Коллекционер, основатель питерского Нового музея – о собирательстве современного искусства, положении музеев и выставке группы АЕS+F
Как случилось, что вы стали собирать сначала советское нонконформистское искусство, а затем и современные работы?
По образованию я врач, закончил Первый медицинский институт в Ленинграде, работал четыре года хирургом. Ушел из медицины в бизнес в 92-м: у меня появились семья, ребенок, которых надо обеспечивать. Первые картины, которые я купил – Михнова-Войтенко, великого советского абстрактного экспрессиониста. Затем появились работы советских нонконформистов 50-х, 60-х, 70-х, дальше возможности и охват еще расширились. В какой-то момент я стал знать об этом искусстве довольно много. Много читал, смотрел, общался с художниками, искусствоведами. Регулярно ездил и езжу на крупные аукционы типа Sotheby"s или MacDougall’s, на которых продается отечественный арт. В собирательстве с годами стало все меньше грубых ошибок – в том, например, что касается значимости того или иного имени или направления. Собственно, в итоге собирание немаленькой коллекции и привели к основанию в этом году Нового музея.
Михнов-Войтенко. Тюбик, 1959. Фрагмент
Когда музей открылся, многие говорили, что «музей», подразумевающий некую общественную институцию, – это неправильное обозначение для вашего учреждения.
Но понятно, что это не галерея, не коммерческая площадка – мы не продаем произведения. Можно определить его и как центр современного искусства. Но ведь, по сути, мы осуществляем много музейных функций – классификационную, искусствоведческую, просветительскую (лекции, чтения), выпуск тех же каталогов, и т.д.
Просто вообще ведь есть точка зрения, что настоящий музей современного искусства должен существовать преимущественно за счет поддержки государства, общественных фондов, а не полностью за счет частного капитала.
В России сегодня просто невозможно такое положение вещей. Если взять американскую модель: там тоже частные музеи, поддерживаемые общественными институциями (музей Гуггенхайма – самый очевидный пример). Но там в первую очередь совершенно другая система налогообложения. Вот может подтвердить, например, живущий в США классик соц-арта Виталий Комар: чтобы не платить огромный налог, ты можешь отдать свою картину музею. В Европе система государственных музеев более развита, чем за океаном. Но опять же – во Франции существует колоссальный налог на наследство. Конечно, разумнее передать доставшееся тебе по наследству произведение искусства в общенародное достояние, нежели выплачивать этот фантастический процент. Все-таки музеи везде – это дело смешанного и частного капитала, только в цивилизованных формах, понятно.
А если вернуться к России, и к Петербургу в частности?
У нас поддержку получают только респектабельные государственные музеи. Частные, конечно, нет – в смысле тех же налоговых льгот, допустим. И, в общем, я лично не жду этой поддержки, мы справимся сами. Но есть проекты в области современного искусства, где частному лицу не справиться, они требуют совместного с городскими властями осуществления. Биеннале, крупные конкурсы – с размахом, хорошим призовым фондом, разнообразными помещениями, высококлассными кураторами, прочим… То же касается и образовательных учреждений, где бы обучали современному искусству. Академия художеств, например, другие академические заведения – это очень хорошо, пусть они будут, но почему бы в городе не возникнуть и еще чему-то?
Недавно открытый музей современного искусства «Эрарта» - у вас с ними какие отношения на общем петербургском поле?
Ну, я доволен появлением «Эрарты». Разумеется, никакие мы не конкуренты: у нас объективно разная специфика, наши коллекции почти не пересекаются. Да и вообще – нелепо думать, что некоммерческие арт-пространства могут как-то соперничать друг с другом. Чего ради? Это все равно что, скажем, закрыть все театры, и оставить один – нелепость же. Чем больше разного, тем лучше.
Отечественный бизнес, на ваш взгляд, по-прежнему в финансовом смысле слабо интересуется современным искусством?
