М горький рассказы для детей короткие. Рассказы и сказки

Горький Максим (псевдоним, наст. имя - Пешков Алексей Максимович) (1868-1936). Детские и отроческие годы будущего писателя прошли в Нижнем Новгороде, в доме деда В.В. Каширина, который к тому времени потерпел крах в своем “красильном деле” и окончательно разорился. Максим Горький прошел суровую школу пребывания “в людях”, а затем не менее жестокие “университеты”. Важнейшую роль в формировании его как писателя сыграли книги, прежде всего произведения русских классиков.

Кратко о творчестве Горького

Литературный путь Максима Горького начался с публикации осенью 1892 г. рассказа “Макар Чудра”. В 90-х годах появились и приобрели широкую известность рассказы Горького о босяках (“Два босяка”, “Челкаш”, “Супруги Орловы”, “Коновалов” и др.) и революционно-романтические произведения (“Старуха Изергиль”, “Песня о Соколе”, “Песня о Буревестнике”).

На переломе XIX - XX столетий Максим Горький выступил как романист (“Фома Гордеев”, “Трое”) и драматург (“Мещане”, “На дне”), в первые два десятилетия XX в. появились повести (“Городок Окуров”, “Лето” и др.), романы (“Мать”, “Исповедь”, “Жизнь Матвея Кожемякина”, автобиографическая трилогия), сборники рассказов, целый ряд пьес (“Дачники”, “Дети Солнца”, “Варвары”, “Враги”, “Последние”, “Зыковы” и др.), множество публицистических и литературно-критических статей. Итогом творческой деятельности Максима Горького явился четырехтомный роман “Жизнь Клима Самгина”. Это широкая панорама сорокалетней истории России конца XIX -начала XX в.

Рассказы Максима Горького о детях

В самом начале творческого пути Максим Горький выступил с произведениями на детскую тему. Первым в их ряду был рассказ “Нищенка” (1893). В нем отчетливо сказались творческие принципы Горького при раскрытии мира детства. Создавая художественные образы детей в произведениях 90-х годов прошлого столетия (“Дед Архип и Ленька”, “Колюша”, “Вор”, “Девочка”, “Сирота” и др.), писатель стремился изобразить детские судьбы в конкретной социально-бытовой обстановке, в прямой связи с жизнью взрослых, чаще всего становящихся виновниками нравственной и даже физической гибели детей.

Так и оставшаяся безымянной “девочка лет шести-семи” в рассказе “Нищенка” всего на несколько часов нашла приют у “талантливого оратора и хорошего законоведа”, ожидавшего “в близком будущем назначения в прокуроры”. Преуспевающий юрист очень скоро успел одуматься и “осудить” свой же филантропический поступок и решил выставить девочку на улицу. В данном случае, обращаясь к детской теме, автор наносит удар по той части русской интеллигенции, которая охотно и много говорила о народных бедах, в том числе и детей, но не шла дальше суесловия.

Как суровое обвинение тогдашних социальных порядков воспринимается смерть не прожившего и одиннадцати лет нищего Леньки (из рассказа “Дед Архип и Ленька”, 1894) и не менее трагическая судьба двенадцатилетнего героя рассказа “Колюша” (1895), который “сам под лошадей бросился”, в больнице матери он признался: “И видел я ее... коляску... да... мне не хотелось уйти-то. Я думал - коли раздавят, - денег дадут. И дали...” Цена его жизни выразилась в скромной сумме - сорок семь рублей. Рассказ “Вор” (1896) имеет подзаголовок “С натуры”, которым автор подчеркивает обыденность описываемых событий. “Вором” на этот раз оказался Митька, “мальчонка лет семи” с уже искалеченным детством (отец ушел из дома, мать - горькая пьяница), он пытался украсть с лотка кусок мыла, но был схвачен торговцем, который, изрядно поглумившись над мальчиком, отправил его затем в полицейский участок.

В написанных в 90-х годах рассказах на детскую тему Максим Горький настойчиво проводил важное для него суждение о том, что “свинцовые мерзости жизни”, губительно сказывающиеся на судьбе многих и многих детей, все же не могли окончательно искоренить в них доброты, интереса к окружающей их действительности, к безудержному полету детской фантазии. Следуя традициям русской классической литературы, Горький в своих ранних рассказах о детях стремился художественно воплотить сложный процесс формирования человеческих характеров. И этот процесс нередко протекает в контрастном сопоставлении мрачной и гнетущей реальности с созданным детским воображением красочным и благородным миром. В рассказе “Встряска” (1898) автором была воспроизведена, как гласит подзаголовок, “Страничка из Мишкиной жизни”. Она состоит из двух частей: сначала передаются самые радужные впечатления мальчика, вызванные его присутствием “однажды в праздничный день” на цирковом представлении. Но уже на обратном пути в иконописную мастерскую, где Мишка работал, у мальчика появилось “нечто портившее ему настроение... память упорно восстанавливала перед ним завтрашний день”. Во второй части описывается этот тяжелый день с непосильным для мальчика физическим трудом и бесконечными пинками и побоями. По авторской оценке, “скучную и нелегкую жизнь изживал он...”.

В рассказе “Встряска” заметно сказалось автобиографическое начало, ведь и сам автор подростком работал в иконописной мастерской, что нашло отражение и в его трилогии. Вместе с тем во “Встряске” Максим Горький продолжал расширять важную для него тему непосильного труда детей и подростков, ранее он писал об этом в повести “Горемыка Павел” (1894), в рассказах “Роман” (1896), “Трубочист” (1896), а позже в повести “Трое” (1900) и других произведениях.

В определенной мере автобиографический характер носит и рассказ “Девочка” (1905): печальная и страшная история одиннадцатилетней девочки, вынужденной продавать себя, являла, по словам Горького, “один из эпизодов моей юности”. Читательский успех рассказа “Девочка”, только в 1905-1906 гг. вышедшего тремя изданиями, несомненно, стимулировал появление у Максима Горького в 1910-х годах ряда примечательных произведений на детскую тему. Среди них в первую очередь следует назвать рассказ “Пепе” (1913) из “Сказок об Италии” и рассказы “Зрители” (1917) и “Страсти-мордасти” (1917) из цикла “По Руси”. Каждое из названных произведений было по-своему ключевым в художественном решении автором детской темы. В поэтическом повествовании о Пепе Максим Горький создает яркий, тонко психологически высвеченный образ итальянского мальчика с его жизнелюбием, сознанием собственного достоинства, четко выраженными чертами национального характера и при всем этом по-детски непосредственного. Пепе твердо верит в свое будущее и будущее своего народа, о чем и поет везде и всюду: “Италия прекрасная, Италия моя!” Этот десятилетний “хрупкий, тонкий” гражданин своей родины по-своему, по-детски, но настойчиво ведущий борьбу против социальной несправедливости, явился противовесом всем тем персонажам русской и зарубежной литературы, которые могли вызвать к себе сострадание и жалость и не могли вырасти до борцов за подлинную духовную и социальную свободу своего народа.

У Пепе были предшественники в детских рассказах Максима Горького еще в самом начале его творческого пути. В конце 1894 г. он выступил со “Святочным рассказом” под примечательным заголовком “О мальчике и девочке, которые не замерзли”. Начав его с замечания: “В святочных рассказах издавна принято замораживать ежегодно по нескольку бедных мальчиков и девочек...”, автор категорически заявил, что решил поступить иначе. Его герои, “бедные дети, мальчик - Мишка Прыщ и девочка - Катька Рябая”, собрав в канун Рождества необычно большую милостыню, решили не отдавать ее полностью своей “опекунше”, вечно пьяной тетке Анфисе, а хотя бы раз в году досыта поесть в трактире. Горький заключал: “Они - поверьте мне - уже не замерзнут. Они на своем месте...” Будучи полемически заостренным против традиционного сентиментального “святочного рассказа”, горьковское повествование о бедных, обездоленных детях было связано с суровым осуждением всего того, что на корню губило и калечило детские души, мешало детям проявить свойственную им доброту и любовь к людям, интерес ко всему земному, жажду к творчеству, к активной деятельности.

