Древний город Мероэ, бывший столицей царства Куш, располагался на восточном берегу Нила, по соседству со священными для кушитов местами Нага и Мусавварат-эс-Суфра. Телиодор, древнегреческий писатель III-IV вв., называл эту местность островом Мероэ. На том основании, что здесь в Нил впадают судоходные реки Астабора и Асасоба. Это был поэтический образ, острова здесь нет, но античные авторы метафору повторяли. Археологический парк Мероэ находится примерно в 200 км к северо-востоку от Хартума — столицы .
БЫТЬ СТОЛИЦЕЙ
Это право древний город Мероэ получил благодаря своему большому значению в жизни государства Куш, существовавшего на севере современной территории Судана (Нубии) с IX или VIII в. до н. э. по IV в. н. э.
Вторым (а возможно, и первым, относительно у этого у ученых нет единого мнения) названием Куша было Мероитское царство, или даже просто Мероэ. История, как мы хорошо знаем, наука чрезвычайно консервативная, то, что в ней сказано однажды, крайне редко опровергается полностью, и сегодня традиция стоит на гораздо более часто употребляемом названии Куш. Относительно того, когда город Мероэ был столицей Куша, среди историков также нет полного единодушия: существуют три точки зрения. Это связано с тем, что так называемое мероитское письмо — письменность, созданная в Мероэ, распространенная примерно с II в. до н. э. до V в. в Нубии и Северном Судане — расшифровано все еще слабо, следовательно, источником точных знаний оно быть не может История Мероэ трактуется в основном по египетским папирусам и сведениям античных авторов, начиная с Геродота (V в. до н. э.) и Диодора Сицилийского (I в. до н. э.), которых разделяет почти 400 лет. А поскольку и Нубия периодически враждовали между собой, и в такие периоды почти не имели гуманитарных контактов, египетские источники тоже нельзя считать непогрешимыми. Итак, первая точка зрения — столицей Куша была Напата, а уж потом Мероэ. Вторая — города Напата и Мероэ были центрами двух самостоятельно существовавших государств кушитов. Наконец, третья — Мероэ фактически был столицей Куша всегда, несмотря на притязания на эту роль Напаты. И все же пока — если не канонической, то все же распространенной — остается первая точка зрения.
Дата переноса столицы Куша из Напа-ты в Мероэ и начала мероитского периода истории государства остается расплывчатой. Общепринятым рубежом является 308 г. до н. э. Геродот в одном из своих трудов, написанных незадолго до 430 г. до н. э., описывает Мероэ, а о Напате даже не упоминает. Из этого следует, что город Мероэ существовал уже по крайней мере в VI в. до н. э. при царе Аспалте, когда была, по Геродоту, сильно разрушена Напата, и вполне естественно, что это могло быть основанием для перенесения столицы. На Южном кладбище города существуют и более ранние погребения, а первым царем, погребенным в Мероэ, был Аракакамани, правивший в конце IV в. до н. э. При этом существенно и то, что Напата во всех перипетиях, переживаемых Кушем, оставалась религиозным центром государства по крайней мере до правления Настасена (ок. 385-310 гг. до н. э.), поскольку ему и нескольким его предшественникам приходилось ездить туда из Мероэ, чтобы получить посвящение в сан жрецов Амона.
Помимо всех разногласий историков по поводу соперничества двух столиц большое значение имела роль, которую играл Мероэ в экономической жизни государства. Этот город, в отличие от Напа-ты, окружали плодородные долины Бута-ны, Вади-Аватейба и Вади-Хавада, здесь гораздо чаще выпадали дожди, имелись месторождения железной руды, рос лес, что имело первостепенное значение для развития металлургии. И Мероэ закономерно стал центром самой передовой для его времени технологии. Плюс ко всему Мероэ был расположен рядом с судоходным руслом Нила, в конце караванных путей от Красного моря. И где же, как не здесь, делать торговый центр государства? Ответ был очевиден.
В середине IV в. н. э. Эзана, царь христианского Аксума (территория современной ), талантливый военачальник, разгромил Куш. Завоеватели разграбили столицу. Несмотря на то что Куш уже навсегда утратил свое политическую роль на севере Африки, город Мероэ еще долго оставался влиятельным экономическим и культурным центром обширного региона, в том числе земель, лежащих к югу от Сахары.
ПАМЯТНИКИ «РЕВНИТЕЛЕЙ ВЕРЫ»
Завоевав Египет, кушиты стали еще более прилежными учениками и верными последователями египетской цивилизации, чем ранее. Во многом, в том числе и в возведении пирамид и обелисков.
Кушитская по своему этническому составу XXV династия Древнего Египта (ок. 760-656 гг. до н. э.) обрела в Египте устойчивую и почтенную репутацию «ревнителей веры». По двум причинам. Во-первых, шесть фараонов этой династии объединили Верхний Египет, Нижний Египет и Нубию, создав мощную империю, территория которой была сравнима с территорией Египта времен расцвета, а именно Нового царства (XVI—XI вв. до н. э.). Во-вторых, они не посягали на египетские традиции, религию и обряды, а напротив, развивали их, обогащая традициями нубийской культуры. Во времена XXV династии в Египте и Нубии пирамид было построено не меньше, чем в период Среднего царства (XXI—XVIII вв. до н. э.), который по справедливости считается самым «пирамидным». Но при всем подражании египетским пирамидам их мероитские аналоги не были ни точными, ни даже уменьшенными копиями классических пирамид.
Первое, бросающееся в глаза отличие при взгляде на пирамиды Мероэ, — они в буквальном смысле слова круче: сильнее тяготеют к вертикали, угол наклона граней достигает 68°. Их основной строительный материал — не блоки известняка, а необожженный кирпич, покрытый известняковым раствором, хотя и камень тоже применялся, но в меньшей доле. Из кирпича выкладывали стены и свод погребальной камеры, оставляя внутри большие пустоты. Второе кардинальное отличие кушитских пирамид от египетских — это то, что погребальные камеры имели форму круга, в чем археологи усматривают воспроизведенную нубийскую традицию погребальных курганов. И третье — они в целом гораздо меньше по масштабу. Высотой — от 12 до 20 м, стороны основания имеют от 8 до 14 м. Небольшие молельни располагались с юго-восточной стороны, вход в них обозначали двойные пилоны, украшенные рельефами с египетскими сакральными и декоративными символами — цветами лотоса, листьями папируса, ибисами и т. п. Мероиты поклонялись египетским богам — Амону, Исиде, Осирису, но и своих кушитских богов тоже чтили. На первом месте у них тут были львиноголовый бог Апедемак и бог творения Себинмекер: немало их изображений, особенно скульптурных, было найдено при раскопках в Мероэ.