Очень просто: в стране страшное количество нерешенных социальных проблем. Ситуация с детьми, пенсионерами, бедняками… Пусть как-то сначала наступит просвет во всем этом. В более благополучные времена интерес к актуальному искусству со стороны меценатов возрастет. Помимо сегодняшнего социального престижа, это же и забота о будущем: если бы наши предки, меценаты, не собирали коллекции, у нас бы не было ни Третьяковки, ни Эрмитажа, ни Русского музея с их фондами. А великий XX век, от кубистов и сюрреалистов до поп-арта и так далее, мы в России практически пропустили, не приобретя в свои музеи практически ничего. И в постсоветские времена ничего сильно не изменилось.
Но все-таки частные коллекционеры, помимо вас, были в те же 90-е?
Еще вот Маркин делал свой музей, например… Вообще, коллекционеры современного искусства у нас – они не самые богатые люди, конечно. Многие люди с большими деньгами потихоньку собирают, но не афишируют это. Выходить на уровень музея, да с нашим законодательством и прочим – ну, таких сумасшедших, как я, мало, видимо…(смеется) .
Вы, постоянно посещая аукционы, каким современным художникам могли бы предсказать рост цен на их произведения?
Ну, цены уже высоки у работ многих наших современников. Георгий Гурьянов – один из самых дорогих. Кто еще? Виноградов-Дубосарский, Гутов, Пепперштейн. Олег Кулик ценится, это всем известно. АЕS+F, Майофис, многие… Но нет никакой «русской волны», моды именно на русских художников. В отличие от недавнего бума, скажем, на китайское искусство – тут, если честно, во взвинчивании цен на арт-рынке сыграла роль богатая китайская диаспора, скупавшая работы земляков.
Для меня это очень динамичная группа экспериментаторов. Современное искусство, бывает, топчется на месте, а они постоянно ищут новые образы и пути развития. Их новое произведение, «Пир Трималхиона» – как все знают, на сюжет главы «Сатирикона» Гая Петрония Арбитра. Тут интереснее, как античный сюжет воплощен: мощное многоканальное видео, огромные печатные картины – в общем, очень яркие впечатления от этой работы. Кроме того, мне нравится в «Пире…» то, что это не чистый философский концепт, а пластически и композиционно изумительная вещь, практически в соответствии с законами классической живописи. Благодаря нашему тесному сотрудничеству с московской галереей «Триумф», этот сильный проект, наконец, можно увидеть в Петербурге, после Венеции и Москвы.
AES+F. Пир Трималхиона.
Как вам кажется, что сейчас происходит с арт-процессом в глобальном смысле?
Современное искусство находится в определенном кризисе. Очень мало понимания того, куда нужно и можно двигаться. Еще недавние опоры ослабли: постмодернистские течения иссякли, в минимализме, в концептуальном искусстве вообще – все меньше интересного. Наверное, будущему искусству никак не обойтись без прогресса технологий, без их влияния на то, что делает художник. И все-таки я надеюсь, что удастся сохранить что-то и от классических понятий красоты. Когда концепт, философия, политика вытесняют из искусства эту эстетическую задачу, мы приходим к выхолащиванию искусства, к чему-то совсем другому, к выставленным на холстах простых текстах – которые, впрочем, и так давно уже выставляются. Но никто не отнимал у искусства права нести в мир красоту и никто не снимал с него этой задачи.
В Петербурге, на 51 году жизни, после продолжительной болезни скончался Аслан Чехоев – предприниматель, меценат, коллекционер, создатель «Нового музея», первого в России частного музея современного искусства.
По образованию Аслан Чехоев – медик и управленец: он окончил Первый Ленинградский медицинский институт, а затем – Санкт-Петербургскую академию управления и экономики. С 1993 года занимался коммерческой деятельностью, работал первым заместителем генерального директора «Угольной компании «Киселевуголь», первым вице-президентом Центральной компании ФПГ «РусИнкор», заместителем генерального директора ОАО «ОГК-6». С 2009 года занял должность заместителя генерального директора ОАО «МРСК Северо-Запад».
