Название «прерафаэлиты» (англ. Pre-Raphaelites) должно было обозначать духовное родство с флорентийскими художниками эпохи раннего Возрождения, то есть художниками «до Рафаэля» и Микеланджело: Перуджино, Фра Анжелико, Джованни Беллини.
Самыми видными членами прерафаэлитского движения были поэт и живописец Данте Габриэль Россетти, живописцы Уильям Холман Хант, Джон Эверетт Милле, Мэдокс Браун, Эдвард Бёрн-Джонс, Уильям Моррис, Артур Хьюз, Уолтер Крейн, Джон Уильям Уотерхаус.
Братство прерафаэлитов
Первым этапом развития прерафаэлитизма было возникновение так называемого «Братства прерафаэлитов», состоявшего первоначально из семи «братьев»: Дж. Э. Милле, Холмана Ханта (1827—1910), Данте Габриэля Россетти, его младшего брата Майкла Россетти, Томаса Вулнера и живописцев Стивенса и Джеймса Коллинсона.
Д. Г. Россетти - Юность Девы Марии, 1848—1849
История Братства начинается в 1848 году, когда на выставке Королевской Академии художеств познакомились студенты Академии — Холман Хант и Данте Габриэль Россетти, ранее видевший работы Ханта и восхищавшийся ими. Хант помогает Россетти закончить картину «Юность Девы Марии» (англ. Girlhood of Mary Virgin, 1848-49), которая была выставлена в 1849 году, и он же знакомит Россетти с Джоном Эвереттом Милле, юным гением, поступившим в Академию в возрасте 11-и лет. Они не просто стали друзьями, но обнаружили, что разделяют взгляды друг друга на современное искусство: в частности, они считали, что современная английская живопись зашла в тупик и умирает, и наилучшим способом возродить её будет возвращение к искренности и простоте раннего итальянского искусства (то есть искусства до Рафаэля, которого прерафаэлиты считали основателем академизма).
Огастас Эгга - Прошлое и настоящее, 1837
Так зарождается идея создания секретного общества, названного Братством прерафаэлитов — общества, находящегося в оппозиции по отношению к официальным художественным течениям. В группу с самого начала были приглашены также Джеймс Коллинсон (студент Академии и жених Кристины Россетти), скульптор и поэт Томас Вулнер, молодой девятнадцатилетний художник и впоследствии критик Фредерик Стивенс и младший брат Россетти Уильям Россетти, который по стопам старшего брата поступил в художественную школу, но особенного призвания к искусству не проявлял и, в конце концов, стал известным художественным критиком и писателем. Мэдокс Браун был близок немецким назареям, поэтому он, разделяя идеи Братства, отказался присоединиться к группе.
На картине Россетти «Юность Девы Марии» впервые появляются три условные буквы P. R. B. (англ. Pre-Raphaelite Brotherhood), этими же инициалами были отмечены «Изабелла» Милле и «Риенци» (англ. Rienzi) Ханта. Члены Братства также создали свой собственный журнал, под названием «Росток», хотя он просуществовал лишь с января по апрель 1850 года. Его редактором стал Уильям Майкл Россетти (брат Данте Габриэля Россетти).
Прерафаэлиты и академизм
До появления Братства прерафаэлитов развитие британского искусства определялось главным образом деятельностью Королевской Академии художеств. Как любое другое официальное учреждение, она весьма ревниво и осторожно относилась к нововведениям, сохраняя традиции академизма. Хант, Милле и Россетти заявили в журнале «Росток», что не желают изображать людей и природу отвлеченно красивыми, а события — далёкими от действительности, и, наконец, им надоела условность официальных, «образцовых» мифологических, исторических и религиозных произведений.
Д. Г. Россетти - Священный Грааль, 1860
Прерафаэлиты отказались от академических принципов работы и считали, что всё необходимо писать с натуры. Они выбирали в качестве моделей друзей или родственников. Так, например, на картине «Юность Девы Марии» Россетти изобразил своих мать и сестру Кристину, а глядя на полотно «Изабелла», современники узнавали друзей и знакомых Милле по Братству. Он же, во время создания картины «Офелия», заставлял Элизабет Сиддал по нескольку часов лежать в наполненной ванне. Была зима, поэтому Сиддал серьезно простудилась и позднее выслала Милле счет от докторов на 50 фунтов.
Д. Э. Милле - Офелия, 1852
Более того, прерафаэлиты изменили отношения художника и модели — они стали равноправными партнерами. Если герои картин Рейнольдса почти всегда одеты соответственно их социальному статусу, то Россетти мог рисовать королеву с продавщицы, богиню с дочери конюха. Проститутка Фанни Корнфорт позировала ему для картины «Леди Лилит».
Д. Г. Россетти - Леди Лилит, 1868
Членов Братства с самого начала раздражало влияние на современное искусство таких художников, как сэр Джошуа Рейнольдс, Дэвид Уилки и Бенджамин Хейдон. Сэра Джошуа (президента Академии художеств) они даже прозвали «сэр Слошуа» (от англ. slosh — «шлёпать по грязи») за неряшливую технику живописи и стиль, как они считали, полностью заимствованный из академического маньеризма. Положение усугублялось тем, что в то время художники часто использовали битум, а он делает изображение мутноватым и тёмным. В противоположность, прерафаэлиты хотели вернуться к высокой детализации и глубоким цветам живописцев эпохи Кватроченто. Они отказались от «кабинетной» живописи и начали рисовать на природе, а также внесли изменения в традиционную технику живописи. На загрунтованном холсте прерафаэлиты намечали композицию, наносили слой белил и убирали из него масло промокательной бумагой, а затем писали поверх белил полупрозрачными красками. Выбранная техника позволила добиться ярких, свежих тонов и оказалась такой долговечной, что их работы сохранились в первозданном виде до наших дней.
Борьба с критикой
Поначалу работы прерафаэлитов принимали довольно тепло, однако вскоре обрушилась суровая критика и насмешки. Излишне натуралистичная картина Милле «Христос в родительском доме», выставленная в 1850 году, вызвала такую волну негодования, что королева Виктория попросила доставить её в Букингемский дворец для самостоятельного осмотра.
Д. Э. Милле - Христос в родительском доме, 1850 г.
Нападки общественного мнения вызвала также картина Россетти «Благовещение», выполненная с отступлениями от христианского канона. На выставке в Королевской академии в 1850 году Россетти, Хант и Милле так и не смогли продать ни одной картины. В обзоре, опубликованном в еженедельнике «Атенеум», критик Фрэнк Стоун писал:
«Игнорируя все великое, что было создано старыми мастерами, эта школа, к которой принадлежит Россетти, плетется неуверенными шагами к своим ранним предшественникам. Это — археология, лишенная всякой пользы и превратившаяся в доктринерство. Люди, принадлежащие этой школе, заявляют, что они следуют правде и простоте природы. На самом деле они рабски имитируют художественную неумелость».
Принципы Братства подверглись критике со стороны многих уважаемых живописцев: президента Академии художеств, Чарльза Истлейка, группы художников «Клика», которую возглавлял Ричард Дадд. В результате Джеймс Коллинсон даже отрекся от Братства, и была разорвана помолвка с Кристиной Россетти. Впоследствии его место занял живописец Уолтер Деверелл.
