепископа Симферопольского и Крымского, профессора медицины, непревзойдённого хирурга с мировым именем, лауреата Государственной премии, выдающегося богослова, автора научных трудов и проповедей, духовного писателя, милосердного врача и бесстрашного исповедника.
Значительная часть его жизни была связана с Узбекистаном. В ташкенте он был главным врачом городской больницы, принял монашество, написал свой гениальный труд о гнойной хирургии, был сослан в Сибирь после наветов местных врачей, вернулся, в войну стал лауреатом Сталинской премии, одно время возглавлял епархию. В Ташкенте похоронены его мать, жена, трое детей.
В докладах отмечалось, что жизнь святителя Луки, его патриотизм, любовь к родине являются прекрасным примером в деле воспитания молодёжи и российского воинства, современных медиков, учёных, священнослужителей. Участники конференции отметили огромное значение научных и духовных трудов великого святого XX века и их влияние на развитие современной медицины.
В фойе конференц-зала госпиталя были представлены стендовые доклады о деятельности В.Ф. Войно-Ясенецкого и выставка его научных работ из архивов Центральной научной медицинской библиотеки им. И.М. Сеченова. Демонстрировались видеофильм «Вторая научно-практическая конференция «Духовное и врачебное наследие святителя Луки – профессора В.Ф. Войно-Ясенецкого» и документальный фильм А.А. Муравьёва «Лука. Архиепископ Тамбовский».
В работе конференции, прошедшей при поддержке Московской патриархии, приняли участие видные учёные, врачи центральных лечебных учреждений Московского округа, гражданского здравоохранения, представители общества православных врачей Москвы, Санкт-Петербурга, Крыма, священнослужители Русской православной церкви и Элладской православной церкви.
Представителей Греции, высоко оценивших значение и организацию третьей конференции, приглашали и на первые две, которые проходили в 2009 и 2010 годах 11 июня, в день памяти святителя. Но в этот день по традиции греки принимали участие в торжествах в Симферополе, где святитель возглавлял кафедру последние 15 лет своей жизни и где находятся его святые мощи.
11 июня 2011 года около сотни греков отправятся на юбилейные торжества в Симферополь, чтобы почтить память одного из любимых русских святых.
В преддверии этого юбилея и состоялась конференция, которую открыл председатель президиума, начальник ФГУ «ГВКГ им. академика Н.Н. Бурденко МО РФ», заслуженный деятель науки РФ, доктор медицинских наук, профессор, генерал-майор медицинской службы Игорь Борисович Максимов. Затем было оглашено приветственное слово и благословение Святейшего патриарха Московского и всея Руси Кирилла .
Перед началом конференции проректор российского православного института Св. Иоанна Богослова, ректор гимназии имени Св. праведного Иоанна Кронштадтского, протоирей Василий Мельничук отслужил молебен святителю Луке (Войно-Ясенецкому).
После вступительного слова начальник филиала №3 ФГУ «ГВКГ им. академика Н.Н. Бурденко МО РФ», доктор медицинских наук, полковник медицинской службы Владимир Михайлович Мануйлов вручил доктору медицинских наук профессору Юрию Николаевичу Фокину диплом лауреата премии имени генерала армии А.В. Хрулёва за научные труды, посвящённые взаимодействию военных медиков и духовенства в работе по формированию у воинов высоких морально-психологических качеств.
Участник первой и второй чеченских кампаний, хирург-консультант, доктор медицинских наук, профессор Ю.Н. Фокин, отметивший в мае своё 50-летие, рассказал о черкасском периоде жизни Войно-Ясенецкого, представив коллективный труд врачей ЦВКГ им. Вишневского, на территории которого действует храм во имя Святителя Луки.
Президент национального медико-хирургического центра им. Н.И.Пирогова, академик РАМН Ю.Л. Шевченко и доктор медицинских наук М.Н. Козовенко представили доклад «Школа Н.И. Пирогова: В.Ф. Войно-Ясенецкий», в котором представили профессора В.Ф. Войно-Ясенецкого как продолжателя хирургической школы выдающегося русского хирурга Н.И. Пирогова. М.Н. Козовенко выступил также с докладом «Земский путь хирурга В.Ф. Войно-Ясенецкого».
«Святитель Лука (Войно-Ясенецкий) – последний энциклопедист русской истории» – так назывался доклад профессора В.А. Лисичкина, председателя Экспертного совета по важнейшим научно-техническим и социально-экономическим проблемам Государственной думы РФ, академика РАЕН, доктора экономических наук.