Появление в цикле “По Руси” двух рассказов на детскую тему было закономерным, поскольку, решая важнейший для себя вопрос об исторических судьбах России в наступившем XX столетии, Максим Горький напрямую связывал будущее своей Родины с положением детей и подростков в обществе. В рассказе “Зрители” описывается нелепый случай, приведший к тому, что работавшему в переплетной мастерской сироте подростку Коське Ключареву лошадь “железным копытом” раздавила пальцы на ноге. Вместо того чтобы оказать медицинскую помощь пострадавшему, собравшаяся толпа равнодушно “созерцала”, “зрители” проявили безразличие к мучениям подростка, вскоре они “разошлись, и снова на улице стало тихо, точно на дне глубокого оврага”. Созданный Горьким собирательный образ “зрителей” охватывал ту самую среду обывателей, которая, в сущности, стала виновником всех бед, выпавших на долю прикованного тяжелым недугом к постели Леньки - героя рассказа “Страсти-мордасти”. Всем своим содержанием “Страсти-мордасти” объективно взывали не столько к жалости и состраданию к маленькому калеке, сколько к переустройству социальных устоев российской действительности.

Сказки Максима Горького для детей

В произведениях Максима Горького для детей особое место заняли сказки, над которыми писатель работал параллельно с циклами “Сказок об Италии” и “По Руси”. В сказках четко выразились идейно-эстетические принципы, те же, что и в рассказах на тему детства и отрочества. Уже в первой сказке - “Утро” (1910) - проявилось проблемно-тематическое и художественно-стилевое своеобразие горьковских детских сказок, когда на передний план выступает повседневная жизнь, подчеркнуты детали быта, в доступной даже для самых маленьких читателей форме ведется речь о современных социальных и даже духовно-нравственных проблемах.

Гимн природе, солнцу в сказке “Утро” сочетается с гимном труду и “великой работе людей, сделанной ими всюду вокруг нас”. И тут же автор счел необходимым напомнить детям, что люди-труженики “всю жизнь украшают, обогащают землю, но от рождения до смерти остаются бедняками”. Вслед за этим автор ставит вопрос: “Почему? Ты узнаешь об этом потом, когда станешь большой, если, конечно, захочешь узнать...” Так глубоко лирическая в своей основе сказка обрастала “инородным”, публицистическим, философским материалом, приобретала дополнительные жанровые признаки.

В идущих за “Утром” сказках “Воробьишко” (1912), “Случай с Евсейкой” (1912), “Самовар” (1913), “Про Иванушку-дурачка” (1918), “Яшка” (1919) Максим Горький продолжил работу над детской сказкой нового типа, в содержании которой особая роль принадлежала познавательному элементу. Своеобразными “посредниками” в передаче детям разнообразных знаний, причем в доступной для них занимательной и поэтической форме, выступали то совсем еще маленький желторотый воробей Пудик (“Воробьишко”), который из-за своего любопытства и неуемного желания пошире ознакомиться с окружающим миром едва не оказался легкой добычей кошки; то “маленький мальчик”, он же “хороший человек” Евсейка (“Случай с Евсейкой”), оказавшийся (правда, во сне) в подводном царстве в соседстве с обитавшими там хищниками и сумевший благодаря смекалке и решительности целым и невредимым вернуться на землю; то всем известный герой русских народных сказок Иванушка-дурачок (“Про Иванушку-дурачка”), который на поверку оказался вовсе не глупым, а его “чудачества” были средством осуждения обывательской расчетливости, практицизма и скаредности.

Герой сказки “Яшка” своим происхождением обязан также русскому фольклору. На этот раз Максим Горький воспользовался народным сказочным сюжетом о солдате, оказавшемся в раю. Горьковский персонаж быстро разочаровался в “райской жизни”, автору удалось в доступной для детей форме сатирически изобразить один из древнейших в мировой культуре миф о загробной жизни.

В сатирических тонах выдержана сказка “Самовар”, герои которой являли собой “очеловеченные” предметы: сахарница, сливочник, чайник, чашки. Ведущая роль принадлежала “маленькому самовару”, который “очень любил хвастаться” и хотел, чтобы “луну сняли с неба и сделали из нее поднос для него”. Чередуя прозаический текст и стихотворный, заставляя так хорошо знакомые детям предметы распевать песенки, вести оживленные разговоры, Максим Горький достигал главного - писать интересно, но не допускать излишнего морализирования. Именно в связи с “Самоваром” Горький заметил: “Не хочу, чтобы вместо сказки была проповедь”. Исходя из своих творческих принципов, писатель выступил инициатором создания в детской литературе особого типа литературной сказки, характерной наличием в ней значительного научно-познавательного потенциала.

Повести Максима Горького о детях

С художественным воплощением темы детства прямым образом связано в творчестве Максима Горького зарождение и развитие жанров большой прозы. Начало этому процессу было положено повестью “Горемыка Павел” (1894), за ней последовали повести “Фома Гордеев” (1898), “Трое” (1900). Уже на этом, условно говоря, начальном этапе своего литературного пути писатель уделял особое внимание тщательному анализу сложнейшего процесса формирования с раннего детства характеров своих героев. В меньшем или большем объеме материал подобного рода наличествует в повестях “Мать” (1906), “Жизнь ненужного человека” (1908), “Жизнь Матвея Кожемякина” (1911), “Жизнь Клима Самгина” (1925-1936). Само стремление Максима Горького вести повествование о “жизни” того или иного героя со дня его рождения и поры детства вызывалось желанием как можно полнее и достовернее художественно воплотить эволюцию литературного героя, образа, типа. Автобиографическая трилогия Горького - прежде всего две первые повести (“Детство”, 1913, и “В людях”, 1916) - общепризнанный классический образец творческого решения темы детства в русской, да и в мировой литературе XX в.

Статьи и заметки о детской литературе

Детской литературе Максим Горький посвятил около тридцати статей и заметок, не считая множества высказываний, разбросанных в письмах, отзывах и рецензиях, докладах и публичных выступлениях. Детская литература воспринималась им как составная часть всей русской литературы и вместе с тем как “суверенная держава” со своими законами, идейно-эстетическим своеобразием. Большой интерес представляют суждения Максима Горького о художественной специфике произведений на детскую тему. Прежде всего, по мнению автора, детский писатель “должен учесть все особенности читательского возраста”, уметь “говорить забавно”, “строить” детскую литературу на принципе совершенно новом и открывающем широченные перспективы для образного научно-художественного мышления”.

Максим Горький выступал за постоянное расширение круга чтения для громадной детской аудитории, что позволяет детям обогащать их реальные знания и активнее проявлять творческое начало, а также повышать их интерес к современности, ко всему тому, что окружает детей в повседневной жизни.

Максим Горький

(Пешков Алексей Максимович)

Рассказы и сказки

Превосходная должность – быть на земле человеком

1868–1936

В тифлисской газете «Кавказ» 12 сентября 1892 года появился рассказ «Макар Чудра». Имя его автора, М. Горького, ранее читателю не встречалось. И немудрено: появился новый писатель, очень скоро заставивший заговорить о себе всю читающую Россию. И не только Россию.

Необычным был уже псевдоним, избранный начинающим писателем совсем не случайно. О том, как были прожиты им годы, предшествовавшие появлению его первого произведения, он расскажет позже в замечательной автобиографической трилогии «Детство», «В людях», «Мои университеты». Судьба была на редкость неблагосклонна к ее герою: раннее сиротство, жизнь в доме обладавшего суровым нравом деда, скоро вытолкнувшего внука «в люди», непосильно тяжкая работа, позволяющая жить лишь впроголодь, непрестанные странствия по Руси в поисках хлеба насущного, но еще – воздействие далеко не сразу осознанного желания увидеть мир, встретиться с новыми людьми. И вот что поразительно: рассказывая о «свинцовых мерзостях» жизни, писатель особенно внимателен к тому светлому и радостному, с чем доводилось встречаться.

О себе, делавшем первые шаги в жизни, он скажет так: «Во мне жило двое: один, узнав слишком много мерзости и грязи, несколько оробел от этого и, подавленный знанием буднично страшного, начинал относиться к жизни, к людям недоверчиво, подозрительно, с бессильною жалостью ко всем, а также к себе самому. <…> Другой, крещенный святым духом честных и мудрых книг… напряженно оборонялся, сцепив зубы, сжав кулаки, всегда готовый на всякий спор и бой». Примечательно это обращение юного героя трилогии к книгам – в них находит он опору силе сопротивления, что растет в нем. А еще – в сердечных, добрых, интересных людях, с которыми так часто сводила его судьба. И как горько было оттого, что нередко жизнь слишком жестоко обходилась с ними.

