1. «Угар преображения» (в русск. пер. (1985) - «Кристина Хофленер») Стефан Цвейг
Незаконченный роман, впервые напечатанный по-немецки спустя сорок лет после смерти автора в 1982 г. (в русск. пер. «Кристина Хофленер», 1985). В центре повествования молодая девушка Кристина, которая изо всех сил пытается вести достойную жизнь, но бедность не позволяет вырваться из непростых жизненных обстоятельств. Однако, ее жизнь случайно преображается после того, как она получает приглашение от родной тетки провести отдых в Швейцарии. Кристина сбрасывает с себя оковы бедности, она становится совершенно другой девушкой, радостной, веселой и красивой. Но волшебная сказка длится недолго, суровая реальность снова возвращает девушку к прозябанию, рутинному труду и бедности. После всего Кристина должна сделать выбор: начать новую жизнь, совершив преступление, или в случае неудачи расстаться с жизнью. Читатель остается в полном недоумении относительного дальнейшего развития событий.
2. «Похождения бравого солдата Швейка». Ярослав Гашек
Биография Ярослава Гашека похожа на приключенческий роман: война, плен, добровольческий корпус, революция, Красная армия, комиссарство, неожиданное возвращение на родину, где его уже считали погибшим, и не менее неожиданная смерть. Ему было всего 39 лет. Главный труд всей его жизни, роман «Похождения бравого солдата Швейка», так и остался незавершенным. Вполне возможно, что Швейк успел бы поучаствовать в Гражданской войне в России или вступить в Чехословацкий корпус (и тогда книгу в Советском Союзе точно бы запретили!). Но история не знает сослагательных наклонений... Так что нам остается лишь гадать, в какие края занесло бы бравого солдата Швейка, если бы Гашек все-таки закончил свой знаменитый роман.
3. «Бувар и Пекюше». Гюстав Флобер
Флобер писал медленно и мучительно. Он порой десятками лет вынашивал замысел произведения, работал над композицией, шлифовал каждую фразу, добиваясь точности, ясности, лаконичности. «Пегас чаще идёт шагом, чем скачет галопом», – утверждал писатель. В начале 1870-х годов Флобер начал собирать материал для романа о двух глуповатых переписчиках, которые покупают ферму и безуспешно пытаются заниматься сельским хозяйством, медициной и политикой. В итоге парочка остаётся ни с чем и возвращается к рутинной конторской работе. В этом язвительном романе Гюстав Флобер стремился изобразить уклад жизни буржуазного человека, его духовное ничтожество и тупость. Справедливо отмечается, что Бувар и Пекюше – достойные собратья самовлюблённого невежды аптекаря Оме, героя знаменитого флоберовского романа «Госпожа Бовари». Книга «Бувар и Пекюше», как планировал автор, должна была состоять из двух частей: первая часть – рассказ о неудачах конторских служащих, вторая – словарь банальностей под названием «Лексикон прописных истин», где, например, слово «фермеры» имеет такое ёмкое определение: «Всегда зажиточны». В середине 1870-х Флобер признавался, что он больше не в силах продолжать работу над романом: «Что касается литературы, то я не верю больше в себя, я чувствую, что опустошён». Оставив «Бувара и Пекюше», писатель воскрес как литератор и написал три большие повести, а роман в итоге так и остался незаконченным. 8 мая 1880 года Гюстав Флобер умер от инсульта, а через год роман «Бувар и Пекюше» появился в печати - благо, по записям, оставленным Флобером, было нетрудно восстановить его замысел относительно финала книги.
4. "Гора Аналог". Рене Домаль
Рене Домалю было всего 36 лет, когда он умер от туберкулеза. Болезнь не дала ему закончить главный труд жизни - философский роман «Гора Аналог», пятая глава которого обрывается на запятой (всего планировалось семь глав). Книга была впервые опубликована через восемь лет после смерти писателя - в 1952 году. На русском языке роман Домаля появился лишь двадцать лет назад.
5. «Дубровский». А. С. Пушкин
Замысел романа о дворянине-помещике, из-за судебной ошибки ставшим разбойником, возник у Пушкина в сентябре 1832 года. Примерно в это же время он встретился в Москве со своим приятелем П. В. Нащокиным и услышал от него историю о прототипе Дубровского – небогатом белорусском дворянине Островском, который «имел процесс с соседом за землю, был вытеснен из именья и, оставшись с одними крестьянами, стал грабить, сначала подьячих, потом и других». История Островского поразила Пушкина потому, что на тот момент он как раз работал над подобным сюжетом – жизнь будто бы стала соавтором Александра Сергеевича. Приступая к написанию «Дубровского», Пушкин надеялся создать произведение, которое бы пришлось по душе публике и могло конкурировать если и не с великими романами Гюго, Стендаля и Бальзака, то хотя бы с популярными в то время книгами Загоскина, Лажечникова и Булгарина. Однако Пушкину не удалось закончить роман о русском Робин Гуде. Позднее Анна Ахматова писала: «И все-таки «Дубровский» – неудача Пушкина. И слава Богу, что он его не закончил. Это было желание заработать много, много денег, чтобы о них больше не думать». Принято считать, что «Дубровский» явился для Пушкина экспериментальным романом, одним из первых подступов к большой повествовательной форме. Незаконченный разбойничий роман опубликовали в 1842 году. Название книге дали издатели, так как в пушкинской рукописи вместо названия была указана дата начала работы: «21 октября 1832 года».
6. "Процесс". "Замок". "Америка". Франц Кафка
Среди писателей XX века абсолютным рекордсменом по количеству незаконченных романов стал Франц Кафка. Его перу принадлежит всего три романа - и все три так и не дописаны до конца! Писатель работал только тогда, когда к нему приходило творческое вдохновение (а оно могло не появляться у него месяцами, а подчас и годами). Когда его творческий порыв заканчивался, он тут же бросал рукопись и больше к ней не возвращался. Возможно, именно поэтому его «Америка» (рабочее название - «Пропавший без вести») и «Замок» обрываются буквально на полуслове. Несколько иная история вышла с «Процессом». Работа над ним велась крайне хаотично - сперва Кафка написал начало и конец романа, и лишь затем приступил к работе над серединой. Все связующие главы создавались им одновременно, параллельно друг другу. Но однажды и их постигла судьба «Америки» и «Замка»...
7. "Первый человек". Альбер Камю
Целых 34 года ждал публикации неоконченный автобиографический роман Альбера Камю. Писатель погиб а автокатастрофе в 1960 году. Черновая рукопись книги была найдена в его дорожной сумке. В 1994 году при содействии дочери литератора Франсин Камю роман все-таки был напечатан. А в 2011 году в прокат вышел одноименный фильм по его мотивам. В книге рассказывается о ранних годах Альбера Камю, когда он жил во французском Алжире. Семья, лицей, футбольная команда... роман получился очень светлый, жаль, что трагическая случайность не дала ему его закончить.
8. «В поисках утраченного времени». Марсель Пруст
В молодые годы Марсель Пруст вёл весьма легкомысленный образ жизни. Он проводил время в аристократических салонах и будуарах известных красавиц, пописывал стихи и статейки, безуспешно пытался закончить парочку подражательных романов… Но в 1909 году Пруст, страдавший тяжёлой формой астмы, буквально заперся в своём звуконепроницаемом кабинете (стены были обиты пробкой) и приступил к работе над семитомной эпопеей «В поисках утраченного времени». В этом полуавтобиографическом произведении, лишённом жёсткого сюжета и населённом десятками сотен героев, писатель обобщил весь опыт своей жизни. «В поисках утраченного времени» – это, по сути, бесконечная череда воспоминаний главного героя, который отличается повышенной, если не болезненной чувствительностью. Марсель Пруст почти непрерывно работал над своей книгой на протяжении 13 лет и умер 18 ноября 1922 года, не закончив правку произведения, в которой проявил себя настоящим перфекционистом - уже выверенные экземпляры позднее приходилось перепечатывать ещё и ещё. Последние три тома «В поисках утраченного времени», отредактированные братом писателя, вышли посмертно.