Свою коллекцию произведений современного искусства Аслан Чехоев собирал почти 20 лет. Результатом стал открытый в 2011 году на Васильевском острове «Новый музей», где под одной крышей собрались нонконформисты Кропивницкий и Пивоваров, Григорий Майофис, АЕС+Ф и Алексей Беляев-Гинтовт. Сам коллекционер рассказывал, как захватывал его азарт собирательства: сначала появляется интерес к произведению искусства без желания купить, затем возможности приобретать, а потом все становится совсем серьезно. Чтобы выбрать правильный подход к составлению коллекции и сделать серьезных ошибок, проходилось много читать, изучать основные принципы существования и жизни искусства. Фактически, пришлось получать еще одно, дополнительное, образование.
Коллекция началась с работ Евгения Михнова-Войтенко, с семьей которого Аслан Чехоев много лет поддерживал теплые отношения. Затем в круге интереса появились художники-арефьевцы, «газаневщина», московский андеграунд, современные авторы. «У меня сердце лежит к искусству, в котором сочетаются концептуальное и пластическое – гениальны Борис Смелов, Эрик Булатов, Михаил Рогинский, Дмитрий Пригов, эпоха советского андеграунда создала значительные фигуры» - говорил Аслан Чехоев в одном из своих интервью, отмечая уникальной художественной ситуации, сложившей в Советском союзе под влиянием тотальной цензуры.
Когда основная часть коллекции сложилась, появилась идея создать свой музей. Первые же выставки показали высокий уровень профессионального подхода, точный взгляд на современное искусство: Аслан Чехоев работал с Маратом Гельманом, Евгением Поповым, галереями «Триумф», «Айдан». В первый же год «Новый музей» представил серьезную выставку «Арефьевского круга» - это было важнейшее художественное явление в жизни Петербурга. Борис Смелов, Виталий Пушницкий, Анатолий Белкин, Константин Худяков – знаковые имена петербургской, российской культуры были представлены в музее Аслана Чехоева.
Все искусствоведы и арт-критики отмечали высокий уровень проведения выставок в «Новом музее»: для создания каталогов привлекались сотрудники ведущих музеев Петербурга, к созданию временных экспозиций привлекались кураторы музея, имевшие специальное образование и опты работы. И все отмечали бескорыстие и щедрость основателя музея и владельца коллекции. Сам Аслан Чехоев всегда говорил, что никогда не обращался за помощью к государству, надеясь только на собственные силы. Но сам участвовал в финансировании Премии Сергея Курехина, который проводится одноименным государственным центром современного искусства. И сейчас, после безвременной кончины своего основателя, «Новый музей» продолжает строить планы на будущее.
Аслан Чехоев похоронен на Смоленском кладбище.
Наталья Шкуренок
Евгения Петрова, заместитель директора Государственного Русского музея:
Безумно жалко человека, который так много сделал для культуры, причем, бескорыстно – таких людей крайне мало в нашем окружении. И когда кто-то уходит, это большая трагедия для нас всех. Не только для Петербурга – такие люди уникальны, их всем нам не хватает.
Александр Боровский, заведующий Отделом новейших течений ГРМ:
Хотел бы особо отметить два момента – Аслан Чехоев собрал правильную коллекцию. Он рос вместе с коллекцией, у него с годами развился великолепный вкус, и поэтому у него в коллекции нет провалов, это такое конвенциональное собрание, правильное. Я не против коллекций по личным вкусам, но они не всегда бывают интересными. А у Аслана все было правильно – собраны нужные вещи, он долго их выбирал, делал это тщательно, хотя он не был олигархом, и ему эта коллекция давалась не очень легко. Но он всегда давал вещи в музей, когда мы просили на выставки. Очень важно и другое – вот умер человек, который отрывал от себя, отказывал в чем-то себе, но создал интересную коллекцию, настоящий музей. А ведь сколько людей, неизменно богаче его, и куда уходят их энергия и деньги!? В оффшоры? В детей, которые бесятся от безделья и жира? В банальные яхты? Люди, которые коллекционируют искусство, оставляют заметный след в жизни, их детям будет чем гордиться. Это актуально во всем мире – посмотрите, в любом американском музее висят вещи, которые переданы туда в дар честными коллекционерами и собирателями, их имена навсегда останутся в истории этих музеев, а внукам и правнукам это – гордость за своих предков.