Рассказом «Макар Чудра» в литературу входил писатель, которому было что рассказать людям. И удивительно, что он, кого жизнь трепала поистине нещадно, начал на столь высокой романтической ноте – историей любви, оказывающейся гибельной для влюбленных. Разворачивается же эта история – а лучше сказать, легенда – почти на сказочно прекрасном фоне: степная ширь, говор морской волны, плывущая по степи музыка – от нее «кровь загоралась в жилах…». Здесь живут красивые, сильные люди, которые превыше всего ценят волю, презирая тех, кто живет, сбившись в кучу, в душных городах.

В центре горьковского рассказа оказывается старый чабан Макар Чудра, убеждающий своего собеседника в том, что лучшая для человека доля – быть бродягой на земле: «Ходи и смотри, насмотрелся, ляг и умирай – вот и все!» Согласиться с этим невозможно, но и возражать тому, кто видит в человеке лишь раба («как только родился, всю жизнь раб, и все тут!»), трудно. Трудно потому, что и в самом деле жизнь людей, о которых с таким презрением говорит Макар Чудра, лишена смысла, их труд не одухотворен высокой целью: они не способны видеть, ощущать красоту жизни, природы.

Так открывается существенный в творчестве Горького мотив – убежденность в том, что жизнь прекрасна, соединяется у него с осознанием рабской приниженности человека, чаще всего об этом и не подозревающего. Старый чабан Макар Чудра по-своему прав, да только это правда человека, отвергнувшего жизнь, которой живет большинство людей, и труд, а без него, уверен автор рассказа, человеческое существование вовсе теряет смысл. Примирить две эти правды писатель не может, да и не хочет – он предпочитает логике поэзию. Легенда о красавице Радде и удалом Лойке Зобаре позволяет не только поразиться силе страсти, неведомой «сбившимся в кучу» людям, но также ощутить, какой трагедией может обернуться абсолютная неспособность человека покоряться кому бы то ни было. Даже в любви! Кто возьмется осудить их? Да только нет и им счастья на земле: больше всего любит гордая Радда волю, и любовь эта оборачивается для нее гибелью.

Но недаром вспомнил старый солдат Данило имя Кошута, героя венгерской революции 1848 года, с которым он воевал вместе, – многозначительный эпизод в жизни одного из представителей кочевого цыганского племени. А ведь Данило – отец гордой Радды, не от него ли перенявшей свое свободолюбие.

Рабьей приниженности автор «Макара Чудры» не приемлет, но и следовать советам героя рассказа не хочет: воля, которую так высоко ценит старый цыган, на поверку оказывается иллюзорной и ведет человека к обособленности от других. И все же люди именно этой породы – вольные, гордые, бездомные – оказываются в центре внимания молодого писателя, который ищет – и не находит! – подлинных героев среди, так сказать, нормальных, обычных людей. А без героев – жизнь утомительно тосклива, подобна стоячему болоту. И он внимательно всматривается в тех, кто «выламывается» из обычной жизни, теряет внутреннее равновесие: в них, в их облике и поведении отчетливо ощутимо всеобщее неблагополучие, разломы и трещины, все чаще обнаруживающиеся в самой действительности.

Прошагав сотни километров по Руси, Горький, как, может быть, никто другой, знал жизнь социальных низов, хранил в своей памяти неисчислимое количество эпизодов, событий, людских судеб. Ему нужно было обо всем этом поведать читателю. Но бытописателем, дотошно воспроизводящим детали, подробности жизни, он не стал. А когда брался за это, из-под его пера выходила, например, «Ярмарка в Голтве», поражающая ослепительной яркостью красок, удивительно сочной выразительностью словесного рисунка, умением воспроизвести поистине игровую обстановку, весело царящую на этом торжище. Здесь не просто продают и покупают – здесь у каждого персонажа своя роль, которую он играет с видимым удовольствием, обильно уснащая речь не руганью, а мягким юмором, щедро украшающим речь. Смешение русского и украинского говоров не мешает ни тем, кто яростно торгуется на ярмарке, ни читателю.

Льется пестрый, красочный поток, каждый из персонажей: остробородый ярославец с его нехитрым галантерейным товаром, цыган, ловко сбывающий растерянному наивному селянину беззубую коняку, бойкие «жінки», торгующие «каким-то розовым питьем, вишнями и таранью», – на миг появившись на страницах рассказа, исчезают, оставляя ощущение радостного действа, что кипит-бушует на высоком берегу Пела. А вокруг «хутора, в рамках из тополей и верб, – всюду, куда ни взглянешь… густо засеяна людьми благодатная земля Украины!».

Но ограничиваться такой живописью словом Горький не хотел. Писатель верил в высокое предназначение человека и именно ради этого брался за перо. Понятно, почему это стремление так часто вело его к тому, что изображению жизни, ежедневно открывающейся взору читателя, писатель нередко предпочитал ту, которая порождалась его воображением. Он выводил на страницах своих первых книг людей ярких, способных на поступки смелые и даже героические. Таков его Челкаш в одноименном рассказе – босяк, «заядлый пьяница и ловкий смелый вор». Одна из его «операций» и послужила сюжетной основой рассказа. Но вот что любопытно: писатель откровенно любуется своим героем – его сходством «с степным ястребом», ловкостью, силой, даже его любовью к морю, способностью никогда не пресыщаться «созерцанием этой темной широты, бескрайной, свободной и мощной». Стихия бушует в душе человека, способного быть и жестоким, и безрассудно щедрым, насмешливо улыбаться и смеяться «дробным едким смехом, зло оскаливая зубы».

«А жаден ты!.. Нехорошо… Впрочем, что же?.. Крестьянин…» – говорит Челкаш молодому крестьянскому парню Гавриле, ради денег отправившемуся вместе с ним на крайне рискованное «дело». Воспоминания о когда-то тоже испытанных им «радостях крестьянской жизни, в которых сам давно разочаровался», поднимаются при встрече с Гаврилой в душе «вора, гуляки, оторванного от всего родного». Противопоставляются два эти персонажа резко: Гаврила, способный ради денег целовать сапоги удачливого вора, и Челкаш, знающий, что он «никогда не будет таким жадным, низким, не помнящим себя». Широта души его обнаруживается с особой силой, когда он отдает Гавриле, который едва не убил его, почти все деньги, вырученные за украденное во время ночного «подвига».

И рассуждать тут, казалось бы, не о чем: Челкаш, бросивший Гавриле деньги, «почувствовал себя почти героем», а тот в ответ издавал «радостные вопли», лицо его искажалось «восторгом жадности». Оценки весьма выразительные, но вполне ли они справедливы? Безусловно, по воле автора симпатии читателя отдаются Челкашу. Ну а Гаврила с его добродушной наивностью, с его мечтой о собственном хозяйстве, о доме и семье, о том, чтобы стать «совсем свободным, сам по себе», «прилепленный навсегда к земле п́отом многих поколений» – он-то чем заслужил немилость читателя? Жадностью, способной помрачить его разум? Так ведь она пробуждается в нем, когда он видит пачку денег, «вырученных» в одну ночь и предназначенных для того, чтобы пустить их «на ветер». Это стон души человека, который очень хотел заработать честным путем – ходил косить на Кубань: «Косили версту – выкосили грош. Плохи дела-то!»

Сатира «Русские сказки» – одно из лучших произведений М. Горького, в которых он остроумно разоблачил черносотенство, шовинизм, декадентство и либерализм.

Долго жил Евстигней Закивакин в тихой скромности, в робкой зависти и вдруг неожиданно прославился.

А случилось это так: однажды после роскошной пирушки он истратил последние свои шесть гривен и, проснувшись наутро в тяжком похмелье, весьма удрученный, сел за свою привычную работу: сочинять объявления в стихах для «Анонимного бюро похоронных процессий».

Сел и, пролив обильный пот, убедительно написал:

Понес работу в «бюро», а там не принимают:

– Извините, – говорят, – это никак нельзя напечатать: многие покойники могут обидеться и даже содрогнуться в гробах. Живых же увещевать к смерти не стоит, – они и сами собою, бог даст, помрут…

Огорчился Закивакин:

– Чёрт бы вас побрал! О покойниках заботитесь, монументы ставите, панихиды служите, а живой – помирай с голоду…

Б гибельном настроении духа ходит он по улицам и вдруг видит – вывеска, а на ней – черными буквами по белому полю – сказано:

– Еще похоронное бюро, а я и не знал! – обрадовался Евстигней.

Но оказалось, что это не бюро, а редакция нового беспартийного и прогрессивного журнала для юношества и самообразования. Закивакина ласково принял сам редактор-издатель Мокей Говорухин, сын знаменитого салотопа и мыловара Антипы Говорухина, парень жизнедеятельный, хотя и худосочный.