9. «Лаура и её оригинал». Владимир Набоков
В последний период своего творчества Набоков обычно писал на библиотечных карточках стоя за конторкой. Текст романа «Лаура и её оригинал», над которым писатель работал с 1975 по 1977 год, уместился на 138 библиотечных карточках. Сюжет произведения крутится вокруг тучного учёного-невролога, женатого на молоденькой девушке. В своём завещании Набоков распорядился уничтожить «Лауру» после его смерти, однако в 1977 году, когда писатель ушёл из жизни, его жена не осмелилась покончить с последним набоковским детищем. Позднее волю покойного не выполнил и его сын Дмитрий, а в 2008 году он и вовсе решил опубликовать «Лауру и её оригинал». Новая книга гениального писателя XX века, несмотря на свою незавершённость, моментально стала бестселлером. Русский перевод «Лауры» вышел 30 ноября 2009 года.
10. «Тайна Эдвина Друда». Чарльз Диккенс
Диккенс всегда работал не покладая рук. Его увлекательные романы выходили частями в журналах, и автора постоянно подгоняли то издатели, то читатели. Критики между тем критиковали Диккенса за то, что сюжет его произведений был порой, по их мнению, бесхитростным. Писатель решил ответить всем злопыхателям делом и в 1870 году начал писать и публиковать детективный роман «Тайна Эдвина Друда», главный герой которого после ряда перипетий то ли умирает, то ли остаётся в живых и выслеживает своего «убийцу» – концовку произведения Диккенс не дописал. Планировалась, что «Тайна Эдвина Друда» выйдет в 12 ежемесячных выпусках журнала «Круглый год», но опубликована была только половина. Писатель скончался от кровоизлияния в мозг 9 июня 1870 года, а читатели и литературоведы до сих пор гадают, чем должен был кончиться роман, так как сохранившиеся заметки Диккенса не раскрывают этой тайны. Стоит признать, что под занавес жизни классик английской литературы заткнул своих критиков за пояс.
11. "Последний магнат". Фрэнсис Скотт Фицджеральд
Вторая половина тридцатых годов - тяжелое время для Фицджеральда. Каждая строчка давалась ему с большим трудом. Сказывались годы депрессии, алкоголизм, болезнь жены, долги... Америка забыла своего когда-то столь любимого писателя. Он вынужден был пойти работать сценаристом в Голливуд, чтобы хоть как-то сводить концы с концами.
В октябре 1939 года Фицджеральд приступил к написанию сценария, в котором решил рассказать о нравах, царивших на Фабрике грез. Но писателя так захватила придуманная им история, что он решил превратить сухие киношные эпизоды в полноценный роман. К сожалению, его задумка так и осталась незавершенной. Сердце певца «века джаза» не выдержало: в конце декабря 1940 года Фицджеральд скоропостижно скончался. Несмотря на то, что «Последний магнат» остался незаконченным, он и по сей день остается одним из самых известных романов про Голливуд.
12. "Свет и тьма". Нацумэ Сосеки
Для японцев имя Нацумэ Сосеки значит примерно то же самое, что для нас имена Толстого, Чехова или Горького. Его портрет даже поместили на банкноту в 1000 йен в 1984 году. Именно ему Акутагава Рюноскэ принес свои первые произведения для оценки. Нацумэ Сосеки начал свою литературную карьеру достаточно поздно - в 1905 году в возрасте 38 лет, именно тогда вышел его первый роман «Ваш покорный слуга кот» (у нас он вышел в переводе Аркадия Стругацкого в начале 60-ых годов). Писатель решил бросить университетскую кафедру (он был профессором Токийского университета) и полностью посвятить себя литературному творчеству. К тому моменту Нацумэ Сосеки уже был смертельно больным человеком. Язва желудка подтачивала его силы, но писатель находил в себе силы творить. К сожалению, дописать свой последний роман, «Свет и тьма», он так и не успел. Болезнь оказалась сильнее. Ему было всего 49 лет.
13. «Мастер и Маргарита». Михаил Булгаков
К работе над своим «закатным» романом писатель приступил в 1929 году, мало рассчитывая на прижизненную публикацию. По замыслу автора, роман «Мастер и Маргарита» должен был стать книгой для вечности. 18 марта 1930 года во МХАТе запретили постановку пьесы Булгакова «Кабала святош», и писатель, которого фактически лишили возможности писать и печататься, в отчаянии уничтожил первую редакцию романа. В письме правительству Михаил Афанасьевич написал: «Ныне я уничтожен... И лично я, своими руками, бросил в печку черновик романа о дьяволе». Булгаков попросил выслать его с женой из СССР. Однако после телефонного разговора со Сталиным 18 апреля 1830 года, во время которого собеседники сошлись на том, что русский писатель не может жить вне Родины, обнадёженный Михаил Афанасьевич возобновил работу. Вторая редакция романа, написанная до 1936 года, имела подзаголовок «Фантастический роман» и несколько вариантов названия: «Сатана», «Великий канцлер», «Копыто консультанта» и другие. Название «Мастер и Маргарита» появилось во второй половине 1937 года, когда была завершена третья редакция и началась авторская правка машинописи романа. Через два года состоялось первое чтение «Мастера и Маргариты» для близких друзей: «Последние главы слушали, почему-то закоченев. Всё их испугало», – писала Елена Сергеевна, жена писателя. По общему мнению, напечатать роман было невозможно. В августе 1939 года Булгаков серьёзно заболел, узнав о запрете пьесы «Батум». Сознавая близость смерти, Михаил Афанасьевич спешит закончить правку главного произведения своей жизни – но умирает 10 марта 1940 года, добравшись лишь до середины книги и остановившись на фразе Маргариты «Так это, стало быть, литераторы за гробом идут?» Правку «Мастера и Маргариты» завершила Елена Сергеевна Булгакова. Роман был опубликован в 1966 году, правда, в сокращённом журнальном варианте и с купюрами.
14. «Человек без свойств». Роберт Музиль
В 1921 году австрийский писатель Роберт Музиль начал работу над своим знаменитым «Человеком без свойств». Этот роман стал magnum opus автора. Ему он посвятил всю свою дальнейшую жизнь. Первые две книги эпопеи, довольно холодно встреченные широкой публикой, были изданы в 1930 году.
Несмотря на отсутствие интереса со стороны читателей, нищету и вынужденную эмиграцию (Музиль был вынужден бежать в Швейцарию из оккупированной нацистами Австрии), писатель продолжал упорно работать над книгой вплоть до своей смерти в 1942 году. Лишь в пятидесятые годы, после повторного издания романа, «Человека без свойств», наконец, переосмыслили - и он стал одним из величайших произведений австрийской (и немецкоязычной) литературы XX века.
15. "Признания авантюриста Феликса Круля". Томас Манн
Незадолго до своей смерти Томас Манн приступил к работе над новой книгой. За основу он взял написанный им еще в 1911 году рассказ о Феликсе Круле. Его Манн решил превратить в полноценный роман. В 1954 году была опубликована первая часть книги, тепло встреченная и читателями, и критиками. Но, к сожалению, уже в следующем году писатель скончался, так и не успев дописать вторую часть похождений обаятельного авантюриста.
16. "Отвеченные молитвы". Трумен Капоте
Документальный роман «Хладнокровное убийство» тяжело дался Трумену Капоте, после его публикации в 1966 году при жизни писателя больше не было напечатано ни одного его крупного произведения (рассказы, отрывки и эссе не в счет). Он буквально выгорел. О периоде написания «Хладнокровного убийства» был снят замечательный биографический фильм «Капоте» с Филипом Сеймуром Хоффманом в главной роли.