По мнению учёного, наследие святителя нельзя сводить лишь к медицинскому и духовному, но правомерно говорить также о естественнонаучном, медико-биологическом, психологическом, психиатрическом, философском, богословском (более 1200 проповедей), этическом, эстетическом (картины, рисунки), педагогическом (уроки и мастер-классы), публицистическом (социально-политические статьи) и эпистолярном наследии Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого.
Председатель Общества православных врачей им. Святителя Луки в Санкт-Петербурге, доктор медицинских наук, кандидат богословия, профессор протоиерей Сергий Филимонов выступил с докладом «Святитель Лука (Войно-Ясенецкий) о духовном облике врача», рассмотрев 4 аспекта: отношение врача к Богу, к себе (своей совести, своему служению, к молитве), к больному и коллегам.
Член Синодальной комиссии по канонизации святых игумен Дамаскин представил на конференции доклад о периоде репрессий, которым подвергался со стороны властей святитель Лука. Собрав по крупицам факты биографии, игумен Дамаскин за два года написал житие великого святого.
На конференции также освещались следующие вопросы: деятельность В.Ф. Войно-Ясенецкого как земского врача, учёного с мировым именем, духовного врачевателя, его научные и богословские труды; развитие научных идей, изложенных в монографии
«Очерки гнойной хирургии», в диагностике и лечении гнойно-септических заболеваний на современном этапе; хирургия со времён В.Ф. Войно-Ясенецкого до наших дней; инфекционные осложнения в хирургии; использование высоких медицинских технологий в хирургии; вопросы клинической медицины; духовное и пастырское окормление лечебных учреждений – православный путь в лечении больных; крымский период в жизни и деятельности архиепископа Луки; благодатная помощь в лечении больных по молитвам святителю Луке (Войно-Ясенецкому) в Греции.
Профессор Георгий Константинович Папагеоргиу , заведующий 2-й хирургической клиникой Центральной государственной клинической больницы г. Афины «Евангелизмос» сделал доклад на тему «Наука и чудо в хирургической практике. Возможно ли их сосуществование? Опыт хирурга».
Православный греческий врач рассказал о чудесах исцеления больных из собственной врачебной практики, подтвердив достоверность подобных случаев второго докладчика из Греции – игумена монастыря Преображения Господня Сагмата архимандрита Нектария (Антонополуса). Его интереснейший доклад назывался «Дивен Бог во Святых Своих. Чудесные явления и помощь святителя Луки в Греции».
Именно благодаря миссионерской и издательской деятельности отца Нектария в последние годы имя святителя Луки стало особо почитаемым Элладской православной церковью. Отец Нектарий, которого в Греции называют «секретарём епархии Святого Луки», посетил практически всё города и поселки, где жил, отбывал ссылки и служил архиепископ-хирург, лауреат Сталинской премии 1-й степени. Отец Нектарий – автор книг и статей о святителе Луке.
Вот и на нынешней конференции её участники получили в подарок от издательства Свято-Троицкой Сергиевой лавры только что изданную книгу «Безмездный целитель святитель Лука (Войно-Ясенецкий). Житие. Чудеса. Письма», составителем которой является архимандрит Нектарий, а переводчиком – Наталья Георгиевна Николау, кандидат философских наук, преподаватель кафедры классической филологии МГУ, руководитель Греческой школы, расположенной в церкви Всех Святых на Кулишках, на подворье Александрийского патриархата (метро «Китай-город»).
Она же переводила доклады греков на русский язык, изданные в сборнике материалов третьей конференции, посвящённой святителю Луке. Наталья Георгиевна, знающая отца Нектария около 20-ти лет, по его просьбе начала переводить на греческий язык русские книги о Святителе Луке, которые разошлись по всей Греции.
Подобно тому, как архиепископ-хирург пожертвовал большую часть полученной им за научные труды Сталинской премии детям-сиротам, греческий монах все средства от своей издательской деятельности тратит на помощь социально незащищенным детям из России и Украины. Его благотворительную программу «Мост любви», по его глубокому убеждению, благословил сам Святитель Лука.
Отец Нектарий уже много лет руководит отделом по работе с молодёжью Митрополии Фив и Левадии и детским православным летним лагерем Фивской и Левадийской епархии Элладской православной церкви.