Посмотрел Мокей стишки, – одобрил:

– Ваши, – говорит, – вдохновения как раз то самое, еще никем не сказанное слово новой поэзии, в поиски за которым я и снарядился, подобно аргонавту Герострату…

Конечно, всё это он врал по внушению странствующего критика Лазаря Сыворотки, который тоже всегда врал, чем и создал себе громкое имя.

Смотрит Мокей на Евстигнея покупающими глазами и повторяет:

– Материальчик впору нам, но имейте в виду, что мы стихов даром не печатаем!

– Я и хочу, чтобы мне заплатили, – сознался Евстигнейка.

– Ва-ам? За стихи-то? Шутите! – смеется Мокей. – Мы, сударь, только третьего дня вывеску повесили, а уж за это время стихов нам прислано семьдесят девять сажен! И всё именами подписаны!

Но Евстигней не уступает, и согласились на пятаке за строку.

– Только потому, что уж очень это у вас здорово пущено! – объяснил Мокей. – Надо бы псевдонимец вам избрать, а то Закивакин не вполне отлично. Вот ежели бы… например, – Смертяшкин, а? Стильно!

– Всё равно, – сказал Евстигней. – Мне – абы гонорар получить: есть очень хочется…

Он был парень простодушный.

И через некоторое время стихи были напечатаны на первой странице первой книги журнала, под заголовком: «Голос вечной правды».

С того дня и постигла Евстигнейку слава: прочитали жители стихи его – обрадовались:

– Верно написал, материн сын! А мы живем, стараемся кое-как, то да се, и незаметно нам было, что в жизни-то нашей никакого смысла, между прочим, нет! Молодец Смертяшкин!

И стали его на вечера приглашать, на свадьбы, на похороны да на поминки, а стихи его во всех модных журналах печатаются по полтине строка, и уже на литературных вечерах полногрудые дамы, очаровательно улыбаясь, читают «поэзы Смертяшкина»:

Нас ежедневно жизнь разит,

Нам отовсюду смерть грозит!

Со всяких точек зрения

Мы только жертвы тления!

– Браво-о! Спасибо-о! – кричат жители.

«А ведь, пожалуй, я и в самом деле поэт?» – задумался Евстигнейка и начал – понемножку – зазнаваться: завел черно-пестрые носки и галстухи, брюки надел тоже черные с белой полоской поперек и стал говорить томно, разводя глазами в разные стороны:

– Ах, как это пошло-жизненно!

Заупокойную литургию прочитал и употребляет в речи мрачные слова: паки, дондеже, всуе…

Ходят вокруг его разные критики, истощая Евстигнейкин гонорарий, и внушают ему:

– Углубляйся, Евстигней, а мы поддержим!

И действительно, когда вышла книжка: «Некрологи желаний, поэзы Евстигнея Смертяшкина», то критики весьма благосклонно отметили глубокую могильность настроений автора. Евстигнейка же на радостях решил жениться: пошел к знакомой модерн-девице Нимфодоре Заваляшкиной и сказал ей:

– О, безобразна, бесславна, не имущая вида!

Она давно ожидала этого и, упав на грудь его, воркует, разлагаясь от счастия:

– Я согласна идти к смерти рука об руку с тобою!

– Обреченная уничтожению! – воскликнул Евстигней.

Нимфодора же, смертельно раненная страстью, отзывается:

– Мой бесследно исчезающий!

Но тотчас, вполне возвратясь к жизни, предложила:

– Мы обязательно должны устроить стильный быт!

Смертяшкин уже ко многому привык и сразу понял.

– Я, – говорит, – конечно, недосягаемо выше всех предрассудков, но, если хочешь, давай обвенчаемся в кладбищенской церкви!

– Хочу ли? О да! И путь все шафера тотчас после свадьбы застрелятся!

– Все, пожалуй, не пойдут на это, а Кукин может, – он уже семь раз стрелялся.

– И чтобы священник был старенький, знаешь, такой… наканунный смерти.

Так, стильно мечтая, они сидели до той поры, пока из холодной могилы пространства, где погребены мириады погасших солнц и в мертвой пляске кружатся замороженные планеты, – пока в этой пустыне бездонного кладбища усопших миров не появился скорбный лик луны, угрюмо осветив землю, пожирающую всё живое… Ах, это жуткое сияние умершей луны, подобное свечению гнилушек, всегда напоминает чутким сердцам, что смысл бытия – тление, тление…

Смертяшкин настолько воодушевился, что даже без особого труда стихи сочинил и прошептал их черным шёпотом в ухо будущему скелету возлюбленной:

Чу, смерть стучит рукою честной

По крышке гроба, точно в бубен!..

Я слышу зов ее так ясно

Сквозь пошлый хаос скучных буден.

Жизнь спорит с нею, – лживым кличем

Зовет людей к своим обманам;

Но мы с тобой не увеличим

Числа рабов, плененных ею!

Нас не подкупишь ложью сладкой,

Ведь знаем мы с тобою оба.

Жизнь – только миг, больной и краткий,

А смысл ее – под крышкой гроба!

– Как мертво! – восхищалась Нимфодора, – Как тупо-могильно!

Она все эти штуки превосходно понимала.

На сороковой день после этого они венчались у Николы на Тычке, в старенькой церкви, тесно окруженной самодовольными могилами переполненного кладбища. Ради стиля свидетелями брака подписались два могильщика, шаферами были заведомые кандидаты в самоубийцы; в подруги невеста выбрала трех истеричек, из которых одна уже вкушала уксусную эссенцию, другие готовились к этому и одна дала честное слово покончить с собой на девятый день после свадьбы.

А когда вышли на паперть, шафер, прыщеватый парень, изучавший на себе действие сальварсана, открыв дверь кареты, мрачно сказал:

– Вот катафалк!

Новобрачная, в белом платье с черными лентами и под черной фатой, умирала от восторга, а Смертяшкин. влажными глазами оглядывая публику, спрашивал шафера:

– Репортеры есть?

– И фотограф…

– Не шевелись, Нимфочка…

Репортеры, из уважения к поэту, оделись факельщиками, а фотограф – палачом, жители же, – им все равно, на что смотреть, было бы забавно! – жители одобряли:

– Quel chic!

И даже какой-то вечно голодающий мужичок согласился с ними:

– Charmant!

– Да-а, – говорил Смертяшкин новобрачной за ужином в ресторане против кладбища, – мы прекрасно похоронили нашу юность! Вот именно это и называется победой над жизнью!

– Ты помнишь, что это всё мои идеи? – спросила нежно Нимфодора.

– Твои? Разве?

– Конечно.

– Ну… всё равно:

– Но все-таки я не позволю тебе поглотить мою индивидуальность! – очаровательно предупредила она. – И потом, сателлиты, я думаю, надо произносить два «т» и два «л»! Впрочем, саттеллиты вообще кажутся мне не на месте…

Смертяшкин еще раз попробовал одолеть ее стихами:

– Нет, уж это надобно оставить для других, – кротко сказала она.

После длинного ряда таких и подобных столкновений у Смертяшкина случайно родилось дитя – девочка, и Нимфодора повелела:

– Люльку закажи в форме гробика!

– Не слишком ли это, Нимфочка?

– Нет уж, пожалуйста! Стиль надо сохранять строго, если ты не хочешь, чтобы критики и публика упрекнули тебя в раздвоении и неискренности…

Она оказалась очень хозяйственной дамой: сама солила огурцы, тщательно собирала все рецензии о стихах мужа и, уничтожая неодобрительные, – похвальные издавала отдельными томиками за счет поклонников поэта.

С хорошей пищи стала она женщиной дородной, глаза ее всегда туманились мечтой, возбуждая в людях мужского пола страстное желание подчиниться року. Завела домашнего критика, жилистого мужчину, рыжего цвета, сажала его рядом с собою, и, вонзая туманный взгляд прямо в сердце ему, читала нарочито гнусаво стихи мужа, убежденно спрашивая:

– Глубоко? Сильно?

Тот первое время только мычал, а потом стал ежемесячно писать пламенные статьи о Смертяшкине, который «с непостижимой углубленностью проник в бездонность той черной тайны, которую мы, жалкие, зовем Смертью. а он – полюбил чистой любовью прозрачного ребенка. Его янтарная душа не отемнилась познанием ужаса бесцельности бытия, но претворила этот ужас в тихую радость, в сладостный призыв к уничтожению той непрерывной пошлости, которую мы, слепые души, именуем Жизнью».

