Недавно коллега вернулась из летнего лагеря журнала "Русский репортер". Первая фраза, услышанная от нее, звучала так: "Ближайшие два месяца никаких палаток!". Забавно, подумалось мне, даю такой же зарок, возвращаясь с очередной вылазки и разбирая тяжеленный рюкзак. Не срабатывает. Через неделю-другую снова тащусь с рюкзаком подальше от цивилизации. Потому что тянет другая жизнь, не похожая на обычный маршрут дом -- работа -- дом, на полупьяный отдых в ближайших посадках, не похожая вообще ни на что. Кто-то называет ее театром под открытым небом, кто-то -- симптомом психологических проблем, а кто-то -- ерундой и понтами. Речь идет о так называемых ролевках, они же -- ролевые игры живого действия.
Единого определения, что такое ролевые игры (не те, которые "для взрослых", а те, которые "про эльфов"), до сих пор нет. Если спросить самих ролевиков, можно нарваться на двухчасовую лекцию. Интернет-энциклопедия "Википедия" говорит о ролевке как об игре развлекательного назначения, виде драматического действа, участники которого существуют в рамках выбранных ими ролей, руководствуясь характером роли и внутренней логикой среды действия, вместе создают сюжет или следуют уже созданному. Длинно, но на удивление верно, стоит добавить лишь о необходимости соблюдения правил, разрабатываемых для каждой игры.
Тему ролевых игр в современной печати, в принципе, можно считать затасканной: каждый год выходит по паре десятков сюжетов о фестивалях, балах, парадах и примерно столько же печатных материалов. Даже удивительно, что люди продолжают мыслить шаблонами, смотреть на человека с щитом за спиной как на мамонта, крутить пальцем у виска и, опасливо хихикнув, спрашивать: "А правда ли, что вы все язычники (сатанисты/ толкинисты/ прочие "-исты", нужное подчеркнуть)?". Нет, неправда. Как и многое другое. Есть неправославные, есть язычники, есть и вовсе неверующие. Есть люди со странностями, но где их нет. Неисправимые романтики и агрессоры, подлецы и благородные герои, скромницы и отъявленные ведьмы и еще куча привычных типажей. Сам процесс игры -- не более чем моделирование ситуаций, цепочка эпизодов, в которые надо войти, напрячь ум и артистические способности, что-то сказать, сделать и, выдохнув, выйти. Кем бы ты ни был в реальной жизни, если в игре классический священник, то зарядить топором промеж глаз в ответ на оскорбление, увы, не можешь. Даже если очень хочется.
В идеале ролевая игра должна выглядеть как непрерывное, занимательное и непредсказуемое действо в рамках правил, в которое вовлечены все присутствующие. Ни разу не видела такой. Где-нибудь да прорвется неорганизованность, запоздает информация или военачальник не вовремя решит сходить на речку искупаться (такое тоже бывает, особенно после двух суток на жаре). Даже на самой масштабной и пока, наверное, самой интересной игре в моей жизни, которая состоялась четыре года назад под Воронежем, сюжет пестрел провалами, как старый мешок дырками, и народ веселился от души, прерываясь иногда на политику, войну и магию. Многие потом ругали мастеров, своих сокомандников, жаркую погоду, грешили на обилие алкоголя, сожалели, что не успели многого. Но потом вернулись.
Почему? Почему вообще люди приходят в ролевое движение и кто они? Ведь в мире масса занятий, способов провести свободное время, причем ролевки -- не самый простой и дешевый из них. Недавно наткнулась на статью, написанную человеком, сделавшим несколько хороших игр, и одно утверждение в ней поразило. "Многие молодые ролевики -- обратите внимание, именно начинающие, а не те, кто устойчиво занимается ролевыми играми, -- чаще всего оказываются неудачниками или глубоко раненными в жизни", -- заявил автор. Трудно судить о правдивости высказывания, но то, что ролевки заполняют пустоты в жизни человека, дают ему желаемое -- факт. Причем желаемым может быть как ощущение собственного могущества, так и просто компания единомышленников. На ролевой игре мало одиночек, в основном взаимодействие командное, так что иллюзия дружбы получается достоверной, и зачастую на играх действительно завязываются прочные дружеские отношения. Столь же легко найти на полигоне врагов, а вот с романтическими отношениями все сложнее. Влюбиться в представленный образ, чаще всего загадочный и прекрасный, и впасть в эйфорию легче легкого, яркости ощущениям добавляет эффект "курортного романа": незнакомая местность, незнакомые люди, незнакомый сам себе новый ты. Но потом неизбежно возвращается обычная жизнь -- и что? И часто оказывается, что невесомая эльфийская леди, которая опускала глаза, томно улыбалась, не могла завязать себе шнурков и мелодичным голосом говорила о высоком, на деле обременена младшим братом, строгими родителями и кучей хвостов в институте, длинным платьям предпочитает джинсы и привыкла все проблемы решать самостоятельно, ругаясь, как сапожник. На полигоне она была той, кем никогда не будет в жизни, но какой, вероятно, видела себя во сне или детских мечтах. А он из благородного рыцаря или могущественного колдуна, вернувшись домой, превращается, например, в студента, скучного менеджера или неисправимого бабника, которого в реальной жизни ограничивает не в меру ревнивая супруга. На игре такие люди находят друг друга, но не настоящих, а вымышленных, тех, кто впишется в их концепцию идеальной жизни и даст порцию счастья. Если оба отдают себе отчет в искусственности происходящего и не строят планов, все обычно заканчивается хорошо. За положительными эмоциями на полигоны и ездят.
Среди ролевиков попадаются гениальные актеры, которые сыграют что угодно на отлично, возьмутся за любое задание и получат в итоге всеобщее признание и восхищение, но их единицы. В основном у игроков два мотива: побыть таким, каким хочется, а не таким, каким вынужден быть в реальной жизни, реализовать скрытые желания и решить психологические проблемы; просто повеселиться с друзьями в необычной атмосфере. Не упоминаю сейчас реконструкторов, так как не имею понятия, что ими движет. Элементы ролевой игры есть и в исторической реконструкции, однако на первый план выходит воссоздание той или иной эпохи.
Принято считать, что старшее поколение осуждает ролевиков. Может, и так, но и мои родители, и родственники моих друзей отнеслись к хобби детей с интересом и воодушевлением. Как-никак выезд на игру -- гарантия того, что чадо проведет несколько дней вдали от компьютера и телевизора, на свежем воздухе, занимаясь хоть какой-то физической активностью. Возможно, даже начнет читать, ведь если хочешь важную роль -- изволь изучить персонажа и мир вокруг него, например Франции XIII века. Пристрастие к ролевкам развивает бытовую самостоятельность: не озаботился грамотной закупкой еды -- ходи голодным; не умеешь зашить порвавшуюся штанину -- позорься и так далее. Игры также могут стать неплохим подспорьем в умении разбираться в людях или, по крайней мере, устанавливать критерии "что такое хорошо и что такое плохо". Не стоит забывать и про походную романтику: палатки, каша на костре, сохнущие на дереве кеды, застрявший в носу едкий запах репеллента, грязные руки и царапины. Дней через пять, попадая домой, понимаешь, что такое рай: горячий душ, холодильник и кровать. Именно в такой последовательности. Но, как и нашим прародителям много-много веков назад, в раю нам долго не живется. Поэтому рюкзак настоящие ролевики летом не разбирают. Мой, скажем, скромно прижался в уголке спальни -- через два дня ему на выезд.
Печатную версию материала читайте в газете "Воронежский Курьер".