В период с 2002 по 2010 год ежегодно на пожертвования греков сотни русских и украинских детей имели возможность не только отдохнуть в лагере, расположенном на склоне горы Парнас, но и совершить незабываемое паломничество по святым местам Греции. Этих детей в Греции называют «детьми святого Луки», поскольку они приезжают из мест, связанных с именем великого русского святого. К сожалению, из-за экономического кризиса в Греции в 2011 году о.
Нектарий не смог найти средства для приёма российских и украинских детей.
В 2010 г. фонд «Русский мир» поддержал проект «Русский мир у подножия Парнаса», а в 2011 г. – проект «Дети святителя Луки», в рамках которого предполагается создание одноимённого фильма. Оба проекта посвящены детскому греческому православному лагерю и его руководителю – отцу Нектарию – продолжателю традиций благотворительности и милосердия Святителя Луки.
11 июня 2011 года о. Нектарий примет участие в торжествах, посвящённых 50-летию со дня кончины архиепископа-хирурга, которая пройдёт в Симферополе.
По словам о. Нектария, он был поражён не только прекрасной организацией конференции, но, прежде всего, необыкновенно доброжелательной атмосферой, созданной оргкомитетом конференции во главе с его председателем – кандидатом медицинских наук Валерием Владимировичем Марчиком , который сопровождал гостей из Греции во время поездки в Сергиев Посад и Переславль-Залесский, где долгое время жил и работал знаменитый хирург В.Ф. Войно-Ясенецкий . Архимандрит Нектарий побывал в этом городе уже в четвёртый раз.
11 ноября 2011 г. на II Международную конференцию, посвящённую 50-летию со дня преставления святителя Луки, которая пройдёт в Афинах, приглашено много российских участников. Они в очередной раз смогут убедиться в том, как почитают русского святого в Греции. Такие конференции, по словам о. Нектария, помогают ещё больше убедиться, что «мы – два народа, которые очень близки, потому что нас объединяет единая православная вера».
– Когда мы встречаемся на подобных мероприятиях, мы понимаем, что никакие границы между нами не существуют, они нас не разделяют. Давайте молиться, чтобы Господь сохранил нас в здравии, и мы могли ещё не раз встретиться, – сказал на прощание архимандрит Нектарий, который был в Симферополе у мощей Святителя Луки более 50-ти раз и посетил практически все места, связанные с его именем.
Умоляю вас, братия, остерегайтесь производящих разделения и соблазны, вопреки учению, которому вы научились, и уклоняйтесь от них (Рим. 16:17). Умоляю вас, братия, именем Господа нашего Иисуса Христа, чтобы все вы говорили одно, и не было между вами разделений, но чтобы вы соединены были в одном духе и в одних мыслях (1 Кор. 1:10). Умоляет вас святой апостол Павел, умоляет, - значит, то, о чем говорит, чрезвычайно важно. Если не исполните этого, то горе вам. О ком это речь?
О тех, о которых и другой Апостол говорит, что придут лжеучители, придут те, которые раздирают ризу Христову. Кто это? Это еретики древние, это также все те, кто отделяется от Единой Святой, Соборной и Апостольской Церкви, - это все сектанты. Слово "сектант" именно и значит "отделившийся".
Они отделились от Церкви Христовой, от той Церкви, о которой вы слышите и сами поете в Символе веры: "Верую во Единую Святую, Соборную и Апостольскую Церковь". Они не веруют во Единую Церковь, они не веруют в Церковь Апостольскую, Соборную, они не веруют в Церковь Святую. Разве это не страшно? Разве не страшно самовольно выбросить из Символа веры, который был составлен Святыми Отцами Первого Вселенского Собора и частично дополнен Отцами Второго, - разве не страшно что- нибудь изменить в нем?! Ведь Святые Отцы Вселенских Соборов произносили анафему на всех, которые посмеют что-нибудь убавить или прибавить в этом святом Символе веры православной. А сектанты не боятся убавлять, сектанты не боятся вычеркнуть часть Символа веры и подпасть анафеме. Что это значит, почему они так дерзки, так своевольны? Как ответить на этот вопрос? Я должен сперва сказать, откуда пошло сектантство. Вам надо знать, что в древней Церкви, Церкви времен апостольских и первых времен христианства, сект не было, были еретики, те, которые учили не так, как учит Святая Церковь. Свое учение они ставили на место учения Церкви. Все эти еретики посрамлены, отвержены и преданы анафеме святыми Соборами, и с тех пор в течение многих веков не было никакого разделения Церкви Святой.