При благосклонной помощи рыжего, – по убеждениям он был мистик и эстет, по фамилии – Прохарчук, по профессии – парикмахер, – Нимфодора довела Евстигнейку до публичного чтения стихов: выйдет он на эстраду, развернет коленки направо-налево, смотрит на жителей белыми овечьими глазами и, покачивая угловатой головою, на которой росли разные разности мочального цвета, безучастно вещает:

В жизни мы – как будто на вокзале,

Пред отъездом в темный мир загробный…

Чем вы меньше чемоданов взяли,

Тем для вас и легче и удобней!

Будем жить бессмысленно и просто!

Будь пустым, тогда и будешь чистым.

Краток путь от люльки до погоста!

Служит Смерть для жизни машинистом!..

– Браво-о! – кричат вполне удовлетворенные жители. – Спасибо-о!

И говорят друг другу:

– Ловко, шельма, доказывает, даром что этакий обсосанный!..

Те же, кому ведомо было, что раньше Смертяшкин работал стихи для «Анонимного бюро похоронных процессий», были, конечно, и теперь уверены, что он все свои песни поет для рекламы «бюро», но, будучи ко всему одинаково равнодушны, молчали, твердо памятуя одно:

«Каждому жрать надо!»

«А может, я и в самом деле – гений! – думал Смертяшкин, слушая одобрительный рев жителей. – Ведь никто не знает, что такое гений; некоторые утверждали же, будто гении – полоумные… А если так…»

И при встрече со знакомыми стал спрашивать их не о здоровье, а:

– Когда умрете?

Чем и приобрел еще большую популярность среди жителей.

А жена устроила гостиную в виде склепа: диванчики поставила зелененькие, в стиле могильных холмиков, а на стенах развесила снимки с Гойя, с Калло да еще и – Вюртц!

Хвастается:

– У нас даже в детской веяние Смерти ощутимо: дети спят в гробиках, няня одета схимницей, – знаете, такой черный сарафан, с вышивками белым – черепа, кости и прочее, очень интересно! Евстигней, покажи дамам детскую! А мы, господа, пойдемте в спальню…

И, обаятельно улыбаясь, показывала убранство спальни: над кроватью саркофагом – черный балдахин с серебряной бахромой; поддерживали его выточенные из дуба черепа; орнамент – маленькие скелетики нежно играют могильными червяками.

– Евстигней, – объясняла она, – так поглощен своей идеей, что даже спит в саване…

Некоторые жители изумлялись:

– Спи-ит?

Она печально улыбалась.

А Евстигнейка был в душе парень честный и порою невольно думал:

«Уж если я – гений, то – что же уж? Критика пишет о влиянии, о школе Смертяшкина, а я… не верю я в это!»

Приходил Прохарчук, разминая мускулы, смотрел на него и спрашивал басом:

– Писал? Ты, брат, пиши больше. Остальное мы с твоей женой живо сделаем… Она у тебя хорошая женщина, и я ее люблю…

Смертяшкин и сам давно видел это, но по недостатку времени и любви к покою ничего не предпринимал против.

А то сядет Прохарчук в кресло поудобнее и рассказывает обстоятельно:

– Знал бы ты, брат, сколько у меня мозолей и какие! У самого Наполеона не было таких…

– Бедный мой! – вздыхала Нимфодора, а Смертяшкин пил кофе и думал:

«Как это правильно сказано, что для женщин и лакеев нет великих людей!»

Конечно, он, как всякий мужчина, был неправ в суждении о своей жене, – она весьма усердно возбуждала его энергию:

– Стегнышко! – любовно говорила она. – Ты, кажется, и вчера ничего не писал? Ты всё чаще манкируешь талантом, милый! Иди, поработай, а я пришлю тебе кофе…

Он шел, садился к столу и неожиданно сочинял совершенно новые стихи:

Сколько пошлости и вздора

Написал я, Нимфодора.

Ради тряпок, ради шубок,

Ради шляпок, кружев, юбок!

Это его пугало, и он напоминал себе:

Детей было трое. Их надо было одевать в черный бархат; каждый день, в десять часов утра, к крыльцу подавали изящный катафалк, и они ехали гулять на кладбище, – всё это требовало денег.

И Смертяшкин уныло выводил строка за строкой:

Всюду жирный трупный запах

Смерть над миром пролила.

Жизнь в ее костлявых лапах,

Как овца в когтях орла.

– Видишь ли что, Стегнышко, – любовно говорила Нимфодора. – Это не совсем… как тебе сказать? Как надо сказать, Мася?

– Это – не твое, Евстигней! – говорил Прохарчук басом и с полным знанием дела. – Ты – автор «Гимнов смерти», и пиши гимны…

– Но это же новый этап моих переживаний! – возражал Смертяшкин.

– Ну, милый, ну, какие переживания? – убеждала жена. – Надобно в Ялту ехать, а ты чудишь!

– Помни, – гробовым тоном внушал Прохарчук, – что ты обещал

Прославить смерти власть

Беззлобно и покорно…

– А потом обрати внимание: «как овца в» невольно напоминает фамилию министра – Коковцев, и это может быть принято за политическую выходку! Публика глупа, политика – пошлость!

– Ну, ладно, не буду, – говорил Евстигней, – не буду! Всё едино, – ерунда!

– Имей в виду, что твои стихи за последнее время вызывают недоумение не у одной твоей жены! – предупреждал Прохарчук.

Однажды Смертяшкин, глядя, как его пятилетняя дочурка Лиза гуляет в саду, написал:

Маленькая девочка ходит среди сада,

Беленькая ручка дерзко рвет цветы…

Маленькая девочка, рвать цветы не надо,

Ведь они такие же хорошие, как ты!

Маленькая девочка! Черная, немая,

За тобою следом тихо смерть идет,

Ты к земле наклонишься, – косу поднимая,

Смерть оскалит зубы и – смеется, ждет…

Маленькая девочка! Смерть и ты – как сестры;

Ты ненужно губишь яркие цветы,

А она косою острой, вечно острой! -

Убивает деток, вот таких, как ты…

– Но это же сентиментально, Евстигней, – негодуя, крикнула Нимфодора. – Помилуй, куда ты идешь? Что ты делаешь с своим талантом?

– Не хочу я больше, – мрачно заявил Смертяшкин.

– Чего не хочешь?

– Этого. Смерть, смерть, – довольно! Мне противно слово самое!

– Извини меня, но ты – дурак!

– Пускай! Никому не известно, что такое гений! А я больше не могу… К чёрту могильность и всё это… Я – человек…

– Ах. вот как? – иронически воскликнула Нимфодора. – Ты – только человек?

– Да. И люблю всё живое…

– Но современная критика доказала, что поэт не должен считаться с жизнью и вообще с пошлостью!

– Критика? – заорал Смертяшкин. – Молчи, бесстыдная женщина! Я видел, как современная критика целовала тебя за шкафом!

– Это от восхищения твоими же стихами!

– А дети у нас рыжие, – тоже от восхищения?

– Пошляк! Это может быть результатом чисто интеллектуального влияния!

И вдруг, упав в кресло, заявила:

– Ах, я не могу больше жить с тобой!

Евстигнейка и обрадовался и в то же время испугался.

– Не можешь? – с надеждой и со страхом спросил он. – А дети?

– Пополам!

– Троих-то?

Но она стояла на своем. Потом пришел Прохарчук. Узнав, в чем дело, он огорчился и сказал Евстигнейке:

– Я думал, ты – большой человек, а ты – просто маленький мужчина!

И пошел собирать Нимфодорины шляпки. А пока он мрачно занялся этим, она говорила мужу правду:

– Ты выдохся, жалкий человек. У тебя нет больше ни таланта, ничего! Слышишь: ни-че-го!

Захлебнулась пафосом честного негодования и докончила:

– У тебя и не было ничего никогда! Если бы не я и Прохарчук – ты так всю жизнь и писал бы объявления в стихах, слизняк! Негодяй, похититель юности и красоты моей…

Она всегда в моменты возбуждения становилась красноречива.

Так и ушла она, а вскоре, под руководством и при фактическом участии Прохарчука, открыла «Институт красоты мадам Жизни из Парижа. Специальность – коренное уничтожение мозолей».

Прохарчук же, разумеется, напечатал разносную статью «Мрачный мираж», обстоятельно доказав, что у Евстигнея не только не было таланта, но что вообще можно сомневаться, существовал ли таковой поэт. Если же существовал и публика признавала его, то это – вина торопливой, неосторожной и неосмотрительной критики.