Положение в определённой степени спас Джон Рёскин, влиятельный историк искусства и художественный критик Англии. Несмотря на то, что в 1850 году ему было только тридцать два года, он уже являлся автором широко известных работ об искусстве. В нескольких статьях, опубликованных в «Таймс», Рёскин дал произведениям прерафаэлитов лестную оценку, подчеркнув, что лично не знаком ни с кем из Братства. Он провозгласил, что их работы могут «лечь в основу художественной школы, более величественной, чем все, что знал мир предыдущие 300 лет». Кроме того, Рёскин купил многие из картин Габриэля Россетти, чем поддержал его материально, и взял под свое крыло Милле, в котором сразу увидел выдающийся талант.
Джон Рёскин и его влияние
Д. Э. Милле - Джон Рёскин на портрете, 1853—1854 гг.
Английский критик Джон Рёскин привёл в порядок идеи прерафаэлитов относительно искусства, оформив их в логичную систему. Среди его работ наиболее известны «Художественный вымысел: прекрасное и безобразное» (англ. Fiction: Fair and Foul), «Английское искусство» (The Art of England), «Современные художники» (Modern Painters). Он же автор статьи «Прерафаэлитизм» (англ. Pre-Raphaelitism), вышедшей в 1851 году.
«Нынешние художники, — писал Рёскин в „Современных художниках“, — изображают [природу] или слишком поверхностно, или слишком приукрашенно; они не стараются проникнуть в [её] сущность». В качестве идеала Рёскин выдвигал средневековое искусство, таких мастеров Раннего Возрождения, как Перуджино, Фра Анжелико, Джованни Беллини, и побуждал художников «писать картины с чистым сердцем, ни на что не ориентируясь, ничего не выбирая и ничем не пренебрегая». Аналогичным образом Мэдокс Браун, оказавший влияние на прерафаэлитов, писал о своей картине «Прощание с Англией» (англ. The Last of England, 1855 год): «Я постарался забыть все существующие художественные течения и отразить эту сцену так, как она должна была бы выглядеть». Мэдокс Браун специально писал эту картину на побережье, чтобы добиться эффекта «освещения со всех сторон», которые бывает на море в пасмурные дни. Прерафаэлитская техника писания картин предполагала проработку каждой детали.
М. Браун - Прощание с Англией, 1855
Рёскин также провозглашал «принцип верности Природе»: «Не от того ли, что мы любим свои творения больше, чем Его, мы ценим цветные стекла, а не светлые облака… И, выделывая купели и воздвигая колонны в честь Того,.. мы воображаем, что нам простится постыдное пренебрежение холмам и потокам, которыми Он наделил наше обиталище — землю». Таким образом, искусство должно было способствовать возрождению духовности в человеке, нравственной чистоты и религиозности, что тоже стало целью прерафаэлитов.
Рёскину принадлежит ясное определение художественных целей прерафаэлитизма:
Легко управлять кистью и писать травы и растения с достаточной для глаза верностью; этого может добиться всякий после нескольких лет труда. Но изображать среди трав и растений тайны созидания и сочетаний, которыми природа говорит нашему пониманию, передавать нежный изгиб и волнистую тень взрыхленной земли, находить во всём, что кажется самым мелким, проявление вечного божественного новосозидания красоты и величия, показывать это немыслящим и незрящим — таково назначение художника.
Идеи Рёскина глубоко тронули прерафаэлитов, особенно Уильяма Холмана Ханта, который заразил своим энтузиазмом Милле и Россетти. В 1847 году Хант писал о книге Рёскина «Современные художники»: «Как никакой другой читатель, я чувствовал, что книга написана специально для меня». Определяя свой подход к работе, Хант также отмечал, что для него важно исходить из предмета, «и не только из-за того, что существует шарм законченности предмета, а для того, чтобы понять принципы дизайна, существующие в Природе».
Распад
После того, как прерафаэлитизм получил поддержку Рёскина, прерафаэлитов признали и полюбили, им дали право «гражданства» в искусстве, они входят в моду и получают более благожелательный приём на выставках Королевской академии, пользуются успехом на Всемирной выставке 1855 году в Париже.
Артур Хьюз - Апрельская любовь, 1855—1856 гг.
Кроме уже упомянутого Мэдокса Брауна, прерафаэлитским стилем также заинтересовались Артур Хьюз (наиболее известный благодаря картине «Апрельская любовь», 1855—1856 гг.), Генри Уоллис, Роберт Брайтвайт Мартино (англ. Robert Braithwaite Martineau), Уильям Уиндус (англ. William Windus) и другие.
Д.Э. Милле - Гугенот, 1852
Однако Братство распадается. Кроме юного революционного романтического духа и увлечения Средневековьем, мало что объединяло этих людей, и из первых прерафаэлитов только Холман Хант остался верен доктрине Братства. Когда в 1853 году Милле стал членом Королевской академии художеств, Россетти объявил это событие концом Братства. «Круглый стол отныне распущен», — заключает Россетти. Постепенно уходят и остальные члены. Холман Хант, например, уехал на Ближний Восток, сам Россетти вместо пейзажей или религиозных тем заинтересовался литературой и создал много работ по Шекспиру и Данте.
Попытки возрождения Братства в качестве Хогартского клуба (англ.), существовавшего с 1858 по 1861 годы, не удались.
Дальнейшее развитие прерафаэлитизма
В 1856 году Россетти встречается с Уильямом Моррисом и Эдвардом Бёрн-Джонсом. Бёрн-Джонс был восхищен картиной Россетти «Первая годовщина смерти Беатриче» (англ. The First Anniversary of the Death of Beatrice), и впоследствии они с Моррисом напросились к нему в ученики. Бёрн-Джонс проводил целые дни в студии Россетти, а Моррис присоединялся в выходные.
Д. Г. Россетти - Первая годовщина смерти Беатриче, 1853
Так начинается новый этап в развитии движения прерафаэлитов, основной идеей которого становится эстетизм, стилизация форм, эротизм, культ красоты и художественного гения.] Все эти черты присущи творчеству Россетти, который поначалу был лидером движения. Как писал впоследствии художник Вэл Принсеп (англ. Val Princep), Россетти «был планетой, вокруг которой мы вращались. Мы копировали даже его манеру разговора». Однако здоровье Россетти (в том числе психическое) все ухудшается, и постепенно лидерство подхватывает Эдвард Бёрн-Джонс, чьи работы выполнены в стиле ранних прерафаэлитов. Он стал необычайно популярен и оказал большое влияние на таких живописцев, как Уильям Уотерхаус, Баям Шоу, Кадоган Купер, его влияние заметно также в работах Обри Бердсли и других художников-иллюстраторов 1890-х годов. В 1889 году на Всемирной выставке в Париже он получил Орден Почетного легиона за картину «Король Кофетуа и нищенка».
Эдвард Бёрн-Джонс - Король Кофетуа и нищенка, 1884
Среди поздних прерафаэлитов также можно выделить таких живописцев, как Симеон Соломон (англ. Simeon Solomon) и Эвелин де Морган (Evelyn de Morgan), а также иллюстраторов Генри Форда (Henry Justice Ford) и Эвелин Пол (Evelyn Paul).
Генри Форд - Мачеха, превращающая братьев в лебедей, 1894
Эвелин Пол - Божественная комедия
«Искусства и ремёсла»
Прерафаэлитизм в это время проникает во все аспекты жизни: мебель, декоративное искусство, архитектуру, убранство интерьера, дизайн книг, иллюстрации.
Уильям Моррис считается одной из наиболее влиятельных фигур в истории декоративного искусства XIX века. Он основал движение «Arts and Crafts Movement» (англ. «Искусства и ремёсла»), главной идеей которого было возвращение к ручному мастерству как к идеалу прикладного искусства, а также возведение в ранг полноправных искусств книгопечатания, словолитья, гравюры. Это движение, которое подхватили Уолтер Крейн, Макинтош, Нельсон Доусон, Эдвин Лаченс, Райт и другие, впоследствии проявилось в английской и американской архитектуре, дизайне интерьеров, ландшафтном дизайне.