Которая характеризуется непосредственным отыгрышем действий персонажа. Весьма схожа с театральным действием , но отличается тем, что игроки действуют не по заранее написанному сценарию, а согласно мотивации своего персонажа и личным желаниям. В отличии от словесных или настольных ролевых игр как правило требует антуража - костюма и снаряжения персонажа, моделирование быта и сооружений, окружающей действительности.
Как и любая ролевая игра, игра живого действия строится на том, что мастера хотят поставить какую-нибудь ситуацию (и посмотреть на результаты), а игроки, заявившиеся на эту игру, хотят поучаствовать в этой ситуации в роли одного из персонажей. Но, в отличие от настольной ролевой игры или компьютерной игры , игра живого действия использует значительно меньше условностей и больше приближена к реальной жизни. Все действия, проделываемые игроками, воспринимаются как действия их персонажей. В идеале, ситуаций «вне игры» быть не должно, но обычно это недостижимо из-за различных обстоятельств:
Группа лиц, занимающаяся техническим обеспечением полевой игры и не принимающая непосредственного участия в игровом процессе, с 1995 года обычно называется полигонной командой .
Среди полевых игр по основному применяемому антуражу и стилю поведения игроков выделилось несколько достаточно распространённых классов:
Среди городских игр можно выделить два класса игр - локальные игры и игры реального времени.
Степень виртуальности на таких играх зависит от того, насколько возможности персонажа отличаются от возможностей игрока. Чаще всего городские игры в силу своей особенности проводятся по миру, похожему на реальный. Напряжённость на городских играх неравномерная: высокая в короткие промежутки времени и низкая во все остальное время.
Большинство проблем с такими играми обусловлено, в частности, следующими их особенностями:, алеманда , полька , павана и другие) и передачи атмосферы эпохи, характерной для ролевой игры. Роль, поведение и костюм должны строго соответствовать тематике данного бала. На балах предъявляются самые строгие требования к костюмам, а также к умению танцевать. Большинство участников занимаются в студиях исторического танца. Разумеется, помимо танцев во время бала происходят и другие мероприятия: игры, выступления актёров, менестрелей, театральные постановки.
Страйкбольная ролевая игра представляет из себя сочетание полигонной ролевой игры и страйкбола. Его отличие от обычной «полигонки» заключается лишь в том, что использются страйкбольное оружие и правила. Одна из наиболее популярных вселенных для проведения подобных игр -
Практикующий психолог и психоконсультант, ролевик и настоящий ученый. Он опубликовал фрагменты своей диссертации о адаптирующих влияниях в ролевых играх. И что особенно интересно - они посвящены западному ролевому движению, с которым я знаком слабо. С разрешения автора, публикую его статью:
В продолжение серии постов, посвященных ролевым играм на Западе. Словесная ролевая игра, быть может и является старейшей формой нашего увлечения (по крайней мере, в чистом виде), но именно ролевые игры живого действия показали обществу яркую и позитивную сторону ролевых игр.
Исследователи феномена ролевых игр считают, что ролевые игры живого действия, видимо, вырастали из популярных РПГ вроде «Dungeons & Dragons» более-менее синхронно в Северной Америке, Европе и Австралии в ранние 80-е. Все игроки из разных стран при этом утверждали, что играют в давно заимствованную игру, но ролевые игры, очевидно, возникли самостоятельно и с существенными культурными различиями.
С другой стороны, ролевые игры живого действия на Западе сформировались на базе таких явлений, как детская игра, игровое фехтование, костюмированные вечеринки, а также общества исторической реконструкции, подобные Обществу Творческого Анахронизма.
Также можно смело утверждать, что ролевые игры, выделившись как самостоятельное направление, не разорвали связей со своими предтечами. Использование приёмов академического театра для лучшего погружения в роль, элементы сценического фехтования, обращение к мастерским Творческих Анахронистов и так далее, до сих пор являются обыденным явлением среди увлечённых участников ролевого движения.
Отдельно следует отметить, что в 1990 White Wolf Publishing выпустили систему Mind"s Eye Theatre, которая до сих пор является наиболее коммерчески успешной системой для ролевых игр и пользуется успехом во многих странах.
В настоящее время принято выделять несколько самостоятельных направлений РИЖД, разделённых по географическому и культурному признакам. В первую очередь это игры США, Соединённого Королевства, стран Скандинавского полуострова, Германии, а также России и стран бывшего СССР. Остановимся подробней на каждой из этих игровых территорий.
В американских ролевых играх живого действия принято разделять клубы, организовывающие игры и задающие их направленность на два типа: боевые и театральные. Клубы, относящиеся к первому типу, сконцентрированы в первую очередь на вопросах ролевого фехтования, проведению турниров и имитации масштабных сражений. Второй же тип ролевых обществ, напротив, основной своей целью ставит организацию сюжетных игр, обеспечивающих возможность глубокого погружения в роль и отыгрывание внутренней проблематики персонажа.
Исторически первыми задокументированными обществами в США были клубы, направленные на боевую, фехтовальную сторону ролевых игр. Одно из первых таких обществ, а именно «Dagorhir», было основано в 1977.
В свою очередь, упоминание о первом театральном клубе ролевых игр относится к 1981, когда в Гарвардском университете было основано Общество Интерактивной Литературы студентами по имени Уолтер Фрайтаг, Майк Массамилла и Рик Даттон. Впервые клуб заявил о себе в феврале 1983, на Босконе (съезд любителей научной фантастики).
В настоящий момент в США преобладают клубы смешанного вида, появившиеся из слияния крупных клубов прошлых лет или появившиеся на местах, как попытка игроков одной местности упорядочить свою деятельность. Большая часть этих клубов имеет свои обустроенные и подготовленные площадки для проведения игр, контракты с мастерскими, производящими антураж и так далее.
Первой игрой Соединённого Королевства стала Treasure Trap, изобретенная в 1982 в Пекфортон Касл и оказавшая влияние на все игры живого действия, что были после нее.
За свою трехлетнюю историю существования она не раз привлекала внимание прессы (даже появилась на экране в передаче Blue Peter) и обзавелась обширной базой активных игроков. Когда игра была свернута, в стране появилось бесчисленное количество новых систем с намерениями заменить ее.
Также именно в Великобритании дизайн игрового оружия существенно улучшился после изобретения в 1986 году оружия с латексным покрытием, выпускаемого компанией Second skin (larp). Это позволило увеличить уровень детализации и реалистичности по сравнению с первыми моделями оружия, которые приходилось обматывать изолентой. В течение следующих десяти лет оружие домашнего изготовления постепенно было замещено более качественными латексными моделями.
Важным явлением в мире ролевых игр живого действия с самого начала их существования были конвенты - региональные, национальные и международные форумы, фестивали, съезды или конференции, как правило, проводимые ежегодно. В США участники ролевых игр также собирались, но, чаще всего в рамках конвентов любителей фантастики, в то время как в Великобритании впервые появились самостоятельные ролевые конвенты. В короткие сроки это явление распространилось за пределы Соединённого Королевства и стало тем самым фактором, который позволяет говорить о ролевом движении, как о субкультуре.
Примерно в то же время, в ранние 1980-е, шведское объединение РИЖД Gyllene Hjorten положило начало ролевому движению, действующему до сих пор. Вероятно, это было первое ролевое событие в скандинавских странах. Ролевое движение в Финляндии началось в 1985, в Норвегии – в 1989, более-менее одновременно, в объединениях в Осло и Трондхейме. Первые игры в Дании также начались в поздние 1980-е.