А Евстигнейка потосковал, потосковал, и – русский человек быстро утешается! – видит: детей кормить надо!

Махнул рукой на прошлое, на всю смертельную поэзию, да и занялся старым, знакомым делом: веселые объявления для «Нового похоронного бюро» пишет, убеждая жителей:

Долго, сладостно и ярко

На земле мы любим жить,

Но придет однажды Парка

И обрежет жизни нить!

Обсудивши этот случай,

Не спеша, со всех сторон,

Предлагаем самый лучший

Матерьял для похорон!

Всё у нас вполне блестяще,

Не истерто, не старо:

Заходите же почаще

В наше «Новое бюро»!

Могильная, 15

Так все и возвратились на стези своя

Великий русский писатель Максим Горький (Пешков Алексей Максимович) родился 16 марта 1868 года в Нижнем Новгороде - скончался 18 июня 1936 года в Горках. В раннем возрасте "пошел в люди", по его собственному выражению. Жил трудно, ночевал в трущобах среди всякого сброда, странствовал, перебивался случайным куском хлеба. Прошел огромные территории, побывал на Дону, в Украине, в Поволжье, в Южной Бессарабии, на Кавказе и в Крыму.

Начало

Активно занимался общественно-политической деятельностью, за что не раз подвергался аресту. В 1906-м уехал за границу, где стал успешно писать свои произведения. К 1910 году Горький приобрел известность, его творчество вызывало огромный интерес. Ранее, в 1904 году стали выходить критические статьи, а затем и книги "О Горьком". Произведения Горького заинтересовали политиков и общественных деятелей. Некоторые из них считали, что писатель слишком вольно трактует события, происходящие в стране. Все то, что писал Максим Горький, произведения для театра или публицистические очерки, короткие рассказы или многостраничные повести, вызывало резонанс и нередко сопровождалось антиправительственными выступлениями. В годы 1-й мировой войны писатель занял откровенно антимилитаристскую позицию. года встретил восторженно, а свою квартиру в Петрограде превратил в явку для политических деятелей. Нередко Максим Горький, произведения которого становились все более злободневными, выступал с рецензиями на собственное творчество, дабы избежать неправильного толкования.

Заграница

В 1921 году писатель отправляется за границу для прохождения курса лечения. В течение трех лет Максим Горький жил в Хельсинки, Праге и Берлине, затем переехал в Италию и поселился в городе Сорренто. Там он занялся публикациями своих воспоминаний о Ленине. В 1925-м написал роман "Дело Артамоновых". Все произведения Горького того времени были политизированы.

Возвращение в Россию

Год 1928 стал для Горького переломным. По приглашению Сталина он возвращается в Россию и на протяжении месяца переезжает из города в город, встречается с людьми, знакомится с достижениями в промышленности, наблюдает, как развивается социалистическое строительство. Затем Максим Горький уезжает в Италию. Однако в следующем (1929) году писатель вновь приезжает в Россию и на этот раз посещает Соловецкие лагеря особого назначения. Отзывы при этом оставляет самые положительные. Об этой поездке Горького упомянул Александр Солженицын в своем романе

Окончательное возвращение писателя в Советский Союз произошло в октябре 1932 года. С этого времени Горький проживает в бывшем на Спиридоновке, на даче в Горках, а на отдых ездит в Крым.

Первый съезд писателей

Спустя некоторое время литератор получает политический заказ от Сталина, который поручает ему подготовку 1-го съезда советских писателей. В свете этого поручения Максим Горький создает несколько новых газет и журналов, выпускает книжные серии на тему истории советских заводов и фабрик, гражданской войны и некоторых других событий советского времени. Тогда же им были написаны пьесы: "Егор Булычев и другие", "Достигаев и другие". Некоторые произведения Горького, написанные ранее, также использовались им при подготовке первого съезда писателей, который состоялся в августе 1934 года. На съезде в основном решались организационные вопросы, выбиралось руководство будущего Союза писателей СССР, создавались писательские разделы по жанрам. Произведения Горького также обошли вниманием на 1-м съезде писателей, однако он был избран председателем правления. В целом мероприятие было признано удачным, и Сталин лично поблагодарил Максима Горького за его плодотворный труд.

Ранние романтические произведения Горького

Творчество писателя можно условно разделить на несколько категорий. Ранние произведения Горького романтичны и даже сентиментальны. В них еще не чувствуется жесткости политических настроений, которой пропитаны более поздние рассказы и повести писателя.

Первый рассказ писателя "Макар Чудра" - о цыганской мимолетной любви. Не потому мимолетной, что "пришла любовь и ушла", а потому что продолжалась всего одну ночь, без единого прикосновения. Жила любовь в душе, не касаясь тела. А потом смерть девушки от руки любимого, ушла из жизни гордая цыганка Рада, а за ней и сам Лойко Зобар - поплыли вместе по небу, рука об руку.

Потрясающий сюжет, невероятной силы повествование. Рассказ "Макар Чудра" стал на долгие годы визитной карточкой Максима Горького, прочно заняв первое место в списке "ранние произведения Горького".

Писатель много и плодотворно работал в молодости. Ранние романтические произведения Горького - это цикл рассказов, героями которых стали Данко, Сокол, Челкаш и другие.

Короткая повесть о духовном превосходстве заставляет задуматься. "Челкаш" - рассказ о простом человеке, несущем в себе высокие эстетические чувства. Бегство из родного дома, бродяжничество, Встреча двоих - один занимается привычным делом, другого приводит случай. Зависть, недоверие, готовность к покорной услужливости, страх и подобострастие Гаврилы противопоставляются смелости, уверенности в себе, свободолюбию Челкаша. Однако Челкаш обществу не нужен, в отличие от Гаврилы. Романтический пафос переплетается с трагическим. Описание природы в рассказе также окутано флером романтики.

В рассказах "Макар Чудра", "Старуха Изергиль" и, наконец, в "Песне о Соколе" прослеживается мотивация "безумства храбрых". Писатель помещает героев в непростые условия и затем, вне всякой логики, ведет их к финалу. Тем и интересно творчество великого писателя, что повествование непредсказуемо.

Произведение Горького "Старуха Изергиль" состоит из нескольких частей. Персонаж ее первого рассказа - сын орла и женщины, остроглазый Ларра, представлен эгоистом, неспособным на высокие чувства. Когда он услышал сентенцию о том, что неизбежно приходится платить за то, что взял, то выразил недоверие, заявив о том, что "хотелось бы остаться невредимым". Люди его отвергли, осудив на одиночество. Гордыня Ларры оказалась губительной для него самого.

Данко не менее горд, но он относится к людям с любовью. Поэтому добывает свободу, необходимую для поверивших ему соплеменников. Несмотря на угрозы сомневающихся в том, что он способен вывести племя из молодой вожак продолжает путь, увлекая людей за собой. А когда силы у всех были на исходе, а лес все не кончался, Данко разорвал себе грудь, вынул горящее сердце и его пламенем осветил путь, который вывел их на поляну. Неблагодарные соплеменники, вырвавшись на свободу, даже не взглянули в сторону Данко, когда он упал и умер. Люди побежали прочь, на бегу растоптали пылающее сердце и оно рассыпалось голубыми искрами.

Романтические произведения Горького оставляют в душе неизгладимый след. Читатели сопереживают героям, непредсказуемость сюжета держит в напряжении, а финал зачастую бывает неожиданным. Кроме того романтические произведения Горького отличаются глубокой моралью, которая ненавязчива, но заставляет задуматься.

Тема свободы личности доминирует в раннем творчестве писателя. Герои произведений Горького свободолюбивы и готовы даже жизнь отдать за право выбора своей собственной судьбы.

Поэма "Девушка и смерть" - яркий пример самопожертвования во имя любви. Молодая, полная жизни девушка идет на сделку со смертью, ради одной ночи любви. Она готова утром умереть без сожаления, лишь бы еще раз встретиться с любимым.

Царь, который считает себя всесильным, обрекает девушку на гибель только потому, что, возвращаясь с войны, пребывал в плохом расположении духа и ему не понравился ее счастливый смех. Смерть пощадила Любовь, девушка осталась жива и "костлявая с косой" уже была над ней не властна.

Романтичность присутствует и в "Песне о буревестнике". Гордая птица вольна, она черной молнии подобна, мечется между седой равниной моря и тучами, нависшими над волнами. Пусть буря сильнее грянет, смелая птица готова сразиться. А пингвину важно спрятать тело жирное в утесах, у него другое отношение к буре - как бы ни замочить перья.