А теперь о романе «Отвеченные молитвы». Писатель работал над этой книгой больше двадцати лет, начиная с середины 60-ых годов и вплоть до своей смерти (отрывки из нее периодически публиковались в журналах). Но роман так и не был закончен. Капоте так и не смог собраться с силами. «Отвеченные молитвы» были напечатаны посмертно в 1986 году. Эта книга до сих пор вызывает множество вопросов у литературоведов и исследователей творчества Трумена Капоте.
Времена и уличные декорации меняются, а люди в России остаются прежними. Писатели 19 века писали про своё время, но в обществе многие отношения остались прежними. Есть общемировые закономерности общественных отношений.
Мельников-Печорский описывал события в Заволжье, а про московскую жизнь 19 века писали многие, в том числе А.Н. Островский.
Алекса́ндр Никола́евич Остро́вский (31 марта (12 апреля) 1823 — 2 (14) июня 1886) — русский драматург, член-корреспондент Петербургской Академии наук. Написал около 50 пьес, из которых н
аиболее известны "Доходное место", "Волки и овцы", "Гроза", "Лес", "Бесприданница".
С Островского начинается русский театр в его современном понимании: писатель создал театральную школу и целостную концепцию игры в театре. Ставил спектакли в Московском Малом театре.
Основные идеи реформы театра:
- театр должен быть построен на условностях (есть 4-я стена, отделяющая зрителей от актёров);
- неизменность отношения к языку: мастерство речевых характеристик, выражающих почти все о героях;
- ставка на всю труппу, а не на одного актёра;
- «люди ходят смотреть игру, а не самую пьесу — её можно и прочитать».
Идеи Островского были доведены до логического конца Станиславским.
Состав Полного собрания сочинений в 16 томах.Состав ПСС в 16-ти томах. М: ГИХЛ, 1949 - 1953 гг.
С приложением переводов, не включенных в состав ПСС.
Москва, Государственное издательство художественной литературы, 1949 - 1953, тираж - 100 тыс. экз.
Том 1: Пьесы 1847-1854 гг.
От редакции.
1. Семейная картина, 1847.
2. Свои люди - сочтемся. Комедия, 1849.
3. Утро молодого человека. Сцены, 1950, ценз. разрешение 1852 г.
4. Неожиданный случай. Драматический этюд, 1850, публ. 1851.
5. Бедная невеста. Комедия, 1851.
6. Не в свои сани не садись. Комедия, 1852, публ. 1853.
7. Бедность не порок. Комедия, 1853, публ. 1854.
8. Не так живи, как хочется. Народная драма, 1854, публ. 1855.
Приложение:
Исковое прошение. Комедия (1-я редакция пьесы "Семейная картина").
Том 2: Пьесы 1856-1861 гг.
9. В чужом пиру похмелье. Комедия, 1855, публ. 1856.
10. Доходное место. Комедия, 1856, публ. 1857.
11. Праздничный сон - до обеда. Картины московской жизни, 1857, публ. 1857.
12. Не сошлись характерами! Картины московской жизни, 1857, публ. 1858.
13. Воспитанница. Сцены из деревенской жизни, 1858, публ. 1858.
14. Гроза. Драма, 1859, публ. 1860.
15. Старый друг лучше новых двух. Картины московской жизни, 1859, публ. 1860.
16. Свои собаки грызутся, чужая не приставай!. 1861, публ. 1861.
17. За чем пойдешь, то и найдешь (Женитьба Бальзаминова). Картины московской жизни, 1861, публ. 1861.
Том 3: Пьесы 1862-1864 гг.
18. Козьма Захарьич Минин, Сухорук. Драматическая хроника (1-я редакция), 1861, публ. 1862.
Козьма Захарьич Минин, Сухорук. Драматическая хроника (2-я редакция), публ. 1866.
19. Грех да беда на кого не живет. Драма, 1863.
20. Тяжелые дни. Сцены из московской жизни, 1863.
21. Шутники. Картины московской жизни, 1864.
Том 4: Пьесы 1865-1867 гг.
22. Воевода (Сон на Волге). Комедия (1-я редакция), 1864, публ. 1865.
23. На бойком месте. Комедия, 1865.
24. Пучина. Сцены из московской жизни, 1866.
25. Дмитрий Самозванец и Василий Шуйский. Драматическая хроника, 1866, публ. 1867.
Том 5: Пьесы 1867-1870 гг.
26. Тушино. Драматическая хроника, 1866, публ. 1867.
27. На всякого мудреца довольно простоты. Комедия, 1868.
28. Горячее сердце.. Комедия, 1869.
29. Бешенные деньги. Комедия, 1869, публ. 1870.
Том 6: Пьесы 1871-1874 гг.
30. Лес. Комедия, 1870, публ. 1871.
31. Не все коту масленница. Сцены из московской жизни, 1871.
32. Не было ни гроша, да вдруг алтын. Комедия, 1871, публ. 1872.
33. Комик XVII столетия. Комедия в стихах, 1872, публ. 1873.
34. Поздняя любовь. Сцены из жизни захолустья, 1873, публ. 1874.
Том 7: Пьесы 1873-1876 гг.
35. Снегурочка.Весенняя сказка, 1873.
36. Трудовой хлеб. Сцены из жизни захолустья, 1874.
37. Волки и овцы. Комедия, 1875.
38. Богатые невесты. Комедия, 1875, публ. 1878.
Том 8: Пьесы 1877-1881 гг.
39. Правда - хорошо, а счастье лучше. Комедия, 1876, публ. 1877.
40. Последняя жертва. Комедия, 1877, публ. 1878.
41. Бесприданница. Драма, 1878, публ. 1879.
42. Сердце не камень. Комедия, 1879, публ. 1880.
43. Невольницы. Комедия, 1880, публ. 1884?
Том 9: Пьесы 1882-1885 гг.
44. Таланты и поклонники. Комедия, 1881, публ. 1882.
45. Красавец-мужчина. Комедия, 1882, публ. 1883.
46. Без вины виноватые. Комедия, 1883, публ. 1884.
47. Не от мира сего. Семейные сцены, 1884, публ. 1885.
48. Воевода (Сон на Волге). (2-я редакция).
Том 10. Пьесы, написанные совместно с другими авторами, 1868-1882 гг.
49. Василиса Мелентьева. Драма (при участии С. А. Гедеонова), 1867.
Совместно с Н. Я. Соловьевым:
50. Счастливый день. Сцены из жизни уездного захолустья, 1877.
51. Женитьба Белугина. Комедия, 1877, публ. 1878.
52. Дикарка. Комедия, 1879.
53. Светит, да не греет. Драма, 1880, публ. 1881.
Совместно с П. М. Невежиным:
54. Блажь. Комедия, 1879, публ. 1881.
55. Старое по-новому. Комедия, 1882.
Том 11: Избранные переводы с английского, итальянского, испанского языков, 1865-1879 гг.
1) Усмирение своенравной. Комедия Шекспира, 1865.
2) Кофейная. Комедия Гольдони, 1872.
3) Семья преступников. Драма П. Джакометти, 1872.
Интермедии Сервантеса:
4) Саламанская пещера, 1885.
5) Театр чудес.
6) Два болтуна, 1886.
7) Ревнивый старик.
8) Судья по бракоразводным процессам, 1883.
9) Бискаец-самозванец.
10) Избрание алькальдов в Дагансо.
11) Бдительный страж, 1884.
Том 12: Статьи о театре. Записки. Речи. 1859-1886.
Том 13: Художественные произведения. Критика. Дневники. Словарь. 1843-1886.
Художественные произведения. С. 7 - 136.
Сказание о том, как квартальный надзиратель пускался в пляс, или от великого до смешного только один шаг. Рассказ.
Записки замоскворецкого жителя Очерк.
[Биография Яши]. Очерк.
Замоскворечье в праздник. Очерк.
Кузьма Самсоныч. Очерк.
Не сошлись характерами. Повесть.
"Снилась мне большая зала..." Стихотворение.
[Акростих]. Стихотворение.
Масленица. Стихотворение.
Иван-царевич. Волшебная сказка в 5 действиях и 16 картинах.
Критика. С. 137 - 174.