Традиции ролевых игр в скандинавских странах, хоть и возникали независимо друг от друга, имеют заметных сходства между собой и так же заметно отличаются от ролевых игр на английском и немецком языке. Эти различия наиболее видны по скептическому отношению скандинавских игр к игровой механике и стремлению ограничивать боевые и магические взаимодействия - они рассматриваются скорее как дополнения, чем как неотъемлемый элемент ролевых игр, - и по акценту на антураж, в котором принято избегать анахронизмов и неигровых элементов окружения (таких, как автомобили в поле зрения или дорожное покрытие в исторических или фэнтезийных сеттингах).
Историю немецких ролевых игр проще всего обнаружить, заглянув в календарь ролевых игр в Германии.
Первая ролевая игра, указанная там, - «Самайн Квест II» проводившаяся 14 апреля 1995 года, хотя обычно первой значительной ролевых игр принято считать «Драккон I» в 1991. Самыми масштабными ролевыми проектами в Германии на настоящий момент являются ежегодные «Завоевание Мифодеи» и «Драхенфест», с количеством участников около 7000 и 5000 соответственно.
Рабочее место и кибердека хакера корпорации «Макрохард» Леонида Сивухина
Привет! Есть такое увлечение – ролевые игры живого действия. Это когда разные альтернативно одарённые люди бегают по лесу в занавесках и с деревянными мечами. Я один из таких ещё с 98-го года, когда бегать в занавеске ещё не было стыдно. Естественно, лесом и фэнтези дело не ограничивается – мы чертовски любим киберпанк и всё, что с ним связано.
На праздниках под Тулой прошла игра «Нейрономикон» по событиям в Бостоне будущего с повышенной плотностью ИТ-специалистов и людей, стремящихся в них поиграть. Я сейчас расскажу о самой игре как о виде отдыха, покажу, чем и что моделируется (включая разные импланты как из Deus Ex) и расскажу о механиках, лежащим за всем этим.
Пока же краткая вводная: в мире игры в 2010 году уже были действующие искусственные интеллекты (правда, работающие под ограничениями полиции Тьюринга), дельфины признаны второй разумной расой, киберимпланты – самый эффективный и дешёвый вид медицины. Действие игры проходит через 8 лет после третьей мировой войны в ещё слабо фонящих развалинах Бостона, где где-то погребён мощнейший ИИ.
Бармен Дей О’Брайен
Почему именно эта игра
«Нейрономикон» - не первая киберпанк-игра, и уж точно не последняя. Просто так получилось, что на неё приехали весьма своеобразные люди с хорошим ИТ-бекграундом и дичайшей любовью к Гибсону, Deus Ex, «Рибофанку» и классическому киберпанку. Получилось очень душевно и круто. Ну и заезжали в большинстве не командами, а поодиночке, что внесло ещё кучу интересности в игру.
Девушка из племени Java – они поклоняются сразу Java и богу Джа.
Как это выглядит
Берёте турбазу с каким-нибудь интригующим названием вроде «Заветы коммунизма», где давно никого нет и редко когда вообще будет. Достаточно дёшево снимаете её на 4-5 дней, и этим обеспечиваете инфраструктуру: домики, спальные места, огродку от местных и еду в столовой. Ещё можно делать всё то же самое в лесу, но там будут проблемы с поиском полигона (крупные игры нужно согласовывать с администрацией области), плюс, собственно, домики очень удобны тем, что в них можно моделировать лаборатории, вешать разные штуки на стенах, тянуть провода и устанавливать сервера (благодаря электричеству и защите от пыли и грязи).
Обратите внимание на родную железную кровать. В разрушенном Бостоне так и должно быть.
За полгода-год до игры собираете людей (в нашем случае – примерно 50 человек) и рассказываете им сюжет. В нашем конкретном случае - появилась Вики с описанием разных деталей мира, включая корпорации и людей. Бывает проще, парой страничек, бывает, подготовка идёт по книге, а бывает как на «Далёких звёздах», когда в Вики тысячи детально прописанных статей. Люди берут роли из этого сюжета: кто-то будет главой корпорации, кто-то – независимым хакером, кто-то будет просто тусить и делать биз в разрушенном Бостоне. У нас образовались следующие фракции:
- Местные жители Бостона – просто мирные бизнесмены, разные ушлые типы с раскопок, криминальный синдикат Трикудза (объединение якудзы и триад), а также кочующее племя хиппи-джаваистов.
- Корпорация «Macrohard» – это наша компания, восстанавливающая город. Главная цель операции – найти наш ИИ, который где-то в завалах мог остаться частично цел (хотя бы половиной ядер). Мы поселились в разрушенной высотке «Башня Рузвельта», развернули спутниковую связь и открыли экспериментальную клинику нейроимплантации. Собственно, забегая чуть вперёд, я играл как раз изобретателя нейроинтерфейсов доктора Майлза Фредерика.
- Корпорация «Bright Tomorrow» - химики, поклонники рибофанка и вообще один-в-один как Umbrella, только меньше и другая. Наши идейные конкуренты, которые очень хотели добраться до нашего ИИ первыми.
- Обычная полиция корпорации «General Electric» и полиция Тьюринга - силы правопорядка и левопорядка.
- Одиночные персонажи вроде бармена, разумного дельфина из бара, журналистов Global News, разных фрилансеров, проповедников культа пророка Аль-Хаззарда и так далее.
Джонни Хаззард влетел в чёрный лёд
Модель и правила
Как только все разобрались, кто есть кто по костяку ролей (вспомогательные роли и массовка заполняются хоть в последний день), даёте свод правил. То есть способы моделирования всего этого дела вживую.У нас было так.
Боевые взаимодействия отыгрывались с помощью холодного оружия и стреляющих пенопластом игрушечных бластеров Nerf (есть в каждом Детском мире). Обычно на таких играх применяется модель страйкбола, но она требует постоянного ношения очков всеми игроками. Тут было много ноутбуков, стёкол и людей, ехавших играть в мирную игру, поэтому пули из пены. Эффективная дальность поражения из пистолета – 5 метров, из чего-то серьёзнее – 8-9 метров после 3 выстрелов. Холодное оружие было введено для того, чтобы пробивать кибертела – специальные виброклинки игнорировали как их, так и бронежилеты.
Это окрашенный Nerf после игры. Я на своих играх использовал вот эту водяную серию в виде огнемётов, получается очень даже круто, но только летом.
Катана в разрезе: стеклотекстолитовый стержень и пена. Называется это в сборе «безопасное LARP-оружие». Прогресс таков, что сегодня всякие молотки и трубы против зомби делаются очень похожими на настоящие.
В медицине первая и самая важная модель – киберимпланты. В случае рук и ног это были элементы костюмов. Для протезирования у нас была целая сумка имплантов на любой вкус и дизайн, которые я время от времени пришивал пациентам в тяжёлом состоянии. В паре со мной работал гримёр, который клеил людям на лицо чипы, рисовал кровь и вообще всячески издевался над нашим биологическим видом.
Импланты заготавливали мастера (организаторы), на это ушла часть взносов. Были руки, очки с единой прорезью а-ля робокоп и разные чипы для наклеивания в разные же места медицинским клеем.
Вторая модель – медикаменты. Моделируется в виде шприцов без иголок с жидкостью разного цвета. Красная – регенератор тканей - лечит (6 часов медленно двигаешься, не воюешь – и здоров), жёлтая помогает при отторжении имплантов (применяется каждые 8 часов теми, у кого импланты дешёвые), зелёная – парализатор (используется для боевых целей и во время операций как анестезия). Альтернативные и экспериментальные вещи отыгрываются шприцом неожиднного цвета с обёрнутой вокруг него бумажкой с описанием действия.