Поэзия
Большинство прерафаэлитов занимались поэзией, но, по мнению многих критиков, она имеет ценность именно поздний период развития прерафаэлитизма. Данте Габриэль Россетти, его сестра Кристина Россетти, Джордж Мередит, Уильям Моррис и Алджернон Суинберн оставили значимый след в английской литературе, но наибольший вклад внес Россетти, захваченный стихоторениями итальянского Возрождения и особенно произведениями Данте. Главным лирическим достижением Россетти считается цикл сонетов «Дом Жизни» (The House of Life). Кристина Россетти также была известной поэтессой. Поэзией занималась и возлюбленная Россетти, Элизабет Сиддал, чьи произведения остались неизданными при жизни. Уильям Моррис был не только признанным мастером витражей, но и вел активную литературную деятельность, в том числе написал много стихов. Его первый сборник «Защита Гвиневры и другие стихотворения» был опубликован в 1858 году, когда автору было 24 года.
Под влиянием поэзии прерафаэлитов развизвалось британское декадентство 1880-х годов: Эрнст Доусон, Лионель Джонсон, Майкл Филд, Оскар Уайльд. Романтическая тоска по Средневековью нашла отражение в раннем творчестве Йейтса.
Уильям Йейтс - Тот, кто мечтал о волшебной стране (1893)
Он медлил на базаре в Дромахере,
Считал себя в чужой стране родным,
Мечтал любить, пока земля за ним
Не запахнула каменные двери;
Но кто-то груду рыб невдалеке,
Как серебро, рассыпал на прилавке,
И те, задрав холодные головки,
Запели о нездешнем островке,
Где люди над расшитою волною
Под тканой сенью неподвижных крон
Любовью укрощают бег времен.
И он лишился счастья и покоя.
Он долго брел песками в Лиссаделле
И в грезах видел, как он заживет,
Добыв себе богатство и почет,
Пока в могиле кости не истлели;
Но из случайной лужицы червяк
Пропел ему болотной серой глоткой,
Что где-то вдалеке на воле сладкой
От звонкого веселья пляшет всяк
Под золотом и серебром небесным;
Когда же вдруг наступит тишина,
В плодах лучатся солнце и луна.
Он понял, что мечтал о бесполезном.
Он думал у колодца в Сканавине,
Что ярость сердца на глумливый свет
Войдет в молву окрест на много лет,
Когда потонет плоть в земной пучине;
Но тут сорняк пропел ему о том,
Что станет с избранным его народом
Над ветхою волной, под небосводом,
Где золото разъято серебром
И тьма окутывает мир победно;
Пропел ему о том, какая ночь
Влюбленным может навсегда помочь.
И гнев его рассеялся бесследно.
Он спал под дымной кручей в Лугнаголле;
Казалось бы, теперь, в юдоли сна,
Когда земля взяла свое сполна,
Он мог забыть о бесприютной доле.
Но разве черви перестанут выть,
Вокруг костей его сплетая кольца,
Что Бог на небо возлагает пальцы,
Чтоб ласковым сиянием обвить
Танцоров над бездумною волною?
К чему мечты, пока Господень пыл
Счастливую любовь не опалил?
Он и в могиле не обрел покоя.
Известный поэт Алджернон Суинберн (англ. Algernon Swinburne) , прославившийся смелыми экспериментами в стихосложении, к тому же был драматургом и литературным критиком. Первую драму «Королева-мать» (англ. The Queen Mother and Rosamond), написанную в 1860 году, Суинберн посвятил Россетти, с которым его связывали дружеские отношения. Однако, хотя Суинберн и декларировал свою приверженность принципам прерафаэлизма, он безусловно выходит за пределы этого направления.
Издательская деятельность
В 1890 году Уильям Моррис организовал издательство «Кельмскотт-пресс» (Kelmscott Press), в котором вместе с Бёрн-Джонсом напечатал несколько книг. Это период называют кульминацией жизни Уильяма Морриса. Опираясь на традиции средневековых переписчиков, Моррис, также как и английский график Уильям Блейк, попытался найти единый стиль оформления страницы книги, ее титульного листа и переплета. Лучшим изданием Морриса стали «Кентерберийские рассказы» Джефри Чосера (англ. The Works of Geoffrey Chaucer); поля украшены вьющимися растениями, текст оживляют заставки-миниатюры и орнаментированные заглавные буквы. Как писал Дункан Робинсон,
Современному читателю, привыкшему к простым и функциональным шрифтам XX века, издания «Кельмскотт-пресс» кажутся роскошными порождениями Викторианской эпохи. Богатый орнамент, узоры в виде листьев, иллюстрации по дереву — всё это становится важнейшими образцами декоративного искусства XIX века; всё сделано руками человека, внесшего больший вклад в эту область, чем кто-либо другой.
Данте Габриэль Россетти. Баллады и эпические поэмы (Dante Gabriel Rossetti. Ballads and narrative poems). — L.: Кельмскотт-пресс, 1893. Издание Уильяма Морриса
Моррис оформил все 66 книг, выпущенных издательством, а Бёрн-Джонс исполнил большинство иллюстраций. Издательство просуществовало до 1898 года и оказало сильное влияние на многих иллюстраторов конца XIX века, в частности, на Обри Бердслея.
Эстетическое движение
В конце 50-х годов, когда пути Рёскина и прерафаэлитов расходятся, возникает необходимость в новых эстетических идеях и новых теоретиках, формирующих эти идеи. Таким теоретиком стал историк искусства и литературный критик Уолтер Патер (англ. Walter Horatio Pater). Уолтер Патер полагал, что главное в искусстве — непосредственность индивидуального восприятия, поэтому искусство должно культивировать каждый момент переживания жизни: «Искусство не дает нам ничего, кроме осознания высшей ценности каждого уходящего момента и сохранения всех их». В значительной мере через Патера идеи «искусства для искусства», почерпнутые от Теофиля Готье, Шарля Бодлера, трансформируются в концепцию эстетизма (англ. Aesthetic movement), которая получает распространение в кругу английских художников и поэтов: Уистлера, Суинберна, Россети, Уайльда. Оскар Уайльд также оказал сильное влияние на развитие эстетического движения (в том числе на позднее творчество Россетти), будучи лично знакомым и с Холманом Хантом, и с Бёрн-Джонсом. Он, как и многие его сверстники, зачитывался книгами Патера и Рёскина, и эстетизм Уайльда во многом вырос из прерафаэлитизма, который нес в себе заряд острой критики современного общества с позиций красоты. Оскар Уайльд писал, что «эстетика — выше критики», что считает искусство высшей реальностью, а жизнь — разновидностью вымысла: «Я пишу потому, что писать для меня — высшее артистическое удовольствие. Если мое творчество нравится немногим избранным, я этому рад. Если нет, я не огорчаюсь». Прерафаэлиты также увлекались поэзией Китса и целиком приняли его эстетическую формулу которого о том, что «красота есть единственная истина».
Сюжеты
У. Х. Хант - Проснувшаяся стыдливость, 1853
Поначалу прерафаэлиты предпочитали евангельские сюжеты, причём избегали в живописи церковного характера и трактовали Евангелие символически, придавая особое значение не исторической верности изображаемых евангельских эпизодов, а их внутреннему философскому смыслу. Так, например, в «Светоче мира» Ханта в виде Спасителя с ярким светильником в руках изображён таинственный божественный свет веры, стремящийся проникнуть в закрытые человеческие сердца, как Христос стучится в дверь человеческого жилища.