К сожалению, и эти пирамиды оказались добычей варваров-грабителей еще в древности. Но всех их «превзошел» в XIX в. итальянец Джузеппе Ферлини. Чтобы добыть желаемое, он просто-напросто сносил вершины пирамид посредством направленных взрывов. Судьба наказала его по-своему: Ферлини не смог получить больших барышей на продаже награбленных ценностей — никто не верил ему, что это не подделки. Чтобы в какой-то африканской глуши были вещи, не уступающие по изяществу древнеегипетским и древнегреческим?.. В Европе тогда никто ничего не знал о Мероэ, даже среди ученых таковых были единицы. В конце концов добычу Ферлини купили музеи Берлина и Мюнхена, где эти ценности находятся и поныне. К счастью, сохранились настенные рельефы погребальных камер Мероэ. Великолепная резьба рассказывает, как правило, о погребальном обряде: от изготовления мумии до украшения ее драгоценностями.
Научные раскопки в Мероэ начались лишь в 1902 г. В 1909-1914 гг. их вел английский археолог Дж. Гарстанг, а в 1920-1923 гг. — американский ученый Дж. Рейснер. Исследования на трех некрополях Мероэ продолжаются, но Судан — страна бедная, и нельзя сказать, что раскопки идут интенсивно. И все же здесь уже представлены интереснейшие объекты. Это так называемые Южное поле (720-300 гг. до н. э.) — 5 пирамид царей, 4 — цариц и еще 195 погребений; Северное поле (300-е гг. до н. э. — 350-е гг. н. э.) — 30 пирамид царей, р — цариц и 5 — царевичей, а также 3 захоронения; Западное поле — 113 захоронений неустановленных личностей и неустановленного времени.
ДОСТОПРИМЕЧАТЕЛЬНОСТИ
Пирамиды:
■ Южное поле (кладбище).
■ Северное поле (кладбище).
■ Западное поле (кладбище).
■ Руинированные остатки каменных стен дворца, царской купальни, государственных зданий, небольших храмов.
■ В районе между линией железной дороги и руслом Нила — руины храма Амона, в 2 км на восток от Мероэ сохранились фрагменты храма Солнца.
■ Название Нубия, которое древние греки использовали наравне со словом Эфиопия, по одной из лингвистических версий, происходит от древнеегипетского слова пиЬ — золото. Нубия-Эфиопия — Куш-Мероэ была колонией Египта и управлялась наместником с титулом «царский сын Куша». Самостоятельным государством Куш стал примерно в 1070 г. до н. э. после распада Нового царства.
■ Изначальное название Мероэ — Меде-ви или Бедеви. Мероэ — это имя сестры персидского царя из династии Ахеменидов Камбиса I! (правил в 530-522 гг. до н. э.), в честь которой (по Геродоту) он и переименовал город, когда в 525-524 гг. до н. э. вторгся в Египет, а затем в Куш.
■ Кушиты — большой африканский этнос, сложившийся приблизительно за 9 тыс. лет до н. э., но название этой этнической общности было дано гораздо позже по государству Куш, а не наоборот, как можно было бы предположить. Сегодня кушитов — более 30 млн человек, они живут в Эфиопии, суданской провинции Кассала и на востоке Северо-Восточной провинции . Существуют небольшие этнические анклавы кушитов и в других регионах Африки. Разные племена темнокожих кушитов объединяют похожие языки афро-азиатской языковой семьи.
■ В Седеинге, что на севере Судана, более чем в 700 км от Мероэ, в 2009-2013 гг. экспедицией французского египтолога Венсана Франсиньи обнаружен некрополь из более чем 200 пирамид, относящихся к VII в. до н. э. — V в. н. э., это одни из самых «молодых» пирамид Африки. По сравнению со знаменитыми пирамидами Египта и Судана их можно назвать миниатюрными. Самая крупная имеет почти семиметровую сторону основания, самая маленькая, очевидно детская, — всего 75 см. Под пирамидами, стоящими очень близко друг к другу, и вокруг них обнаружены тысячи погребальных камер. Материала для археологических исследований здесь чрезвычайно много.
В Седеинге найдены сотни табличек с надписями, в основном эпитафиями и молитвами, на мероитском языке. Относительно ценностей и художественных произведений такого сказать нельзя: Седеинга стоит на древних караванных путях, и грабили ее немилосердно еще в древние времена.
■ Первым, кто взялся за изучение мероит-ского письма, был британец Ф. Л. Гриффит. В результате его исследований 1909-1917 гг. было установлено, что мероитский алфавит состоял из 23 знаков, ученый описал и некоторые другие особенности этого языка. Однако за сто лет изучения филологи не слишком продвинулись в его изучении, лишь около 100 слов имеют перевод. В связи с Мероэ самое интересное слово этого словаря — «кандака» («кандакия»), означающее благородное происхождение или высокий сан. Есть пример на этот счет в Новом Завете: в Деяниях святых апостолов рассказывается, что Филиппом Евангелистом, тезкой апостола Филиппа, был крещен «муж Ефиоплянин, евнух, вельможа Кандакии, царицы Ефиопской». Эфиопия — в данном случае та территория, которую ныне занимает Судан. Мероитским царством в первые века управляли, как правило, не мужчины, а женщины-кандаки. И даже когда правил царь, он делился властью с царицей-матерью.
■ Довольно часто путают древний Мероэ с современным городом в Судане, название которого по-русски принято транскрибировать как Мерове. Этот город находится в 330 км к северу от Хартума и известен главным образом тем, что там возводится крупнейший многоцелевой комплекс гидросооружений на Ниле.
Греки обожали их, за них завидовали египтяне и римляне. Благодаря археологам сокровища этой таинственной цивилизации, которые, к сожалению, исчезли навсегда, наконец возродились от песка, но сохраняли свои секреты.
К югу от Египта в пустыне современного Судана есть странная пирамида. Путешественники обычно думают, что это работа рук древних египтян. Однако это не так.