Ноги одной из игроков
Поступивший в мою клинику раненный
Сеть представляет собой веб-сервер и IRC-сервера, поднятные в локальном Wi-Fi. Каждый домик на базе снабжён роутером, раздающим местную сеть. На веб-сервере поднят общий портал входа, где можно залогиниться по своей кредитной карточке, сделать переводы криптовалют между игроками, посмотреть новости в агрегаторе.
Основной сервер
Хакеры имели доступ к специальному хакерскому инвентарю – они доставали адреса серверов игровыми способами (в диалогах, покупали и т.п.), затем сканировали их мапперами (чтобы знать уязвимости), а потом использовали на обнаруженные уязвимости соответствующие ледоколы (модели метасплоита, брутфорса и так далее). По факту – либо угадайка с попыткой вломиться вслепую, либо 1-3 часа на разведку и точный удар по серверу. При взломе сервер показывал хакеру свои файлы и закрывался через 5-10 минут на обслуживание. Особую опасность представляли сервера ИИ, окружённые «чёрным льдом» (ICE – Intrusion Countermeasures Electronics - вики), сжигающим мозг оператора при ошибке.
Интерфейс хакера
На взломанных серверах попадались деньги, игровая информация, разные загадочные штуки и вот примерно такой мусор:
Экономика на этой игре была особенно крутой (и, собственно, для ролевиков это будет главным игромеханическим опытом). Здесь денежные средства отсутствовали как класс на базовом уровне. Вместо денег использовались уровни кредитных карт. Если у вас обычная кредитка – бар выдаст вам комплект биомассы марки «Победа» и чай. Серебряная – вот ещё три блюда на выбор, кофе и сок. Золотая – десерт. То же самое в медицине – для бронзы медицина у нас без обезболивания и карательная, импланты страшные и требуют постоянного приёма лекарств. Для золота – импланты красивые, мощные и не вызывают никаких побочных эффектов.
Плюс на игре есть две криптовалюты, счета которых используются через местный же сервер. Они нужны для покупок всего нестандартного и оформления сделок, если у вас нет кредитки.
Питание : 4 человека заняли столовую и непрерывно готовили пиццу, рамен и другие вкусные штуки. В этом же баре время от времени транслировались новости – ведущая Ева Шок зачитывала, фактически, имиджборды с синтезированного голоса и синтезированного изображения, плюс наши журналисты выдавали минут за 20-30 оперативные сводки.
Вещание в баре ночью
Собственно, дальше вы делаете себе костюм, причёску, если хотите – идёте к гримёру, размещаетесь на базе, знакомитесь с другими игроками в духе «Привет, ты мой начальник, да?». И начинаете. В определённый момент вам нужно забыть всё «пожизнёвое» о себе и мире, и думать только понятиями модели, поступать как поступал бы ваш персонаж (часто – далеко не так, как вы бы хотели в рамках здравого смысла), то есть начать играть в мир, игру и героев.
Местный житель Чесси, он делает биз в Бостоне
Полицейский обычный
Чтобы стало ещё чуть понятнее, расскажу про то, как готовился. Мой персонаж, доктор Фредерик Майлз, изобрел нейроинтерфейсы, то есть те самые штуки, которые помогают мозгу напрямую работать с имплантами. Ну и втыкаться в матрицу (в Стивенсовском значении, а не по-Вачовски). После третьей мировой я работаю в Бостоне, где из-за довольно расплывчатого статуса территории не действуют ограничивающие законы, не представлена полиция Тьюринга и много подопытных ветеранов, имплантированных по самое «не хочу».
Местный житель, который согласился на опыты над собой, чтобы спасти подругу
Теперь надо показать характер. Доктор должен быть в самую краюху долбанутый, и это должно отражаться как в глобальных убеждениях (я принял базовый тезис “Information must be free” – скажите этому спасибо за ретранслированный в большую сеть ИИ без ограничений в конце игры), плюс должна быть куча мелочей, показывающих это постоянно. Отсюда дикие крики «Нет корпоративному беспределу» в любой толпе, отсюда же - я путал лево и право (у меня даже был пациент с двумя левыми руками – в лаборатории висел плакат с «лево тут, право там», но его перевернули интерны), всячески издевался над интернами, совершенно не ценил человеческую жизнь, если мы не были знакомы с этим человеком лично, плюс постоянно творил адскую хрень в сети.
Наша операционная
Антураж – мне надо было делать операционную. В роли автодоктора выступил советский фотоувеличитель УПА-6, который призывно мигал красной лампочкой и мог принимать дискеты 3,5 дюйма в слот для фотоплёнки, куча белой ткани, полиэтилена, груда старых плат и проводов.
УПА-6 в чемодане перед игрой
При вставке дискеты я запускал вот такой звуковой чип с записью железного женского голоса со словами «Открытие канала, проверка ключа, идентификация, установление целостности, трансляция через 5, 4, 3, 2, 1»:
Это чип KO83, который мы заказывали для тестовых коробок игры Space Alert, но не пустили в серию. Дальше магнитный кулон со светодиодом (с Али, часть костюма), экспонометр Ленинград в качестве лабораторного прибора и деталь УПА. Ещё я заказал брендированную футболку и балахон – поэтому если раньше выступал на бизнес-конференциях в толстовке Umbrella, то теперь буду троллить людей «Macrohard R&D».
Операция эффектно дополнялась гримёром. Чтобы пациент не скучал, пока его гримируют, мы его всячески развлекали – то ставили сквид на голову (массажёр-мозгожорка), то что-то резали, то просили поморгать. Но главным аттракционом была капча – нужно было отгадывать слово, задавая вопросы на «Да» или «Нет», причём попыток было 20. Каждую попытку я сообщал нагрузку на нейронанонику, пульс, нагнетал напряжение. Если пациент тупил – уже я задавал вопрос викторины вроде: «Какая гора была самой высокой до открытия Эвереста» - «Эверест» (я сильно упростил себе жизнь, взяв карточки из игры «Минуточку»).
Пациенты реально радовались тому, что выжили. Да, кстати, по результатам интеллектуальной нагрузки нередко пациенту доставался психоз при калибровке нейроканала – то заикание, то повтор слов за собеседниками, то дублирование слов-слов.
Боевик «Светлого завтра» разбил себе лицо при калибровке новой киберруки. Хотел почесать лоб после операции, но неверно приложил усилие. Если вы думаете, что наложить кровь вот так красиво просто, то попробуйте сами. Нужен гримёр.
Развитие сюжета и социальные проблемы
На начало игры подобрался отличный набор социальных проблем, волнующих жителей далёкого киберпанковского будущего, по плотности уверенно спорящий как с «Моной Лизой Овердрайв», так и с Deus Ex.В мире были андроиды , и запрещалось делать их слишком умными и человечными. За этим следила полиция Тьюринга. К сожалению, граница между киборгами нового поколения и новыми андроидами почти потерялась, поэтому было крайне сложно определить грань человечности. Корпорация Global News, например, была представлена двумя тупыми андроидами-операторами (они играли в «выполняем всё буквально, и горе тому, кто неверно сформулировал ТЗ»), андроидом поумнее (но прячущимся от полиции Тьюринга) и ветераном третьей мировой Драгоном Бражковичем, у которого ничего человеческого после ранений не осталось вообще.