Дневники. С. 175 - 304.
Словарь [Материалы для словаря русского народного языка].
Том 14: Письма 1842 - 1872 гг..
Том 15: Письма 1873 - 1880 гг.
Том 16: Письма 1881 - 1886 гг.
Переводы, не включенные в состав Полного собрания
Вильям Шекспир. Антоний и Клеопатра. Отрывок из незаконченного перевода. , первая публикация 1891 г.
Старицкий М. П. За двумя зайцами. Комедия из мещанского быта в четырех действиях.
Старицкий М.П. Последняя ночь. Историческая драма в двух картинах.
Николай Алексеевич Островский (1904-1936) - прозаик и драматург украинского происхождения, автор романа «Как закалялась сталь». С 1924 года он был членом КПСС. Во время войны писатель получил травму, он почти ослеп. Несмотря на трудную судьбу, он продолжал творить и помогать людям. Николай боролся с многочисленными болезнями, постоянно совершенствовал свое мастерство и терпел боль ежедневно. Этот человек умер слишком рано, но его творческое наследие продолжает жить. Его сильный характер является примером для многих современников.
Детство и образование
Будущий писатель появился на свет 29 сентября 1904 года в селе Вилия, расположенном в Волынской губернии. Его отец, Алексей Иванович, участвовал в войне с турками, отличился в бою под Шипкой. За это унтер-офицера наградили двумя Георгиевскими крестами. В мирное время он трудился на винокуренном заводе солодовщиком. Мать Николая, Ольга Осиповна, всю жизнь проработала в должности кухарки.
В семье было еще две дочери, Надежда и Екатерина. Они стали работать в сельской школе учительницами. Денег у родителей было немного, но они жили дружно, прививали детям любовь к труду и тягу к знаниям. Благодаря незаурядным способностям Коля досрочно смог поступить в церковно-приходскую школу. Уже в девять лет он получил аттестат и похвальный лист.
Когда мальчик окончил школу, его семья переехала в Шепетовку. Там Островский поступил в двухклассное училище. В 1915 г. учеба была завершена, и ему пришлось пойти работать. В семье постоянно не хватало денег, поэтому Коля трудился кубовщиком, кочегаром и помощником на кухне вокзального ресторана.
В 1918 г. юноша поступил в Высшее начальное училище, которое позднее превратилось в Единую трудовую школу. Во время учебы он сблизился с большевиками, участвовал в борьбе за власть Советов. В период немецкой оккупации прозаик занимался подпольной деятельностью, был связным ревкома с 1918 по 1919 год. Также он представлял учеников в педагогическом совете.
Участие в войне
Прозаика всегда восхищали революционные идеалы. В июле 1919 г. он вступил в комсомол, получив билет и ружье с патронами. Уже в следующем месяце он стал добровольцем на фронте. Юноша служил в кавалерийской бригаде Котовского и конной армии Буденного.
В августе 1920 г. во время сражения под Львовом Николай был тяжело ранен шрапнелью. Сначала он упал с лошади на всем скаку, затем получил несколько выстрелов в голову и живот. Несмотря на тяжелое состояние здоровья, революционер хотел вернуться на войну. Однако его демобилизовали, отправили обратно в деревню.
Островский отказывался сидеть без дела даже после травмы. Он работал на восстановлении народного хозяйства, служил в органах ВЧК, борясь с местными бандитами. Позднее юноша перебрался в Киев, там он стал помощником электромонтера, подрабатывал на стройке. Параллельно с этим в 1921 году Николай учился в электротехникуме.
В 1922 г. прозаик принимал участие в строительстве железнодорожной ветки для подвоза дров. Однажды он пробыл несколько часов в холодной воде, спасая лесосплав. После этого Островский сильно заболел. Сначала у него развился ревматизм, позднее Николай подхватил еще и тиф.
В 1923-1924 гг. писатель становится военным комиссаром Всеобуча. Позднее его пригласили на должность секретаря комсомольского комитета в Берездове, а потом и в Изъяславле. В 1924 г. Островского официально приняли в коммунистическую партию, тогда же его болезнь начала перерастать в паралич.
Творческая деятельность
Еще в юности Николай пристрастился к чтению. Ему нравились романы Куперы и Скотта, Войнича и Джованьоли. Николай уважал героев этих книг, которые всегда боролись за свои права и свободы против тирании правительства. Также в числе его любимых авторов был Брюсов, Роттердамский, Дюма и Жюль Верн.
Параллельно с чтением Островский и сам начал писать. Но вплотную занялся этим он только в середине 20-х годов, пытаясь скоротать время в больнице. Прозаика во всем поддерживала его старая подруга Раиса Порфирьевна Мацюк. Они очень сблизились, вскоре начали встречаться и поженились.
С 1927 г. Николай был прикован к постели. На тот момент у него уже диагностировали прогрессирующее заболевание Бехтерева. Чуть позже врачи обнаружили также анкилозирующий полиартрит, постепенное окостенение суставов. Писатель проводил большую часть времени в больницах, ему сделали несколько операций, но он все еще отказывался спокойно ждать смерти. Вместо этого Островский начал еще больше читать, окончил заочное отделение Свердловского коммунистического университета.
Последние годы жизни
Осенью 1927 г. прозаик отправил рукопись автобиографии «Повесть о котовцах» своим товарищам в Одессу. Но книга потерялась на обратном пути, ее дальнейшую судьбу отследить не удалось. Николай стоически принял эту новость, он продолжил писать. В 1929 г. Островский полностью потерял зрение. После неудачного лечения в санатории он решил перебраться в Сочи, а затем в Москву.
Слепота заставила писателя впервые в жизни задуматься о самоубийстве. Но он не хотел прекращать борьбу, поэтому изобрел специальный трафарет. С его помощью он написал новую книгу «Как закалялась сталь». Зачастую трафарета было недостаточно, поэтому прозаик диктовал тексты своим родственникам, друзьям, соседям и даже девятилетней племяннице.
Редакторы из журнала «Молодая гвардия» раскритиковали новое произведение Островского. Но он добился повторной рецензии, и не зря. Когда роман опубликовали в журнале, он пользовался невероятным успехом среди читателей. В библиотеках были огромные очереди, книгу просто невозможно было достать. В 1933 г. вышла полная первая часть романа, через несколько месяцев было выпущено продолжение.
В 1935 г. писателю вручили орден имени Ленина. Также он получил квартиру в Москве, а на берегу Черного моря начали строить дом для Островского. Тогда же его наградили воинским званием бригадного комиссара. Прозаик очень гордился этим, он работал большую часть времени, пытаясь оправдать доверие читателей. Но 22 декабря 1936 г. сердце Николая Алексеевича остановилось.
В 1936 году было выпущено последнее сочинение Островского, роман «Рожденные бурей». Прозаик так и не успел окончить это произведение, повествовавшее о Гражданской войне в Западной Украине. Ему не нравилась «искусственность» получившейся книги, поэтому Николай неоднократно переписывал сцены из нее.
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
15 декабря 1936 года в почте Николая Островского оказалось письмо ЦК ВЛКСМ с надписью «Срочно, в собственные руки». В конверте было постановление ЦК комсомола об отпуске:
О товарище Островском Н.А.
В связи с окончанием работы над первой частью романа «Рожденные бурей» предоставить Островскому Н.А. месячный отпуск.
Секретарь ЦК ВЛКСМ А.Косарев».
Ознакомившись с этим документом Николай Алексеевич сказал: «Вот теперь поставлю точку. Будем отдыхать.» (П.Новиков. «Счастье быть бойцом». М., 1984, стр. 267–268).