У. Х. Хант - Светоч мира, 1854
Прерафаэлиты привлекают внимание к теме общественного неравенства в Викторианскую эпоху, эмиграции (творчество Мэдокса Брауна, Артура Хьюза), приниженного положения женщины (Россетти), Холман Хант даже затронул тему проституции в своей картине «Проснувшаяся стыдливость» (англ. The Awakening Conscience, 1853 г.). На картине мы видим падшую женщину, которая вдруг поняла, что грешит, и, забыв о своем любовнике, освобождается из его объятий, как будто услышав какой-то зов через открытое окно. Мужчина не понимает её духовных порывов и продолжает игру на фортепиано. Здесь прерафаэлиты не были первопроходцами, их предвосхитил Ричард Редгрейв со своей знаменитой картиной «Гувернантка» (1844).
Р. Редгрейв - Гувернантка, 1844
И позже, в 40-ые годы, Редгрейв создал много подобных произведений, посвященных эксплуатации женщин.
Д. Г. Россетти - Прозерпина, 1874
Прерафаэлиты занимались и историческими темами, добиваясь величайшей точности в изображении фактических подробностей; обращались к произведениям классической поэзии и литературы, к творчеству Данте Алигьери, Уильяма Шекспира, Джона Китса. Они идеализировали Средневековье, любили средневековую романтику и мистику.
Женские образы
Прерафаэлиты создали в изобразительном искусстве новый тип женской красоты — отрешенный, спокойный, таинственный, который позже разовьют художники стиля модерн. Женщина на полотнах прерафаэлитов — средневековый образ идеальной красоты и женственности, ей восхищаются и поклоняются. Особенно это заметно у Россетти, которого восхищали красота и загадочность, а также у Артура Хьюза, Милле, Бёрн-Джонса. Мистическая, губительная красота, la femme fatale позже нашла выражение у Уильяма Уотерхауса. В этом плане знаковой можно назвать картину «Леди из Шалотта» (1888), до сих пор остающаяся одним из самых популярных экспонатов галереи Тейт. Она основана на поэме Альфреда Теннисона. Многие живописцы (Холман Хант, Россетти) иллюстрировали произведения Теннисона, в частности, «Леди Шалотт». История повествует о девушке, которая должна оставаться в башне, находясь в изоляции от окружающего мира, и в тот самый момент, когда решается на побег, она подписывает себе смертный приговор.
У. Уотерхаус - Леди из Шалотта, 1888
Образ трагической любви был притягателен для прерафаэлитов и их последователей: в конце XIX—начале XX века на тему «Леди Шалотт» было создано более пятидесяти картин, а название поэмы превратилось во фразеологизм. Прерафаэлитов привлекали, в частности, такие темы, как душевная чистота и трагическая любовь, безответная любовь, недостижимая девушка, женщина, погибающая ради любви, отмеченная позором или проклятьем, а также мертвая женщина необыкновенной красоты.
У. Уотерхаус - Офелия, 1894
Была пересмотрена викторианская концепция женственности. Например, в «Офелии» Артура Хьюза или серии картин «Прошлое и настоящее» (англ. Past and Present, 1837—1860) Огастаса Эгга, женщина показана как человек, способный испытывать сексуальное желание и страсть, зачастую приводящую к безвременной кончине. Огастас Эгг создал серию работ, где показано, как разрушается семейный очаг после того, как открылась супружеская неверность матери. На первой картине женщина лежит на полу, уткнув лицо в ковер, в позе совершенного отчаяния, а браслеты на ее руках напоминают наручники. Данте Габриэль Россетти использует фигуру Прозерпины из древнегреческой и римской мифологии: молодая женщина, украденная Плутоном в подземное царство и отчаянно мечтающая вернуться на землю. Она ест лишь несколько гранатовых семечек, но достаточно маленького кусочка пищи, чтобы человек навеки остался в подземном мире. Прозерпина Россетти — не просто красивая женщина с задумчивым взглядом. Она очень женственна и чувственна, а гранат в её руках — символ страстей и соблазна, которому она поддалась.
У. Уотерхаус - "Меня преследуют тени", - сказала Леди из Шалотта, 1911
Одна из главных тем в творчестве прерафаэлитов — соблазнённая женщина, разрушенная безответной любовью, преданная возлюбленным, жертва трагической любви. В большинстве картин явно или неявно присутствует мужчина, ответственный за падение женщины. Как пример можно привести «Проснувшуюся стыдливость» Ханта или картину Милле «Мариана».
Д.Э. Милле - Мариана, 1851
Аналогичная тематика прослеживается и в поэзии: в «Защите Гиневры» (англ. The Defence of Guenevere) Уильяма Морриса, в стихотворении Кристины Росcетти «Быстрая любовь» (англ. Light Love, 1856), в поэме Россетти «Дженни» (1870), где показана падшая женщина, проститутка, которая совершенно не обеспокоена своим положением и даже наслаждается сексуальной свободой.
Пейзаж
У. Х. Хант - Английские берега, 1852
Холман Хант, Милле, Мэдокс Браун разрабатывали пейзаж. Определенной известностью также пользовались живописцы Уильям Дайс, Томас Сэддон, Джон Бретт. Пейзажисты этой школы известны в особенности изображением облаков, унаследованным ими от знаменитого предшественника, Уильяма Тёрнера. Пейзаж старались выписывать с максимальной достоверностью. Хант так выразил свои мысли: «Я хочу рисовать пейзаж,.. изображая каждую деталь, какую смогу увидеть». А о картине Милле «Осенние листья» Рёскин говорил: «Впервые сумерки изображены настолько совершенно».
Д.Э. Милле - Осенние листья, 1856
Живописцы делали скрупулезные этюды тонов с натуры, воспроизводя их насколько возможно ярко и отчетливо. Эта микроскопическая работа требовала огромного терпения и труда, в своих письмах или дневниках прерафаэлиты жаловались на необходимость часами стоять под жарким солнцем, дождем, ветром, чтобы нарисовать, порой, очень небольшой отрезок картины. По этим причинам, прерафаэлитский пейзаж не получил широкого распространения, а затем ему на смену пришел импрессионизм.
Образ жизни
Прерафаэлитизм — это культурный стиль, проникший в жизнь своих создателей и в какой-то мере определявший эту жизнь. Прерафаэлиты жили в созданной ими обстановке и сделали такую обстановку чрезвычайно модной. Как отмечает Андреа Роуз в своей книге, в конце XIX века «верность природе уступает верности имиджу. Имидж становится узнаваемым и поэтому вполне готовым для рынка».
Уильям Моррис - Королева Джиневра, 1858
Американский писатель Генри Джеймс в письме, датированном мартом 1969 года, рассказывал сестре Алисе о своем визите к Моррисам.
«Вчерашний день, дорогая моя сестра, — пишет Джеймс, — был для меня своего рода апофеозом, поскольку я провел большую часть этого дня в доме г-на У. Морриса, поэта. Моррис живет в том же самом доме, где открыл свой магазин, в Блумсбери… Видишь ли, поэзия для Морриса является второстепенным занятием. Прежде всего, он производитель витражей, фаянсовой плитки, средневековых гобеленов и церковного шитья, — в общем, всего прерафаэлитского, старинного, необычного и, должен добавить, бесподобного. Конечно, всё это делается в скромных масштабах и может производиться в домашней обстановке. Вещи, которые он делает, необыкновенно изящны, драгоценны и дороги (они превосходят по цене предметы самой большой роскоши), а потому что его фабрика не может иметь слишком большого значения. Но все, что он сотворил, восхитительно и превосходно... ему также помогают его жена и маленькие дочери».