Аслан Чехоев пошел правильным путем – он создал свой музей, очень нужный в нашем городе, где, в отличие от Москвы, больше и нет такого рода частных музеев. Теперь вещи из его коллекции всегда будут нести этот след – они собраны Асланом Чехоевым. Это очень важно и для России – сейчас столько негатива вокруг, а он выбрал такой правильный и красивый путь. Конечно, очень горестно от этой потери, но его жизнь – достойнейший пример для всех, его потомкам есть чем гордиться.
Вадим Григорьев-Башун, петербургский художник:
Когда я вспоминаю Аслана Чехоева, у меня возникают ассоциации с Лучано Паворотти – он был такой же солнечный, от него исходила позитивная жизненная энергия. От Аслана тоже исходили тепло и позитив. Его роль в культурной жизни не только Петербурга, но и России не переоценить – ведь он рискнул открыть первый в нашей стране частный музей современного искусства. У нас много галерей, но статус музея получила только коллекция Аслана Чехоева. Она настоящий ценитель, меценат, он сделал свой музей по европейским стандартам – мои друзья из Германии, которых я приводил в Новый музей, были реально потрясены его высоким уровнем. Уверен, что новый музей должен носить имя Аслана Чехоева, и очень надеюсь, что его семья продолжит это благородное дело.
Сегодня в Москве на 51-м году жизни скоропостижно скончался российский осетинский бизнесмен, меценат и коллекционер, основатель Нового музея в Санкт-Петербурге, Аслан Чехоев.
По сообщению главного хранителя музея Фатимы Кочиевой, причиной смерти стала продолжительная болезнь, лечение от которой он проходил в одной из московских клиник.
Он стал известен как коллекционер произведений искусства классиков советского нонконформизма и современных российских художников, основавший в 2010 году Новый музей в Санкт-Петербурге - первый частный музей современного искусства в городе, основой фонда которого стало собрание живописи из его частной коллекции, собираемой им около четверти века. Отбор лучших работ он производил как в художественных мастерских и галереях, так и на таких крупнейших лондонских аукционах, как Sotheby’s.
Коллекция Чехоева была собрана исходя из природного художественного видения и глубокого понимания общей картины развития искусства новейшего времени, которые развились у него за годы коллекционирования.
Первые картины Аслан приобретал будучи еще совсем молодым человеком, и лишь спустя значительное время сложились его представления о современном художественном процессе и уточнились коллекционерские приоритеты. В конечном итоге, в расширение коллекции им были инвестированы крупные финансовые средства, и собрание переросло домашний формат.
Под музей им было приобретено три этажа доходного дома XIX века, расположенного на Васильевском острове в дельте Невы. Не будучи олигархом, он начал вкладывать в проект все свои средства и время, что привело в результате к развитию современного музейного пространства, оборудованного по последнему слову техники.
В Новом музее периодически организовывались выставки и популярных современных российских художников, и известных осетинских живописцев. Его учреждение так же было площадкой для проведения образовательных мероприятий и организации издательской деятельности - здесь проходили лекции художников, искусствоведов и критиков, проводились творческие вечера, выпускались книги и каталоги.
Многим деятелям осетинской интеллигенции в диаспоре и на родине запомнились такие мероприятия, как выставка «Окрыленный всадник» (2013), на которой были представлены работы осетинских художников, выставка «Власть цвета» (2015), посвященная творчеству народного художника Южной Осетии, заслуженного художника Северной Осетии и России Ушанга Козаева. Тогда же музеем была выпущена книга о его творчестве на русском и английском языках для распространения в учреждениях культуры России и Южной Осетии.
Таким образом, основанный Чехоевым музей занял одну из лидирующих позиций в деле популяризации различных направлений изобразительного искусства в стране.