Если вы более подробно рассмотрите эти здания, то вы обнаружите, что ни стиль, ни способ исполнения не похожи на концепцию более известных пирамид с квадратным основанием, хотя он стоит рядом с Нилом. Пирамиды построены из песчаника и достигают высоты пятнадцати метров. Как и в египетских зданиях, археологи пытаются интерпретировать свою главную цель как гробницы.
Все в них, красиво фрески, ослепительные украшения, керамика, оригинальные вазы с фотографиями животных, все наполовину покрытые песком и известняком, рассказывают о таинственной и захватывающей цивилизации Мероэ.
Однажды эта территория принадлежала Египту и включала Королевство Куш, в котором 6. Núbijci жил в веке до нашей эры. Египтяне и нубийцы постоянно конкурировали друг с другом, а вооруженная борьба между ними была недостаточной. В 591 до н.э. египтяне уже так устали от такого беспокойного образа жизни, что покинули эту территорию и направились на север в город Напа.
В то время царство Аспалты управляло Кузетами, которые со всем своим народом пошли на противоположную сторону, направляясь на юг, к шестой катаральной ветви Нила. Новый сайт был защищен самой живой природой и ее последним притоком Алтабары. Именно здесь был основан город Мероэ, в котором куситы начали хоронить своих царей.
Новое королевство возникло в 3. ул. До н.э. и в последующие столетия был невероятный расцвет. Мероэ стала сказкой для жизни людей. Здесь буквально сам Бог послал столь ожидаемый дождь. это дар судьбы дал жителям возможность жить независимо от вод Нила.
Кроме того, местные жители нашли около восьмисот резервуаров для воды под открытым небом! Благодаря воде, местные жители, которым иммигрировали китезиты, могли предложить сорго, быков и слонов. Жители Мероэ начали собирать золото, выращивать фруктовые деревья, делать статуэтки из слоновой кости...
Их товары были отправлены в Египет, Красное море и Центральную Африку караванами. И их продукция была действительно потрясающей! Сколько украшений королевы Аманишачето украли из ее могилы итальянский мошенник Ферлиним! Были десятки браслетов, колец, декоративных золотых пятен...
Немного сохранилось. Является ли это скульптурной головкой, показывающей мужчин с замечательно прекрасными чертами лица, созданными в 3. - 1. ул. До н.э., найденные испанскими археологами в 1963 или бронзовым королем куситов (от 2, до н.э.), чье положение в руке свидетельствовало о том, что он когда-то держал лук! Или статуя Божья Севия, которая украшала вход в один из храмов Мероэ, или стакан голубого стекла, украшенный золотом, найденным в Седанце. В соответствии с ритуалом погребения он был разбит на сорок штук...
Люди с пылающие лица , как они называли их греками, очаровали античных гениев. Например, Херодотос упомянул Великий Город в пустыне и описал верблюдов, проходящих через него, как животных, у которых было четыре пальца на задних лапах. Возможно, это было вундеркиндом...
Греческий географ и путешественник Страбон говорил о королеве Кандаке из Мероэ как проницательный, монотонный и смелый. Ее портрет был найден на стенах Львиного Храма в городе Нака, который находится к югу от столицы. Это один из многих следов мерожского искусства, которые предлагают его это была первая африканская цивилизация.
Фрэнсис Геси считает, что Мероэ полностью отличается от Египта. Они пришли из чужих земель и создали здесь оригинальную цивилизацию. Например, невозможно путать построенные ими здания с египетскими или греческими или римскими зданиями. Его жители создали свои собственные искусства, которые, казалось, не имели никакого смысла.
Они покинули греческий пантеон, чтобы поклоняться новому Бог лежит с головой Апедемака , Он считался покровителем нубийских солдат.
Специалист по культуре Мерилло, директор археологической миссии в Судане Кэтрин Бергер считает, что бог с львиной головой управлял империей вместе с баром Амон (баран был священным животным Амона) , но он сохраняет египетскую внешность и суданскую Апедемак. Бог в форме льва ведет сражения и символизирует победу.
Кстати, у жителей Мероэ была довольно странная смесь религии. Они одновременно поклонялись Апедемаку и Аммону. Возможно, это влияние египтян, правивших куситами на протяжении многих лет, и они были потомками жителей Мероэ. Что касается женских фигур, нарисованных на деревянных пластинах и закрепленных на фасадах храмов, они совсем не похожи на красивых египетских красавиц. Напротив, женщины-мерои были охарактеризованы пышными формами.
Королевский город Мероэ был найден археологами в начале 19. века. С тех пор раскопки расширились. Благодаря египетским документам, свидетельствующим о таинственных нубийцах, археологи стали узнавать его историю.
Никто еще не знает, как и почему царство в первой половине 4. столетие нашей эры прекратил свое существование. В 330 он нашел первого христианского короля Аксу (Эфиопия) на одной из руин Мероэ. О том, что случилось с таинственной цивилизацией, мы могли бы узнать из текстов Мерояна, собравшихся археологов почти двести лет. Однако они еще не зашифрованы, так как ключ к расшифровке языка Мериби не найден.
Похоже, что эта пустынная Атлантида, как ее иногда называют Мероэ, зарывала в глубине песка свои тайны. Археолог Фрэнсис Гези предполагает, что в 3. ул. nl, ее правители стали уделять слишком много внимания соседним районам, тем самым рассеивая свои силы, и это привело сначала к празднованию и, в конечном счете, к его уничтожению.
Египтологи все еще ломают голову над ее языком. Гриффит начал первую реконструкцию 1909 своего алфавита, благодаря двуязычным надписям на конюшне. Второй язык рядом с Мероем был языком древних египтян. Другие ученые добавили алфавит. Французский исследователь Жан Леклант считает, что он состоит из двадцати трех писем. Используйте его реально, но это было очень сложно. Разъясненные слова не имели смысла. Только имена королей и богов могли быть расшифрованы... Даже с помощью компьютера Жан Леклант и его коллеги, собравшие тысячи текстов и использовавших все возможности современных методов для создания разных комбинаций слов, не смогли добиться результатов.
Тайна языка этой цивилизации еще не раскрыта, что подразумевает, что само Царство Мерое, его сущность и законы еще не подвержены человеческому разуму...