Далее Генри Джеймс описывает жену Уильяма Морриса, Джейн Моррис (в девичестве Джейн Бёрден), которая позднее стала возлюбленной и моделью Россетти и которую постоянно можно встретить на картинах этого живописца:
«О, моя дорогая, что это за женщина! Она прекрасна во всем. Представь себе высокую, худощавую женщину, в длинном платье из ткани цвета приглушенного пурпура, из натуральной материи до последнего шнурка, с копной вьющихся черных волос, ниспадающих крупными волнами по вискам, маленькое и бледное лицо, большие темные лаза, глубокие и совсем суинберновские, с густыми черными изогнутыми бровями... Высокая открытая шея в жемчугах, и в итоге — само совершенство. На стене висел ее портрет почти в натуральную величину кисти Россетти, настолько странный и нереальный, что если бы вы его видели, то приняли бы за болезненное видение, но необыкновенной похожести и верности чертам. После обеда… Моррис прочитал нам одну из своих неизданных поэм... а его жена, страдая от зубной боли, отдыхала на софе, с платком у лица. Мне казалось, что было что-то фантастичное и удаленное от нашей настоящей жизни в этой сцене: Моррис, читающий плавным античным размером легенду о чудесах и ужасах (это была история Беллерофонта), вокруг нас живописная подержанная мебель квартиры (каждый предмет — образчик чего-либо), и, в углу, эта сумрачная женщина, молчаливая и средневековая со своей средневековой зубной болью».
Прерафаэлитов окружали женщины разного социального статуса, возлюбленные, модели. Одна журналистка пишет о них так: «...женщины без кринолинов, с развевающимися волосами... необычные, как горячечный сон, в котором медленно движутся великолепные и фантастические образы».
Данте Габриэль Россетти жил в изысканной и богемной атмосфере, и его эксцентричный образ сам по себе стал частью прерафаэлитской легенды: у Россетти жили самые разные люди, включая поэта Алджернона Суинберна, писателя Джорджа Мередита. Модели сменяли одна другую, некоторые из них становились любовницами Россетти, особенно известна вульгарная и скупая Фанни Корнфорт. Дом Россетти был полон антиквариата, старинной мебели, китайского фарфора и других безделушек, которые тот скупал в лавках старьевщиков. В саду водились совы, вомбаты, кенгуру, попугаи, павлины, одно время там даже жил бык, чьи глаза напоминали Россетти глаза его возлюбленной Джейн Моррис.
Значение прерафаэлитизма
Прерафаэлитизм как художественное направление широко известен и популярен в Великобритании. Его также называют первым британским течением, достигшим мировой славы, однако, среди исследователей значение оценивается по-разному: от революции в искусстве до чистого новаторства в технике живописи. Существует мнение, что движение начиналось с попытки обновления живописи, а имело в дальнейшем большое влияние на развитие литературы и всей английской культуры в целом. Согласно Литературной энциклопедии, в виду своего утонченного аристократизма, ретроспектизма и созерцательности их творчество мало воздействовало на широкие массы.
Несмотря на кажущуюся обращенность в прошлое, прерафаэлиты содействовали утверждению стиля модерн в изобразительном искусстве, более того, их считают предшественниками символистов, порой даже отождествляя тех и других. Например, что выставка «Символизм в Европе», перемещавшаяся с ноября 1975 по июль 1976 года из Роттердама через Брюссель и Баден-Баден в Париж, приняла за исходную дату 1848 год — год основания Братства. Поэзия прерафаэлитов оставила след на французских символистах Верлене и Малларме, а живопись — на таких художниках, как Обри Бердслей, Уотерхаус, и менее известных, как Эдвард Хьюз или Кальдерон. Некоторые даже отмечают влияние прерафаэлитской живописи на английских хиппи, а Бёрн-Джонса — на молодого Толкина. Что интересно, в юности Толкин, вместе с друзьями организовавший полутайное общество «Чайный клуб», сравнивал их с прерафаэлитским братством.
Некоторые работы прерафаэлитистов
Д.Э. Милле - Cherry Ripe, 1879
Д.Э. Милле - Лоренцо и Изабелла, 1849
Д.Э. Милле - The North-West Passage, 1874
Д.Э. Милле - Черный брауншвейгский гусар, 1860
Д. Г. Россетти - Beata Beatrix, 1864-1870
Д. Г. Россетти - Благовещение, 1850
У.Уотрехаус - Гилиас и Нимфы, 1896
У.Х. Хант - Нахождение Спасителя во Храме, 1860
У.Х. Хант - Наёмный пастух, 1851
Р. Фентон. Интерьер аббатства Тинтерн, конец 1850-х гг
В 1848 году в Великобритании возникло Братство прерафаэлитов (PreRaphaelite Brotherhood) - объединение художников, созданное Уильямом Хантом, Данте Габриэлем Россетти и Джоном Миллесом. Молодые живописцы были против системы академического образования и консервативных вкусов викторианского общества.
Прерафаэлитов вдохновляла живопись итальянского Проторенессанса и XV столетия, отсюда и само название «прерафаэлиты» - дословно «до Рафаэля» (итальянский художник Высокого Возрождения Рафаэль Санти).
Изобретение Фредериком Скоттом Арчером мокрого коллоидного процесса, который пришел на смену калотипии, по времени совпало с возникновением Братства прерафаэлитов. Участники братства восторженно приветствовали появление нового метода. В то время, когда большинство художников считали недостатком удивительную точность фотографического изображения, прерафаэлиты, сами стремившиеся к скрупулезной передаче деталей в живописи, восхищались именно этим аспектом фотографии. Критик искусства, поддерживающий идеи прерафаэлитов, Джон Рескин говорил о первых дагеротипах, купленных им в Венеции, как о «маленьких сокровищах»: «Как будто бы волшебник уменьшил реальный предмет (Сан-Марко или Канале Гранде), чтобы его можно было унести с собой в зачарованную страну».
Прерафаэлиты, как и многие художники в то время, пользовались фотографиями как подготовительным этапом для создания картин. Габриэль Россетти сделал серию фотографий Джейн Моррис, которые стали материалом для будущих полотен художника. Россетти и Уильям Моррис много раз рисовали и фотографировали эту женщину, находя в ней черты романтической средневековой красоты, которой они так восхищались.
Спустя несколько лет после образования Братства прерафаэлитов в Англии появилось течение «За высокохудожественную фотографию». Организаторами этого движения были живописцы Оскар Густав Рейландер (1813–1875) и Генри Пич Робинсон (1830–1901), тесно связанные с прерафаэлитами и разделяющие их идеи. Рейландер и Робинсон, как и прерафаэлиты, черпали вдохновение в мире образов средневековой английской литературы, в произведениях английских поэтов Уильяма Шекспира и Джона Мильтона. В 1858 году Робинсон создал одну из лучших своих фотографий «Леди Шалотт», близкую по композиции к картине прерафаэлита Д. Миллеса «Офелия». Будучи приверженцем фотомонтажа, Робинсон отпечатал снимок с двух негативов: на один негатив автор снял натурщицу в челне, на другом - запечатлел пейзаж.
Участники движения «За высокохудожественную фотографию» трактовали снимок как картину, в полном соответствии с нормами академической живописи. В своей книге «Изобразительный эффект в фотографии» (1869) Робинсон ссылался на правила композиции, гармонии и равновесия, соблюдение каковых необходимо для достижения «живописного эффекта»: «Художник, желающий производить картины с помощью фотоаппарата, подчиняется тем же законам, что и художник, пользующийся красками и карандашом».