«16 декабря. В 7 часов утра на тревожный звонок брата я вошла в комнату, – вспоминала впоследствии сестра писателя Е.А.Островская. – Бледность его лица и холодный пот на лбу доказывали, что опять начался приступ боли от камней в почках. Напугало меня его требование вызвать немедленно врача, впрыснуть морфий. Чувствовалось, что мучительные боли обрушились на уставшее слабеющее тело…
Ничто не могло на этот раз облегчить жестокие боли – сделанный укол не принес ни покоя, ни сна…
Необходима была операция, но при неподвижности брата делать ее было невозможно…
Часто пробуждаясь от минутного забытья, он спрашивал медсестру: «Я не стонал во сне?» и, получив отрицательный ответ, облегченно вздыхал. Он не хотел выдать стоном свои страдания…
Рассказывает Петр Новиков, ближайший, многолетний и верный друг Николая Островского:
«С этого дня Николай Алексеевич уже никого не принимает. Исключение сделали лишь Николаю Никандровичу Накорякову, директору государственного издательства «Художественная литература». Он передал Островскому подобранные листы романа «Рожденные бурей», полученные из типографии, своего рода сигнальный экземпляр.
Николай Алексеевич очень обрадовался подарку, полушепотом поблагодарил Накорякова: «Как хорошо!»
Этот первый экземпляр романа «Рожденные бурей» стал последней радостью Николая Островского.
…В доме стало тихо, все говорили шепотом. Николай Алексеевич… часто впадал в забытье, а приходя в себя, прислушивался к разговору секретарей, передававших дела друг другу. Он установил строгий порядок дежурств у своей постели. Жене Раисе Порфирьевне запретил пропускать занятия в Коммунистическом университете, где она училась.
Спрашивал: отправили ли рукопись романа «Рожденные бурей» по указанным им адресам? Его успокаивали: все сделано.
Николай Алексеевич не верил в близость своей смерти и просил о состоянии его здоровья никому не говорить. В особенности опасался он за мать: «Не тревожьте матушку. Это может стоить ей жизни. А я крепкий, выдержу и на этот раз!» (П.Новиков. «Счастье быть бойцом», М., 1984, стр. 268–269). Но…
«Утром 22 декабря по обыкновению перестелили его постель, – вспоминала Е.А.Островская. – Только от очередного бритья он отказался – из-за слабости. Даже в эти часы ничто не ускользало от его чуткой натуры. Он чувствовал, что тревога за его жизнь угнетает близких. И чтобы хоть немного облегчить наше состояние, он сказал: «Чего вы приуныли, ребята? Вам сказали, что я умру? Не верьте, я не раз обманывал врачей, и на этот раз так будет…»
Ему сделали укол, от которого он упорно отказывался. Спустя час он уснул…» (Воспоминания о Николае Островском. Сборник. М., «Молодая гвардия», 1974, стр. 441–442).
«Не горюйте, друзья мои, я не сдамся и на этот раз, – утешал он близких. – Я ещё не могу умереть, – ведь я должен вывести из беды мою молодежь, я не могу оставить их в руках легионеров».
«Смерть ходила где-то близко вокруг дома», в котором находились Андрей Птаха, Раймонд, Леон, Олеся, Сарра (герои нового романа Николая Островского «Рожденные бурей»), пытаясь найти щель, чтобы войти туда. Островский стоял на страже их жизни, искал выхода из беды. Но смерть атаковала его самого; она нашла щель и уже проникла в его дом.
– Будем биться до последнего! – яростно кричал в осажденном легионерами охотничьем доме Андрей Птаха.
До последнего бился и Николай Островский. Но болезнь наступала с таким чудовищным ожесточением, что его ослабевший, переутомленный напряженной работой организм не в силах был уже сопротивляться. Все старания врачей остановить приступ не увенчались успехом. Он умирал. Но умирал так же мужественно, как жил. Ночью Николай Алексеевич сказал дежурившей у его постели жене: «Мне тяжело, больно, Раюшка. Видно врачи не договаривают всего. Я чувствую, что все может кончиться катастрофой».
Некоторое время он лежал молча. Резко сдвинутые брови свидетельствовали о его крайнем, мучительном напряжении. Затем он продолжил:
– То, что я тебе сейчас скажу, вероятно, будет моей последней связной речью… Жизнь я прожил неплохо. Правда, все брал сам, в руки ничего не давалось легко, но я боролся и, ты сама знаешь, побежденным не был. Тебе хочу сказать одно: как только жизнь тебя чем-нибудь прижмет, вспомни меня. Помни также, что где бы ты ни работала, что бы ни делала, учебы не бросай. Без неё не сможешь расти. Помни о наших матерях; старушки наши всю жизнь в заботах о нас провели… Очень их жаль… Мы им столько должны! Столько должны… А отдать ничего не успели. Береги их, помни о них всегда…» Он впал в забытье…
Очнувшись, спросил находящегося возле него брата Дмитрия:
– Я стонал?
И, услышав отрицательный ответ, произнес:
– Видишь, смерть подошла ко мне вплотную, но я ей не поддаюсь. Смерть не страшна мне…
Потом снова забылся. Придя в сознание, спросил врача:
– Я стонал?
– Это хорошо. Значит, смерть не может меня пересилить.
Николай Алексеевич дышал уже кислородом. В последний раз смотрел он тогда в глаза смерти. Она надвинулась так близко, как никогда прежде, но он не дрогнул. Его беспокоило лишь одно:
– Я в таком большом долгу перед молодежью, – говорил он, уже угасая. – Жить хочется… Жить нужно…
ЦК ВКП(б), ЦК КП(б)У и правительство Украины, ЦК ВЛКСМ, правление Союза советских писателей с глубоким прискорбием извещали наш народ о смерти талантливого писателя – орденоносца Николая Алексеевича Островского, который был связан «одним целым со своим великим, воскресшим и освобожденным народом». И эта связь была так крепка, что её не могла разорвать смерть.
Три дня он лежал на высоком постаменте среди цветов и венков. Три дня безостановочно с утра до ночи двигался мимо него скорбный людской поток. В почетном карауле стояли писатели, моряки Тихоокеанского флота, бойцы пролетарской дивизии и юные пионеры, старые большевики и комсомольцы, народные артисты и архитекторы, полярники и летчики, сын Чапаева и дочь Фурманова, делегации Ленинграда, Киева, Шепетовки и Сочи.
Урну с прахом Николая Островского сопровождали стрелковая часть и отряд кавалерии. Они шли воздать воинские почести славному бойцу, преданному сыну партии и народа. Узами, более прочными, чем родство, более нежными, чем дружба, были связаны все эти люди с человеком, который жил и творил во имя их торжества. Расставаясь, они уносили с собой его светлый образ, обогащенный новыми чувствами, новыми думами.
Когда на древней башне Новодевичьего кладбища пробило два часа, писатель Александр Фадеев открыл траурный митинг.
– Мы хороним сегодня мужественного рыцаря рабочего класса, верного сына партии, талантливого писателя, – сказал он. – Весь необыкновенный пример его жизни внушает великую гордость за нашу партию, выращивающую таких людей, как Островский. Непобедимы идеи, которые воодушевляли его!
В руке Александра Фадеева была небольшая книга: на её светлом переплете с траурной каймой было напечатано: «Николай Островский. «Рожденные бурей». Портрет писателя, обведенный траурной рамкой, открывал книгу. Это как бы напоминало читателю, что роману суждено остаться незаконченным. На последней странице было напечатано краткое обращение: «Читатель! Эта книга является первой частью большого произведения, задуманного автором в трех томах. Она была написана человеком, прикованным к постели тяжелым недугом, и закончена за несколько дней до смерти. Смерть вырвала перо из его рук в самый расцвет творческой работы».
Книга вышла в свет в день кремации Николая Островского. И в этот день началась его вторая жизнь, имя которой – бессмертие…
Воровка – смерть под черным
покрывалом
Лишь горстку пепла унесла
с собой , -
так отозвался на смерть Николая Островского один из московских школьников.