От славы до забвения
Это сегодня Мероэ почивает в золотистых песках, а его покой нарушают лишь немногочисленные туристы. Когда-то на этом месте кипела жизнь – город считался столицей нубийского царства Куш. Территория государства протянулась от Ливийской пустыни до Красного моря. Мероэ был идеален в качестве столицы: частые дожди, лес, месторождения железной руды, близость судоходного русла Нила и караванные пути.
Считается, что центром город стал в III веке до н.э. – до этого им был Напата. Есть мнение, что второй город лишь стремился добыть почетное звание. Еще одна группа ученых склоняется к тому, что города одновременно считались центрами двух государств кушитов.
В Мероэ проводилась коронация царей, выбор которых утверждали жрецы. Здесь располагались и гробницы знатных особ – пирамиды. Первое захоронение принадлежит царю Аракакамани – он правил в конце IV века до н.э. Сегодня от Мероэ остались лишь руины древних зданий и пирамид, а также упоминания античных авторов. Восторгался местными красотами и Геродот. Особенно древнегреческий философ восхвалял главное здание города, Храм солнца. К сожалению, в III веке н.э. поселение начало приходить в упадок, а потом и вовсе исчезло.
Восстановление шедевров Нубии
Именно описания Геродота не оставили сомнений у шотландского исследователя Джеймса Брюса, который открыл истоки Голубого Нила. Он был уверен, что обнаруженные руины относятся к Мероэ. Среди остатков строений был найден Храм солнца. Обнаружили и каменную плиту с изображением небесного светила. С XIX века начались проводить раскопки. Изучая египетские документы, археологи стали знакомиться с историей Мероэ. Часть пирамид в этот период была уничтожена. Местные жители под предводительством итальянца Джузеппе Ферлини в погоне за сокровищами сносили одно строение за другим и грабили их. Но (вот насмешка судьбы!) сбыть награбленное долго не удавалось. Все были уверены, что сокровища – подделка, поэтому Джузеппе сбыл вещи за бесценок.
В конце 70-х годов XX века пирамидам уделили внимание – стартовали восстановительные работы. В процессе реконструкции использовали старинные строительные технологии, применяя рычаговые системы. Для их изготовления обращались к давним чертежам. Даже при создании канатов не были задействованы современные разработки. Веревки сделали из волокон пальм, как в древнее время. Сегодня исследования продолжаются, но не слишком интенсивно. В 2011 году ЮНЕСКО объявили Мероэ памятником Всемирного наследия человечества.
Прогулка по древнему городу
Сегодня Мероэ – это древние захоронения, руины дворца и царской купальни, остатки небольших храмов и государственных зданий, фрагменты храма Солнца и Амона. Главная ценность этой местности – пирамиды. Все древние захоронения делят на три группы: Южное, Северное и Западное кладбище.
В пустыне гордо противостоят ветру почти 200 старинных пирамид. На их стенах сохранилось декоративное обрамление трех культур: греческой, египетской и римской. Местное население прозвало захоронения кладбищами Бегаравая. Южное кладбище объединяет 9 пирамид, Северное – 41, а Западное – 113. Но только треть из них считается королевскими. Нубийские пирамиды служили усыпальницами для царей, военачальников и известных сановников.
Храмы и руины дворца туристов обычно интересуют меньше. Первым делом гости Мероэ спешат к пирамидам. Эти великаны не такие, как египетские – у них узкие основания, а сбоку – крутые склоны. У большинства – надземная часть выполнена из камня, основа – от 8 до 14 метров. Если сравнивать с египетскими шедеврами, эти пирамиды – лилипуты: их высота варьируется от 12 до 20 метров. Для сравнения: пирамида Хеопса возвышается на 139 метров. Материалом для построек служили необожженные кирпичи, а с наружной части их замазывали светлым раствором.
«Собратья» древнеегипетских шедевров
Творения в Мероэ навевают ассоциации с Древним Египтом. Но если присмотреться, их стиль и фактура отличаются. Местные пирамиды меньше по размеру, но их намного больше. Они имеют угол наклона примерно 70 градусов, в египетских – около 50-ти.
Сначала помещения для погребения создавали в скальной породе, а уже над ними строили пирамиды – египетская технология другая. Туристов в окрестностях немного, что позволяет остаться с пирамидами наедине. Тут не торгуют сувенирами и не предлагают сделать фото на спине у верблюда. Большинство строений – «без башни», а старинная роспись осталась лишь фрагментами. «Благодарить» за это следует Джузеппе Ферлини и его банду.
Объединение двух религий
Нубийцы удивляли не только своим подходом к созданию пирамид. Они умудрились объединить две религии: меройцы поклонялись и Амону, и Апедемаку – богу с головой льва. Последний считался символом победы и руководил битвами. Храм Апедемака находится в западной стороне от храма Амона. Фасад здания – парадные ворота с рельефами, которые показывают власть фараона и королевы. У ног фигур расположились львы – атрибут царской власти.
Стоит немного отойти от храмов и в поле зрения попадает римский павильон. Это миниатюрное здание, напоминающее древнегреческие строения. Но на парадной части – рельефы в египетском стиле, на притолоке изображены священные кобры, на деревянных дощечках, которые украшают местные храмы – женские фигуры. Дамы ничуть не напоминают изящных красавиц Древнего Египта, ведь меройские женщины славились пышными формами.
Еще одна местная достопримечательность – часовня Хатхор. В древнеегипетской мифологии так называли богиню неба и красоты. Она отвечала также за веселье, красоту и танцы. Обязательно поищите изображение атрибута Хатхор – музыкального инструмента систр. Он считался амулетом, охранявшим от злых чар.
Но большинство тайн недоступно туристам – Мероэ их надежно хранит. Всю историю царства восстановили только по египетским документам. Ученые до сих пор не могут ответить на некоторые вопросы – например, почему королевство угасло в III веке н.э. Есть тысячи текстов меройцев, но их, увы, не возможно расшифровать – «ключ» к разгадке языка не найден.
Путешествие в Мероэ
Древний город располагается на северо-востоке от Хартума. Чтобы попасть в Судан, требуется получить приглашение от турагентства или принимающей персоны. Но после приезда в Хартум нужно отметиться в местном отделении полиции, а на путешествие по некоторым дорогам заказывать официальные «проездные».
Цивилизация древнего государства Мероэ долгое время оставалась мало кому знакомой из тех, кто интересовался историей античного мира. Хотя она и процветала в период с VI в. до н. э. до начала IV в. н. э. в южном Египте и на территории современного Судана, но оказалась, в сущности, забытой и неизученной вплоть до наших дней.