Оскар Густав Рейландер родился в Швеции, учился живописи в Италии и в 1841 году переехал в Англию. Фотографией Рейландер заинтересовался в 1850-х годах. Известность ему принесла аллегорическая композиция «Два образа жизни», выставленная в 1857 году на Выставке сокровищ искусства в Манчестере. Фотография была сделана в технике фотомонтажа, и для ее изготовления Рейландеру понадобилось 30 (!) негативов. Но отсутствие публичного признания привело его к тому, что он отказался от своей трудоемкой техники и перешел к съемке портретов. В отличие от его аллегорических композиций портреты Рейландера являются более совершенными по технике исполнения. Портрет мисс Мэндер - один из лучших, созданных Рейландером.
Живописец Роджер Фентон (1819–1869) придерживался самого высокого мнения о фотографии, и даже основал фотографическое общество в 1853 году. Его ранние серии фотографий с видами России, портреты королевской семьи и репортажи с Крымской войны принесли ему международное признание. С прерафаэлитами и их видением Фентона связывает подход к пейзажу: высоко поднятая линия горизонта, отсутствие таких романтических приемов, как дымка, туман и пр. Фентон, как и прерафаэлиты, стремился подчеркнуть свое техническое мастерство и воспевал осязаемую реальность ландшафта. Мастер также разделял интерес прерафаэлитов к женщинам в экзотических нарядах, которых можно наблюдать в «Нубийских носильщицах воды» или «Египетских танцующих девушках».
Особого внимания заслуживают фотографии детей , сделанные Льюисом Кэрроллом (1832–1898). Автор «Алисы в стране чудес» и «Алисы в зазеркалье», профессор математики в Оксфордском университете, Кэрролл (настоящее имя Чарльз Лютвидж Доджсон) был также одаренным фотографом-любителем. Для Кэрролла светопись была не просто времяпровождением, но великой страстью, которой он пожертвовал немало времени и которой посвятил несколько небольших сочинений и даже стихотворение «Гайавата фотограф» (1857):
На плече у Гайаваты - Ящичек из палисандра: Аппарат такой разборный, Из дощечек и стекляшек, Ловко стянутых винтами, Чтобы поместиться в ларчик. Гайавата лезет в ларчик И шарниры раздвигает, Превращая ларчик малый В хитроумную фигуру Словно бы из книг Евклида. На треногу ее ставит И под черный полог лезет. Скрючившись, рукою машет: - Ну! Замрите! Умоляю! Странное весьма занятье.
«Странному» занятию писатель посвятил 25 лет, в течение которых создавал замечательные детские портреты, показав себя тонким знатоком детской психологии. Подобно прерафаэлитам, в поисках идеала и красоты удалявшимся все дальше в мир своей фантазии, Кэрролл искал свою сказочную Алису в фотографическом Зазеркалье. Миссис Джулия Маргарет Камерон (1815–1878) обратилась к фотографии в середине 1860-х годов, когда дочь подарила ей фотоаппарат. «Я страстно желала запечатлеть всю красоту, которая проходила передо мной, - писала Камерон, - и наконец мое желание было удовлетворено».
В 1874–75 годах Камерон по просьбе своего друга Теннисона проиллюстрировала некоторые его стихотворения и поэмы. Композиция фотографии «Расставание Ланцелота и Гиневры» близка к композиции картин Д. Г. Россетти, однако у Камерон нет той точности в передаче деталей, какая присуща прерафаэлитам. Смягчением оптического рисунка Камерон добивается большей поэтичности своих работ.
Творчество прерафаэлитов и фотографов было очень тесно связано. Причем влияние было не односторонним. Джулия Камерон, отказавшись от точной фокусировки, создала великолепные фотографические этюды. Россетти, высоко оценивший ее работы, изменил свою манеру письма, впоследствии стремясь к большему художественному обобщению. Габриэль Россетти и Джон Миллес при создании своих картин пользовались фотографиями, а фотографы в свою очередь обращались к темам, разработанным прерафаэлитами. Фотопортреты, созданные Л. Кэрроллом, Д. М. Камерон и О. Г. Рейландером передают не столько характер, сколько настроения и мечтания их моделей - что характерно для прерафаэлизма. Одинаковым был подход к изображению природы: ранние пейзажи прерафаэлитов и пейзажи фотографов, таких как, например, Роджер Фентон, предельно точны и детализированы.
Подробности Категория: Разнообразие стилей и направлений в искусстве и их особенности Опубликовано 29.07.2015 14:50 Просмотров: 2774Прерафаэлитизм – чисто английское явление. Оно проявилось и развивалось в английской поэзии и живописи во второй половине XIX в.
Прерафаэлиты считали, что в современной английской живописи наступило время спада. Чтобы предотвратить её полное умирание и возродить, надо возвратиться к той простоте и искренности, которыми отличалось раннее итальянское искусство.
Смысл термина
Термин «прерафаэлиты» буквально означает «до Рафаэля», а это эпоха Раннего Возрождения. Представителями эпохи «до Рафаэля» (XV-XVI вв.) в живописи были Перуджино, Фра Анжелико, Джованни Беллини. Но сами-то прерафаэлиты жили намного позже, в XIX в. Дело в том, что название «прерафаэлиты» обозначало духовное родство с флорентийскими художниками эпохи Раннего Возрождения, они этого желали и стремились к этому.
Цели прерафаэлитов
Главной целью прерафаэлитов было: порвать с академической традицией и слепым подражаниям классике . Это напоминает цель наших передвижников , которых не удовлетворяли консервативные взгляды и подходы к творчеству, действовавшие в Императорской Академии художеств. Сходство с передвижниками, которых называли «бунтарями», состоит и в том, что картину Джона Эверетта Милле «Христос в родительском доме» (1850) также назвали «бунтом в искусстве» за излишний реализм.
Давайте рассмотрим эту картину.
Джон Эверетт Милле «Христос в родительском доме» (1850). Холст, масло. 83,3 х 139,7 см. Галерея Тейт (Лондон)
На картине изображён эпизод из детства Иисуса Христа: на переднем плане картины стоит на коленях Богородица, с состраданием и болью глядя на Сына. Мальчик, жалуясь, показывает Ей рану на руке. Наверно, Он поранился гвоздём, который святая Анна щипцами выдергивает из стола. За столом Иосиф со своими помощниками занят работой. Юный Иоанн Креститель подносит Христу чашу с водой. На полу мастерской валяются свежие стружки, за дверью видны в загоне овцы.
Эта картина не только проста и реалистична, но и полна символов. Рана на ладони маленького Иисуса, капля крови на его стопе и гвозди символизируют Распятие, чаша воды – Крещение Христа, голубь на лестнице – Святой Дух, треугольник на стене – Троицу, овцы – жертву невинную.
Почему же эту картину назвали «бунтом в искусстве»? Во-первых, библейский сюжет изображён здесь как сцена из реальной жизни. Во-вторых, Святое семейство изображено простыми людьми, без возвышенного ореола, во время обычного земного труда. В-третьих, Иисус был изображён как обычный деревенский мальчик.
Критика резко отрицательно отозвалась об этом произведении, а Чарльз Диккенс даже назвал картину «низкой, гнусной, омерзительной и отталкивающей».
И лишь только Джон Рёскин
(английский писатель, художник, теоретик искусства, литературный критик и поэт) положительно отозвался о ней и вообще о творчестве прерафаэлитов. С этого времени и началось сотрудничество между критиком и прерафаэлитами.