Первое весьма тяжкое разделение - разделение между Церквами Восточной и Западной, Греческой и Римской - последовало в 1054 году. О причинах его не могу много говорить теперь, ибо много и долго надо бы говорить об этом. Скажу больше когда-нибудь в будущем, а теперь скажу только, что в основе разделения этого, как ни тяжело это сказать, было властолюбие Римских пап и ошибки патриархов Константинопольских, прежде всего властолюбие пап, желавших первенствовать и главенствовать в Церкви, стремившихся управлять всею Церковью так, как монархи управляют государством. Об этом довольно. В 1520 году, уже, следовательно, давно, произошел новый pacкол Церкви Святой. Монах Римской церкви Mapтин Лютер восстал против папских злоупотреблений. Он был первым раскольником, первым, разодравшим ризу Христову. Он учил, что надо руководствоваться только Священным Писанием, и совершенно отверг ценность и значение Священного Предания. Он отверг почитание Пресвятой Богородицы, икон и мощей. Он отверг целый ряд Таинств: coxpaнил он только два Таинства - Крещение и Причащение. Но Таинство Причащения в его понимании потеряло всякое знанчение Таинства, ибо все лютеране, протестанты и сектанты не признают того, что признаем мы: они признают, что в Таинстве Евхаристии хлеб, благословляемый священником с призыванием Святого Духа, претворяется в истинное Тело Христово, а вино - в истнную Кровь Его.
Мы, причащаясь, глубоко веруем, что причащаемся истинных Тела и Крови Христовых, а протестанты и сектанты в это не верют, для них Таинство Евхаристии только исполнение завета, данного Христом на Тайной вечери: Сие творите в Мое воспоминание (Лк. 22:19). Они преломляют хлеб, но, вкушая его, не вкушают Тела Христова. Мне надо сказать еще более о гом, что было следствием деятельности этого первого раскольника Церкви Мартина Лютера. Он разрешил всем мирянам толковать Священное Писание, как они вздумают. Он предоставил понимать каждому Священное Писание, как заблагорассудится. И что же было следствием этого? Следствием этого было быстрое дробление церкви лютеранской и всех церквей протестантских на множество, множество сект. Каждый толковал Священное Писание по-своему, толковал и слова Христовы и слова апостолов, как ему казалось правильным. И с тех пор, с самого времени возникновения лютеранства идет доныне непрестанное дробление протестантских церквей на бесчисленное множество сект. В одной Америке насчитывается более двухсот сект. Это первое несчастье, которое было следствием разрешения Лютером каждому понимать Священное Писание по-своему. Другим печальным последствием свободного толкования Библии было то, что ученые немецкие богословы подвергли беспощадной критике все Священное Писание, и в увлечении некоторые из них дошли до отрицания важнейших основ христианства и даже самой Божественности Господа Иисуса Христа. В Германии был глубокий философ Гегель, философия которого в свое время, в XIX веке произвела огромное впечатление на всех образованных людей. И вот под влияние этой философии подпало значительное число лютеранских богословов.
***
***
Молитва святителю исповеднику Луке Войно-Ясенецкому, архиепископу Симферопольскому:
- Молитва святителю исповеднику Луке Войно-Ясенецкому, архиепископу Симферопольскому . Святитель Лука - талантливый хирург, апологет и крепкий духом исповедник веры, заботливый пастырь. К святителю Луке как врачу прибегают за молитвенной помощью в болезнях, ему молятся об укреплении веры в гонениях и искушениях; о даровании сил и мудрости во вдовстве, разводах, жизненных трагедиях, о вразумлении неверующих; людей, попавших в секты и расколы. Святитель Лука – небесный покровитель медицинских и социальных работников, служащих хосписов
Акафист святителю исповеднику Луке, архиепископу Симферопольскому:
- Слово святителя Луки Войно-Ясенецкого на Неделю Торжества ПравославияИнтервью с протоиереем Сергием Филимоновым Председателем ОПВ СПб им. свт. Луки (Войно-Ясенецкого), архиепископа Крымского. Газета «Православный САНКТ-ПЕТЕРБУРГ», 2006 г.