Сравнительно незначительный интерес к этому региону объясняется частично его географической удаленностью, которая привела к тому, что вплоть до совсем недавнего времени редко кто из ученых посвящал себя изучению этого периода времени и этого региона (рис. 1); сыграл и свою роль ошибочный взгляд, согласно которому Мероэ было всего лишь периферийной и варварской копией Египта фараонов, которая не внесла никакого вклада в общемировую культуру и не имела какого-либо значения для развития всемирной цивилизации (рис. 2). Настоящая книга призвана показать, что в свое время Мероэ было мощным государством, много сделавшим для развития материальной и духовной культуры африканского континента.
В античном мире Мероэ было хорошо известно. Первым писателем античности, упомянувшим Мероэ, был Геродот, хотя и более ранним авторам было известно в общих чертах об эфиопах, людях с «сожженными лицами», что весьма близко перекликается с арабским названием – Судан (от Beled es Sudan, «страна черных»), которое и стало названием страны в наше время. Геродот, чье описание известного к тому времени мира было опубликовано около 430 г. до н. э., один том целиком посвятил долине Нила. Он побывал в Египте и в ходе своего путешествия проник на юг, вплоть до города Элефантины, современного Асуана, который он описал как пограничный город между Египтом и Эфиопией и под которым он понимал Мероитское государство.
Рис. 1. Долина Нила
Это был самый южный пункт путешествия Геродота, но он, разумеется, встречал мероитов в Асуане, и можно не сомневаться в том, что большая часть приводимой им информации была получена от них. Его географическое описание далеко не полное, но в принципе достаточно точное. Он прослеживает изгибы течения Нила и хорошо информирован о Четвертом пороге, где, как он сообщает, необходимо высаживаться на берег и сорок дней идти посуху, так как подводные скалы делают продвижение по воде невозможным. Столь долгий срок путешествия вдоль непроходимого на лодке, участка течения реки представляется слишком продолжительным, но это некоторое преувеличение может быть объяснено стремлением мероитов отпугнуть иностранцев от проникновения в их страну. Затем, после двенадцати дней движения на лодке, путешественники попадали в Мероэ, которое аборигены называли столицей «других эфиопов».
После продвижения вверх по течению реки той же продолжительности, какая требуется на путешествие от Элефантины до Мероэ, человек попадал в «страну дезертиров», так называемых «асмах». Это были египтяне, дезертировавшие из армии фараона Псамметиха II во время его кампании в Судане в 591 г. до н. э. Этнографами было сделано много предположений о местонахождении района, населенного этими дезертирами, одна из самых последних гипотез гласит, что они поднялись вверх по течению Белого Нила и обосновались в южном Кордофане, неподалеку от Бар-эль-Газала.
Рис. 2. Мероитское царство
Рис. 3. Сцена из сельской жизни, выгравированная на бронзовой чаше из Каранога
В третьем томе Геродот повествует о деятельности персидского царя Камбиза , который отправил своих соглядатаев узнать, имеет ли место «трапеза Солнца» в стране Эфиопии. Если такие соглядатаи и в самом деле были посланы, то, вероятнее всего, для разведки местности перед будущей военной экспедицией. Геродот сообщает, что эта «трапеза» происходила на лугу, за окраиной города Мероэ, куда городские служащие каждую ночь выносили вареное мясо. В течение дня каждый желающий мог его есть. Рассказ этот, по всей вероятности, соответствует действительности, поскольку известно, что обожествление Солнца было одним из культов, существовавших в Мероэ, и Гэрстенг во время своих раскопок открыл храм неподалеку от города, что вполне соответствует местоположению «за окраиной», в котором, как он считает, и отправлялся культ Солнца.
Остальная же информация, которую сообщает нам Геродот, носит несколько мифологический характер. Он рассказывает о том, как соглядатаи Камбиза предстали перед эфиопским царем с различными подношениями – пурпурной мантией, золотым ожерельем, амфорой вина и прочими дарами, но не смогли ввести царя Мероэ в заблуждение. Он поведал им, сколь могущественна его страна, и передал соглядатаям лук, который, как он сказал, персидский царь может попытаться натянуть, хотя он и сомневается, что это тому удастся сделать. Еще он рассказал посланцам Камбиза о долгой жизни людей в его царстве, которые живут до 120 лет, питаясь вареным мясом и молоком. Им были показаны церемония «трапезы Солнца» и другие чудеса, после чего посланцы вернулись к своему персидскому владыке. По их возвращении Камбиз со своей армией выступил в поход против Эфиопии, но нашел эту страну такой суровой, что повернул обратно, даже не достигнув ее столицы.
В дальнейшем о Мероэ нет никаких упоминаний на протяжении почти 400 лет, вплоть до Диодора Сицилийского , который описывает течение Нила и сообщает, что его истоки находятся в Эфиопии и что он проходит через ряд каменистых порогов. На Ниле имеется несколько островов, в том числе один, известный как Мероэ. Диодор как курьез отмечает, что город с тем же названием был обнаружен Камбизом. В описании Мероэ как острова нет противоречия: этот район с трех сторон окружен водами реки, поэтому он часто упоминается как «остров Мероэ».
Весь третий том его книги целиком посвящен Эфиопии – так классические авторы называли территорию современного Судана. Для нас интерес представляет описание ритуального убийства царя Мероэ жрецами. Диодор сообщает, что этот обычай подошел к концу в период правления царя Эргамена, современника Птолемея II Египетского; Эргамен, который, по его словам, был приобщен к греческой культуре и не чуждался философии, привел свои войска к храму и перебил жрецов. Можно предположить, что Эргамен получил образование у греков в Египте, но прямых свидетельств этого в тексте нет.
Другим греческим писателем, который сообщает нам важные сведения об этом регионе, является Страбон . В его труде «География», написанном около 7 г. до н. э., собрана информация о Египте и Эфиопии с 25-го по 19 г. до н. э., то есть в период его жизни в Египте. Он сообщает нам, что проделал путешествие на юг до Фил, следующего города за Сиеной (Асуаном), вместе со своим другом, римским губернатором.