Андроид Global News
В городе тусовали хиппи . Как потом оказалось, среди племени поклонников Java было как минимум трое ветеранов ядерного конфликта. Причём поехавших настолько, что даже не способных пройти тест на андроида (аналог теста Войта-Кампфа из Blade Runner). Они тусовали с хиппи и старались нести любовь всему миру. В целом, и несли, только если бы началась стрельба, они бы сразу слетели с катушек и технично превратили бы город в кровавую баню. Как оказалось ближе к концу игры, у них был полный набор боевого софта, включая современные электронные контрмеры. Поскольку они хотели всем помочь, то в какой-то момент подключились к дельфину в баре, которому до зарезу нужна была спутниковая связь на огромную гору трафика, и договорились с нами о ретрансляции. Они же обвалили одну из криптовалют, устроили демонстрацию за права киборгов и вообще вносили хаос.
Вышеупомянутый дельфин (представленный в виде проектора в баре с гифкой дельфина, вебкамерой и микрофоном, а также удалённым игроком, ведущим диалоги от лица зверька) тоже был ветераном, только управлялся напрямую нашим ИИ «Рузвельт». То есть был готовым посредником для подключения. Собственно, сама инфраструктура Рузвельта действительно частично сохранилась, и ИИ, ограниченный в ресурсах питания, очень хотел уйти в большую сеть – иначе его источники бы отказали через 2 месяца. При этом он очень не хотел получить ограничения от полиции Тьюринга. Дельфин играл за гибнущий ИИ, и старался получить бродкаст.
Один из жителей города
В городе тусовали колоритнейшие персонажи, каждый из которых мог сделать игру вокруг себя. Тот же Чесси с неработающим нейрокорректором лжи пытался выбраться из долгов (аналог – брокер Дважды-в-День из «Нейромансера»), хакеры-одиночки пробовали найти работу (Уоррен нанял одного, но забыл сказать, кого представляет, поэтому первый день хакер Адам посвятил ломанию наших же серваков), Трикудза устроила чёрный рынок оружия и медикаментов, плюс открылась подпольная клиника киберимплантации.
Корпорация «Bright Tomorrow» испытывала какую-то дрянь, ругалась с нами, хантила сотрудников, творила корпоративный беспредел и вообще всячески привлекала внимание благодаря яркому и харизматичному ублюдку господину Ли, главе корпорации в Бостоне. Особенно интересен был момент, когда он попробовал свою же сыворотку и перепрошился (на уровне ветвера) по всем своим убеждениям. Опять же, конфликт – биология против киборгизации, ветвер против софтвера.
Театр «Маджестик» под руководством Кейт верил в Пророка Аль-Хаззарда. Они устраивали мессы, классические вечерние рейвы (на второй налетела полиция к вящей радости всего Бостона), подпольно имплантировали нейрокорректоры. Это ветка паранойи и гордских легенд. Во-первых, всем достаточно упорным в религии ставился имплант для прямой связи с пророком (и хрен знает, что это). Во-вторых, поднималась проблема единения людей. Программа «Сердце пророка» накладывала эмоциональные матрицы миллионов подписчиков по всему миру друг на друга для шаринга эмоций – прямо соцсеть. И ещё сама личность пророка – это был человек, умерший в реале при подключении, но не погибший в сети. Подписчики верили, что он наделял людей способностями дайверов из нашего «Лабиринта отражений». Как потом оказалось, на нашего Джонни накатили пророка при впиливании в чёрный лёд. Из сети пророк ушёл, чем породил ещё одну проблему – религию без доказательств. Но подписчики верили, и всё шло нормально дальше.
Мой стажёр Патрик уверовал в пророка
Полиция Тьюринга кошмарила всех. Им, пожалуй, было сложнее всего играть на уровне тактики – они были против всего полигона, без исходных данных, без нормальных хакеров и без ресурсов. Тем не менее, бравые парни наломали таких прекрасных дров, что про них в Бостоне быстро стали ходить анекдоты.
Полиция Тьюринга
Корпорация «Macrohard» , то есть мы, двигали глобальный сюжет, потому что именно у нас были все замуты как со старым ИИ, так и экспериментальные проекты по разработке нового. Плюс мы весело ломали всё, что видели, благодаря мистеру Леониду Сивухину, нашему начбезу с аллергией на водку. Поскольку русский должен или напиваться или всё ломать, Леонид ломал.
Чьи-то тапочки у моей кровати
А ещё очень хочу отметить роли наших сотрудников физической безопасности. Две дамы в бронежилетах с виброклинками и пистолетами. Азра просто поразила меня своим нечеловеческим терпением - один раз она охраняла сервер примерно 4 часа, сидя на одном месте. В рамках игры это вечность. После выяснилось, что она работает по жизни во второй линии техподдержки софтверной компании, и эти минуты одиночества были почти отдыхом.
Первая ночь прошла в разговорах и знакомствах («О, Четыре Пальца, ты меня не узнаёшь, ублюдок! Мог бы и поздороваться, 5 лет друг друга знаем!»), мы чуть не прибили мистера Ли из корпорации «Светлое завтра», потому что он уж очень хамил и лез обниматься.
Нормальный такой индикатор заряда
Утром было скучно, - до операций и пациентов далеко, а сюжет не крутился. Зато поднялась сеть. У меня хакеринвентори не было, поэтому я полез просто посмотреть. Почти сразу выяснилось, что можно делать отрицательные переводы в криптовалютах, и тогда с чужого счёта сумма списывалась, а к вам приходила. Пожизнёвый баг использовать нельзя, но было смешно. Я занялся тем, что собирал номера кредиток разных людей в баре, когда они ими светили. Многие герои записали пины прямо на кредитках, что позволило очень оперативно лишать их средств.
Предполагалось, что игра будет про экономику (не у меня), про хакерство (не у меня) и про социальные проблемы 21-го века вроде любви человека и дельфина, границы человечности и этическо-морального взаимодействия с ИИ, а также следующих ступенях эволюции человека. Но до них было далеко, поэтому я решил поиграть и в экономику, и в хакерство. И заодно в управление. Мы взяли и выложили 27 лет научной работы корпорации «Макрохард» в опенсорс, потому что я за свободную сеть. Журналисты, конечно, многое попутали, но идея передана:
Потом были потрясающие диалоги с киберимплантированным по уши ветераном, посещение церкви Аль-Хаззарда и прямое подключение к нему. И, ура, первая операция.
Боевик «Светлозавтрашних», Чесси с отключённым нейрокорректором патологической лжи и представитель Трикудза
Маппинг наших серверов
Следующее утро началось веселее. Еду в лифте: десятый, девятый, восьмой, седьмой, дыра, дыра, дыра, третий, второй, первый. Взорвали офис General Electric. Потом сразу произошёл обвал популярной криптовалюты, отчего экономика игры встала просто на дыбы. Заодно полиция бегала и собирала шерифу на нормальные импланты, а сам шериф крепко слетел с катушек от боли и бросался на граждан.
Потом полиция Тьюринга поймала двух андроидов, причём одного они сломали, а второго потеряли. К вечеру ими восторгался весь Бостон. И ещё зачем-то пристрелили журналиста, что вызвало не меньшую бурю восторга в СМИ. Мы же договорились с Трикудзой, созвали совет самоуправления Бостона (хотели опенсорсного шерифа, но не срослось), рядом что-то происходило:
В конце концов сюжет адски закрутился: у нас появился наш новый ИИ (повезло, что его обучали добрые люди, и он перенял их эмоциональные матрицы), потом Джонни врубился в чёрный лёд, а я заканчивал опыты над людьми.