Среди великого множества откликов, поступивших со всех концов Советского Союза и из других стран, в которых выражалась глубокая скорбь по случаю ухода из жизни Н.А.Островского, – особое место занимает статья знаменитого французского писателя Ромена Роллана «Смерть писателя Николая Островского». В ней говорится:
«Советская литература в трауре. Умер Николай Островский. Это имя, быть может, мало говорит французскому читателю, и это досадно, потому что в лице Николая Островского уходит первоклассный писатель. Его большой роман «Как закалялась сталь», род автобиографии, без сомнения, одно из наиболее значительных произведений молодой советской литературы. Распространяемый в миллионах экземпляров бесчисленных изданий, раскупающихся тотчас при их появлении, этот роман один из самых любимых и наиболее читаемых в СССР. Это – история молодого советского поколения, созревшего, воспитанного, закаленного в трагических событиях революции и гражданской войны. Несмотря на некоторые недостатки романа… эта книга полна жизни, страстности и силы.
Творец также велик, как и его произведение. Островский родился на Украине. Сын трудящихся, полурабочий, полукрестьянин. В одиннадцать лет начал работать по найму, в пятнадцать лет, когда германские войска только что покинули его родину, он с головой уходит в революционное движение. Молодежный организатор, красный партизан в частях Котовского и Буденного, Островский повсюду был в гуще боя. Раненый, смертельно контуженный, сраженный тифом, он сохраняет неистощимую энергию, не оставляет борьбу.
Позднее, тяжело больной, он продолжает работать, крепко стиснув зубы, чтобы, в присутствии друзей, не вырвался ни один крик боли. Но тяжкий недуг (результат контузии и тифа) не оставляет Островского.
С парализованными конечностями, слепой, он прикован к одру постели, не имея надежды когда-либо встать с него. И вот теперь-то в пламенном борце пробуждается герой. Вынужденный оставить активную жизнь Островский находит новое оружие борьбы – он пишет. Паралич лишил его возможности держать перо, слепота отняла способность видеть и… он диктует. Нелепая пропажа первой рукописи, затерянной почтой еще в тот период, когда он мог писать, не сломила его энергию. Он диктует свой второй роман – «Как закалялась сталь».
…Все, кто знал его…восхищались его бодростью, тем внутренним огнем, которым горели его слова, глубокой верой в будущее Родины, в будущее всего человечества, и его стойкостью перед тяжким недугом, от которого (он это знал) его освободит только смерть.
Молодежь совершала к нему паломничества, слушала его советы и училась на примере его собственной жизни. Сам он, говоря перед микрофоном, так же обращался преимущественно к молодежи, страстно призывая ее к борьбе за новую прекрасную жизнь. Так говорил тот, кого ежедневно подстерегала смерть.
Островский работал до последней минуты. За несколько дней до смерти он закончил диктовать первую часть нового большого произведения – «Рожденные бурей».
Литературная слава, любовь всего народа, постоянная забота, которой окружило Островского правительство его страны, не вскружили писателю голову, ему всегда были присущи простота и скромность, и таким он остался до конца.
Несколько месяцев тому назад, глубоко опечаленный смертью Горького, и узнав о том, что в рукописном наследии великого писателя есть критический отзыв о его романе «Как закалялась сталь», Островский писал друзьям: «Как бы ни была сурова критика великого учителя, для меня его отзыв очень дорог и необходим для дальнейшего движения вперед».
«Движение вперед…» в этих словах умирающего слышится вечное… борца («всегда надейся!»).
Островский умер в возрасте 32 лет. К нему особенно применимы слова русского поэта: «Как мало прожито, как много пережито!» («Николай Островский – человек и писатель – в воспоминаниях современников (1904–1936)». М., 2002, изд. «Дружба народов», стр. 207–209).
На смену писателю пришли его книги. Они стали наставниками, воспитателями, «учебниками жизни» для миллионов людей различных возрастов и профессий и, прежде всего, для комсомольцев и молодежи Советской Отчизны. Но не только. Для молодежи планеты.
Летчики водили самолеты «Николай Островский», машинисты – электровозы «Николай Островский», моряки – пароходы «Николай Островский»… Бригады имени Николая Островского и Павла Корчагина работали на заводах Москвы и Ленинграда, Киева и Белой Церкви, Краснодара и Грозного, на предприятиях Шепетовки и Сочи, на шахтах Донбасса и нефтяных вышках Баку, на целинных землях и на крупнейших новостройках Сибири и Дальнего Востока.
Бессмертно имя Человека, который стал единым целым со своим народом, чье имя и подвиг стало символом эпохи, в которой он жил, и навсегда останется в истории…
Ольга Осиповна и Алексей Иванович Островские
Ольга Осиповна и Алексей Иванович Островские с детьми: Надеждой, Екатериной, Дмитрием и маленьким Колей. 1905 г.
Семья Островских. Коля – крайний слева
Н.Островский (справа) с матерью и братом Дмитрием. 1914 г
Николай Островский – учащийся Шепетовской трудовой школы (в верхнем ряду второй слева)
Николай Островский у красного знамени
Николай Островский (1918 г.)
Николай Островский. 15 лет
Николай Островский на строительстве узкоколейки Боярка – Киев. 1921 г.
Николай Островский – комиссар батальона всеобуча и комсомольский работник (1923-1924 гг.)
Н.Островский во время лечения в Харькове (1925 г.)
Николай Островский (1926 г.)
Николай Островский в санатории «Майнаки» (Крым) – в центре, за столом (1926 г.)
Николай Островский (1930 г.)
Транспарант, с помощью которого Н.Островский писал книгу «Как закалялась сталь»
Галя Алексеева – первый «добровольный секретарь» Николая Островского
Писатель А.Серафимович у Николая Островского (1934 г.)
Г.И.Петровский вручает Николаю Островскому орден Ленина (1935 г.)
Мать, жена, сестра, племянница и брат Николая Островского в день вручения ему ордена Ленина (24 ноября 1935 г.)
Дом Николая Островского в Сочи, построенный правительством Украины в дар писателю (1936 г.)
Николай Островский с женой Раисой Порфирьевной
Николай Островский с матерью и сестрой (1936 г.)
Николай Островский диктует роман «Рожденные бурей». За пишущей машинкой – Александра Петровна Лазарева (1936 г.)
Валерий Чкалов после посещения Николая Островского в Сочи
Николай Островский с мамой (ноябрь 1936 г.)
Фрагмент памятника на могиле Н.Островского в Москве. Новодевичье кладбище (1954 г.)
Мне кажется, он подымается снова,
Мне кажется, жесткий сомкнутый рот
Разжался, чтоб крикнуть последнее слово,
Последнее гневное слово – вперед!
Пусть каждый, как найденную подкову,
Себе это слово на счастье берет.
Суровое слово, веселое слово,
Единственно верное слово – вперед!К. Симонов, 1937 г.
II. Время не властно над ним…
«Самое прекрасное для человека, – говорил Николай Островский, – всем созданным тобой служить людям и тогда, когда ты перестанешь существовать». На примере своей жизни писатель-коммунист убедительно доказал справедливость этих слов.
Созданный писателем образ главного героя книги Павла Корчагина – «молодого рабочего-революционера», воспитанного ленинской партией, как и сам Николай Островский, стал образцом героя нового времени. Каковы наиболее характерные черты Павла Корчагина? Мужество, исключительная сила воли, идейная и нравственная стойкость, упорство и непреклонная настойчивость в достижении поставленной цели. Высокая политическая сознательность и безграничная преданность делу борьбы за интересы и чаяния трудового народа.
Как и сам писатель, Павел Корчагин умел поистине героически преодолевать величайшие физические страдания, жестокие атаки неизлечимой болезни и понимал личное счастье в неразрывной связи со служением общественному делу, с верностью долгу. Его жизнь – школа мужества и героизма.
«Мужество рождается в борьбе с трудностями и проверяется испытаниями», – говорил Николай Островский.
Борьбой и испытаниями наполнена вся жизнь писателя и созданного им Павла Корчагина.
Вспоминая о встречах с первыми читателями книги Николая Островского, тогдашний редактор журнала «Молодая гвардия» Анна Караваева рассказывала:
«Многие высказывали уверенность, что роман «Как закалялась сталь» войдет в число «вечных» произведений: его будут читать многие поколения, а издавать не только у нас, но и за рубежами нашей страны…».