Основное внимание Страбон уделяет географическому описанию местности, во многих отношениях весьма точному. Как и Диодор, он называет Мероэ островом и сообщает, что эта местность расположена выше (то есть выше по течению) того пункта, где Астабора (река Атбара) впадает в Нил. Он также упоминает о месте слияния Нила и Астасобаса, что означает слияние нынешнего Голубого и Белого Нила в районе Хартума, почти в 120 милях далее к югу.
Страбон сообщает целый ряд интересных подробностей, хотя и не совсем верно. Так, он говорит, что в Мероэ не бывает дождей, однако в действительности некоторое количество осадков выпадает почти каждый год, хотя несколько севернее дожди весьма редки. Он приводит много отдельных штрихов из быта местного населения, сообщая, что основой их жизни является просо, из которого они делают также и питье. Это имеет место до сих пор – напиток этот представляет собой род местного пива, который в современном арабском языке Судана носит название marisa. Большую часть местных жителей, читаем мы у Страбона, составляют бедные кочевники, передвигающиеся с места на место со своими стадами, – это и ныне справедливо в отношении многих жителей Батана (современное название «острова Мероэ»). Он сообщает также, что в этих местах нет фруктовых деревьев, за исключением финиковых пальм, и много других весьма верных наблюдений. Упоминает Страбон также и дезертиров, говоря, что они живут в месте, называемом Тенессис, которое не поддается идентификации. Он также считает Камбиза значительным лицом для Мероэ, поскольку именно он дал городу это название. Самой важной информацией о Мероэ, которую мы получаем у Страбона, является его сообщение о войне между Мероэ и римлянами в период пребывания Гая Петрония в должности римского префекта Египта (с 25-го по 21 г. до н. э.). Подробности этой войны будут приведены ниже, а пока заметим, что в описании хода этой кампании Страбон сообщает, что во главе мероитской армии стоял генерал Кандак, о котором мы знаем из других античных источников. В течение долгого времени слово «Кандак» понималось как имя собственное. Ныне же, по изучении мероитских источников, мы узнаем, что это было не имя, а скорее звание или титул, значение которого не вполне ясно, скорее всего, это нечто вроде «государя». В мероитских надписях оно встречается в нескольких местах, из которых важнее всего наскальная надпись из Кавы – в ней имя Аманиренас следует за титулом «кандак». Вероятно, она была царицей, правившей во время римского вторжения. Древнегреческий писатель Дио Кассий вкратце упоминает эту кампанию и также говорит о предводителе мероитов «кандаке».
Плиний в своей «Естественной истории» (VI.35) также упоминает о Мероэ и сообщает о кампании Петрония, дает ряд географических описаний и перечень городов этой страны, большинство из которых остаются не отождествленными и которые еще во времена Плиния уже не существовали. Источником этих сведений, по его словам, было донесение отряда преторианской гвардии, который был отправлен в Эфиопию императором Нероном в 61 г. н. э.
История этой экспедиции представляет интерес. Численность отряда нам неизвестна, но командовал им трибун, так что вряд ли отряд был небольшим. Плиний сообщает о пути следования в Мероэ и приводит слова участников экспедиции о том, что вокруг собственно Мероэ растет более яркая зелень, ближе к горизонту можно различить нечто вроде лесов, а на земле заметны следы носорогов и слонов. Более яркая зелень, действительно, появляется там, где и в самом деле начинается область с более обильными осадками, а Мероэ расположено в границах этой области. В наши дни лесов там уже больше не существует, но растет много деревьев, и можно не сомневаться, что до того, как деятельность человека опустошила окрестности города, весь этот регион был гораздо более лесистым. Слонов и носорогов также больше не наблюдается, но нет причин, по которым они не могли существовать здесь в былые времена. Изображения слонов в мероитском искусстве весьма часты, поэтому нет сомнений в том, что для жителей этой территории они представляли собой весьма знакомое зрелище. Плиний также утверждает, что город Мероэ расположен в семидесяти милях от того места, где они пересекли границу «острова» (предположительно от форсирования отрядом реки Атбара), и эта оценка близка к истине. В самом городе, повествует он, возвышается храм Амона , а страной правит царица, которую он называет «кэндас». Это имя, говорит Плиний, передается от царицы к царице, и этим он гораздо больше приближается к истине, чем другие писатели.
Постоянство традиции, согласно которой правителем Мероэ была всегда царица, довольно любопытно. О ней говорится также и в единственном упоминании о Мероэ в Новом Завете, где в книге Деяний святых апостолов (VIII: 26 – 39) рассказывается о том, как Филиппом был окрещен «муж Ефиоплянин, евнух, вельможа Кандакии, царицы Ефиопской». Это является еще одним свидетельством того, как широко была распространена осведомленность о Мероэ в первые века нашей эры. Мы знаем, что в Римской империи правителем обычно был мужчина, хотя и женщина играла весьма значительную роль в обществе и часто изображалась на стенах храмах и погребальных надгробиях. Свидетельство же о том, что Мероэ правила царица, должно отражать ту значительную роль, которая принадлежала женщинам в мероитском обществе.
Еще одно сообщение об экспедиции в Судан мы находим у Сенеки, который пишет со слов двух центурионов, что они совершили экспедицию по приказу императора Нерона, которая должна была найти истоки Нила. Они утверждали, что с помощью царя (на этот раз не царицы) они отправились в самое сердце Африки и добрались до обширных болот, причем река была так покрыта растительностью, что по ней могла пройти лишь лодка с одним человеком. Похоже, что это является первым известным нам свидетельством о местечке Судд на юге Судана, где заросли на реке становились главным препятствием для всех позднейших исследователей. В сообщении говорится также, что эти люди видели две скалы, из которых изливался поток – исток Нила, но, несмотря на все попытки, это место так и не удалось идентифицировать.
В свое время было общепризнанным мнение, что эти два сообщения относятся к одной и той же экспедиции и что вариант Сенеки более точен, поскольку, по его словам, он слышал приводимые им сведения из уст самих ее участников. В современных же публикациях, однако, существует предположение, что это описания двух самостоятельных экспедиций с различными участниками. Плиний сообщает об отряде преторианцев под командованием трибуна, тогда как у Сенеки речь идет только о двух центурионах. Задачи экспедиций представляются различными: у Плиния речь идет о военной рекогносцировке местности, а у Сенеки об исследованиях истоков Нила. Сенека пишет о том, как, после появления в Мероэ, участники экспедиции получили помощь царя для дальнейшего следования к югу, в то время как трибун Плиния утверждает, что во главе страны находилась царица.