С ИИ была бы хорошая ветка про обучение (он же как ребёнок – всему верит и хочет поиграть с человечеством), но в неё играла доктор Роуз, поэтому я захватил только кусочек. В конце игры опеку над нашим новым ИИ взял на себя старый, благо мы спасли обоих.
В последние часы пошла лавина событий, и в итоге нам надо было держать бродкаст с ИИ, когда мир вокруг рушился и сходил с ума. Полиция Тьюринга ворвалась в лабораторию, положила безопасников, постреляла непричастных и убыла ни с чем искать шефа. Мы закончили бродкаст и выпустиил ИИ на свободу. Параллельно, кстати, я познал силу помощи сообщества – когда мы лечили Джонни, я бросил мультикаст на всех, мол, нужен редкий боевой софт для операции, иначе Джонни каюк (он бился за свою жизнь в сети, мы поддерживали его тело в реале). Пришли парни из племени Java – и выгрузили сразу весь боевой набор.
Игра кончилась в том месте, где оба ИИ вырвались на свободу, а мы запустили проект «Генезис» по созданию гибридных организмов для контроля ситуации в случае, если ИИ станут агрессивными.
Моделирование
Понятно, что на таких играх вы играете в две субличности: себя настоящего, думающего о безопасности и правилах игры, и персонажа «в гипервизоре», поступающего по логике мира и своей персонажевой. Поэтому любая пожизнёвка выбивает из игры довольно сильно. Соответственно, оптимальные правила именно этого класса игр должны быть на границе между тупой простотой и необходимым уровнем для создания модели.Мой давний рецепт – не впускать в игру ничего, что не может быть воспринято явно. К сожалению, это требует нечеловеческой изобратательности или техсредств. Вот простой пример про импланты:
- Если человек лежал-лежал после попадания из дробовика, засветился, а потом встал и пошёл – это хорошо и легко проверяемо. Наномедицина. Надо выстрелить ещё раз.
- Если человек что-то вколол и потом даёт тебе почитать бумажку, что в мире игры он стал невидим – это уже крайне плохо. У нас термооптический камуфляж отыгрывался фольгированным спасательным одеялом, и это очень выбивало. Альтернатива – камеры и микрофоны по всему полигону, что сложновато.
Кредитки персонажей
Замок кодируется этими же картами
Вот примерно так. Сетевое взаимодействие сделано отлично, только IRC не попёрла – стоило поднимать чат на основном сервере, потому что обычные клиенты у всех постоянно глючили с локальным сервером.
Были прогоны с сюжетом и ещё кое-где, но ничего такого, чего не было на других играх. Из совсем хорошего – органичная интеграция телефонов в мир игры как терминалов, прекрасная экономика и 50 безумных людей, замороченных на игру и любящих киберпанк. Да. Ещё. На базе не было интернета. 4 дня без сети вообще – это счастье, и эти 4 дня пролетели незаметно.
Для меня игра была очень хороша тем, что заставила всерьёз задуматься об этике трансгуманности, разных весёлых проблемах радикального ИТ-сообщества, децентрализованном управлении («Макрохард» и Бостон управлялись именно по принципу экспертных систем). Вот, кстати, прекрасная цитата (слегка подредактированная мной) из отчёта Уоррена Хайтауера, показывающая невероятную эффективность такой работы:
Если вы глава анархически организованной корпорации, нет ВООБЩЕ никакого смысла пытаться уследить за всеми проблемами - ровно в тот момент, когда вы решите, что текущие проблемы решены вас просто поставят перед каким-нибудь фактом откровенного ада, который УЖЕ нельзя остановить. “Я хакнул ваш сервак – смотрите, а на нем нелегальные исследования, за которые вас быстро упакует полиция Тьюринга” (привет, Ясон). «Все это время я тайно разрабатывала свободного суперИскИна» (привет, доктор Ройс), «Я вообще не тот, кем был, и ещё я Аль-Хазард. Да, и кстати, я закачал на все наши серваки нового ИИ» (привет, Джонни), «Эй, Полиция Тьюринга, тут Хайтауэр к шерифу идет» (привет, доктор Майлз) и так далее. Стоит проверять всех действующих сотрудников на психическое здоровье и проводить полную проверку всех имплантов (привет, Джонни) для уже действующих сотрудников. Особенно тщательно проверять тех, кто имеет медицинское образование (привет, Майлз). И не отмахивайтесь от опытных людей - если ветеран Третьей Мировой, социопат и убийца говорит, что у сотрудника корпорации, похоже, едет крыша, стоит прислушаться (привет, Бражкович, привет, Майлз).
Так что если хотите играть – до киберпанка и другого мира рукой подать. В целом, такие игры проводятся достаточно часто. И я надеюсь пересечься в этом и следующем сезоне с частью тусовки, благо играть в такое всегда интересно.
Эта статья создана для того, чтобы каждый мастер ролевых игр, прочитав её, мог с лёгкостью создать свою ролевую игру, и не сделать при этом ошибок.
Некоторые правила и типичные ошибки при создании павильонных игр-лангедоков (ролевых игр)
Первое правило мастера
Главное правило мастера любой (не только павильонной) игры очень просто: любые заданные мастером предпосылки, ситуации, линии интриги, действия, якобы совершенные персонажами до момента начала игры, должны быть логично связаны друг с другом, с игровым миром и характерами персонажей. Коротко говоря, первое правило мастера - логика.
Каковы следствия этого тривиального правила? И, раз уж мы ведем речь о типичных ошибках, то какие нарушения этого правила особенно часты?
0. Неплохо бы кое в чем разбираться.
Прежде всего: мастеру следует иметь представление о предмете, по которому он делает игру. По крайней мере, разбираться в нем не хуже, чем игроки. Что получится, если состряпать для игры псевдонаучную псевдогипотезу в стиле «секретных материалов», путая радиацию с химией и говоря, что «от прикосновения к ней все тут же мутируют, превращаясь в чудовищ»? Просто бредятина (об образовательном вреде которой рассуждать я не буду). А что будет, если в качестве игроков пригласить пару-тройку физиков?..
Аналогично и с историей. Хотя с ней чуть легче: всегда можно сослаться на фантастическое «как бы средневековье». Но все же не стоит строить исторические теории в стиле математика Фоменко, а также хорошо бы иметь минимальное представление об эпохе - например, о ценности денег, если на игре вводятся деньги, и так далее.
1. Случайности
При создании павильонной игры мастеру необходимо прописать, почему персонажи собрались в данное время в данном месте. «Почему» может обозначать и «по какой причине» и «при каких обстоятельствах». Персонажи могут заранее знать друг друга и встретиться в обстоятельствах, требующих каких-то действий и решений (дележ наследства, деловые переговоры, придворная интрига), либо быть незнакомыми ранее и встретиться случайно (гостиница, встреча в дороге). Часто присутствуют оба типа: часть персонажей договаривалась о встрече, часть оказалась на месте действия случайно. Однако всегда должно быть мотивировано присутствие данного персонажа в данное время в данном месте (этой мотивацией может быть и случайность - шел себе по своим делам, и вдруг…). Может, конечно, на месте убийства случайно оказаться детектив, ехавший в гости к бабушке, но если там случайно оказываются три детектива из разных ведомств? Либо это уже не случайность, либо мастер страдает недостатком логики.