В 2015 году за значительный вклад в развитие российской культуры Аслан Чехоев был удостоен звания Почетного академика Российской академии художеств, а Правлением Московского Союза художников был награжден медалью «За заслуги в развитии изобразительного искусства».
Заведующий отделом новейших течений Государственного Русского музея Александр Боровский оставил на своей странице в Facebook сообщение по поводу кончины Чехоева:
Он не был олигархом, который мог бы походя заниматься и коллекционированием современного искусства: для Аслана музей был делом жизни, ради музея он и его семья отказывались от многого. В течение десяти примерно лет Аслан собрал редкую по качеству коллекцию: он менялся, творчески рос вместе со своим собранием. В результате он стал человеком искусства в полном смысле слова: он выработал в себе безупречный вкус, и его собирательство стало фактором развития художественного процесса - он поддерживал именно те явления, которые заслуживали участия.
Художник Анатолий Белкин также отметил, что мир культуры и искусства России получил серьезный удар в связи с кончиной Аслана Чехоева:
Ему удалось создать целый действующий, настоящий музей, который сразу приковал к себе внимание своим масштабом, качеством и широтой своей деятельности. Сама коллекция русского нового искусства, выставки и уровень их подготовки были беспрецедентны для Петербурга. Нельзя сказать, что ему сильно мешали, нет, ему даже помогали, но этот институт искусства существовал только благодаря щедрости, любви и энергии одного человека - Аслана Чехоева. Значение его деятельности выходило далеко за рамки обычной культурной благотворительности. Это было каждодневное утверждение важности искусства при любых политических и экономических ситуациях. И мы, художники, первыми ощущали эту поддержку. И не только мы, но и все, кто понимает, что искусство - это тончайший озоновый слой, без которого жизнь может быстро превратиться в существование…
Это горе, что Аслана не стало. Невосполнимая потеря. Таких людей никогда много не бывает… Искусство и культура получили от судьбы еще один удар…
Аслан Чехоев. Источник: novymuseum.ru
Утром 6 июня скончался Аслан Чехоев — известный меценат, коллекционер неофицициального советского и современного российского искусства, основатель Нового Музея в Санкт-Петербурге. Скорбную новость подтвердили в пресс-службе Нового Музея.
Аслан Иналович Чехоев родился в 1965 году в Цхинвали. Окончил 1-й Ленинградский медицинский институт им. академика И.П. Павлова, до начала 1990-х работал врачом, затем занялся бизнесом. Тогда же начал коллекционировать советское нонконформистское искусство; первыми приобретениями в его коллекцию были работы «русского Поллока» Евгения Михнова-Войтенко. В собрании Чехоева представлены как произведения классиков нонконформистского искусства советского периода (Лев Кропивницкий, Владимир Немухин, Лидия Мастеркова, Оскар Рабин, Дмитрий Краснопевцев, Владимир Янкилевский, Виктор Пивоваров, Михаил Шварцман, Эдуард Штейнберг, Михаил Кулаков, Олег Целков, Владимир Яковлев, Анатолий Зверев и др.), так и современное российское искусство (АЕС+Ф, Олег Кулик, Анатолий Осмоловский, Леонид Ротарь, Дмитрий Гутов, Алексей Беляев-Гинтовт, Виталий Пушницкий, Григорий Майофис и др.).
В 2010 году в здании на Васильевском острове Чехоев открыл Новый Музей — первый в Петербурге частный музей современного искусства. Помимо постоянной экспозиции, в основу которой легло собрание Чехоева, в музее проходят временные выставки крупнейших современных российских художников: Владислава Мамышева-Монро, AES+F, Григория Майофиса и других, лекции художников и искусствоведов.
В 2015 году Аслан Чехоев удостоен звания Почетного академика Российской академии художеств за значительный вклад в развитие российской культуры.
«Артгид» выражает соболезнования близким Аслана Чехоева, его коллегам и всем, кто знал и ценил его деятельность.
Загрузка...