Хотя и другие античные авторы пишут о Мероэ, они ничего не прибавляют к нашим познаниям об этой стране, либо вскользь упоминая о ней, либо приводя сведения совершенно мифического характера. Но и эти разбросанные упоминания свидетельствуют о том, что мероитское государство было хорошо известно в Римской империи и сохраняло немалое значение по крайней мере до конца II в. н. э. Ювенал упоминает о нем дважды; в первый раз говоря о том, что женщины Мероэ имеют большие груди (что было реалией мероитской жизни, ясно представленной на храмовых барельефах), и в другом месте, сообщая о том, что некоторые суеверные женщины отправлялись в Мероэ за священной водой, которой они кропили храм Исиды в Риме.
Мероэ упоминается также и в отдельных литературных произведениях, из которых самым известным является «Эфиопика» Гелиодора . Эта повесть, написанная в III в. н. э., свидетельствует о том, что ее автор знал о Мероэ, поскольку он сделал главной героиней повести дочь царя. Описания местной жизни, приведенные в ней, ничего нового не добавляют к нашим знаниям о Мероэ, но автор сообщает, что мероиты внешностью отличаются от египтян и персов, а его описание осады Сиены донесло до нас память о нападении мероитов на этот город. Он также слышал нечто о военной тактике мероитов и описывает использование легковооруженных троглодитов в качестве лучников.
Этим ограничиваются наши знания о Мероэ из авторов античности, но для нас важно их свидетельство о том, что, несмотря на географическую отдаленность Мероэ от основных центров цивилизации античного мира, о нем знали в древности и поддерживали связи между Средиземноморьем и Верхним Нилом. Мы находим сведения о посольствах мероитов в Рим в наскальных надписях из Додекэшонаса , а также в сообщениях Страбона о миссии к Августу на Самосе , направленной мероитами после поражения, нанесенного им Петронием. Путешественники из Средиземноморья в Мероэ не оставили об этом никаких сведений, кроме приведенных Сенекой, и никаких следов их поездок обнаружить не удалось, хотя наличие предметов из Средиземноморья в мероитских погребениях свидетельствует о том, что торговля между этими регионами существовала. Двумя исключениями из этого ряда являются барабан колонны из Мероэ, находящийся ныне в Ливерпуле, надпись на котором, до сих пор не опубликованная, представляет собой греческий алфавит и свидетельствует о попытках приобщить мероитских детей к элементам греческой культуры; сюда же относится и приводимая в литературе (рис. 4) надпись из Муссаварат-эс-Софры:
BONA FORTUNA DOMINAE
REGINAE IN MULTOS AN
NOS FELICITER VENIT
E URBE MENSE APR
DIE XV VIDI TACITUS
Текст в публикациях приводится обычно в таком виде, но многочисленные попытки перевода приносят мало ясности.
После этих более или менее известных сведений о Мероэ наступает полоса забвения. Никаких дополнительных знаний о стране не удается добыть до тех пор, пока в этом регионе уже в сравнительно близкие к нам времена не появляются европейские путешественники и археологи. Общее забвение Африки, которое существовало в науке вплоть до значительных работ по ее изучению, предпринятых в конце XVIII и в XIX в., коснулось и древнего Мероэ, и даже местоположение его столицы было забыто, пока Джеймс Брюс (1730 – 1794) не предпринял путешествия в эти места в 1722 г. (ошибка в тексте, он не мог путешествовать за восемь лет до своего рождения. Энциклопедия «Британника» дает период его путешествия в эти места 1770 – 1772 гг. – Примеч. пер.).
Рис. 4. Латинская надпись из Мусавварат-эс-Софры
Брюс возвращался после своего двухгодичного пребывания в Абиссинии и поднялся от Сеннара вверх по Голубому Нилу, где он некоторое время пробыл при дворе короля Фанджа . Его маршрут проходил по Голубому Нилу, а затем вниз по течению реки, ниже того места, где он сливается с Белым Нилом и где ныне располагается город Хартум. В ходе своего путешествия к северу от этого места по восточному берегу реки он миновал селение Бегаравийя и развалины Мероэ, где он увидел «груды разрушенных пьедесталов и обломков памятников» и записал в своем дневнике: «Невозможно отделаться от мысли, что это и есть город Мероэ античности». Довольно странно, что ему не удалось заметить пирамид, хотя они ясно видны на возвышенности, проходящей несколько дальше к востоку. Его предположение о том, что руины, виденные им, принадлежат древнему Мероэ, основывалось на его знании античных авторов, но предположению суждено было дожидаться подтверждения более ста лет.
В апреле 1814 г. Буркхардт также миновал это место, двигаясь от Дамера к Шенди, но не понял значимости его руин, объясняя это тем, что не имел возможности для более подробного исследования. Он записал в своем дневнике:
«...Мы миновали холмы, состоявшие из мусора и красных обожженных кирпичей; они были примерно восьмидесяти шагов в длину и тянулись вдоль полосок вспаханной земли на протяжении по крайней мере одной мили, поворачивая затем к югу и пропадая там из виду. Кирпичи были очень грубой работы, куда более грубой, чем сейчас их делают в Египте. Холмы эти напоминали внешне остатки стены, хотя от них осталось очень мало того, на основании чего можно было сделать такое заключение. Справа и слева от нас мы видели фундаменты зданий, среднего размера, сложенные из тесаного камня. Они были единственными остатками античности, которые я смог открыть; не смог я и рассмотреть камней, разбросанных там и сям среди куч мусора, насколько хватало взгляда. Более тщательное изучение и привело бы, быть может, к интересным открытиям, но, поскольку я двигался вместе с караваном и вез с ним удивительные вещи из Тебе , у меня не было никакой возможности исследовать их».
Следующими посетителями этих мест, оставившими сведения о них, были те, что пришел в Судан в составе турецко-египетской армии, направленной сюда вице-королем Египта Мохаммедом Али, под командованием своего сына Исмаила, в 1820 г. В составе этой экспедиции было несколько европейцев, среди них два француза, которые интересовались, в частности, античными древностями и оставили важные сведения о местностях, которые они видели. Из этих двух больше известен Калью, опубликовавший записки о своем путешествии в 1826 г.