Время веры
В феврале 1999 года по инициативе отдела благотворительности епархии и сестричеств милосердия - Покровского и св.мц. Татианы было организовано научно-просветительское Общество Православных врачей СПб. Небесным покровителем Общества был единодушно выбран врачами исповедник и врач, архиепископ свт.Лука (Войно-Ясенецкий). Возглавил Общество настоятель больничного прихода "Св.вмч. и целителя Пантелеимона-на-Ручье", доктор медицинских наук, протоиерей Сергий ФИЛИМОНОВ. Сегодня о.Сергий у нас в гостях.
- Батюшка, почему появилась необходимость создать Общество православных врачей?
Причин несколько: во-первых, разобщенность православных врачей, их разбросанность по различным лечебным учреждениям, что затрудняло вести какую-либо совместную деятельность; во-вторых, отсутствие профессиональной врачебной организации в противовес засилью магии и оккультизма в городе, которые давно приобрели организованный характер в виде институтов, академий колдовства и магии, университетов экстрасенсорики, биоэнергетики и прочих. А наше Общество ставит своей целью - содействие развитию медицинской деятельности на основе православного вероисповедания и христианской нравственности и интеграцию православных врачей различных специальностей в этом направлении.
По моему глубокому убеждению, обязанности любого врача должны носить христианский характер. "Шествуй по заповеданному тебе", - наставлял св.Феодор Студит. А что врач-христианин может взять на вооружение из клятвы язычника Гиппократа?
В нашем Обществе клятва Гиппократа взята на вооружение практически полностью. Но! у Гиппократа в первых строчках говорится: "Клянусь Аполлоном-врачом, Асклепием, Гигией и Панацеей…" и так далее. Эти слова были заменены еще в первых веках христианства в Греции, и начало клятвы зазвучало так: "Да будет благословенно Имя Отца и Сына, и Святого Духа, Троицы Единосущной и Нераздельной…" Поэтому мы в нашем Обществе даем не "Клятву Гиппократа", а "Клятву христианского врача", которая на 90% заимствовала текст из клятвы Гиппократа, кроме исповедания веры языческих богов. Остальные положения остались: я никому не вручу даже просимого смертельного зелья и не укажу пути к этому, я не дам абортивного средства, я не войду со злым умыслом в дом больного человека, я не буду искать корысти и выгоды; что бы при лечении я ни увидел или ни услышал, того я не разглашу, считая это священной тайной… Эти постулаты несут в себе глубокий нравственный смысл и имеют общечеловеческий характер. Сколько веков прошло, а клятва до сих пор актуальна. Гиппократ, будучи язычником, оставил нам в наследство клятву, основанную на христианских принципах, ибо Закон Божий - как должно поступать - записан на скрижалях сердца человеческого.
Но надобно сказать, что нынешние врачи не соблюдают эту клятву. Для современных неоязычников, которых выпускают медицинские вузы и которые верят в богов, имена коим - деньги, успех и карьера, клятва Гиппократа является помехой. Потому раньше медики принимали Присягу советского врача, а сейчас так называемую Женевскую присягу, где нет, например, слов о недопустимости абортов. Эти слова аккуратно убраны.
Как должно относиться к хроническим заболеваниям? Жить вроде бы можно, но человека не оставляет тягостное чувство, что он не может считать себя здоровым.
Это лишь свидетельствует о малодушии человека, о его невоцерковленности. Тягостное чувство - сигнал, что человек впадает в грех уныния. Мы должны научиться благодушествовать в болезни и благодарить Бога за Его милость - ниспослание креста хронической болезни. Ибо крест в виде хронического заболевания спасителен для человека, поскольку заставляет задуматься, покаяться и вести христианский образ жизни. В наше время, когда редкий человек способен на высокий подвиг во имя веры, спастись можно кротостью, смирением и терпением невзгод, в том числе болезней.
А если болезнь зашла уже столь далеко, что необходимо лечь в больницу или делать операцию, с чего надо начать сборы в больницу? Ну, кроме тапочек, ложек-кружек и т.д.
Начать надо, конечно, с Божьего: взять с собой Святое Евангелие, молитвослов для чтения утренних и вечерних молитв, акафист ко св.вмч. и целителю Пантелеимону, какую-либо из святоотеческих книг, которая больше всего на данный момент отвечает потребностям души. Из икон лучше всего взять складенек с изображением Спасителя, Божией Матери, икону своего Ангела Хранителя и тезоименитого святого. Если есть какой-то избранный святой, покровительствующий вашей семье, роду или конкретному человеку, то взять и его икону, чтобы просить его святых молитв. В небольших пузырьках надо взять святой елей и святую воду. А потом уж позаботиться о кружке, ложке, тарелке, тапочках, халате… Одно другому не мешает.