Это пророчество полностью сбылось: роман «Как закалялась сталь» принадлежит к тем книгам, которые обошли весь мир!
Всего лишь 32 года прожил Николай Островский. Но след, оставленный им, столь глубок, значение его труда и всей его жизни так велико, что и сейчас мы все еще продолжаем подводить итоги им совершенного.
Жизнь и творчество Н.А.Островского представляют собой органическое единство. Все, к чему призывал писатель и за что боролся в своих произведениях, он подтвердил героическим примером собственной жизни.
«Талант художника в нем неразрывно связан с коммунистическим мировоззрением и революционной страстью бойца», – говорилось в редакционной статье «Правды» «Жизнь и смерть большевика», опубликованной 23 декабря 1936 года.
Роман «Как закалялась сталь», построенный на документальном материале и отразивший жизнь самого Н.Островского, стал одним из лучших образцов литературы социалистического реализма, бессмертной книгой, учителем и путеводной звездой для миллионов советских людей, борцов за народное счастье во всех уголках нашей планеты.
Многие выдающиеся современники Николая Островского с восхищением отзывались о его жизненном и творческом подвиге, о героях его книг:
Ромен Роллан:
«…Ваша жизнь есть и будет светочем для многих тысяч людей. Вы останетесь для мира благотворным, возвышающим примером победы духа над предательством индивидуальной судьбы».
Луи Арагон:
«Николай Островский – олицетворение мужества, большевизма, преданности делу рабочих… Следует жить, ради чего он хотел жить, благодаря чему он героически пережил себя».
Юлиус Фучик:
«Ничто не страшно коммунисту – вот вывод из книги, вот итог жизни автора…»
Максим Горький:
«Его жизнь – живая иллюстрация торжества духа над телом».
Михаил Шолохов:
«Даже поверженный болезнью, безмерно страдающий, он до последнего вздоха сражался оружием писателя…
На примере Островского миллионы людей будут учиться, как надо жить, бороться, как надо любить свою Родину… О нем будут вспоминать с любовью, признательностью и восхищением».
В 1973 году Михаил Шолохов передал Музею Николая Островского в Москве экземпляр книги «Как закалялась сталь», изданной тремя годами ранее с надписью: «Эта книга достойно выдержала испытание временем. Влияние ее на молодежь социалистических стран до сих пор огромно и неизменно. И это превосходно!» (По материалам статьи «Островский Николай Алексеевич» из книги «Шолоховская энциклопедия». Москва, 2012, стр. 532–534).
Николай Бирюков:
«…Есть книги, которые не умирают, есть люди, которые со смертью не уходят, а умножаются в новом поколении, обретая высшее бессмертие в думах и делах народа. Таков Николай Островский – гордость и слава нашего поколения».
Александр Серафимович:
«В нем с удивительной силой и яркостью отличились черты большевика: неослабевающая воля, неукротимая энергия, железная непреклонность перед самыми страшными страданиями и неугасимая мысль».
Александр Фадеев:
«Идейная и моральная высота его мышления и поведения, несгибаемая сила воли соединились в нем с необыкновенной лиричностью. Он был предельно правдив и искренен. Эти свойства его духа и характера воплотились в лучших героев его книг «Как закалялась сталь» и «Рожденные бурей»…
Один из величайших гениев русской и мировой литературы – Лев Толстой, характеризуя настоящего большого писателя, выдвигал такие признаки его: «Писатель должен думать и говорить за все человечество; он должен любить тот предмет, о котором пишет; он должен уметь это выразить. Последнее, говорил Толстой, дается трудом и опытом».
Несомненно, Николай Островский обладал этими тремя качествами».
Андрей Платонов:
«…Павел Корчагин есть одна из наиболее удавшихся попыток (считая всю современную советскую литературу) обрести, наконец, того человека, который… дал новые, духовные качества поколению своего века и стал примером для подражания всей молодежи на своей родине.
…Без Корчагина ничего нельзя сделать на земле действительно серьезного и существенного.
…Много есть в советской литературе произведений, написанных искуснее, но нет более отвечающего нужде народа, чем «Как закалялась сталь».
…Мы еще не знаем всего, что скрыто в нашем человеческом существе, и Корчагин открыл нам тайну нашей силы. Мы помним, как это было. Когда у Корчагина – Островского умерло почти все его тело, он не сдал своей жизни, – он превратил ее в счастливый дух и в действие литературного гения, и остался работником, не поддавшись отчаянию гибели… И «с малым телом» оказалось, можно исполнить большую жизнь.
…Островский…, мы вам навеки благодарны, что вы жили вместе с нами на свете, потому что, если бы вас не существовало, мы все, ваши читатели, были бы хуже, чем мы есть».
Виктор Шкловский:
«В истории человечества нет горя больше, чем горе Николая Островского. Молодой, сильный, он был парализован. Он не мог глотать пищу, он ослеп. Этот ослепший человек писал книгу, и для того, чтобы буквы ложились в строку, он придумал прорезать в картоне узкую щель и еле движущимися пальцами вписывал через эту щель слова своего романа на бумагу.
Судьба Островского, его мужество поразили не только нашу страну, но и весь мир…»
Михаил Светлов:
«Самое большое счастье писателя – если его произведения станут знаменем поколения. Но если его жизнь становится таким же знаменем, то и самый образ писателя становится близким, родным многим и многим людям…»
Виктор Ардаматский:
«Николай Островский открыл… великий смысл и высокий героизм эпохи, в которой проходила его жизнь».
Борис Полевой:
«Книги Островского давно уже стали любимыми книгами молодежи. Миллионы молодых людей воспитываются на этих книгах, учатся жить, бороться, воевать, строить, побеждать».
Константин Симонов:
«Это роман не о том, как заболел и стал несчастным человек, а это действительно роман о том, как закалялась сталь, сталь души. И поэтому… книга стала народной».
Олесь Гончар:
«Время не властно над ним. Он живет среди нас. Ему жить в будущем. Многим и многим поколениям грядущего его образ будет светить, как ярчайшая высокая звезда!»
(«Николай Островский – человек и писатель – в воспоминаниях современников (1994–1936)». Изд. «Дружба народов», М., 2002, стр. 211, 212, 213, 214, 215, 216, 217, 218).
Как вдохновенно и верно сказано! Наука не сумела спасти Николая Островского от физической смерти. Но бессмертные образы его книг окрыляют и вдохновляют борцов за освобождение человечества от ига капитала во всем мире.
Островский жил в наших делах. Он поднимал на трудовые подвиги Алексея Стаханова и Никиту Изотова, Марию Демченко и Пашу Ангелину, Константина Борина и Макара Мазая, сестер Марусю и Дусю Виноградовых, строителей Днепрогэса и Комсомольска-на-Амуре, Магнитки и Московского метрополитена, Сталинградского тракторного завода и Кузбасса.
Мужественная жизнь Николая Островского оборвалась в пору величайшего трудового энтузиазма и патриотизма советских людей в борьбе за претворение в жизнь грандиозных сталинских планов.
День за днем советское радио сообщало миру о «буднях великих строек», о героях трудового фронта, их фантастических рекордах и невероятных достижениях советского народа.
В 1937 году мир узнал о новом гигантском триумфе советского строя: вторая сталинская пятилетка, как и первая, была выполнена успешно за четыре года и три месяца.
Но не только самоотверженным, вдохновенным трудом была наполнена жизнь первого в истории человечества социалистического государства. Советские люди были встревожены нараставшей военной опасностью на западных и восточных границах СССР и готовились к тому, чтобы дать решительный отпор любому агрессору, любым посягательствам империалистических хищников.
…Вскоре после смерти Николая Островского была опубликована поэма «Победитель» Константина Симонова, над которой он работал ряд лет еще при жизни писателя. Она заканчивалась строками:
…Слышишь, как порохом пахнут стали
Передовые статьи и стихи?