Развитие британского искусства определялось деятельностью Королевской академии художеств (как и в России Императорской Академией художеств). Традиции академизма в ней сохранялись с большой тщательностью. Художники-прерафаэлиты заявляли, что не желают изображать людей и природу отвлеченно красивыми, а события – далёкими от действительности, что им надоело изображать в своих картинах мифологические, исторические и религиозные сюжеты. Прерафаэлиты считали, что всё необходимо писать с натуры. Они выбирали в качестве моделей друзей или родственников. Например, на картине «Юность Девы Марии» Россетти изобразил своих мать и сестру Кристину.
Д. Россетти «Юность Девы Марии» (1848-1849). Галерея Тейт (Лондон)
Россетти мог рисовать королеву с продавщицы, богиню – с дочери конюха. Модели художников стали равноправными партнёрами.
Прерафаэлиты хотели вернуться к высокой детализации и глубоким цветам живописцев эпохи Кватроченто (обозначение эпохи итальянского искусства XV в., соотносимой с периодом Раннего Возрождения). Они оставили «кабинетную» живопись и начали рисовать на природе, внесли изменения в традиционную технику живописи – писали поверх белил, служивших грунтовкой, полупрозрачными красками, убирая промокательной бумагой масло. Эта техника позволила добиться ярких тонов и оказалась очень долговечной – их работы сохранились в первозданном виде до наших дней.
Но современники этого не понимали и продолжали критиковать работы прерафаэлитов. Нападкам подверглась и картина Д. Россетти «Благовещение».
Д. Россетти «Благовещение» (1850). Холст, масло. 73 х 41,9 см. Галерея Тейт (Лондон)
На картине изображена известная евангельская сцена: «В шестой же месяц послан был Ангел Гавриил от Бога в город Галилейский, называемый Назарет, к Деве, обрученной мужу, именем Иосифу, из дома Давидова; имя же Деве: Мария. Ангел, войдя к Ней, сказал: радуйся, Благодатная! Господь с Тобою; благословенна Ты между женами. Она же, увидев его, смутилась от слов его и размышляла, что бы это было за приветствие. И сказал Ей Ангел: не бойся, Мария, ибо Ты обрела благодать у Бога; и вот, зачнешь во чреве, и родишь Сына, и наречешь Ему имя: Иисус» (Евангелие от Луки; 1:26-31).
Россетти отступил от христианского канона и тем навлёк на себя сильнейшую критику. Богородица на его полотне выглядит испуганной, она как будто отпрянула от ангела с белой лилией в руках (символ девства Марии). На картине преобладает белый цвет, а цветом Богородицы считается голубой.
«Братство прерафаэлитов»
«Братство прерафаэлитов» было секретным обществом. Сначала общество состояло из 7 «братьев»: Джона Эверетта Милле, Холмана Ханта, Данте Габриэля Россетти, его младшего брата Майкла Россетти, Томаса Вулнера, Фредерика Стивенса и Джеймса Коллинсона. Все они находились в оппозиции по отношению к официальным художественным течениям.
В 1853 г. «Братство» фактически распадается, но в 1856 г. начинается новый этап в развитии движения прерафаэлитов. Но основной их идеей становится эстетизм, стилизация форм, эротизм, культ красоты и художественного гения. Поначалу лидером движения был всё тот же Россетти, который, как писал один из художников, «был планетой, вокруг которой мы вращались. Мы копировали даже его манеру разговора». Постепенно лидерство перешло к Эдварду Бёрн-Джонсу, чьи работы выполнены в стиле ранних прерафаэлитов. В 1889 г. на Всемирной выставке в Париже он получил Орден Почетного легиона за картину «Король Кофетуа и нищенка».
Эдвард Бёрн-Джонс «Король Кофетуа и нищенка» (1884). Холст, масло. 293,4 х 135,9 см. Галерея Тейт (Лондон)
Сюжет картины основан на предании. Король Кофетуа не интересовался женщинами, пока однажды не встретил бледную босую девушку-нищенку. Она оказалась очень красивой, а главное – добродетельной. Король влюбился в неё, и нищенка стала королевой.
Эта легенда упоминается и в других произведениях, в том числе и в пьесах Шекспира.
По существу, сюжет этой картины является одним из «вечных тем» – восхищение прекрасной дамой, поиск красоты и совершенной любви.
В это время прерафаэлизм уже перестали критиковать, он проник во все аспекты жизни: мебель, декоративное искусство, архитектуру, убранство интерьера, дизайн книг, иллюстрации.
Особо следует отметить создание прерафаэлитами нового женского образа в искусстве.
Новый тип женской красоты
У прерафаэлитов это отрешённый, спокойный, таинственный образ, который позже разовьют художники стиля модерн . Женщины на полотнах прерафаэлитов напоминают средневековый образ идеальной красоты и женственности, которой восхищаются и которой поклоняются. Но показана также и мистическая, губительная красота. Например, картина Джона Уильяма Уотерхауса «Леди из Шалот» (1888).
Джон Уильям Уотерхаус «Леди из Шалот» (1888). Холст, масло. 200 х 153 см. Галерея Тейт (Лондон)
Картина посвящена одноимённой поэме Альфреда Теннисона «Волшебница Шалот» (перевод К. Бальмонта).
В поэме рассказывается история девушки по имени Элейн, на которой лежит проклятье: она обязана оставаться в башне на острове Шалот и вечно ткать длинное полотно. Шалот расположен на реке, текущей в Камелот. Никто не знает про существование Элейн, потому что проклятье запрещает ей покидать башню и даже смотреть из окна. У неё в комнате висит огромное зеркало, в котором отражается окружающий мир, и девушка занимается тем, что ткет гобелен, изображая на нём чудеса окружающего мира, которые ей удалось увидеть. Постепенно мир все больше захватывает её, а одинокое сидение в башне становится невыносимым. Однажды она видит в зеркале, как сэр Ланселот скачет в Камелот, и покидает комнату, чтобы поглядеть на него из окна. В ту же секунду исполняется проклятье, гобелен распутывается, а зеркало трескается. Элейн бежит из башни, находит лодку и записывает на ней свое имя. Она плывет по реке и поёт печальную песню, но умирает, не доплыв до Камелота. Её находят жители, Ланселот поражён её красотой.
Уотерхаус изображает Леди из Шалот в тот момент, когда она уже сидит в лодке и держит в руках цепь, которая крепит лодку к берегу. Рядом лежит гобелен, который она ткала. Он теперь забыт, частично погружён в воду. Свечи и распятие делают лодку похожей на погребальную ладью. Девушка поёт прощальную песню.
Прерафаэлитов привлекали душевная чистота и трагическая любовь, безответная любовь, недостижимая девушка, женщина, погибающая ради любви, отмеченная позором или проклятьем, а также мёртвая женщина необыкновенной красоты. Август Эгг создал серию картин «Прошлое и настоящее», в которой показано, как разрушается семейный очаг в результате супружеской неверности матери. Женщина лежит на полу, уткнув лицо в ковёр, в позе отчаяния, а браслеты на её руках напоминают наручники. Старшая девочка настороженно прислушивается к тому, что происходит в комнате – она уже понимает, что в семье случилось несчастье. Мужчина в отчаянии.
Первая картина из серии «Прошлое и настоящее» Августа Эгга (1837). Лондон
Пейзаж прерафаэлиты старались выписывать с максимальной достоверностью.
Д. Милле «Осенние листья» (1856)
Об этой картине Д. Рёскин говорил: «Впервые сумерки изображены настолько совершенно».