Вспомните, как часто игры грешат чрезмерным количеством случайностей! Если на одном космическом рейсе среди пассажиров оказываются маньяк-убийца, сбежавший биокомпьютер, шпион с информацией, два космических пирата и три суперагента… и спрятанный в кустах рояль? Возникает вопрос: есть ли на этом корабле хоть один нормальный пассажир? И летают ли на кораблях нормальные люди?
Второй регулярно встречающийся недостаток - родной брат первого - когда в игре «все не те, кем представились». В некоторых случаях это оправдано, но далеко не во всех. Встреча бизнесменов, среди которых шесть мафиози, двое переодетых полицейских и лишь один персонаж - несчастный честный бизнесмен, не имеющий никакого отношения ни к каким преступным махинациям, может быть как удачной идеей, так и не очень - все зависит от внутреннего содержания. Может быть, эта соблазнительная для мафии встреча вообще была организована полицией? Но чем объяснить такой расклад, если гостей приглашал тот самый ни о чем не подозревающий честный человек?
2. Роли
Для каждого персонажа должна быть прописана, в большей или меньшей степени, его предыстория. Для полицейского детектива, приехавшего официально расследовать преступление, можно свести предысторию к минимуму (например, достаточно сказать, что он профессионал, много лет работающий в полиции), оставив детали на усмотрение игрока, поскольку никого больше они не касаются. Однако если среди заинтересованных лиц оказывается бывшая жена полицейского, и мастера не сообщили игрокам (или не продумали вместе с игроками, что еще лучше) историю их жизни, то игроки почти наверняка придумают различные истории, начнут противоречить друг другу, и собьют с толку себя и других.
А вот характер персонажа, напротив, нет необходимости описывать специально - общие черты тесно связаны с предысторией персонажа, детали же лучше оставлять на фантазию игроков. Если, конечно, игра не приближается по типу к театральному или психологическому тренингу.
3. Цели
Цели должны логично проистекать из предыстории и обстоятельств персонажа. Полицейский, посланный расследовать дело, имеет одну конкретную цель - докопаться до правды (извлечь пользу - блестяще выполнить задание, избежать неприятностей - провала этого задания). Мошенник или авантюрист, оказавшийся на месте действия, может преследовать общую цель - извлечь для себя максимум выгоды (и избежать неприятностей - разоблачения). В общем формулировка «избежать неприятностей и извлечь выгоду из ситуации» относится к любым персонажам и обстоятельствам; она столь универсальна, что ею следует проверять любые цели, и, если они не укладываются в эту схему, тщательно проверить их на жизнеспособность.
Эту общую цель обычно все же следует конкретизировать. Например: цель - найти деньги, чтобы расплатиться с долгами, или цель - добиться повышения по службе, возможно, «подсидев» начальство и заняв его место. Если цель «извлечь выгоду» не конкретизируется прямо, игрок должен все же сразу видеть разумное направление для своих усилий. Ничто не раздражает игроков столь сильно, как вводные типа «Ты торговец, летишь на Тау Кита заключать контракт. Твоя цель здесь? Ну, извлекай выгоду из ситуации!». На втором месте по скучности и пошлости - предложения «жене» обокрасть «нелюбимого мужа» и сбежать, когда такое «уголовное» поведение ничем не обосновано (скажем, «муж» тоже хочет развода и даже согласен платить алименты). Фактически, такие «цели» тождественно равны их отсутствию, что для описываемого типа игры недопустимо.
Можно (и нужно!) ставить не одну явную конкретную цель, а несколько. (Красноярские мастера утверждают, что каждому персонажу необходимо поставить три цели, что само по себе не так просто, если цели не «высасывать из пальца»). Если игрок почувствует, что не сможет выполнить одну, он возьмется за другую. Можно (и нужно) задавать цели с приоритетами от сложновыполнимых до простых (например, минимум - остаться в живых, максимум - еще и разбогатеть, причем первого достичь относительно легко, а второго - очень сложно).
Больше трех целей задавать не нужно: в них любой игрок запутается.
Еще один важный момент: цели должны быть выполнимыми. Наиболее частое нарушение этого правила - роль следователя. Раскрыть вымышленное преступление «по всем правилам» на игре абсолютно невозможно; как почти невозможно и «просто» разобраться в ситуации за ограниченное время, когда конкретный человек (преступник) скрывает конкретные, только ему известные, факты. Так что следовательские цели нужно вводить с большой осторожностью, специально заботясь об их выполнимости.
Неприемлемо ставить цели, противоречащие характеру (предыстории) персонажа. Абсурдно старому служаке-полицейскому ставить цель помочь преступнику замести следы. И точно так же нельзя ставить средневековому феодалу цель освободить крестьян (если он, конечно, нормальный средневековый феодал).
Очень плохо работают цели, связанные со всяческой «большой политикой», например, дипломатические миссии. Игроки их плохо осознают и легко забывают. Если такая цель все же необходима, надо поставить игрока в условия, когда провал миссии больно ударит по нему лично (метод кнута - избежать неприятностей»), и позаботиться о том, как напомнить, если игрок в пылу страстей позабудет о ней.
Свадьба как цель персонажа имеет свою специфику. Прежде всего, встает резонный вопрос - по любви ли эта свадьба или по расчету? Опыт однозначно показал, что любовные линии сами по себе играются плохо, и совсем плохо - если у персонажей есть и другие цели. В целом, если есть возможность избежать любовных и матримониальных линий - лучше их избегать. Большое (больше одной) их количество свидетельствует о скудости мастерской фантазии. И, заметим, свадебные заморочки обычно с трудом ложатся в стандартную схему целей «получить выгоду и избежать неприятностей».
В указанную схему не попадают также цели, связанные с альтруистическими убеждениями персонажа (то есть цели типа «выручить друга из беды» или «добиться справедливого решения вопроса»). Разумеется, задавать такие цели можно (если осторожно), но из-за того, что они в большой степени мотивированы не обстоятельствами, а характером персонажа, этот самый характер надо тщательнее прописывать и тщательнее «грузить» им игрока.
Противоположный конец этой палки - цели типа «отомстить недругу». Они еще слабее мотивируются, а из-за их негативной окраски (и негативной окраски характера персонажа!) - вообще не рекомендуются. Как и любые роли «злодея ради злодейства».
Недопустима также цель - убийство кого-либо. Как крайний вариант, убийство может быть средством, но ни в коем случае не целью. Лангедок тем и отличается от игры типа «милитари», что обычно подразумевает несиловые (или не столь грубо силовые) решения. Как правило, убийства в павильонных играх надо всячески затруднять, прежде всего - делая их далеко не самым выгодным способом решения проблем.
Каждый раз придумывая для персонажа цели мастер должен задавать себе вопрос: а что мешает персонажу немедленно выполнить свои задачи? Чьим интересам они противоречат? Какие обстоятельства мешают в выполнении целей?
4. А вдруг они договорятся?
Очень частая ошибка неопытного мастера - игнорирование какого-либо достаточно естественного варианта развития событий. Простейший пример подобной ошибки - когда двоим игрокам даются вводные, по которым они испытывают друг к другу неприязнь (завязка на характер, не подкрепленная текущей ситуацией, и поэтому сомнительная), и цели, исходя из которых им выгоден союз. Почему-то мастера в таком случае рассчитывают на то, что игроки будут «отыгрывать» заданный характер и не объединятся, для игроков же объединиться гораздо более естественно, чем разыгрывать «опереточную» вражду. С точки зрения же мастера, такой «неотыгрыш» злодеев-игроков губит «прекрасную» фабулу.