Перья штампуют из той же стали,
Которая завтра пойдет на штыки …
Островский – Корчагин вдохновлял героев Хасана, Халхин-Гола, бойцов интернациональных бригад, сражавшихся в осажденном Мадриде против немецких, итальянских и испанских фашистов.
Новые поколения пролетарских бойцов увидели в Николае Островском безупречного героя. Пленники капитализма, пытаемые охранками, постоянно ощущая угрозу смерти, обращались к нему, как к герою нового типа, рожденному в Советской стране, учились у него не умирать, а побеждать любые трудности и саму смерть.
В 1937 году, месяцы спустя после смерти писателя, в газете «Известия» было опубликовано письмо группы политзаключенных рижской тюрьмы в тогдашней буржуазной Латвии. Нелегальным путем проник к ним в тюрьму томик романа Николая Островского, где его переводили и читали.
«Павел Корчагин, – писали они, – пробуждал революционную энергию. Он приходил в трудную минуту на помощь тем, у кого воля была уже на пределе, клал руку на плечо и говорил: «Стоит жить! Нужно бороться».
С особой силой озарил советских людей героический образ Николая Островского в пору самых тяжелых испытаний нашего народа – в годы Великой Отечественной войны. Советские юноши и девушки, уходившие на фронт из школьных классов и студенческих аудиторий, из цехов заводов и колхозных полей, помнили призыв Николая Островского:
«Молодежь нашей великой, чудесной Родины! Я призываю тебя к борьбе за твое светлое будущее. Когда грянет гром и настанет кровопролитная ночь, множество бойцов поднимутся на защиту родной страны. Но меня среди вас не будет, друзья мои. И я вас прошу – рубайте за меня, рубайте за Павла Корчагина!»
Защитники Родины вместе с самыми дорогими и памятными вещами часто брали на передовую «Как закалялась сталь» Николая Островского. Эту книгу можно было найти в сумке пехотинца, танкиста, артиллериста, в кабине летчика и на борту линкора. Много простреленных, обагренных кровью экземпляров книги передано фронтовиками в музеи Николая Островского в Москве, Сочи, Шепетовке.
В Московском музее писателя хранится залитый кровью комсомольский билет солдата Федотова, найденный в книге Островского, которую он взял с собой, идя в атаку.
«Как закалялась сталь» помогала пережить блокаду Ленинграда, вдохновляла защитников Москвы и Сталинграда, бойцов, форсировавших Днепр и штурмовавших Берлин.
«История никогда не забудет бессмертного подвига поколения Корчагиных», – писал в годы войны в «Комсомольскую правду» прославленный советский полководец, Маршал Советского Союза В.И.Чуйков.
«В дни, когда решался исход великой битвы за Сталинград, – вспоминает Борис Полевой, – пришлось мне быть в расположении одного из передовых батальонов, занимавших оборону в подвале разрушенного дома. Бойцов я застал у костра. Молодой парень с забинтованной головой что-то читал, и его слушали напряженно, стараясь не проронить ни слова, забывая о холоде, о том, что смерть гуляет где-то рядом. Я прислушался: оказывается, читали «Как закалялась сталь». У Павла Корчагина, как у старшего брата, бойцы учились мужеству, презрению к смерти, ненависти к врагу».
Летчик Алексей Маресьев, прототип главного героя «Повести о настоящем человеке» Б.Полевого потерял обе ноги и выбыл из строя. Старый большевик, полковой комиссар Семен Воробьев примером жизни Николая Островского помог Алексею поверить в свои силы. Маресьев начал трудную, долгую борьбу за право водить самолет. И он – человек на двух протезах – победил.
Навечно записано в летопись Великой Отечественной войны имя война-комсомольца Юрия Смирнова. В критическую минуту он вызвался пойти добровольцем в танковый десант. Учитывая его молодость, командир заколебался. Тогда Юрий Смирнов убежденно сказал: «Павел Корчагин тоже вызвался бы идти в десант». Слова бойца повлияли. Смирнов был отпущен во вражеский тыл. А через несколько дней страшная весть облетела все подразделения фронта: Юрия Смирнова, сбитого с танка вражеской пулей, тяжело раненного, гитлеровцы захватили в плен и жестоко истязали, пытаясь добыть интересующие их сведения. Но герой не проронил ни слова. Тогда фашисты распяли Юрия, ржавыми гвоздями прибив его руки и ноги к крестовине, сбитой в блиндаже. За беспримерную стойкость Юрию Смирнову было присвоено звание Героя Советского Союза.
«Как закалялась сталь» была настольной книгой молодогвардейцев. Мать Олега Кошевого писала матери Николая Островского – Ольге Осиповне Островской:
«Книга «Как закалялась сталь» послужила Олегу хорошей школой и путеводной звездой в дальнейшей его жизни и борьбе. Она служила Олегу своего рода справочником, и друзьям своим по всем трудноразрешимым вопросам он всегда советовал обращаться к бессмертному Островскому… Я, мать Олега, хочу выразить Вам свою благодарность за то, что Вы воспитали такого сына, который сыграл огромную роль в воспитании моего сына в революционной борьбе против мирового зла человечества – фашизма».
В музее Николая Островского в Сочи хранится книга «Как закалялась сталь», принадлежавшая одному из руководителей «Молодой гвардии» Герою Советского Союза Ване Земнухову. С этой книгой Ваня не расставался в период оккупации фашистами Краснодона. «Ничто не страшно, когда Павка Корчагин рядом!» – говорил он.
НЕОКОНЧЕННЫЙ, неоконченная, неоконченное. Оставшийся недоведенным до конца, до завершения. Неоконченная симфония Шуберта. Неоконченный разговор. Неоконченный роман Николая Островского Рожденные бурей. Толковый словарь Ушакова. Д.Н. Ушаков. 1935… … Толковый словарь Ушакова
- «Театральный роман» («Записки покойника») неоконченный роман Михаила Афанасьевича Булгакова. Написанный от первого лица, от имени некоего писателя Сергея Леонтьевича Максудова, роман рассказывает о театральном закулисье и писательском мире.… … Википедия
В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Яковлев … Википедия
У этого термина существуют и другие значения, см. Замок. Замок Das Schloß … Википедия
Первый человек Le Premier homme Жанр: роман
Княгиня Лиговская - неоконченный роман в девяти главах. Работа над романом относится к 1835 г. и представляет первую попытку Лермонтова создать тот тип, который нашел полное выражение в Герое нашего времени. Роман имеет автобиографическое значение. Отношения… … Словарь литературных типов
Арап Петра Великого - неоконченный роман в семи главах. Первая глава датирована 31 июля 1827 г. Последней, седьмой написано несколько строк. Мысль написать исторический роман из петровской эпохи и вывести в нем своего предка давно занимала Пушкина. О романе на старый… … Словарь литературных типов
Русский Пелам (Пушкина) - Неоконченный роман (1835); сохранилась первая глава и пять программ. Название Пелам взято П. из известного романа Бульвера Pelham . Сравнение обоих произведений сделано С. И. Поварниным (Сборник статей препод. и слушателей ист. фил. фак. Спб.… … Словарь литературных типов
В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Аксёнов. Не следует путать с писателем Василием Ивановичем Аксёновым. Василий Аксёнов … Википедия
ИТАЛЬЯНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА. Начало И. л. относится к первой трети XIII в., когда итальянский яз., обособившийся от латинского уже в конце X в., настолько самоопределился, что стала возможна его лит ая обработка. Уже в XII в. И. яз. начинает… … Литературная энциклопедия
Книги
- Неоконченный роман в письмах. Книгоиздательство Константина Фёдоровича Некрасова, 1911-1916 годы , Ваганова Ирина Вениаминовна. Константин Фёдорович Некрасов (1873-1940), племянник поэта Н. А. Некрасова, в истории русской литературы долгие годы оставался в тени своего великого дяди. А между тем, Константин Некрасов,…
Загрузка...