В отличие от Брюса, Калью интересовался архитектурой и появился в этих местах с целью подробного исследования такого рода памятников. В 1821 г. он посетил Мероэ, где изучил и описал пирамиды, а также место, на котором расположен сам город. Затем он проследовал далее к югу, добравшись до Сеннара. На обратном пути в марте и апреле 1822 г. он направился к юго-востоку от Шенди, чтобы побывать в Наге и Мусавварат-эс-Софре. В каждом из этих мест он провел по нескольку дней и со своей обычной тщательностью снял их планы и сделал рисунки. Публикация его работы в 1826 г. привлекла внимание ученого мира к этим ранее неизвестным памятникам.
Линан де Беллефон, несколько опередивший Калью, значительно менее известен. Его дневник был опубликован сравнительно недавно , тогда как большинство из его прекрасно выполненных планов и рисунков остаются неопубликованными. Впервые он прошел через развалины Мероэ в ноябре 1821 г., но не остановился, намереваясь снова побывать в этом районе на обратном пути после своего пребывания в Сеннаре, располагавшемся много южнее. Он возвратился в эти места в феврале 1822 г. и, остановившись в Шенди, оставался в этом регионе до 2 апреля, вплоть до того дня, когда пустился в обратный путь на север, в Египет. Он, как и Калью, подробно изучал монументы, делая планы и зарисовки. Побывал он и в Мусавварат-эс-Софре, став первым европейцем, посетившим это место, где он задержался на три дня, делая зарисовки и планы. Он также скопировал многие из настенных надписей и оставил запись о своем посещении этого места, вырезав ее на западной стене центрального храма.
Линан возвратился в Шенди и несколькими днями позднее отправился в Нага, где он снова делал зарисовки. Вернувшись в Шенди, 24 марта он вышел из него, направляясь к северу, и на следующий день достиг селения Бегаравийя, на месте которого располагался город Мероэ. Большую часть времени Линан провел у пирамид, где он снова снял великолепный план и сделал ряд зарисовок как самих пирамид, так и некоторых рельефов на находящейся неподалеку от них погребальной часовне. Эти зарисовки двух первых путешественников, увидевших эти места, представляют собой очень большую ценность, демонстрируя нам состояние сохранности памятников в то время, и доносят до нас многие значительные детали, исчезнувшие с тех пор.
Следующим европейцем, побывавшим в этих местах, о котором до нас дошли сведения, был англичанин Хокинс, путешествовавший по Судану в 1833 г.; подобно Калью и Линану, он интересовался древностями и описал многие из монументов. Хокинс прибыл в Мероэ в марте 1833 г., посетив также и Мусавварат-эс-Софру, которую он счел «...последним архитектурным достижением народа, величие которого уже миновало, чей вкус испорчен, а все проблески знаний и цивилизации уже померкли. Изящные пирамиды Мероэ в отношении вкуса и исполнения стоят столь же далеко от громадных, но хаотичных руин Вади-аль-Аватейба, как лучшие из скульптур Фив времен Рамзеса II отличаются от безвкусного стиля времен Птолемея и Цезарей».
После Мусавварат-эс-Софры Линан побывал в Вадбен-Наге, но не добрался до храмов Нага, поскольку его художник отказался сопровождать его, испуганный слухами о появлении львов, сам же Хокинс, похоже, был несколько стеснен в средствах и времени. Поэтому он вернулся более северным маршрутом, пересекая пустыню Байюда. Снова достигнув реки, он направился к Джебель-Баркалу, где сделал зарисовки руин и побывал у пирамид Нури.
Интерес, вызванный этими открытиями, был значительным, а слухи о сокровищах, скрытых в пирамидах, стали причиной по крайней мере одной раскопки, произведенной в них. Ее осуществил Ферлини, итальянский доктор медицины на египетской службе, в 1834 г. Ферлини был убежден, что в пирамидах можно найти сокровища, и поведал, что он снял вершины нескольких из них и, если верить его сообщениям, нашел изрядную добычу в виде сокровищ в пирамиде, известной под номером 6 и стоящей на северном кладбище.
В 1842 – 1844 гг. Королевская экспедиция Пруссии под руководством Лепсиуса прошла маршрутом через Египет и Судан и подробно описала большое количество памятников. Лепсиус был сведующим ученым и обладал гораздо большими знаниями египетской истории, чем кто-либо из его предшественников в этих местах. Он понимал значение цивилизации, которую исследовал, но лишь после раскопок, проведенных Гарстэнгом в городской черте Бегаравийи, было окончательно установлено место расположения известного по авторам античности Мероэ.
Гарстэнг, работавший здесь с 1910-го по 1914 г., пока его не остановила начавшаяся Первая мировая война, произвел обширные раскопки в самом городе, около храма Солнца и Львиного храма, а также погребений на равнине между городом и песчаниковой грядой, на которой были возведены пирамиды. Пирамиды эти, являющиеся гробницами королевской фамилии правителей Мероэ, были раскопаны Райснером в период с 1920-го по 1923 г. Он также произвел раскопки королевских пирамид в Курру и Нури. Результаты раскопок были опубликованы Доу Данемом. В 1907 – 1908 гг. Вулли и Макайвер вели раскопки в египетской части Нубийской пустыни неподалеку от Ареика и Каранога, ставшие первыми современными раскопками Мероэ. В 1910 – 1913 гг. Гриффит производил раскопки в районе Фараса, где очень большое погребение дало нам представление о мероитской керамике.
В период между войнами интерес археологии к Мероэ несколько ослабел, хотя важные материалы о более ранней истории этого региона были добыты в ходе раскопок экспедицией Оксфордского университета в районе Кавы. В последние годы наблюдается оживление интереса к этому региону, о чем свидетельствуют раскопки Хинце около Мусавварат-эс-Софры и работы Веркора и Тхабита Хассана около Вад-бен-Наги. Сооружение Асуанской плотины вызвало значительное оживление археологической активности в Нубии, что нашло выражение в раскопках нескольких мероитских погребений и заброшенных поселений. В 1965 г. университет Ганы начал новые раскопки города Мероэ, которые были продолжены под эгидой Хартумского университета.
На основе ранних сведений античных авторов и по результатам раскопок более позднего времени могут быть воссозданы отдельные черты культуры древнего Мероэ. В отличие от Египта времен фараонов, она пока еще не может поведать сама о себе, и, пока мероитский язык не станет доступен нам, лишь работы археологов будут способны проливать свет на эту древнюю африканскую цивилизацию.
Загрузка...