Человек в произведениях Горького

Особый, утонченный психологизм Максима Горького присутствует во всех его рассказах, при этом личности всегда отведена главная роль. Даже бездомные бродяги, персонажи ночлежки, и те преподносятся писателем как уважаемые граждане, несмотря на их бедственное положение. Человек в произведениях Горького ставится во главу угла, все остальное вторично - описываемые события, политическая обстановка, даже действия государственных органов находятся на втором плане.

Повесть Горького "Детство"

Писатель рассказывает историю жизни мальчишки Алеши Пешкова, словно бы от своего имени. История невеселая, начинается со смерти отца и кончается смертью матери. Оставшись сиротой, мальчик услышал от деда, на следующий день после похорон матери: "Ты не медаль, на шее моей висеть тебе не пристало… Иди-ка ты в люди…". И выгнал.

Так оканчивается произведение Горького "Детство". А в середине было несколько лет жизни в доме деда, поджарого маленького старичка, который имел обыкновение по субботам пороть розгами всех, кто был слабее его. А уступали деду в силе только его внуки, живущие в доме, их он и бил наотмашь, положив на скамью.

Алексей рос, поддерживаемый матерью, а в доме висел густой туман вражды всех со всеми. Дядья дрались между собой, грозили деду, что и его прибьют, двоюродные братья пьянствовали, а жены их не успевали рожать. Алеша пытался сдружиться с соседскими мальчишками, однако их родители и прочие родственники находились в таких запутанных отношениях с его дедом, бабушкой и матерью, что общаться дети могли только через дыру в заборе.

"На дне"

В 1902 году Горький обратился к философской теме. Им была создана пьеса о людях, волею судьбы опустившихся на самое дно российского общества. Нескольких персонажей, обитателей ночлежки, писатель обрисовал с пугающей достоверностью. В центре повествования бездомные люди, находящиеся на грани отчаяния. Кто-то подумывает о самоубийстве, кто-то еще надеется на лучшее. Произведение М. Горького "На дне" - это яркая картина социальной-бытовой неустроенности в обществе, зачастую оборачивающаяся трагедией.

Хозяин ночлежного дома Михаил Иванович Костылев живет и не знает, что жизнь его постоянно находится под угрозой. Жена его Василиса подговаривает одного из постояльцев - Ваську Пепела - убить мужа. Этим и кончается: вор Васька убивает Костылева и садится в тюрьму. Остальные обитатели ночлежки продолжают жить в атмосфере пьяного разгула и кровавых драк.

Через какое-то время появляется некто Лука, прожектер и пустомеля. Он "заливает", почем зря, ведет пространные разговоры, обещает всем без разбора счастливое будущее и полное благоденствие. Затем Лука исчезает, а несчастные люди, которых он обнадежил, пребывают в растерянности. Наступило жестокое разочарование. Сорокалетний бездомный, по прозвищу Актер кончает жизнь самоубийством. Остальные тоже недалеки от этого.

Ночлежка, как символ тупика российского общества конца XIX века, неприкрытая язва социального устройства.

Творчество Максима Горького

"Макар Чудра" - 1892 год. Рассказ о любви и трагедии.
"Дед Архип и Ленька" - 1893 год. Нищий больной старик и при нем внук Ленька, подросток. Сначала дед не выдерживает невзгод и умирает, затем погибает внук. Добрые люди похоронили несчастных у дороги.
"Старуха Изергиль" - 1895 год. Несколько рассказов старой женщины об эгоизме и самоотверженности.
"Челкаш" - 1895 год. Рассказ о "заядлом пьянице и ловком, смелом воре".
"Супруги Орловы" - 1897 год. Рассказ о бездетной супружеской паре, решившей помочь больным людям.
"Коновалов" - 1898 год. Повествование о том, как в тюремной камере повесился Александр Иванович Коновалов, арестованный за бродяжничество.
"Фома Гордеев" - 1899 год. Повесть о событиях конца XIX века, происходивших в приволжском городе. О мальчике по имени Фома, который считал своего отца сказочным разбойником.
"Мещане" - 1901 год. Повесть о мещанских корнях и новом веянии времени.
"На дне" - 1902 год. Острая злободневная пьеса о бездомных людях, утративших всякую надежду.
"Мать" - 1906 год. Роман на тему революционных настроений в обществе, о событиях, происходящих в пределах мануфактурной фабрики, с участием членов одной семьи.
"Васса Железнова" - 1910 год. Пьеса о моложавой 42-летней женщине, владелице пароходной компании, сильной и властной.
"Детство" - 1913 год. Повесть о простом мальчишке и его далеко не простой жизни.
"Сказки об Италии" - 1913 год. Цикл коротких рассказов на тему жизни в итальянских городах.
"Страсти-мордасти" - 1913 год. Короткий рассказ о глубоко несчастной семье.
"В людях" - 1914 год. Рассказ о мальчике на побегушках в модном обувном магазине.
"Мои университеты" - 1923 год. Повесть о Казанском университете и студенчестве.
"Голубая жизнь" - 1924 год. Рассказ о мечтах и фантазиях.
"Дело Артамоновых" - 1925 год. Повесть о событиях, происходящих на фабрике тканного полотна.
"Жизнь Клима Самгина" - 1936 год. События начала XX века - Петербург, Москва, баррикады.

Каждый прочитанный рассказ, повесть или роман, оставляет впечатление высокого литературного мастерства. Персонажи несут в себе целый ряд уникальных признаков и особенностей. Анализ произведений Горькогопредполагает всесторонние характеристики героев с последующим резюме. Глубина повествования органично сочетается с непростыми, но понятными литературными приемами. Все произведения великого русского писателя Максима Горького вошли в Золотой фонд российской культуры.

Исследуя сказки Горького, мы убедились в том, что они имеют свои особенности, присущие литературным сказкам вообще, и особенности, характерные только для авторского стиля писателя. Одной из таких особенностей, выделяющих сказки Горького из числа народных сказок и сказок других писателей, является умение Горького говорить забавно с детьми о серьёзных вопросах.

Горький в сказках для детей младшего возраста пользуется привычной для ребёнка лексикой, не пренебрегает жаргонизмами и грубыми словами. Почти все сказки имеют диалогическую структуру: в сказке Воробьишко Пудик ведёт спор с Воробьихой-мамой; в сказке Самовар вещи оживлённо спорят и вдруг самовар распаялся, разбилась чашка; неожиданным спасением Евсейки завершается его диалог с «огромной рыбой», как и диалог Яшки с богом Саваофом. Лишь сказка «Утро» не включает в себя диалог, но как и все в ней присутствует стихотворный текст, который легко воспринимается детьми. Автор предпочитает говорить на знакомом для ребёнка языке.

Во всех сказках Горького забавное и серьёзное переплетаются, тесно связаны друг с другом и служат для выражения главной мысли сказок. Каждая сказка- урок, который даёт Горький детям.

Новаторство его заключается в том, что он заложил основы детской сказки. Он создал шесть сказок для детей дошкольного возраста: «Утро» (1910), «Воробьишко» (1912), «Случай с Евсейкой» (1912), «Самовар» (1913),» Про Иванушку-дурачка (1918), «Яшка» (1919). Это были сказки нового типа, в которых определились основные пути развития сказок. В них отражается настоящая, подлинная жизнь, показаны реалистические детали быта, насущные проблемы и идеи современной действительности. Все написанные Горьким сказки учитывают интересы детей, особенности их восприятия, познавательные возможности.

Создавая сказки, Горький обращался к устному народному творчеству, продолжал его традиции, но и добавляя в него своё, новое. В сказках для детей дошкольного возраста переплетается реальное и фантастическое, присутствие игрового начала. Горький, создавая образы животных, использует характерный для народных сказок приём антропоморфизма (очеловечения животного мира). В его сказках разговаривают, как люди, кошка, медведь, рыба, воробьишко. Народные сюжеты помогали Горькому расширить границы сказочного мира. Он не занимался подражанием, а создавал свои сказки, пользуясь народными сказочными образами, как прототипами, вводя реалистические персонажи в сказочный сюжет. Мировоззрение и творческая индивидуальность Горького отразились в идейно-эстетической направленности сказок и в оценке поступков героев.

В сказках мы наблюдаем как простые, так и сложные предложения. Но благодаря простой и знакомой маленькому читателю лексике читается легко и понятно.