Операция - испытание не из легких. Как преодолеть всепоглощающий страх перед ней, перед возможной смертью на операционном столе, когда ты под наркозом и совершенно безпомощен, даже молиться не можешь?
Душа любого человека перед операцией томится и страждет, животный страх перед операцией - естественная реакция человека, реакция самосохранения. Чтобы уменьшить страх, надо помнить, что без воли Божией даже волос с головы человека не может упасть, и потому все из руки Божией принимать с покорностью и благодарением. Что делать конкретно? Сперва надо помолиться Господу, чтобы Он благословил операцию, если Ему это угодно; если не угодно, то чтобы отвел ее или перенес на другое, благое, время, когда операция пройдет без осложнений и послужит во исцеление, а не в погубление.
Накануне операции следует помолиться за всех медиков, которые примут в ней участие, анестезиологов и сестер, чтобы Господь содеял их Своими руками, врачующими ваше тело. И до самого момента операции, пока в сознании, нужно молиться непрестанными короткими молитвами: "Господи, помилуй! Господи, благослови! Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго!" Главное - "уйти в наркоз" с Иисусовой молитвой и с молитвенным ходатайством к своему Ангелу Хранителю. Ведь известны случаи, когда люди (даже священнического сана), "уснувшие" без молитв, в наркозном сне подвергались нападению нечистой силы.
Если при операции употребляется местное обезболивание, что делать верующему до операции, во время и после ее завершения?
Когда вас привезут в операционную, не надо стесняться наложить на себя крестное знамение и перекрестить операционный стол. А далее молиться и положиться на волю Божию. По завершении операции, это касается и операции под общим наркозом, как только пришел в себя, человек должен вознести хвалу Богу и благодарить Его за сохранение жизни и удачно прошедшую операцию: "Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже! Слава Тебе, Боже!" Хорошо, если родственники прооперированного придут в церковь, помолятся и зажгут свечи благодарения.
Когда мне делали биопсию почки, врач потребовал снять крестик. Я ответила, что почки у меня не на шее находятся, и крест снять отказалась. Тогда профессор рявкнул: "Снять!" Сняла, но зажала его в кулаке. Правильно ли я сделала или смалодушничала?
Конечно, надо постараться убедить хирурга, чтобы он не заставлял вас как человека православной веры снимать крестик. Но если он начинает раздражаться, если разгорается спор, в этом случае лучше снять крестик, перевесить его на кисть руки или на палец, вплести в волосы или попросить анестезиолога (врача, обезпечивающего наркоз) положить крестик рядом с вами во время операции. Ведь почему врачи требуют снять крестик? Первая причина, когда врач - человек неверующий. Вторая - по чисто медицинским соображениям: в случае непредвиденной ситуации, например, необходимости реанимации, крестик на крепкой цепочке не оборвешь, ножницами не перережешь, а каждая секунда промедления может стать роковой. Третья - если крестик и цепочка из драгоценного металла, что может ввести в соблазн людей непорядочных, а отвечать за пропажу придется лечащему врачу. Поэтому на операцию следует идти с простым крестиком на шнурочке или тесемочке.
Афонский старец Паисий предупреждал: "Если мы не молимся за больного, то болезнь развивается". Эти слова верны даже в том случае, если человек выписан из больницы в удовлетворительном состоянии и имеет видимость здорового?
Я должен сказать, что и когда мы молимся, болезнь тоже может развиваться… Думаю, что старец Паисий вкладывал в свои слова несколько иной смысл. Что когда мы молимся за больного, мы можем своей молитвой умилостивить Бога пресечь дальнейшее развитие болезни. Ну вот как к св.прав.Иоанну Кронштадтскому обращались за молитвенной помощью - он получил от Бога дар молиться за больных - и он молился дерзновенно, просил об исцелении больного, и Господь давал исцеление страждущему по молитве святого, и люди оставались живы. А вот если мы не будем молиться, исход может быть огорчительный. Вот так нужно понимать слова старца, что когда болезнь развивается, нужно молиться за больных, прося у Господа исцеления или приостановления дальнейшего развития болезни. А помолившись и положившись на волю Божию, далее все следует воспринимать безропотно, ибо нет молитвы, Господом не услышанной.
Полосу подготовила Ирина РУБЦОВА
Загрузка...