Живописцы делали этюды тонов с натуры, воспроизводя их насколько возможно ярко и отчетливо, поэтому прерафаэлитский пейзаж не получил широкого распространения, а затем ему на смену пришёл импрессионизм .
Поэзия прерафаэлитов
Многие из художников-прерафаэлитов были также и поэтами. Данте Габриэль Россетти, его сестра Кристина Россетти, Джордж Мередит, Уильям Моррис и Алджернон Суинберн оставили значимый след в английской литературе. Россетти был увлечён поэзией итальянского Возрождения, особенно произведениями Данте. Россетти создал цикл сонетов «Дом Жизни», который является вершиной его творчества.
Именно под влиянием поэзии прерафаэлитов развивалось британское декадентство 1880-х годов. Самым известным его представителем является Оскар Уайльд.
Поэт Алджернон Суинберн экспериментировал в стихосложении, был драматургом и литературным критиком.
Значение творчества прерафаэлитов
Это художественное направление известно и популярно в Великобритании. Но оно отличалось утонченным аристократизмом, ретроспектизмом (обращением к искусству прошлого) и созерцательностью, поэтому его воздействие на широкие массы было незначительным. Хотя прерафаэлиты обращались к прошлому, они содействовали утверждению стиля модерн в изобразительном искусстве, их даже считают предшественниками символистов . Особенно поэзия прерафаэлитов повлияла на творчество французских символистов Верлена и Малларме. Считается, что живопись Бёрн-Джонса сильно повлияла на молодого Толкина.
В России первая выставка работ прерафаэлитов проходила 14-18 мая 2008 г. в Третьяковской галерее.
Викторианский цветочный код был средством общения, в котором цветы и цветочные композиции использовались для отправки зашифрованных сообщений, что позволяло людям выражать чувства, которые не должны быть озвучены.
Язык цветов знали все в обществе, им пользовались влюбленные…, и прерафаэлиты, создавая свои шедевры, тоже часто помещали в композицию «говорящие» цветы.
То, что нам кажется красочной деталью сегодня, для современников художников было смысловым акцентом.
И еще надо отметить, что цветочная символика 19-го века была далека от ограничений - Оскар Уайльд, как говорили, носил зеленую гвоздику, знак геев в 19-м веке в Европе, а увековечен он был в романе «Зеленая Гвоздика» Роберта Hichens в 1894 году.
Сэр Эдвард Бёрн-Джонс, "Песнь любви" (1868-77)
Мак - говоря на языке цветов, он будет означать мечтательность, молодость, воображение. Мак, сорванный в поле, говорит "Мечтаю о тебе", садовый - "Давай любить друг друга пока есть время".
Эдвин Лонг, "Дочери нашей империи, первоцвет Англии"(1887),
Первоцвет - первый весенний цветок, говорит: "Ты не такая, как все", а также он означает нежность и надежду, любовь и молодость.
Данте Габриэль Россетти, "Вероника Веронезе" (1872)
Нарциссы, с их солнечными оттенками, могут означать неразделенную любовь и рыцарство.
Форд Мэдокс Браун, "Портрет жены художника" (1872), пастель.
Фиалки - символ скромности и верности. Здесь, в портрете жены Эммы Хилл, Форд Мэдокс Браун дает ей искупительный букет увядших цветов. Он писал: «Теперь, когда Эмма лежит в постели и мучается лихорадкой, она выглядит очень живописной и снова молодой». Она после смерти младшего сына Артура пристрастилась к спиртному, что впоследствии, особенно после ухода из жизни и старшего сына Оливера, приняло катастрофические формы.
Данте Габриэль Россетти, "Видение Fiammetta" (1878)
Яблоневый цвет может означать удачу, обещание лучшего.
Джон Эверетт Милле, "Офелия" (1851)
Когда Джон Эверетта Милле написал обреченную Офелию, он дал ей все цветы в пышной сцене смерти. И есть там ромашки, означающие невиновность, чистоту и даже "прости".
Эдвард Бёрн-Джонс, "Зачарованный Мерлин" (1874)
Боярышник символизирует надежду, а также может быть использован как амулет против магии. Вот Мерлин и запутался в его ветвях.
Данте Габриэль Россетти, «Джейн Моррис» (1868)
Розы для Викторианцев также означали любовь. В зависимости от их цвета, они могут указывать на глубину или невиность этой любви, от белого - о чистоте до Бургундии - бессознательное обожание. Здесь они розовые.
Прерафаэлиты (англ. Pre-Raphaelites ) - направление в живописи и литературе 19 века (начало 1850 г.). Само название Прерафаэлиты относило художников этого направления к флорентийским художникам , которые были до , таким как Перуджино, Джованни Беллини и др. Прерафаэлиты боролись против слепого подражания классическому искусству. Самыми известными деятелями этого жанра были: Данте Габриэль Россетти, Уильям Холман Хант, Джон Эверетт Милле, Мэдокс Браун, Эдвард Бёрн-Джонс, Уильям Моррис, Артур Хьюз, Уолтер Крейн, Джон Уильям Уотерхаус и другие.
Движение называлось Братство Прерафаэлитов . В братство входили: Дж. Э. Милле, Холман Ханта, Данте Габриэль Россетти, Майкл Россетти, Томас Вулнер, Фредерик Стивенс и Джеймс Коллинсон. Они считали, что современная живопись зашла в тупик и совсем не развивается. Единственным способом исправить это они считали возвращения к раннему итальянскому искусству, которое существовало до великого художника Рафаэля. Рафаэля они считали основоположником Академизма, который нарушил искренность и чистоту живописи.
По своей сути они были самой настоящей оппозицией по отношению к современной живописи. Впервые аббревиатура P. R. B. т.е. Pre-Raphaelite Brotherhood появилась на картине Россетти - Юность Девы Марии. Затем она появлялась на таких картинах, как Изабелла художника Дж. Э. Милле и Риенци художника Холмана Ханта. Кроме того, братство выпустило собственный журнал, который был назван Росток.
Появление такого несогласного сообщества было определено самой системой, установившимся тогда законам живописи. В британской живописи существовал практически один академизм, который контролировался Королевской Академией Художеств. Это официальное учреждение следило за всеми нововведениями, новыми веяниями в искусстве и, можно сказать, перекрывало кислород всему, что было не похоже на академизм. Людям стала откровенно надоедать отвлечённо красивая природа на всех картинах кряду, далёкие от действительности события, образцовые мифологические и религиозные сюжеты.
Прерафаэлиты принципиально рисовали с натуры. Современники прерафаэлитов видели на их картинах реально-существующих родственников и друзей. Ушли в прошлое условности. Художник и его модель стали равноправными создателями произведения. Королевой могла стать продавщица, которая вызвалась позировать, а Леди Лилит женщина лёгкого поведения.
Изначально общественность довольно хорошо принимали прерафаэлитов, но затем на них обрушилась волна критики, за то, что они рисуют совершенно немыслимые картины. Критики стали смеяться над ними за то, что те неумело пытаются копировать стиль произведений мастеров прошлого. То, что раньше было чистым позывом, стало обычной имитацией и подражанием.
Признание прерафаэлиты получили после поддержки некого Рёскина. После этого их успех пошёл в гору. Картины стали раскупать и выставлять на международных выставках. Однако, несмотря ни на что, в 1853 году братство распалось. Художников объединяла лишь любовь к истории, в остальном же их мнения расходились. В итоге все художники разъехались и прерафаэлизм перестал существовать.
Хотите что бы ваш бизнес рос и процветал, а покупателей становилось больше с каждым днём? В этом вам поможет качественный дизайн рекламы от типографии профессиональной печати УльтраДрук.
Загрузка...