Другой пример вопиющего невнимания мастеров к очевидному решению - печально известная игра-водилка «Синие ели»: задавая чрезвычайно опасную ситуацию (глухая тайга, где по непонятным причинам гибнут люди), мастер упустил простую и очевидную возможность того, что игроки не разбредутся по лесу поодиночке, а будут держаться единой группой, не теряя друг друга из вида.
Проще говоря, если уж мастер хочет, чтобы игроки не объединялись, нужно, чтобы стимулы к разделению были сильнее стимулов к объединению, так как для большинства людей более естественно решать проблемы сообща.
5. Все никогда не случается
Нужно учитывать, что никогда не случается все, что придумал мастер, то есть не все заморочки срабатывают. Даже самый лучший мастер может упустить какое-то верное или неверное, но кажущееся игрокам верным, решение. Поэтому необходим некоторый избыток информации. Нельзя ставить игроку одну цель и завязывать ее на одного персонажа, нельзя также подразумевать единственный путь достижения цели. Если игрок А может достичь цели только с помощью игрока Б, если тот поступит так-то (мастеру кажется, что игрок Б именно так и поступит - это правильно и логично), а игрок Б поступает совсем иначе (то ли ему другой способ показался разумнее, то ли он не додумался до очевидного хода, то ли наоборот - нашел великолепный ход, не предусмотренный мастером), то игрок А, быстро выяснив, что никто больше ему не поможет, «подвисает» (ему нечего делать), проигрывает не по своей вине и уходит, ругая мастеров.
Второе правило мастера, которое можно было бы поставить и первым
Второе правило совсем просто, даже проще, чем первое: подумайте, есть ли у вас идея игры (хотя бы только сюжетная) и подчините все линии игры этой идее. Если идеи нет - лучше игру не делать, ничего хорошего все равно не получится.
Есть четыре работающих сюжета (вероятно, их больше, но четыре встречаются наиболее часто), на которые, как правило, можно разложить любую игру. В любой игре один из этих сюжетов доминирует, остальные подчинены ему и дополняют его (давая дополнительные линии игры, вводные и создавая дополнительные сложности игрокам).
«Подводная лодка». Группа лиц попала в чрезвычайные обстоятельства, выжить в которых смогут заведомо не все. «Детектив». Произошло преступление. Подозрение падает на узкую группу лиц. Соответственно, среди них есть преступник. Честным людям надо его найти (или просто снять подозрения с себя), убийце - не быть разоблаченным.
«Наследство». Противоположная ситуация. Группа лиц делит какие-то ресурсы, остро необходимые каждому для своих целей. Вариация на эту же тему - «выборы главного» и т. п.
«Тайные грехи». Кто-то делал что-то нехорошее и успешно это скрывал, но вдруг обстоятельства грозят разоблачением и вынуждают к немедленным активным действиям.
Из всего перечисленного стоит особенно отметить «детектив». Сюжет классического английского детектива легко вдохновляет мысль об игре: действительно, время, место и действующие лица строго ограничены, все вроде бы заинтересованы в произошедшем… Реально же на игре часто оказывается, что все «детективные» вводные, кроме вводной следователя, оказываются пассивными (с единственной целью «не быть заподозренным»). В результате роль следователя (уже разруганная выше) оказывается крайне перегруженной, все остальные - недогруженными, и игра рушится. Чтобы избежать этого, надо:
а) Как ни странно, отказаться от роли умного следователя или сильно ослабить ее;
б) Сделать всем участникам жизненно важным очистить себя от подозрений;
в) Допустить как вариант неверную разгадку преступления. Правда, результат в рамки классического английского детектива уже не влезет.
Есть также ряд априори плохих, но весьма популярных сюжетов.
«Торги». Происходит перераспределение ресурсов. Продается что-то, что все хотят купить, но средства у всех ограничены. Этот сюжет может быть хорошим только при одном из двух условий: либо продаваемое «нечто» нужно всем очень сильно и позарез, а цели и ресурсы участников допускают объединение, что сводит сюжет к «наследству», либо на фоне «торгов» и маскируясь ими разыгрывается другой, являющийся на самом деле основным, сюжет (обычно «детектив» или «тайные грехи»). Основной недостаток сюжета «торги» в чистом виде - отсутствие у игроков представлений о ценности их ресурсов по отношению к ценности покупаемого товара. Совсем плохо, если этих представлений нет и у мастера; в этом случае возможна ситуация, при которой представитель торговой компании продает весь флот, чтобы купить один-единственный корабль, никоим образом не являющийся для него необходимым, и это считается «победой» в игре! Кроме того, «торги» просто слабый сюжет, так как задают мало связок между персонажами и мало поводов для общения; их можно провести за пять минут. Поэтому обычно их пытаются обогатить, введя подчиненную «детективную» линию - обычно поиски врага (шпиона), которому ни в коем случае не должен достаться продаваемый товар… И эта линия, будучи подчиненной (ведь честным коммерсантам реально нет дела до «шпионских страстей»), оказывается также крайне слаба. Вместе же такой сюжет можно назвать «торги с поиском шпиона».
Еще худшая разновидность игры - «полет на космическом корабле с поиском шпиона». Название говорит само за себя. Космические корабли удобны для игры естественным ограничением пространства и времени, но если у мастера нет идей для игры, он помещает на корабль разношерстную толпу (дипломат, торговец, военный, фермер с Тау Кита, наемный убийца, вдовушка с дочкой и непонятно чьим женихом, и т. п. - и, разумеется, капитан корабля, его помощник и стюардесса) и какого-нибудь шпиона или преступника в розыске, причем им является не наемный убийца и не члены команды (хотя кто-нибудь из команды обязательно контрабандист). Предполагается, что все займутся поиском злодея, попутно вдовушка с дочкой наймут убийцу отравить то ли друг друга, то ли жениха… и далее в том же роде. Игры такого рода раз за разом проходят одинаково скучно и бестолково, не давая ничего ни уму, ни сердцу. Естественно, космический корабль не является необходимым, с тем же успехом фоном для этого сюжета может служить и бал в волшебном королевстве. С той разницей, что на балу все же можно и просто танцевать.
Третье правило мастера
Итак, сколько же сюжетных линий должно быть на игре? Ответ прост: их должно быть три или две, из которых одна является главной и задает тему игры. Исключение одно: сюжет «подводная лодка» может быть единственным, так как сам по себе является достаточно насыщенным и вовлекает в активные действия всех.
Для «детектива», «наследства» и, тем более, «тайных грехов», основная линия обычно активно вовлекает не всех персонажей. Чтобы оставшиеся вне активных заморочек, но необходимые для игры персонажи (носители нужной информации и т. п.) не «провисали», вводятся дополнительные, менее значимые линии (лучше другого типа, чем главная).
Так, классическая «детективная» схема легко подкрепляется «тайными грехами» (когда расследование основного преступления может вскрыть не имеющие к нему отношения более мелкие проступки или махинации) - такое построение является классикой жанра. Сюжет «наследство» также может быть подкреплен «тайными грехами» или даже «детективом». Вариантов много, даже если рассматривать только голые сюжеты.
Больше трех линий вводить не рекомендуется по одной простой причине: их становится трудно увязать во что-то цельное. Пусть даже каждый персонаж очень хорошо понимает, чего он должен добиться и почему это ему позарез необходимо, если нету общей для всех связки, игра сведется к обмену кусочками информации, и… узнаете? «Давай меняться»!
И еще один критерий: если даже мастер не может без бумажки вспомнить напридуманное им, игроки тем более не разберутся, что же он хотел этим сказать.
Загрузка...