Сказки М. Горького содержат воспитательный и нравоучительный потенциал. Особенностью их сюжета является динамичность и занимательность. Автор показывает знакомое и конкретное и ведёт своих читателей к понятиям, отвлечённым и значительным. Особенностью этих сказок являются небольшие незатейливые стихи, в которых строго соблюдается ритмика, которые легко запоминаются, их можно повторять во время игры.

Большое отличие сказок Горького от сказок других писателей- оптимистичность, прославление жизни, труда, воспевание красоты природы, образа простого человека. В сказках высмеивается высокомерие, хвастовство, зазнайство и ханжество. Во всех сказках необходимо отметить умение Горького говорить с детьми интересно и увлекательно, все они пронизаны юмором, чувствуется большая любовь писателя к детям, которая сочеталась с глубоким уважением к личности ребёнка, к его желаниям и правам. В каждой сказке видно умение писателя заглянуть в душевный мир ребёнка, простыми словами рассказать о самом важном. Горький не боится говорить о больших социальных проблемах: эксплуатации в классовом обществе, о бесправии трудящихся.

Безусловно, что такие произведения стали новой ступенью в истории развития детской литературы.

Сказки стали воплощением любви Горького к детям, отражением важных принципов нравственности. Воспитательное значение сказок М. Горького огромно. Он является основоположником новой советской литературы для детей. Путь развития детской литературы на долгие годы определяли литературно-критические взгляды писателя.

Необходимо отметить, что результаты проведённого исследования позволяют представить их в виде таблицы, где будут отражены особенности русской народной сказки и сказки Горького. При создании таблицы мы будем исходить из сравнительного анализа народной сказки «Про Иванушку - дурачка» со сказкой Горького.

Таким образом, данные этой таблицы позволяют сделать вывод, что для литературной сказки характерны свои особенности.

Мы можем представить также общие выводы, дающие представление об особенностях народной сказки и литературной.

Народная сказка отличается от литературной. В литературной сказке автор использует сказочные особенности по своему замыслу.

Сказки А.М. Горького могут служить основой в воспитании ребёнка, в формировании его нравственных качеств.

Необходимо продумать пути вхождения ребёнка в сказку. Изучение сказки предусматривает работу с её текстом. Текст - это связующее звено между ребёнком и миром сказочных персонажей. Учитывая особенности каждой сказки, необходимо продумать методы знакомства с текстом:

· чтение сказки по книге воспитателем;

· прослушивание аудиозаписи;

· просмотр фильма по сказке.

Лучше всего использовать чтение, так как оно позволяет сохранить стиль и тонкую авторскую атмосферу. Выразительное чтение вслух способствует развитию образных представлений, формирует интерес, оказывает влияние на эмоции детей. Безусловно, что чтение вслух развивает навыки внимательного слушания текста. При выборе этого метода работы со сказкой, нужно придерживаться определённых правил: чтение должно быть не очень громким, необходимо правильно и чётко выговаривать все слова, при чтении соблюдать паузы. Чтение должно быть эмоциональным, так как это способствует удержанию внимания ребёнка. Так как сказки Горького небольшие по объёму, они способствуют более внимательному слушанию и быстрому запоминанию текста. Сказки Горького имеют увлекательный сюжет, они образны и забавны, поэтому будут эффективным воспитательным средством. Так как Горький при создании сказок учитывал возрастные психические способности детей, они способствуют устойчивости внимания.

Для лучшего усвоения содержания сказки нужно использовать пересказ, который способствует развитию речи детей.

В дошкольном возрасте уже возможна работа по формированию элементарных умений анализировать произведение. Поэтому сказки Горького предполагают такую работу по содержанию, их форме, определению основных героев, выражению своего отношения к ним, формулированию вывода о том, чему эта сказка учит.

Для беседы предлагаем использовать следующие вопросы:

1. О чем эта сказка?

2. Кто главные герои в сказке?

3. Какие они по характеру?

4. Одобряешь ли ты их поведение? Почему?

6. А ты бы как себя повел(а) на их месте?

7. Хорошо это или плохо? Почему?

8. Чему учит эта сказка, каким качествам?

Можно предложить детям пересказ сказки. Для этого нужно выделить узловые моменты сказки, потом выстраиваются схемы по сюжету сказки и строится пересказ по картам Проппа содержания сказки.

Пониманию литературной сказки способствует и работа по иллюстрациям художников. При изучении сказок М. Горького возможно проведение такого вида работы, используя иллюстрации в книгах.

Важным в описании иллюстрации является постановка вопроса, с которым взрослый обращается к рисунку. Задавая вопрос о том, что изображено, мы ориентируем ребёнка к раскрытию функциональных связей, поясняем действия персонажей. Давая задание: «расскажи о событиях, изображённых на картинке», мы видим, что ребёнок пытается понять их, истолковать, создаёт связные высказывания. Глядя на картинку, ребёнок в первую очередь, выделяет центр картинки, устанавливает пространственное местоположение предметов, выстраивает различные видимые и предполагаемые логические взаимосвязи между ними. Потом уже воспринимает рисунок как целое.

Задание: «придумай название картинке», позволяет развивать в ребёнке умение двумя-тремя словами обобщить увиденное и выделить главное. Такое задание позволяет проследить взаимосвязи восприятия, мышления и речи, анализа и синтеза.

Для работы по картинкам к сказке Горького «Про Иванушку-дурачка» можно использовать иллюстрации художника Н. Шеварёва

Можно предложить детям ответить на вопросы к этим иллюстрациям:

· кого художник изобразил на этой картинке?

· какому эпизоду сказки соответствует рисунок?

· каким мы видим героя на иллюстрации?

· удалось ли художнику передать настроение героя и события этого момента сказки?

· каким бы ты нарисовал героя?

Работа со сказками Горького не ограничивается чтением, пересказом, беседой и работой с иллюстрациями. Сказка развивает детей, поэтому работу со сказкой можно разнообразить. Для этого можно использовать следующие рекомендации:

· Рисуйте любимых персонажей. Если ребенок не может еще сделать это сам, предложите шаблон и попросите раскрасить. Иллюстрации помогут ребенку по-новому пережить сюжет.

· Любимых сказочных героев можно сделать из разных материалов: пластилина, глины, старой куклы, из картона, цветной бумаги и других.

· Придумайте с ребенком новый наряд, украшения для героев, атрибуты - это будет способствовать развитию оригинальности мыслительных процессов.

· Попросите ребенка пересказать отдельные эпизоды -- это развивает речь и даже литературные способности. Если ему сложно, попробуйте пересказывать вместе, по очереди. Не стоит во время пересказа

прерывать ребенка, если он делал ошибки в речи. Если какая-то ошибка постоянно повторялась, мягко укажите ребенку на это, но только после окончания пересказа.

· Разыграйте диалог по ролям, имитируя действия и голос героев. Эти игры снимают напряжение, отрабатывают тактику поведения в разных ситуациях. Можно устроить домашний театр.

· Предложите ребенку сделать аппликацию по сюжету сказки -- это помогает обратить внимание на самые мелкие и незаметные детали. Кроме того, такое занятие развивает мелкую моторику, усидчивость.

· Попробуйте разгадывать сказки. Закройте часть персонажа и попросите угадать, кто это и из какой сказки, в каких еще сказках встречается этот герой и какие роли играет.

Выберите из знакомой книги со сказками картинку, попробуйте с ребёнком рассказать сказку по памяти.

· Из старых книг вырежьте 2-3 картинки, с развивающимся сюжетом. Ребёнок должен восстановить верную последовательность действий, выложив картинки по порядку, и рассказать.

Анализ в третьей главе позволяет сделать следующие выводы:

· сказки Горького отражают умение писателя говорить «забавно» о серьёзных вопросах;

· сказки помогаю познать красоту и богатство языка;

· сказки выражают уважительное отношение к маленькому человеку;

· забавное и серьёзное переплетаются в сказках;

· в сказках содержится нравственный урок детям;

· для литературной сказки характерны особенности: композиция сказки строится по замыслу автора;

· проблема в сказке может быть и узкой, важной для конкретного времени, автора, героя;

· характер героев противоречив, поступки неоднозначны;

· в работе со сказками рекомендуется использовать такие методы, как: беседы по вопросам, работу с иллюстрациями, создание рисунков по сказкам, создание поделок из пластилина, глины, картона, цветной бумаги, придумывание нового наряда герою сказки, создание аппликаций по сюжету сказки. Новаторство Горького в создании сказок для детей